Mein Kampf

      

                (записки голодного человека)

                Вам, желающим похудеть, посвящаю...


                - Интересно, а есть таблетки от голода?...
                - Да! Котлеты!...


«Чпок!», и отправив пробку в мусор, с очередной бутылкой пива, я быстро возвращаюсь к телевизору.

«Надо же, каких-то десять секунд без футбола, а как раздражает! Может вообще ставить ящик возле дивана?..» 

Но на секунду преставив себе удивлённый взгляд жены, тут же отбрасываю эту идею.
«Нет.. пожалуй не стоит.. Да и зачем обстановку по пустякам накалять..»   

По дороге взгляд вдруг цепляется за зеркало и я невольно останавливаюсь: с той стороны, выпучив глаза, на меня удивлённо уставилась.. ряха... В правой  руке «ряха» крепко сжимала пиво...

«Мать честная.. Это ж как меня разнесло-то... И главное что вширь.. нет шоб в рост.. Ужас... Вон уже и грудь появилась.. женская... Размер, правда.. где-то только первый, но.. лиха беда начало - если так пойдёт дальше, то скоро сам себя лапать начну... А живот... Господи... Это уже и животом-то назвать трудно... «Мамон» какой-то..» - и я повернулся к зеркалу другой стороной.
«Мамон» не уменьшился и, к моему немалому удивлению, даже наоборот, гордо воспрял духом...

«Kошмар... А ведь какой раньше хлопец был!.. Интересно, а отжаться ещё смогу?..» – и отставив бутылку в сторону, я «упал и отжался».. один раз... Учащённо задышав, уже с неприязню уставился в зеркало. Зеркало показало язык...

Уже забыв за футбол, направляюсь в другую комнату и обречённо становлюсь на весы... Хрюкнув от тяжести и задумчиво померцав пару секунд цифрами они, ехидно глядя на меня снизу вверх, нагло выдали результат: «80».

«Боже... И это при росте-то в сто семьдесят... Позор..! Вот оно – пиво на завтрак... Нет, таки надо в корне менять образ этого жития... Боров... Разожрался... Всё...! Всё!! С сегодняшнего дня... – на диету! Нет, какая диета?! На воду! На гольную воду!! Дней на десять!!! Ну.. может быть на пять... Решено!»   

Взгляд неожиданно падает на сиротливо стоящую в стороне открытую бутылку пива... Из её нежного горлышка медленно поднимался еле заметный дымок, часть которого оседала мелкими росинками на каёмочке. Время от времени росинки объединялись и уже взрослой капелькой пытались скатиться вниз. Казалось, что пиво, выдыхаясь, плачет... Сердце дрогнуло...

«Вот чёрт… Пропадёт ведь... Как-то я так сегодня.. не вовремя поголодать реш...»   

И в ту же секунду какой-то очень знакомый запах отвлекает меня от намечающегося «диалога» с пивом и, потянув как гончая носом, я вдруг вспомнил: на столе, тихонько остывая, стоял борщик... со шкварочками и мелко-мелко нарезанным чесночком...

Именно его дурманящий запах, вырвавшись из недр кастрюльки и побродив лабиринтами квартиры в поисках меня, настигнув, тут же «показал» скромный кукиш, просыпаюшемуся во мне "Гамлету".

«Нет-нет, ни о какой голодовке сегодня не может быть и речи! Я это.. не готов... морально. Вот завтра – это уже другое дело! Завтра – это да! Прямо э-э-э... с утра! А сегодня... Сегодня.. надо подготовиться – напьюсь и нажрусь ПО ПОЛНОЙ ПРОГРАММЕ! Вот!..»

И подхватив бутылку, гордый и довольный собой от наконец-то принятого решения, я заспешил к футболу. До утра у меня ещё была – куча времени...



         *                *                *

               
                День первый

                („И вал девятый в лоб мне целит...“)



Помнится, что где-то с год назад, начитавшись «интересных книжек», я уже пытался провести подобную экзекуцию над собой, но эксперемент быстро и с треском провалился. Начавшаяся тогда головная боль к вечеру усилилась настолько, что мне вдруг стало ясно: если я сию секунду не откушу чего-нибудь и не отдам этому наглому желудку – мою голову разнесёт на части!
В затуманенных от боли мозгах, нет-нет да и проскакивали бредовые идеи о ма-а-а-ленькой дырочке в голове, дабы «сбросить давление»... Это было уже слишком и, прекратив голодовку, я сдался...

Поэтому проснувшись рано утром и надеясь, что прошлогодняя история была лишь случайным стечением обстоятельств и явным недоразумением, я первым делом прислушался к себе. Отсутствие головных болей и желание поесть, создавали ощущение кайфа и внушали мысль о героическом. С отменным настроением накинулся на нескончаемую работу по дому...
Увлёкшись, совсем забываю за воду... Лишь «дошуршав» до обеда и почувствовав жажду, я вдруг вспоминаю о затеянном и тут же с перепугу вливаю в себя бутылку минералки без газа.

- Спасиб...! – «ответил» желудок...

«Кажется успел... Нельзя так расслабляться. На святое ж дело иду – «мамон» из беды выручать!... – и я опять прислушался к себе... – Нет, есть пока не хочется... Всё-таки вчера хорошо «подготовился»! И здорово, что голова даже ни чуточку не бо...»
- Тук-тук-тук..., - вдруг нежно постучала в затылок головная боль...

«Ой... Господи... Неужто накликал?!» – пугаюсь я и тут же открыв новую бутылку, с надеждой делаю несколько глотков. Набежавшая было маленькой волной боль, медленно отступила.

