Лабиринтами безумия

       СИРЕНА

Она ожидала его долго. Настолько долго, что превратилась в легкий силуэт, сотканный из призрачной дымки утреннего тумана. Ее имя было предано забвению бесконечной чередою лет. Прах ее развеяли морские ветры, стирая память существования. И только голос ее, не растраченный молчанием, вжился в такие же, как она, древние камни пустого побережья.

Он звал и манил к себе путников.
Тщетно перебирая однообразие людских силуэтов.
Он звал и манил к себе путников.
Разбивая случайные корабли о скалистые рифы.

И когда крики зовущих о помощи тонули в бесконечной монотонности волн,
По острову пробегал ветер ее пальцев, перебирая шуршащий песок безразличия...
И мертвые камни опять вглядывались в горизонт глазами ее равнодушия.

И голос ее ожидания просил о милосердии, жаловался глухим бормотанием гротов, сухим шелестом скудной травы, плакал крикливыми птичьими голосами.

И звал и манил к себе путников...


       ЛАБИРИНТАМИ БЕЗУМИЯ


 И многие заблудились в нем - неумирающие образы умерших событий,
 Потерянные в бесконечности коридоров и комнат, они никогда не могли воплотиться в реальности.

 Беззвучное существование их прерывалось только в момент сновидения:
 Тогда оживали молчаливые сущности,
 И воплощались в прекрасные или страшные образы,
 И нападали, и отчаивались, и любили, и ненавидели...
 
 Но в момент пробуждения они возвращали монолитности стен
 Беззвучность своего существования.

 И только пронзительный крик чайки носился пустынными коридорами,
 Разрезая себя прямоугольностью стен на мириады составляющих.
 
И полет его был бесконечен.
Ибо нет у лабиринта выхода.


       МУЗЫКА МИРОЗДАНИЯ

Она держала в своих руках нити мироздания
Девочка - женщина, не знающая времени

И ветры дальних странствий перебирали ее волосы...
И ветры всех столетий теребили ее волосы...
И вспыхивали и умирали звезды.

И музыка мира жила в ее пальцах...
И музыка мира струилась нитями мироздания...
И звезды вплетались в музыку мира.