Свадьба

«Ты говоришь, что любишь дождь, но когда он идёт, ты открываешь зонт... Ты говоришь, что любишь солнце, но когда оно палит, ты прячешься в тени... Ты говоришь, что любишь ветер, но когда он дует, ты поднимаешь воротник... И я начинаю бояться, потому что ты говоришь, что любишь меня...»

 К этому событию она стремилась многие годы. И вот теперь этот долгожданный день настал. Вот она, посмотрите! В белом блестящем платье, в новом белье, с шикарной прической… Вот она, та, которая стремилась к этому дню, сметая все преграды на своем пути, обходя стороной недомолвки, и часто запихивая крик обратно себе в глотку, когда так хотелось зайтись в истерике. Она, которая за несколько лет прошла путь от капризного подростка, до взрослой и запуганной женщины (по крайней мере, так казалось ей). Да, ей пришлось быстро повзрослеть, чтобы добиться того, чего она хотела. Пришлось многое забыть и многому научиться. Заставить себя многое забыть и заставить себя многому научиться.

Нет, она не считала, что это плохо. Теперь она гордилась, что в своем, еще совсем молодом возрасте, она умеет делать множество вещей, до которых многие ее сверстники еще просто не доросли. Как гордо она рассказывала немногочисленным друзьям, что ее жених старше, а, следовательно, умнее, благородней, справедливее. Он много знает о том, что хорошо и что плохо, на что следует ей обращать внимание, а на что следует забить болт. Он всегда учил ее, как надо себя вести, учил, что неаккуратность – это смертный грех, учил, что эта жизнь – полное дерьмо, и что почти все люди в нем – полное дерьмо тоже. За исключением всех его друзей, естественно. Он всегда плохо отзывался о ее родственниках, потому что ее мать была говняной хозяйкой, отец – очень нудным человеком, а брат – истеричка и жополиз. Да-да! А она всегда соглашалась с ним, может, потому, что где-то это было правдой, и в порывах обиды на своих родных она тоже частенько отзывалась о них не очень лестно.
 
Она с горящими глазами слушала его шутки о ее «толстой жопе», а потом до полного изнеможения, даже во время месячных выписывала круги по дорогам, а после еды бежала в туалет, где засовывала себе два пальца в рот.

Она бежала за ним по пятам, когда у него портилось настроение или от того, что она где-то что-то забыла, или сказала что-то не так, или когда просто раздражала его, и он психовал и уходил. А она шла следом в твердой уверенности, что она (естественно, конечно же, как может быть по-другому!) не права. Ведь он старше, а значит, лучше знает, в чем кто-то может быть не прав.
 
Она всегда ломала себе голову, чтобы найти ему оригинальный подарок, так как «в этой жизни не осталась ничего интересного» для него, и что «он не любит подарки, так как надо делать лицо, когда тебе дарят то, что тебе не нравится». И у нее неплохо получалось удивлять его. Даже когда у нее не хватало денег на придуманный подарок к празднику, она отказывалась от подарка себе, беря у мамы деньги, чтобы купить то, что присмотрела ему.
 
Она из кожи вон лезла, чтобы угодить ему в приготовлении еды. Старалась на кухне походить на его маму. Котлетки, биточки. Она испытывала какой-то кайф, делая все это, мол, «видишь, я не хуже готовлю». Но ему надоедали ее «котлетки-биточки» о чем он говорил с тоской и язвительностью.