«Уфф... Кажется пронесло... Не иначе, как самовнушение. Ничего, надо видать просто побольше воды дуть и всё будет в ажур...»
- Бум-бум-бум! – и следующая болевая волна, уже хорошим молотком, отмечается мне прямо в лоб...
В надежде ещё на добрый исход, лихорадочно допиваю остаток бутылки, но где-то в душе, и с водой «по самое НИМАГУ», уже начинаю понимать, что всё это до лампочки...

Минут пять побродив по голове в поисках лучшей «доли», боль снова затихает, но только для того, чтобы уже через мгновение, настоящим молотом, обрушиться мне на голову, разбрызгивая и заполняя собой всё вокруг...
С этой секунды я понял, что голова зажила уже своей отдельной жизнью, а мне, если хочу победить, предстоит нешуточная борьба. Борьба с самим собой...

Сжав зубы, отправляюсь в гостиную и ложусь на диван: «Вдавлюсь – не покорюсь!...»

Из-за сильнейшего внутричерепного давления, голову распирало так, что казалось уши тихо отвалятся, а глаза просто выдавит и они куда-нибудь убегут... Может даже и на кухню...
Боль не прекращается ни на секунду и вероятно даже усиливается, так как вдруг почувствовал, что уже и зубы хотят «самостийности»...
Ни о каком телевизоре или чтении не может быть и речи: глазами не то что пошевелить – открыть их боюсь, чтоб не выпали...
Ненавязчиво хочется борщика... В крайнем случае супчика...
Чувствую себя... «по-японски»...

«Быстрее бы уже ночь! Если удасться заснуть, то наверное и мучениям наступит конец...»

С трудом дотянув до девяти, отправляюсь в душ. Голову нести тяжело. Такое ощущение, что там что-то есть. Не расплескать бы...
Перед тем как лечь, встаю на весы... Хм... Странно... Куда-то пропал килограмм...


          *                *                *

                День второй

                (Искусители..)




Всю ночь мне снились кошмары. Кто-то гонялся за мной по горам и пытался отнять борщик... Сорвавшись вниз, в ужасе проснулся...

Боль исчезла и вместо неё на плечах осталась только наболевшая, тяжёлая голова. Не зря видно говорят, что терпеть такие боли нельзя и лучше принять таблетку. Но о какой таблетке могла идти речь на пустой желудок?!... Исключено...

«Ну что ж, первый раунд, кажись, за мной...» - и приведя себя в порядок и выйдя на балкон, с удовольствием выпиваю свой дежурный стакан воды...
Хорошо, что туалет рядом... Еле успеваю добежать...

«Ты глянь, как здорово желудок то работает! Кишка там, что ли... прямая...»

"Облегчённо вздохнув", решаюсь отвлечь себя «любимым до слёз» делом – мытьём окон. Но не успеваю я разобраться даже с первым окном, как происходит то, что в принципе должно было уже давно произойти – мой желудок... вдруг заговорил голосом Высоцкого, явно намекая на то, что хорошо бы всё-таки... кого-то съесть...

Топлю «Высоцкого» хорошей порцией минералки...
Помогает слабо, так как время от времени оттуда продолжает доноситься хриплое: «Врёшь – не возьмёшь!...»

Желание мыть окна улетучивается прямо пропорционально желанию поесть. Причём последнее странным образом стало материализовываться и принимать формы то гусика, то индеечки и даже молоденького, кучерявого барашка, который вдруг улыбнулся мне в лицо и сказал: - Бе-е-е!... Ты это... жрать то хочешь?...

...Стряхивая с себя эти наваждения и плюхнувшись на диван, пытаюсь решить дилемму: отвлечься чтением или посмотреть телек...? Останавливаюсь на последнем. Это было роковой ошибкой...

Мне и в голову не приходило, что «еда», «мочилово» и «секс» - это те самые три кита, на которых покоится наше, да и не только наше, телевидение. Причём «еда» в этом списке, занимает явно лидирущие позиции. Ну, оно и понятно: шо за интерес размахивать кулаками, или другими «выпирающими» частями тела, на голодный желудок.
Есть правда ещё и спорт, но тут всё и так ясно – тот же пустой желудок явно не способствует постановке нужных стране рекордов...

Включаю телевизор и... прямиком попадаю на приготовление еды... По кухне, не переставая пиз... щебетать и облизывать пальчики, порхала маленькая вертихвосточка. Надо отдать должное, в руках у неё всё спорилось и, перебегая от стола к столу, она поспевала всюду.

«Маленькая, а энергии – на четверых...! Вот она – молодость...»

По мере продвижения передачи, на столах стало проявляться всё больше и больше уже готовых блюд – девчонка не только занималась э-э-э... щебетанием, но и работала не покладая рук. Странно, но почему-то создалось впечатление, что она кого-то поджидает...

Не в силах переключить телевизор и тем самым положить конец этому мазохизму, я, тайком от неё, глазами, быстро пожираю всё, что было приготовленно непосильным трудом, время от времени щедро запивая это водой...

«Ах во-о-о-т кого мы ждали!...» На экране вдруг всплыл... МУЖ, который, усевшись к столу, с задумчивым взглядом, стал тут же очень интеллигентно, не раскрывая рта, дожёвывать то, что не успел я...

«Старый хрыч... Такую малышку себе оторвал... Хотя... что это я на него так... Все мы одинаковы. Хороший ведь режиссёр... Фильмы хорошие...»

Глядя, как «хороший режиссёр» задумчиво поглощает очередной кулинарный шедевр, не выдерживаю: «Шоб ты вдавывся... Куда ж в тебя столько влазит?!...»
И едва не захлебнувшись слюной, быстро переключаю на другой канал...

