Ох, уж эти сепульки!

- Бабушка, а зачем ты горшочек за печку прячешь, да еще угольками обкладываешь?
Анюта даже куклу тряпичную отложила, наблюдая за бабушкой. Та, крякнув, распрямила спину, вытерла руки о передник.
- Дык, день же сегодня какой! Кудесы, - ответила внучке.
Анюта сползла с лавки, подошла к бабушке и заглянула за печку.
- А что за день? Особый какой?
Бабушка обняла девочку:
- Особый, внученька, особый. Кудесы - день угощения домового. Не угостишь хозяина дома кашкой, рассердится, вредничать начнет.
Анюта насупилась, вырвалась из бабушкиных объятий:
- Зачем ты меня обманываешь? Я же большая, знаю, что домовых не бывает. Сказки все это.
- Вот и не сказки, - покачала головой старуха, да так энергично, что косынка на глаза сползла. – Это вы, городские, домовых в сказку отправили. А нам, деревенским, без хозяина дома никак. Защищает он нас да достаток в дом привносит.
Бабушка отошла от печи. Анюта за ней, по пятам ходит. Скучно девочке одной целыми днями в избе сидеть. За окном лютый январский мороз, бабушка на двор не пускает, бережет. А ведь кашель совсем прошел. И в садик уже хочется, соскучилась Анюта без друзей. Но нет, привезла мама в деревню, на поправку оставила. И зачем? Ну, потемпературила Анюта, покашляла. Так все ж прошло.
У бабушки работы полно, некогда ей с внучкой заниматься. Вот и мается Анюта одна. Куклу одевает-раздевает да в книжке-расскраске рисует. И каждому разговору с бабушкой рада.
- А ты, бабушка, домового сама видела? – недоверчиво спросила девочка.
Анюте доказательства нужны. Ей почти семь лет, в подготовительную группу садика ходит. А в сказки только малышня верит.
- А как же, видела, - отвечает бабушка. – Давно, правда. Как электричество в избу провели, так и схоронился домовой. Не по душе ему эти технические штучки.
- Расскажи.
Глазки загорелись. Хоть и большая Анюта, а до сказок охочая.
- Чего ж не рассказать? Расскажу, - погладила бабушка по светлой головке внучку. – Только, давай-ка, в кроватку. Запозднились мы с тобой совсем.
Анюта и не спорит, платьице скинула да под пуховое одеяло забралась. Бабушка на краю кровати примостилась.
- Давно то случилось, - начала свой рассказ. – Чуть постарше тебя я была. Такая же непоседа и егоза. В каждую щель нос совала. Вот в одной щели, за печкой и увидела домового.
- Какой он, бабушка?
- Обыкновенный мужичок такой. Только росту маленького. С лавку, как есть. Волосы лохматые, нос красный и рот большой. Да и одет чудно. В красную рубаху да жилетку зеленую, а на голове колпачок с кисточкой.
- И что? – от интереса Анюта даже дохнуть боится.
- А ничего. Приложил палец к губам, чтоб я молчала, значит, и растворился в воздухе, только дым остался.
- И ты с ним не поговорила?
- Нет, конечно. Будет он со всякими говорить. Его-то и увидеть большое счастье, - бабушка вздохнула, а потом добавила. – Давай-ка засыпай, а я в хлев к коровушке сбегаю.
Бабушка подправила одеяло, шубу накинула и скрылась за дверью. А Анюте не до сна. Слезла с кровати, к печке протопала. Присела на корточки, решила дождаться, когда домовой за угощением наведается.
И дождалась. Заклубился дымок, и показался из него маленький человечек в красной рубахе, зеленой жилетке и в колпачке с кисточкой.
Прищурился, на Анюту глянул, а потом к горшочку потянулся. Анюта не бабушка, молчать не собирается.
- Здравствуй, - говорит. – А я тебя знаю. Ведь ты домовой, правда?
