Бабочка
Женя с трепетом смотрела на дверь, ко¬гда слышала громкие удары женских туфель, а затем тишина…Она вновь начинала разглядывать паука, такого чёрного, такого мудрого, знающего, медленно ползущего по натянутым нитям своей непрочной вселенной….
Мысли не рождались в её голове, навязчиво, бесцеремонно, как это случалось, когда она оставалась одна, совершенно одна…, нет, не в этот раз. Женя была спокойной, даже уве¬ренной, если бы не та штукатурка, которая отпала от стены у самого потолка и разломилась на бессчетное количество мелких кусочков, ей бы захо¬телось разговаривать, пусть даже с собой, просто разговаривать, на темы банальные и про¬стые, такие простые, что удовольствие влетело бы в окно. Такое заполошное, дикое, смею¬щееся.... Она молча смотрел на паука затаившегося в самом углу комнаты и молчал.
Её рука, на которую Женя посмотрела с удивление, с ухмылкой, с надеждой…. Её нежная кожа, её изящные длинные пальцы…. Ей бы играть на рояле, сочинять музыку, слушать Баха и Моцарта, Листа и Бетховена; их так любила её бабушка. Её краси¬вая, утонченная, интеллигентная бабушка, так обожавшая свою внучку, свою красивую, нежную внучку; так искренне тянувшуюся к пре¬красному….. Она так радовалась Жениным пятёркам в музыкальной школе, её способно¬стям к рисованию. Она хвасталась перед подругами, когда внучка написала свои первые стихи о солнце, небе и чёрном коте…. Запах в палате, был тяжёлым, пахло болезнью, сыростью и чем-то сладким….
Она знала, что за её спиной, за окном идёт снег, белый, крупный, свежий, там безвет¬ренно и спокойно. По улицам, по протоптанным дорожкам идут люди, надеясь на то, что они полюбят и когда-то, совсем скоро изменят свою жизнь навсегда, от¬кроют магазинчик на углу, и будут продавать книги и кольца, ароматические свечи и аму¬леты из серебра…. Женя хотела поднять голову, но не смогла, у неё совсем не осталось сил, поэтому, закрыв глаза она увидела бабочку, красивую, фиолетовую бабочку, она звала её с собой.
В дверь зашла, пожелаю, женщина и начала мыть пол. Она недружелюбно посмотрела на лежавшую в самом углу девушку, и ни сказав не слова, вволокла за собой железное ведро. Полная женщина с коротко подстриженными седыми волосами, резкими разма¬шистыми движениями, как маятник из кино про психиатров, водила шваброй по полу что-то негромко напивая. Женя тоже любила петь, пела много и с удовольствие, ей всегда этого хотелось, в солнечный праздник, в дождливые будни, в ветреную смуту; всегда, но не сегодня, не в это беспамятство с закрытым окном, со сквозняками и ту¬маном в голове….
Женщина ушла, так больше на неё не разу и, не взглянув. Звук каблуков исчез и уже несколько часов не был слышен. Лампочка не затухала, про¬сто весела над ней, безвольно, бестактно всматриваясь в худое болезненное лицо.…. Память не возвращалась, звуки так и не появилась, солнце за окном не засверкало, оно гостило где-то там, за километрами, совершенно разными километрами: дорог и машин, чистоты, и му¬сора, снега и сахарного песка, гор и бетонных заборов.
Девушка изо всех сил захотела голоса, чужого, незнакомого, голоса, который бы кричал, звал, молил, всё ровно, просто человеческого голоса.... Стояла тишина, особая, больнич¬ная, почти совершенная тишина…. Женя закрыла глаза, и вновь увидела бабочку.... Та по-прежнему звала её с собой…, и девушка согласилась…. Она полетела….
Свидетельство о публикации №208013000445