...И тут же вздрагиваю от выстрелов, «вляпавшись» в нешуточную перестрелку в весьма серьёзном боевичке: Роберт де Ниро с корешами вовсю мочит «честных и неподкупных» полицейских... Мочит грамотно – респект.

Увлёкшись, так вживаюсь в фильм, что подхватив, не такую правда надёжную как «КАЛАШ», но зато по кучности даже трошки превосходящую его, «М16», решаюсь помочь де Ниро и прикрыть отход, потому как «честные и неподкупные» явно наседали. Де Ниро благодарно кивает головой и глазами указывает на вверяемый мне сектор... О-о-о-о! Это был мой любимый сектор...

Эффект объёмного звучания, когда пули цокают где-то над головой, грохот выстрелов доносится откуда-то слева, а звон, веером падающих на асфальт и подпрыгивая сверкающих на солнце, гильз волнами накатывает справа, реально дополнял картину происходящего. С трудом успевая перезаряжать, я не жалел голливудских патронов!...

В дверном проёме, «Моргуновым», материализуется вдруг жена... По губам догадываюсь, что что-то хочет. Но ведь я то ещё «не здесь» - я весь «там», в бою!... Машу рукой и машинально ору: - Куда лезешь?! Назад!!!...
Мудрая женщина. Она просто закрывает дверь...

Расстреляв ещё по паре магазинов, мы незаметно растворяемся в лабиринтах Манхеттена, чтобы уже в следующую секунду оказаться... в фешенебельном ресторане... Вероятно де Ниро решил нас основательно отблагодарить и, почему-то глядя именно на меня, всё заказывал, заказывал, заказывал...

Когда очередь дошла до сахарных косточек с нежными телячьими мозгами, маринованных чёрных груздей в картофельной корзинке, под каким-то ярко-красным соусом, я схватил пульт и, с решимостью киллера, направив Роберту прямо в лоб, без колебаний жму на кнопку, как на спусковой крючок, тем самым «покидая» ресторан...

...И сразу же оказываюсь во власти магических стонов, которые явно дают понять, что я в гостях, ну у о-о-о-чень «сексапильного» канала. Аппетит сразу пропал. Наклонив голову, с любопытством уставился на невиданные доселе телосплетения...

«Хм... где ж у неё голова...? Ага, вот... А ноги...? Одна! И это всё...? Вот вторая... Или это рука...?! Ух ты...! Проказница...»

Но вся эта идиллия длится недолго – только до смены позиции: «Она опускается перед ним на колени»...
«Нет-нет, только не сегодня...!» – и я быстро переключаю на другой канал, щедро заливая увиденное водой...

...Но тут вообще пошла полная непруха: в бой вступила «тяжёлая артиллерия» - РЕКЛАМА... Еле успеваю увёртываться:

«Торчин Болоньез – макароны по нов...»
«З нашою Рябою...»
«...ни-и-и сынку – цэ хвантастыка!...»

А вот уже и наши немцы вставляют свои «пять центов»: «То-о-о-лько с пивом «КРОМБАХЕР» ваша футбольная команда... вставит другую футбольную команду!»

«Ой, не морочьте голову – наш «Штутгарт» и без вашего «Кромбахера» станет чемпионом!» – отчего-то внезапно раздражаюсь я и тут же, некстати, вспоминаю о запасах того же «Кромбахера»... у себя в мастерской...
Захотелось... посмотреть... Бросаю телевизор и бегу в «закрома».

«Пивусик» никуда не делся... Зато я вдруг другими глазами посмотрел на эти, как на параде выстроенные и уходящие куда-то в небо, с кромбаховскими штандартами, ящики... Запасы были огромны...

«Интересно..., нафига я столько накупил...?! Это ж з отсюдова можно месяц не вылазить... Разве что временами выползать... до туалета...»

Давясь слюной быстро возвращаюсь в комнату и схватив бутылку с водой, лихорадочно вливаю в себя, пытаясь потушить возникшие видения, где я, Фюрером, принимаю этот самый «кромбаховский парад»...

«Может Фюрер отравился... пивом...?»

...Откуда-то накатилась усталость и я уже с ленцой, нехотя перебираю кнопки на пульте: Cartoon Network, Том и Джери...

«Блин, впадаю в детство...»

Сытый телевидением по горло, я наконец-то отключаю не оправдавший надежд телевизор и уставившись в потолок, пытаюсь думать о чём-то «большом и вечном».

Удаётся как-то плохо – первая же мысль, уткнувшись в потолок, вдруг выдала: «Two beer or not two beer?...» После чего, галдя и обгоняя друг друга, мысли устремились на кухню, где тут же «открыв» холодильник, уставились на скромно лежащий в уголочке... кусочек буженинки...

«Если отрезать ломтик мяса, намазать хреном, а чёрную краюшечку смачно-смачно натереть чесночком... а сверху чуток солью крупной... и горчичкой... И всё это сбрызнуть водкой...»

Впадая потихоньку в ступор, в очередной раз спасаюсь минералкой...

«Нет, всё-таки это было большой глупостью, остаться сидеть дома – нельзя этого делать... Ладно..., на ошибках учатся... Завтра, прямо с утра, беру с собой воды побольше, книжечку какую-нибудь... нейтральную – и в лес...! На целый день!
Воздух... Птички чирикают... Красота! И я сибе сижу, читаю и... худею, худею, худею... Точно...! Так и сделаю...! Решено!»

...Темнеет. Облокотившись поудобнее на перила, я смотрю на наш лес, наблюдая, как приближающиеся вечерние сумерки, медленно, как бы нехотя поглощали дерево за деревом. Некоторые крыши домов уже казались чёрными в сумеречном свете уходящего дня.