- Ну, домовой, - пискнул тоненько. – И что с того?
- Да так. Познакомиться хочу. Я – Анюта, - представилась девочка.
Домовой в горшочек руку запустил, набрал пригоршню каши и в рот потянул, а на слова девочки и внимания не обратил.
- Что ж ты рукой кашу ешь? – удивилась девочка.
Молчит домовой, только жует быстро-быстро.
- А хочешь я тебе ложку дам? Ложкой-то удобнее.
- Давай, коль не жалко.
Анюте не жалко. У бабушки целый ящик этих ложек. Сбегала, принесла, домовому протянула. Он схватил ложку и быстро ею заработал. Анюта и моргнуть не успела, как горшочек пустым оказался. Домовой вытер ложку о жилетку и девочке протягивает, а сам на нее грустно смотрит. Анюте жалко стало домового.
- Бери себе ложку, - говорит.
- А бабушка не заругает? - спрашивает, но видно, что расставаться с ложкой не хочет.
- Не заругает, - успокоила его Анюта. – У нее этих ложек много.
Засунул домовой ложку за пазуху и печально так произнес:
- Нам, домовым, без ложки никак. А мою эти противные сепульки стащили. У-у-у! – потряс кулачком домовой.
- Сепульки? – удивилась Анюта.
- Ага, они самые. Представляешь, Анюта, оглянуться не успеешь, а сепульки все тащат. А потом люди говорят, что это мы, домовые, проказничаем. А мы ничего не тащим. Нам не положено это. Да и других дел у нас полно. Дом беречь, в сохранности содержать. Не до баловства, сама понимаешь.
Анюта понимающе кивнула. Ей понравилось говорить с домовым. Вон он какой рассудительной, и с ней по-взрослому разговаривает, бедами своими делится.
Но про сепулек девочка ничего не знала, хоть и собиралась по осени пойти в школу.
- А кто такие сепульки? – осторожно спросила.
Боялась, конечно, что домовой ее совсем маленькой посчитает, разговор прекратит, но любопытство пересилило.
- Ну, ты даешь, Анюта, сепулек не знаешь, - укоризненно покачал головой домовой. – Да их в каждом доме полно. Шагу не ступить, чтоб с сепульками не столкнуться.
- У нас их дома нет, - на всякий случай сказала Анюта.
Но домовой не согласился:
- Всюду они есть. Только вы их замечать не хотите. Вот скажи, Анюта, бывало ли так, что ты вроде и порядок наводишь, а в комнате бардак? Или кружку на кухню относишь, а она на мамином трюмо оказывается? С вечера носочки рядом с тапочками оставляешь, а находишь утром под кроватью?
- Бывает, - согласилась Анюта.
Как же не бывало? Мама часто ругала ее за беспорядок в комнате.
- Вот видишь. Это все они, сепульки.
Вот здорово! Сейчас Анюта маме будет говорить, что это не она беспорядок разводит, а сепульки, которые живут у них дома. Спасибо домовому, что все разъяснил.
Тут послышался звук открываемой двери. Вокруг домового поднялась дымка, и он исчез, даже не попрощавшись.
- Анюта, что ты из кровати вылезла да босиком по полу? Простынешь опять. Что я маме скажу? – заохала бабушка.
- Я с домовым разговаривала, - сказала девочка.
А бабушка слушать не хочет. Схватила девочку в охапку, отнесла в кроватку, в лобик поцеловала.
- Спи, выдумщица. С домовым она говорила. Как же!
Анюта встрепенулась:
- Говорила и ложку ему подарила. Ты же не будешь ругаться? Домовому без ложки никак. А его ложку сепульки утащили.
- Раз сепульки утащили, то правильно, что ложку подарила. Спокойной ночи, егоза!
Но перед тем, как свет выключить, заглянула бабушка за печку. А горшочек-то пустой.
- Надо же, - только и сказала про себя бабушка.