Бред

Отдавая себя людям, не нужно забывать, что каждый человек озлобленное и непредсказуемое су-щество. Оно самое ужасное существо из всех живущих на Земле. Да оно разумно, и обладает сознанием, в от-личие от других, но именно это и делает его жестоким и самовлюблённым.
Человек знает, что смертен. Он боится смерти, хотя и не знает, что смерть представляет из себя. Че-ловек боится сойти с ума, опять же не зная, как сходят с ума, и что представляет собой другой мир, мир сума-сшедшего. Кто сказал, что сумасшедшие ненормальны, может быть, они и есть те немногие, кто видит мир в полном объёме. Страхи, именно страхи, делают чело-века жестоким, тогда он ищет забвения или спасения.
Спасение человеку даёт Вера. Вера в то, что есть любовь, а значит, есть и Бог, то есть то существо, которого мы не видим, но которое своей Верой мы за-ставляем и обрекаем любить всё сущее, и ещё, что ку-да ужаснее, мы думаем, что Бог обязан помогать нам.
Забвение приходит по-разному, но кто-то ищет способы опасные для жизни. Я говорю жизнь, а пони-маю существование. Одни уходят от реальности при помощи наркотиков и алкоголя, другие ищут спасения от жизни в смерти. Хотя во втором случае они совер-шают большую ошибку, потому что смерть ни что иное, как откровение, приходящее к человеку в тот момент, когда он достигнет состояния готовности к смерти. Самоубийцы не правы в том плане, что не достигли такого уровня просвещения, чтобы суметь познать смерть. Смерть сама должна решать, кто готов познать её.
Человек умирает, и ничего с этим не сделать. Лишь тогда, когда он получает первое слово из уст смерти, он осознаёт, что жестокость, вся жестокость, которой была наполнена вся его жизнь, была глупа и никчёмна. Но исправлять, что-то поздно, поэтому другие люди таят злость на тех, кто когда-то хранил злость на них.
Жестокость копится капля по капле и выльется морем крови, выльется войной. Беспощадной и ужа-сающей. А может быть, выльется и судом, который свершит существо, которое любит всех без исключе-ния. Каков будет суд, каковы будут наши мысли – всё потом, а сейчас жестокость…
…Готов ли ты быть Данко? Героем и само-убийцей, познавшим смерть во имя жестокости. Смерть во имя людей, которые затопчут твоё тело и забудут твоё имя. Готов ли ты быть другим? Или всё же, как Данко? Жизнь стоит того, чтобы познать смерть, а смерть достойна героев, умерших рано, вернее просвещенных людей, достигших того состояния, чтобы умереть…