Всё громче стрекотали в траве сверчки, чьи песни, время от времени, пытались заглушить спешащие на отдых электрички. Ну что ж, и мне пора...
Я принимаю душ и уже подчиняясь ритуалу, становлюсь на весы. Ну вот, сваливаю по частям – меня опять покинул килограмм...

...Мне снился борщик. Вот уже вторую ночь. Хотя и не так остро, как в первую. В первую было вообще кошмар. Просыпался три раза, отпивался водой... В эту уже полегче...


                *                *                *

                День третий

                (Или «Почему аборигены съели Кука?...»)


Всё-таки у голодания есть свои положительные стороны. Вот к примеру сон взять: раньше, чтобы выспаться, надобно было часов этак восемь–десять «на массу давить». А проснулся – вроде как и не спал: и голова квадратная, и страну не любишь, и мысли о пиве... Вообщем, пессимизм один.

А нынче...!

Каких-то шесть часов сна – и ты уже как огурчик: и голова свежа, и помыслы чисты, и на жену смотрю глазами соседа... Вообщем, позитив один.

Или вот взять время на сборы: сколько тратит «человек жрущий» и «человек нежрущий»? Присмотрелся...

«Человек жрущий»: проснулся, умылся, съел завтрак, задумался в туалете... Как не верти – минут тридцать. И это без сигареточки.
А «человек нежрущий»?... Проснулся, умылся... посмотрел на туалет. Всё. Управился за пять минут. Налицо явная экономия времени и куча чепчиков в воздухе, от сторонников голодания...

Семь утра...

Лёгкий ветерок, чуть поигрывая сонной шторой, касается меня своим дыханием и, проснувшись, я тут же вскакиваю с постели. «Управившись за пять минут» и сладко потягиваясь, выглядываю в окно.
Майское утро в Штутгарте... Чудесная погода и полупрозрачный, поднимающийся над лесом, туманчик, с весенним ароматом просыпающейся природы... Благодать...!

Уложив в рюкзак бутылку воды и на секунду задумавшись, добавляю ещё одну – вдруг пойдёт хорошо...
Закинув рюкзак на плечо и направившись было к выходу, вдруг вспоминаю, что умудрился забыть самое главное – книгу...

«Склеротик... Нет чтобы с вечера похлопотать – попробуй так, с кондачка книжку подобрать теперь! Да ещё с каким-нибудь нейтральным содержанием...»

Быстро пробегаю глазами по многочисленным переплётам...

«Шницлер... о еде, что ли?...
Моралес... руссо туристо...
Галкин... куда не плюнь...
Норрис... и ты, Чак?!...
Вега... а «Родопи» лучше...
Вагинов... хм... надо будет почитать...»

Внезапно взгляд останавливается на чём-то очень знакомом...
«Алитет уходит в горы...»
Ещё бы...! Моя первая самостоятельно прочитанная книга, случайно найденная на нашем пыльном шкафу и с неведомым мне ранее чувством нарождающегося Читателя «проглоченная», под беспрерывный вой не стихающей пурги, на далёкой Камчатке...

«Ох..., сколько воды с тех пор утекло... О чём она хоть была...? Ах, да..., что-то там за становление советской власти на Чукотке... Хм... В принципе становление любой власти, тем более нашей, способно напрочь отбить аппетит... Пожалуй лучшей кандидатуры и не найти..» - мелькает у меня и выхватив книгу с полки, как с обоймы, я наугад раскрываю её...

«...Алитет взял большой язык оленя и, торопливо надрезая его, с жадностью глотал куски. Нежное мясо таяло во рту...»

«Tьфу ты, господи... Как неудачно открыл...» - и "перешагнув" далеко за середину книги, пробую ещё раз...

«...Над пылающим костром в котле доваривалось мясо. Женщины следили за варевом. Нужно вытащить мясо до того, как закипит вода. Старик приказал сварить мясо по-настоящему, чтобы оно имело хороший вид и запах. Нежное, розовое оленье мясо, умело сваренное, не отягощает желудка. Такого мяса можно съесть много...»

«Нет, с такой книжкой нельзя в лес... Я ж там за зайцами бегать начну..» - чертыхаюсь я и, вставив книгу обратно в «обойму», уже с раздражением поглядываю на полки.

«А это что такое... зелёное...? – и вытащив старенькую, потрёпанную временем средних размеров книжицу, быстро листаю её... – Ага, о мореплавателях...! Тэк-тэк-тэ-э-э-к... Капитан Кук... сподвижники... во славу англиЦкой короны... бороздят просторы..» - и тут же представив себе грохот океанских волн, дурманящий запах моря, смех чаек и весёлые крики матросов на палубе, я понял, что выбор сделан!

«Это именно то, что надо! Куда уж нейтральнее..» - и решительно закинув книгу в рюкзак, я наконец-то выхожу на лестничную площадку. С презрением глянув на лифт, бодро поскакал к выходу.

Хлопнув дверью, по привычке задираю голову наверх и... улыбаюсь откуда-то нахлынувшему:

«...Ни единой тучки на лазурном небе!
Ни единой мысли о насущном хлебе!...»

«Ну, прямо обо мне!...» – только и успеваю подумать я, как тут же спотыкаюсь о стайку голубей дурных, которые, испуганно отлетев на бордюр и уставившись на меня гестаповскими глазами, дружно заводят своё неизменно-интернациональное: - ПридУ-У-рки! ПридУ-У-рки!...

