С нами крестная сила

Вот и крещенская метель…
В двух шагах не видно ничего, порывы ветра раскачивают провода и завывают в вентиляционных шахтах.
Вспомнилось, как в детстве таким же вечером, в метель отправились мы с мальчишками на озеро, чтобы опробовать санки с парусом.
Славкина мама нас отговаривала: - «Вымокнете только, снег мокрый и не видно ничего, что за удовольствие кататься в пургу?!»
Она и не подозревала, что собрались мы кататься не с горы, а по льду.
- «Пошли скорее, - нервничал в азарте Славка, - заметет лёд, и не поедут санки!»
Парус он прятал под одежкой. Это был кусок старого тонкого брезента от чехла на машину. Рейки были готовы и спрятаны под мостками. Выструганные вертушки, наподобие тех, что крепятся на калитках, были прикручены к саням. Сани были на полозьях из тонких труб, побольше обычных детских санок, на них и дрова возили, и воду, и мы рассекали с горы вчетвером с гиком и хохотом.
Вертушки нужны были для управления, чтоб тормозить не только ногами, но менее грубо – этими «деревянными тормозами», меняя направление.
Парус установили быстро, и санки понесло с первым же сильным порывом ветра, вслед за позёмкой. Видимости почти не было, морозило, лёд стал мгновенно жестким, и никакие тормоза не срабатывали, да и слаженности в наших действиях не было. Большую прорубь мы заметили, когда уже вырулить было невозможно. Не сговариваясь, все трое повалились с санок, а они, обрызгав нас ледяной водой, пошли под лёд. В руках у Славки осталась веревка, и он тихонечко стал тянуть к себе сани из проруби. Рейки мешали им уйти в глубь, но они же зацепились за край проруби. Мы с Юркой держали за ноги изобретателя, и он подобрался ближе к краю, отцепил и поломал что-то из оснастки, так, общими усилиями сани достали.
Мокрые шаровары мгновенно заледенели на ветру, мокрые ноги замерзали…
Мы шли к берегу, кренясь и жмурясь, а ветер заметал снегом глаза, лицо драло словно наждаком.
И тут мы, случайно совершенно, заметили довольно большую лунку справа, а приглядевшись, прорубь слева. Пусть они не были такими уж большими, но любой из нас подросток мог туда провалиться. До нас дошло, что опасность рядом. Мне уже хотелось заплакать, но слёзы будто бы тоже замерзли, всё тело дрожало от холода и страха. Лунки и проруби от мороза схватывались тонким ледком, их тут же заметало снегом. Мальчишки тоже струхнули.
- «Это, как минное поле!» - прокричал Юрка, перебивая вой метели.
- «С нами крестная сила!» - вдруг заорал Славка и перекрестился.
Мы вспомнили, что Юркины родители были в церкви и принесли святой воды, а еще у пляжа святили воду, и священник опускал крест в прорубь. Где-то и эта большая прорубь была, возле мостков…
Перекрестившись ещё раз для верности, Славка пошёл первым, за ним я, а Юрка за мной. Я была единственной некрещёной, и они потому решили поставить меня в серёдку, для охраны. Шли мы за Славкой след в след, и я весь путь держала в руке верёвку от саней, чтоб, если что, не ухнуть за ним в прорубь. Славка шарил «мачтой» перед собой, так мы, дважды нащупав лунки, добрались-таки до берега.
Всю дорогу до дома меня мучил вопрос: неужели Славка верит в Бога? Тогда это считалось постыдным. Но я поняла вдруг, что сама только что верила абсолютно, что с нами Крестная Сила.
Этот случай, казалось, совершенно забылся, но, наверное, и он был одной из многих причин прихода моего ко крещению.