Иногда готовила что-то оригинальное из кулинарной книги на праздничный ужин с вином. Потела, кряхтела, но делала. Потому что для любимого. С высоко поднятой головой несла это на стол. Но у него частенько портилось настроение из-за ее говнячего поведения за ужином, и он демонстративно отворачивался и грубил. Дескать, «а не надо больше так говорить-делать». Она в свою очередь уползала в какой-нибудь уголок, где тихо, чтобы он не слышал, плакала в кулак. Она заслужила это, потому что он старше, а значит, лучше знает, как себя надо вести. Но она пройдет этот долгий и тяжелый путь к совершенству и станет достойной его. Потому что, это правильно. Потому что в этой жизни необходимо быть абсолютно аккуратной, прекрасно готовить, отлично выглядеть, уметь делать все и сразу и, не дай Боже, забывать что-то.
И старалась вести себя так, как ему бы хотелось. И пусть бы он так не считал, старалась честно и искренне. Иногда ей казалось, что она больше не выдержит и взорвется. С каждым днем голова гудела все больше. Все чаще снились кошмары: вот она вышла в недомытых ботинках на улицу, и все прохожие, с ужасными искривленными лицами смеются над ней, тыкают в нее кривыми пальцами и орут нечеловеческими голосами: «Она в грязных ботинках! Чудовище! Чудовище!!!»; а вот к ним домой пришли гости, попробовали еду, приготовленную ею, их лица мгновенно скривились, стали зелеными, и они, выпучив страшные и злые глаза, забросали ее этой едой, похоронив ее под толщей битков, котлет и салатов. Она с ужасом, обливаясь холодным потом просыпалась, но, находив взглядом любимого рядом с собою, тут же успокаивалась и снова засыпала.

 Ее сердце каждый день все больше и больше наполнялось болью. Место в центе груди, где, как говорят, живет душа человеческая, невыносимо ныло. Но она старалась не обращать на это внимание, подумаешь – сердце! Вот разум – это сила, его надо лелеять и беречь.
На ЭТОТ самый шаг она его долго уламывала, говорило, что это хорошо, и если они любят друг друга, почему бы им не пожениться. Говорила, что она изменилась, что будет хорошей хозяйкой. Говорила, что ему нельзя вечно оставаться одиноким и замкнутым в себе холостяком, говорила, что основной смысл в жизни каждого человека – любовь, уют и тепло рядом с любимым. До-о-олго он выискивал в ней ненавистные ему качества, чтобы вновь и вновь сказать «нет», а потом… сломался, наверное. Упорство и труд все перетрут… А может, ему просто надоели ее намеки, а в некоторых случаях – и открытые требования. А может, он просто подумал, «А что? Стоит, наверное, попробовать. Вроде бы она действительно изменилась. А если что, - в чем проблема? Могу сразу уйти».

И вот теперь этот долгожданный день настал. Вот она, посмотрите! В белом блестящем платье, в новом белье, с шикарной прической… Вот она, та, которая стремилась к этому дню, сметая все преграды на своем пути! Вот она, держа своего жениха под руку, идет в ЗАГС. Столько эмоций! Столько ощущений! Все плохое забыто разумом. Только сердце побаливает и стучит аритмично. Оно-то помнит все обиды и всю боль, которые копились в нем долгие годы.

Зал Торжеств встречает жениха и невесту мягким желтоватым светом и живой нежной музыкой. Десятки глаз наблюдают за ними в эти величественные минуты – минуты создания новой семьи, минуты объединения любящих сердец и душ. Ведущая мелодичным, хорошо поставленным голосом обращается к почти молодоженам: «Согласны ли вы, Жених, взять Невесту в жены, любить ее до конца дней своих?» «Да», - четким твердым голосом отвечает Жених.

Она, переполненная впечатлениями, слегка дрожащая, вслушивается в мелодичный голос Ведущей и в твердый своего Жениха. Сердце стучит все быстрее и все более аритмично. В гудящей голове всплывают моменты их жизни: хорошее и плохое, и боль… боль… боль…

«Согласны ли вы, Невеста, взять Жениха в…» Мелодичный, хорошо поставленный голос ведущей прервал резкий, высокий крик и тут же оборвался. Кровь потоком хлещет из носа невесты и она медленно в полной тишине падает на пол, обливаясь кровавыми слезами. Она затихает на полу Зала Торжеств, Она, в белом, запачканном алыми пятнами платье, в новом белье и с шикарной прической. Ее переполненное любовью и болью сердце остановилось навсегда, и, как позже сказал патологоанатом, там оборвался какой-то тромб или клапан, из-за сильных переживаний.

       Но это все неправда: ее сердце разорвалось, потому что она не смогла вынести своего счастья.