...Я вхожу в лес и сразу погружаюсь в прохладу его весеннего дыхания и несмолкаемый весёлый гомон проснувшихся птиц. Проникающий сквозь листья скромный свет, с любопытством сопровождая меня по тропинке, на повороте вдруг отразился в капельках росы, застывших маленькими бусинками-слезинками в паутине. Паук ещё спал...

«Какая всё-таки гармония в природе... Господи, как же хорошо!..» – не переставая восхищаться и с наслаждением вбирая в себя лесные запахи, я наконец-то выхожу на большую, залитую весенним солнцем и усеянную застывшими деревянными фигурками невиданных животных, поляну.

Окинув строгим взором «владения» и с удовлетворением отметив что один, выбираю скамеечку на краю поляны, рядом с тропинкой. Расположившись поудобнее, остаюсь наедине  со своими мыслями, природой и книгой, медленно погружаясь в её фантастический мир...

«...Подойдя к Гавайскому архипелагу и нигде не приставая, Кук переходил от острова к острову, в поисках удобного места для стоянки. Но все бухты, как назло, были малы и мелководны. И только лишь почти после месяца поисков, два корабля наконец-то вошли в прекрасную гавань на острове Мауи.
Нигде ещё Кука не встречали так радушно!
На усеянный высокими пальмами берег, высыпала многочисленная толпа туземцев. Пёстро разодетые аборигены, поначалу робко, а затем освоившись, стали уже недвусмысленно шевелить бёдрами и с радостными криками: «ЯМАМБА!...», весело подбрасывали бамбуковые копья...
Правда при этом как-то странно улыбаясь...»

...Незаметно пролетает три часа. И только подкравшееся откуда-то сбоку и начавшее припекать солнышко, отвлекает меня от тихого шелеста волн, скрипа канатов и везунчика Кука, который, несмотря на безкрайний океан, почему-то всегда умудрялся напороться хоть на какую, но землю.

Передвинувшись на край скамейки, машинально тру подгоревшее ухо...
«Надо бы воды попить..» - как-то заторможенно вспоминаю я и потянувшись было за бутылкой, вдруг замечаю медленно пробегающую мимо большую, размером с хорошего телёнка, собаку. Рыжий, непонятно какой масти пёс, неожиданно повернул голову и, улыбнувшись, посмотрел на меня, как на друга...
Недобро ответил ему взглядом вьетнамца...

«А собачатинка-то, говорят... вкусная... Кто это мне там рассказывал, что если взять рис, прожареную до хруста собачью грудинку, а затем сверху положить ейную же печёночку, которая жарилась на углях и поливалась собачьим жиром... И всё это сбрызнуть водкой..., - неожиданно давясь слюной и с тоской провожая взглядом удаляющегося «телёнка», думал я. – И это... ещё... мясо собаки повышает мужскую потенцию..., говорят...»

И в следующую секунду, представив себе, как у меня на глазах повышается мужская потенция, судьба пса была решена...!

Решительно запустив руку в рюкзак, нащупываю «дежурный ножичек». Придерживая левой, правой легко вытаскиваю из ножен тонкую, длиною почти в двадцать сантиметров, сделанную на заказ и мало чем отличающуюся от ножа для вскрытия писем, финку. Отработанным движением прячу её за кистью руки, лезвием почти касаясь локтя.
Бегло глянув по сторонам и играючи перемахнув через скамейку, быстро, петушком поскакал наперерез псу. Бежать недалеко – метров семьдесят.

«Успеваю... Наверняка успеваю...!» – подбадриваю я себя, находу уворачиваясь от любопытных, так и норовящих заглянуть в глаза, торчащих повсюду веток.

Послав щелбаном в нокаут, вцепившегося в штанину офонаревшего паука и вывалившись наконец из зарослей на «тропу войны», инстинктивно огляделся... Никого.

Смахнув пальцем со лба, выступивший с непривычки пот, разворачиваюсь и, слегка опустив голову, медленно, успокаивая зашкалившее сердечко, направляюсь в ту сторону, откуда, с секунды на секунду, должен был появиться, пробежавший не так, не там и не правильно, мой «лучезарный друг».
А вот, кстати, и он...

Показавшаяся из-за поворота ничего не подозревающая и продолжавшая трусить в том же темпе собака, обречённо сокращала расстояние...

«Ну всё... Вот он... «Момент истины»... Теперь только не смотреть в глаза... Только не в глаза – учует, зверюга...! Думать... думать о чём-то... радостном... приятном...»

«Голые бабы по небу летят –
В баню попал реактивный снаряд!»...

...Повернув, как бы невзначай, голову в сторону приближающегося животного, вдруг с тревогой замечаю на нём ошейник.

«Нехорошо... Надеюсь хозяин не трусит костьми вдогонку... Ну да ничего, я быстро... Р-р-раз – и тут же оттащу в кусты... Нехай догоняет... Сам виноват – нефиг такого упит... большого пса оставлять без присмотра...!»

Время странно замедлило свой ход.
Начавшийся было мандраж, внезапно, как в старые, может быть и не совсем добрые времена, исчезает и, успокоившись, я наблюдаю уже за собой, как бы со стороны...

«Ошибиться нельзя. Валить надо сразу – это тебе не болонка!... Ежели сомкнёт челюсти, то убежит, в лучшем случае, с моей ногой... А в худшем...?! Ой!... Нет-нет – только о хорошем!..»

Ближе... Ещё ближе... Собака поравнялась со мной.
«Всё... Пора!...»

Чуть пропустив пса, резко приседаю и развернувшись, левой рукой молниеносно хватаю его за ошейник, одновременно, со всей дури, дёргая назад и вбок. От резкой смены направления голова собаки, издав какой-то пугающий всхлип и неестественно дёрнувшись, тут же последовала за оторвавшимися от земли и продолжающими по инерции движение вперёд, передними лапами.

