Стоп - машина

«...У холода есть предел.
       Этот предел – абсолютный нуль,
       а у жары нет никаких пределов.
       Но и это не сильно радует...»
       З. Е. Клодт. отрывок из лекции.

- Письмо тебе! От старика! - впустив массу свежего морозного воздуха в душный сумрак избы, ввалился Мишаня, держа в покрасневших пальцах конверт – на, читай!

- Ты принёс - ты и читай, видишь, руки грязные! – Володя, в клеёнчатом фартуке и забрызганных очках, закрутил кран, подошёл и сел к столу, вытирая по локоть грязные руки замасленной тряпкой. В избе сильно пахло ржавым железом и горелым машинным маслом.

Мишаня, отдышавшись с мороза и бросив тулуп на лавку, очень осторожно и бережно вскрыл конверт, извлёк письмо, сел, и с расстановкой начал читать:

Здравствуйте, дорогой мой друг Володенька!!!

По обыкновению, спешу поздравить Вас со Сретеньем, а так же низко кланяться другам Вашим. Помните ли Вы нашу последнюю Рожновскую экспедицию? (Хотя, конечно, спрашиваю глупости, ибо как можно забыть столь плодотворную и, не побоюсь этого слова – эпохальную «одиссею»!) Естественно, возникла острейшая необходимость обнародования сего важнейшего материала. Но представьте себе, когда уже все тяготы и лишения, не без помощи Вас и Ваших друзей, были позади, возникли внезапные препятствия. Именно по поводу этих неожиданных препонов на нашем общем пути и пишу Вам.

Жаль мне, старику, во первых строках расстраивать Вас, но долг этого требует. Как не звучит это дико и непостижимо, я встретил стену непонимания, чёрствости, и, представьте, даже жестокого неприятия! Невероятно, как эти люди, называющие себя учёными, могут оказаться такими закоснелыми ретроградами! Серость непроцарапанная...

Ну да Бог с ними. Теперь по существу: в картотеке Вы имеете полный перечень найденных нами интереснейших предметов, относящихся, несомненно, к шекснинским Етичам, однако, я позволю себе привести перечень тех артефактов, которые были представлены перед этими, с позволения сказать, «учёными мужами»:

Прекрасной сохранности Гайки Мерные, пять штук (среди них две детские, а это такая редкость!).
Бубенцы Большегубные, наверняка праздничные, три штуки, и все в неплохом состоянии.
Изумительный Девичий Напробник (тот, который украшенный).
Пробок керамических- так же три.
Срамных Зудельника - аж два (а какой музей хоть одним похвастает?).
Превосходное бронзовое Загинало. (и простите, несмотря на Вашу вескую аргументацию, я продолжаю считать его свадебным).
Десять Наносочных Зеркалец (одно, помните, с надписью).
Резное деревянное Пробило.
Три Воинских Подконечника (которые Вы законсервировали)
И одно На;щелье (то, что поменьше).

Ну разве это не роскошь? А знаете, о чём пекутся эти, «высокие умы»? О своих незыблемых замшелых авторитетах! Конечно, ведь в стройных теориях этих бюрократов от науки нет места Етичам. Они до конца своих дней будут сидеть на собственных пыльных трудах, в коих нет ни малейшей пользы, кроме как в качестве топлива. И они ещё смеют мне говорить, что относиться к Етицкой культуре, а что нет! Немыслимо! Когда они в последний раз держали в руках лопату? По сему выходит: они, видите ли, археологи, а мы с Вами - так, в попе ковырологи...

Но простите меня, старика, за такую грубую речь, поймите, это я в сердцах... За дело наше переживаю. И в свете последних моих встреч с коллегами (хотелось написать это слово в кавычках), ситуация наша сильно изменилась. На Вашем окладе это ни коим образом не отразится, но исследовательскую деятельность, к сожалению, придётся приостановить. Ну а ваш покорный слуга ныне в немилости. Скудное и ранее, финансирование Етицкой экспедиции, скорее всего прекратится полностью. Как долго это продлится – неизвестно, но я не буду сидеть сложа руки. Не хотелось бы искать правды на чужбине, но если меня вынудят, я буду обращаться к моим коллегам в Мюнхене, Лондоне, Париже, да хоть в ЮНЕСКО, но добьюсь продолжения наших с Вами изысканий. Так что не падайте духом, у нас впереди много интереснейших открытий.

Искренне ваш друг и соратник З. Е. Клодт.

P.S.: Ещё раз простите меня, старика, за грубости в сторону моих коллег. Но самое главное: всеми силами сохраните наши находки и документацию!


Закончив читать, Мишаня, не глядя на своего товарища, стал медленно, и даже нарочито аккуратно складывать письмо. Сложив, так же нежно и бережливо убрал его в конверт.

- Ну и что скажешь, брат Пушкин? – мрачно спросил Володя цитатой любимого автора.

- Стоп машина! – серьёзно завершил Мишаня.


9.02.2006.