Крутанув, намертво зажатый в кулаке, ошейник и припав на левое колено, уже легко валю на спину, полностью потерявшего ориентацию и офигевшего от происходящего, пса.

И вот в тот момент, когда, не теряя ни секунды и сходу упёршись правым коленом в почти лысое брюхо, я занёс над собакой нож, она вдруг повернула голову, посмотрела мне в глаза и... взмолилась человеческим голосом: - Ты что делаешь, сволочь!...

...Никогда ещё волосы на голове у меня не поднимались так быстро. Причём не все сразу, а как-то... в шахматном порядке... И вроде ж не робкого десятка, но от неожиданности у меня перехватывает дыхание, отпадает ещё моя челюсть и я... открываю глаза...

«Тьфу ты, чёрт... Уснул, что ли...?» – и ошалело глянув по сторонам, с облегчением перевожу дух, не веря ещё собственному счастью и тупо уставившись на побелевшие от напряжения кончики пальцев, мёртвой хваткой вцепившиеся в книгу...

«Уф-ф-ф... Слава Богу... Не, ну надо же – каких-то пару секунд сна... а такое привидится!... Тьфу!... Долбаная собака...» - и чуть поёрзав не совсем сухим копчиком, я опять отдаю себя книге...

...У Кука, меж тем, не сказать чтобы всё было так очень плохо, но как-то уж и не совсем хорошо.
Сначала кто-то из аборигенов увёл у плотника клещи. Это было ещё пол беды. Но когда группа зазвата туземцев, забравшись «без стука, почти без звука», в кромешной тьме на корабль, умудрилась, под носом у дневальных, спереть последний бот – терпение капитана лопнуло.

«...Кук вспылил: „Надо вернуть бот во что бы то ни стало и во что бы то ни стало избежать кровопролития...! Мы пришли сюда не разбойничать...“

План его был прост и решителен. Он привезёт на корабль старого, впавшего в детство короля Торреобоя и не выпустит его, пока бот не будет возвращён...»

...Обычно если читаю - ни на что не отвлекаюсь. Но не сегодня. Видать день не мой...

Кто-то лёгкой, крадущейся походкой проскользнул мимо и чёрт дёрнул поднять голову: от меня медленно, как во сне, по-детски непринуждённо размахивая продолговатой, кофейного цвета с тёмно-вишнёвыми полосками по краям и скромной адидасовской эмблемкой на клапане сумкой, удалялась... «девушка моей мечты»!...

Она была высокой, стройной и даже при развитых аппетитных формах, имела тонкие талию и шею. Особенно этот контраст стал заметен, когда, сделав ещё несколько шагов, девушка неожиданно вошла в один из лучей света, легко проникающих сквозь кроны деревьев на краю поляны.

Одета «мечта» была в плотно облегающую фигуру бежевую футболку и такого же цвета короткую мини-юбку. По длине юбки и спортивной сумке в руке, можно было предположить, что девчонка занимается теннисом и возвращается быстрее всего с одного, из шести расположенных невдалеке, кортов.

«Спортсменка, комсомолка и... просто красавица!...» - с улыбкой вспоминаю я, с явным удовольствием разглядывая, напоминающую бутылочку колы, её обворожительную фигуру.
Подчиняясь инстинкту «хЫщника», мой взгляд плавно опускается с талии на чуть тронутые весенним солнцем ножки, и я, открыв от удивления рот, тут же впадаю в ступор...

Видел ноги... Держал... Но таких...!
Сказать, что я был ими просто поражён – значит промолчать!... Они начинались... Они росли... из... от... Да что там росли – они были выше меня!!...

«Да-а-а... Хорош «заЯц»... Жаль не моя весовая категория... Ой, да ладно уж...! Как-нибудь... Тут ведь главное... хм... с ногами разобраться...» - и наклонив голову, уже с неподдельным интересом примеряюсь я к её ногам.

За каких-то пару секунд успеваю даже взмокнуть, мысленно пытаясь пристроить эти ноги себе то подмышки, то на плечи, то лихо заворачивая их вокруг шеи...
Тщетно!... Возникшие какие-то разногласия между теорией и виртуальной практикой, на корню губят мой, «смело проводимый в жись», эксперемент...

«Одже ж отрастила, Господи!... – теряя уже терпение и не в состоянии «вплотную подойти к конЦенсусу», начинаю злиться я. – Обернулась бы, что-ли... А то вдруг... крокодил, а я тут стараюсь, выворачиваю себе ... мозги!...» – нервным взглядом не евшего уже три дня человека, провожаю, успевшую только и отойти на каких-то пять метров и ничего не подозревающую о бушующих за её спиной страстях, девушку.

И в следующее мгновение, как будто на что-то наткнувшись, незнакомка неожиданно... остановилась и, резко повернувшись, уставилась на меня каким-то странным, пронзительным взглядом...
По спине пробежал предательский холодок: «Мысли, что-ли... читает?!...»

Застигнутый врасплох, не в состоянии оторваться от её глаз, пытаюсь быстро «избавиться от всех этих обвивших и непристойно торчащих во все стороны, ног», незаметно стряхивая их одну за другой и по-детски, ладошками, отпихивая подальше, всем своим видом при этом показывая, что я «белый и пушистый»...
Не успеваю...

И вот, «пойманный с поличным», весь... "в ногах" и не смея опустить взгляд, я обречённо затих...
Секунды две мы смотрели в глаза друг другу... Она была прекрасна...! Её черт лица я не заметил и не смог бы даже пересказать... Только глаза... Огромные лучистые глаза и выпученные обиженные губки...
Ещё какое-то мгновение она продолжала изучать меня своим пристальным взглядом, а затем, качнув головой и хмыкнув себе что-то под нос, развернулась и, решительно забросив сумку на плечо, стала быстро удалятся...

«Уф-ф-ф... Кажется пронесло... Иди... родная, иди... Не потревожу больше... Ни взглядом... ни мыслью..» - вытирая дрожащей рукой со лба пот, продолжаю я завороженно следить за скрывающейся за поворотом спиной, «девушки моей мечты»...

«Тьфу!... Проклятые бабы... Доведут когда-нибудь до инфаркта... с мЫкардом» - и переведя дыхание и влив в себя с полбутылки воды, я, уж в который раз, опять возвращаюсь к чтиву...

«...Усиливающий ветер, срывая с верхушек волн белые барашки, медленно, метр за метром покрывал ими прибрежный песок. И вскоре уже вся лагуна напоминала одну гигантскую овечью шкуру. Переваливаясь в такт волнам, она казалась живой. Надвигался шторм...

Стоя на берегу, в окружении малочисленного, прибывшего на двух шлюпках отряда, Кук теперь внимательно наблюдал за стоящими в бухте судами, с удовлетворением отмечая, как ловко снуют по мачтам матросы, подготавливая оба корабля к непогоде. Над ними, в тревожной предштормовой суете, с криками носились чайки...

Какое-то непонятное, щемящее сердце чувство подсказывало ему, что он видет всё это в последний раз...

 - Чушь!... – и отбросив все предрассудки и приказав применять ружья только в случае крайней необходимости, Кук, в сопровождении десятерых человек из отряда морской пехоты, решительно направился в глубь острова...

Не успели они войти в селение, как тут же были окружены шумной толпой гавайцев, которые «радостно» приветствуя капитана и его сопровождающих, стали, время от времени, как-то уж очень заинтересованно похлопывать их чуть пониже спины, цокая при этом языками и весело подмигивая друг другу...

- Друзья...! – произнёс Кук, подозрительно разглядывая перекошенные «добром» лица туземцев. – Я хочу... поговорить с вашим королём. Где он?...

- Он дома..., - «ласково» ответили аборигены и в их руках стали появляться камни, дротики, копья и... дубинки из бамбука...

Чувствуя, что дело принимает дурной оборот, Кук приказал солдатам отходить. И маленький отряд, сопровождаемый угрюмыми взглядами туземцев, медленно двинулся обратно к берегу.

Гавайцы, видя смятение англичан, кинулись за ними следом. Воины, женщины, дети – вся толпа принялась загонять чужеземцев в воду.

Матросы уже бежали к шлюпкам, прикрывая головы руками от падающих камней. Кук шёл последним. Он не торопился: капитан должен прежде всего заботиться о спасении вверенных ему людей.
Но удача, увы, впервые отвернулась от него...

Одно из многочисленных копий, брошенных вдогонку англичанам и дождём сыпавших с неба, вонзилось ему в затылок. От сильного удара он на секунду потерял сознание и, выронив ружьё, рухнул в воду. Но тут же, придя в себя, быстро вскочил на ноги... Второе копьё пронзило его насквозь и Кук, пошатнувшись и успев прохрипеть: «Помогите...» - упал замертво.
Победный вой аборигенов, перекрывая шум дышащего предштормовыми волнами океана, грозно разнёсся над лагуной...

Обсыпав для приличия дротиками отходящие в панике лодки, туземцы, с весёлыми криками: «ЯМАМБА!...», дружно потащили Кука к костерку. Судя по гремящим барабанам и глядя на жреца местного значения, запрыгавшего в диком танце, намечался грандиозный шашлык...»

...Запах шашлыка распространялся во все стороны и будоражил воображение. Закрыв глаза, блаженно погружаюсь в него...
«Надо же... до чего книга то может довести... Уже б и Кука съел... Как в образ то вошёл... Вот она – волшебная сила литературы...!»

Запах шашлыка, тем временем, становиться уже нестерпимым. Чтобы выйти из этого транса, усилием воли заставляю себя открыть глаза и, давясь слюной, тянусь к спасительной воде...

И вдруг с испугом осознаю, что все эти волшебные запахи не плод моего голодного воображения, а самая что ни на есть для меня, на данный момент, страшная реальность!...

Подняв голову и с удивлением оглядываясь по сторонам, неожиданно обнаруживаю, метрах в тридцати правее от себя, скромную, из пяти среднего возроста человек, мужскую компанию.

Четверо из «мальчишника», уютно расположившись за намертво вкопанным в землю дубовым столом, деловито выкладывали из своих необъятных рюкзаков  «всё, что Бог послал»... С мазохистским любопытством поднапряг зрение...

В это тёплое, майское утро хлопцам «Бог послал...»:
четыре французких булки и молоденький лучёк, свежих помидорчиков и болгарский перчик, в банках маринованные огурчики и грибочки... Под стол, вероятно с глубокой задумкой, были дружно заложены три ящика пива. А в его цетре (и явно украшая!), выстроившись, как на параде, в две шеренги и игриво поблёскивая золочёными коронами, смело смотрели в будущее... восемь бутылок водки...

«Хм... «Водка без пива – деньги на ветер»... Толково...» - подумал я, быстро оценивая опытным взглядом предстоящий «праздник души».

В то время, как эти четверо разбирались с содержимым рюкзаков, пятый «член экипажа» не терял зря времени и с усердием колдовал возле, стоящего неподалёку и так же наглухо врытого в землю, громадного бетонного мангала.

Мясо... кусочек лука... шампур..., мясо... кусочек лука... шампур...

В чётких, уверенных движениях угадывался мастер своего дела. Являясь «мега-специалистом» в области шашлыка, ревностно наблюдаю, как он ловко орудует шампурами...

«Да-а-а... Хороший шашлычок приготовить – это тебе не просто так... В него ж надобно... душу вложить...! Это уж точно... Ну вот э-э-э... к примеру взять мясо. Тут ведь и в лес не ходи – только биточное и только на кости! Режишь дольками между косточек и получается каждый кусочек мяса с косточкой. Никакого уксуса! Только лук, соль, перец красный и чёрный. Всё! Два часа постояло – и на шампур!... И никаких мангалов – только на земле! У него ж ведь тогда и запах другой и вкус... Уммм... Доводишь до готовности, сверху свежей зеленью и... наливай!...» – мечтательно улыбаясь, подумал я, отправляя в ненасытный «мамон» очередную порцию осточертевшей уже воды и начиная кажется понимать, что означает фраза «человек измученный нарзаном»...

Внезапно что-то меня насторожило... Какая-то смутная, ещё толком даже и не созревшая догадка, заставила вдруг учащённо забиться сердечко...

«Странно, странно... Шашлычок, водочка... С утрячка...Хм...»

Невольно поднапряг слух...
«Ха! Так и есть!! Наши...!!! То-то ведь чувствую, что что-то не так!... Нестыковочка, понимаешь... времени и места...» - и я уже другими глазами, с отеческой любовью посмотрел на ещё ничем не проявившую себя такую тихую, ставшую вмиг родной, компанию.
«И дым отечества нам сладок и приятен...»

...Запах шашлыка начинает застилать мозги и я понимаю, что пора уходить. Сегодня не мой день... Да и на этом «празднике души» сегодня, я явно лишний...

Уложив вещи, я поднимаюсь и, забросив рюкзак на плечи, отрешённо делаю несколько шагов. Затем разворачиваюсь и ещё раз окинув взглядом всё более оживающую от голосов поляну, понуро плетусь домой.
А ведь как хорошо день начинался...

Вероятно эта короткая вылазка в лес оставила не совсем положительные эмоции на моём фейсе, потому как глянув на меня, забеспокоилась вдруг жена. И сказав, что я «дурак», предложила немедленно прекратить эту «долбаную голодовку», иначе она, мол, «останется молодой вдовой»...

Дабы не доставлять такого удовольствия, решаюсь завязать с этим делом и железно обещаю ей, с завтрашнего дня, наконец-то влиться в нашу дружную семъю «не любящих поесть». Сам устал...

...Вот и вечер. Ещё один нелёгкий для меня день позади. Я выхожу на балкон и, подняв голову, с замиранием смотрю на мириады, усеявших небо, звёзд. Они ещё бледны, но с каждой секундой наступающей темноты, разгораются всё ярче и ярче. Изредка над самой головой мелькает силуэт совы, вылетевшей на вечернюю охоту. Пахнет влажной землёй...

«Бр-р-р! Как холодно стоять на балконе. Всё-таки май ещё... Пора домой. В тепло!»

Став на весы, прихожу к выводу, что каждый день голодания стоил мне килограмма потерянного веса. Неплохо. Ещё б дней десять – и я в норме... Ну да ладно... Как-нибудь в другой раз.

...Меня смаривает в сон. Сладко зевнув и с довольным урчанием потискав подушку, я затих. Набегающие волнами воспоминания ещё отдалённо реальны, но уже ускользают, меняются и я, незаметно для себя, погружаюсь в благословенное забытье...

...Чтобы уже через мгновенье испуганно вздрогнуть от звука клаксонов, проезжающей мимо кавалькады машин, уносящей с собой почти выпадающих от выпитого, но продолжавших на удивление ещё довольно-таки дружно орать на всю улицу: «We are the Champions, my friends…», фэнов...

«Ха!... А я что говорил! Свершилось!!.. Наш «Штутгарт» - чемпион...!!! Эх, жаль отметить нельзя... Ну да ничего... Я потом... наверстаю...» - и накрыв голову подушкой и счастливо улыбаясь, я снова быстро засыпаю.

...И снилось мне, что это уже вроде и не «Штутгарт», а наш, непредсказуемый одесский «Черноморец» чемпион. И мы весело гоняем по утопающему в цветущих акациях городу, не переставая сигналим и сами уже горланим не жалея голоса: «We are the Champions, my friends…»

Тычок в спину вмомент разогнал чары Морфея...
И уже в следующую секунду я понял в чём дело.
«Так, всё ясно... Жена не выдержала и долбанула. Значит во сне уже начал подпевать!... Хи-хи... Совсем крыша едет...»


              *                *                *

Тонкий лучик солнца, с любопытством проскользнув сквозь неплотно прикрытые шторы, несмело дотрагивается до моей щеки и от его тёплого прикосновения я открываю глаза. Тишина...
Уставший от ночной вакханалии город ещё спал. И лишь звуки «шуршавшей» по хозяйству жены, тихо доносились с кухни.

Какое-то непонятное, бальзамом ложащееся на душу спокойствие, витало в воздухе. Я вдруг осознал, что так хорошо мне уже давно не было. В организме – полная гармония... Мысли о еде даже и не посещали – она мне была не нужна!!

«Эх..., жаль согласился прекратить это «издевательство над организмом»... Видать второе дыхание открылось – сейчас бы мог запросто дней десять продержаться...!»

Скрипнувшая тихо дверь отвлекает от набежавших мыслей и, повернув голову, я вижу заглянувшее симпатичное личико жены. Личико серьёзно посмотрело на меня, улыбнулось и... ехидно произнесло:  - Овсянка! Сэр!...


май 2007г.