Калягошка

- Значит, желая любви, ты желаешь ему большего, чем он думает сам?
- Большего, чем знаю я сама …

Евгения Мамонова (с)



На стене в моей спальне висит копия картины Тулуза-Лотрека «Женщина – клоун». Я потягиваюсь в постели и улыбаюсь новому дню. На рассвете меня посещают разные мысли. Мудрые и не очень. Смешные или грустные…В этот раз кто-то словно прошептал мне,что:
Мы есть те, какими цветами рисовали себя кисти наших мыслей. Счастливые рисовали себя цветами счастья, а несчастливые…
Я клоунесса. Говорят, что клоуном нужно родиться…
Когда моя мать была на восьмом месяце беременности ей захотелось полетать на самолёте. Отец договорился с пилотом самолёта Ан-2, прозванного в народе "кукурузником" за то, что он использовался для опыления полей. Первые полчаса мама восторженно наблюдала с высоты кукурузные поля. Но позже начались лёгкие недомогания и схватки. Благо «кукурузник»
неприхотлив, для его посадки достаточно всего двести метров ровной поверхности. Родители гостили у родственников в Алматы и полёт на самолёте не входил в планы молодых супругов. Командир экипажа направил курс на ближайший населённый пункт Алматинской области.
По словам отца, лётчик вспотел от переживаний, что мама родит меня в воздухе прямо в его самолёте, и на её вздохи и стоны кричал:
- Не рожай! Подожди! Мой самолёт не роддом!
Через час после приземления в маленьком селе, я появилась на свет…
Назвали меня в честь жены лётчика - Ларима. Врачи опасались, что я не выживу. Восьмимесячные дети редко выживают. Но мой отец, который сам родился семимесячным утверждал:
- Ещё как выживет! У нас в роду все крепкие! Она в утробе меня на месяц пережила, а значит выживет!
В том посёлке долго рассказывали друг другу эту смешную историю моего рождения. Одна из женщин, которая работала санитаркой в том роддоме сказала моей маме при выписке:
- Она родилась и все улыбнулись. На роду ей написано дарить радость…
Когда мне исполнилось четыре годика, отец возглавил судостроительный завод
в его родном городе Уральске, что находится в западном Казахстане. Этот город был основан яицкими казаками в пятнадцатом веке на полуострове между реками Яик (Урал) и Чаган. Сейчас этот район города называется «Куренями», от слова курень — казачьего жилища. После
 разгрома восставших казаков императрица Екатерина II повелела переименовать Яицкий городок в Уральск. Этот город помнит ещё великих гостей прошлого…
 Пушкин приезжал в Уральск осенью 1833 года в сопровождении будущего автора словаря В. И. Даля для сбора материалов к «Истории пугачевского бунта», беседовал с казаками, знавшими Пугачева лично. А Толстой гостил в 1862 году у своего товарища по Севастополю наказного атамана А. Д. Столыпина и по впечатлениям от поездки написал повесть «Казаки».
 Также с гастролями приезжал Шаляпин на заре своей карьеры в 1891 году.

 В новом дворе, где мы получили квартиру вокруг нашего контейнера собралась детвора. Чтобы я не мешалась под ногами у взрослых – меня посадили на лавочку у подъезда. Я болтала ногами в синих колготках и сочиняла песню.
- На моём окошке растёт калягооошкаааа, - пела я, широко раскрывая рот.
- А что такое калягошка? – спросила меня девочка лет шести присаживаясь рядышком.
- Это такой цветочек золотой с белыми горошинками на лепестках, - объясняла я
-Врёшь ты всё! Нет такого цветочка!
- Не вру! Я видела! И называется он – калягошка! – уверенно спорила я. На самом деле я не видела такого цветка.
- Сама ты Калягошка! – возмутилась девочка. С тех пор меня стали называть именем придуманного мной цветка.
Я росла выдумщицей и хулиганкой. Любила придумывать блюда, делать игрушки и высмеивать тех людей, которые задирали свои носы. Моим любимым блюдам в детстве были «солёные палочки рыжего гнома» которые я готовила нехитрым способом - нарезала сыр полосками и, потерев солью сушила их, на подоконнике утверждая, что по ночам приходит рыжий гном и сам режет этот сыр. Однажды я испекла пирог по рецепту подруги и перед укладкой сладкого теста на противень украсила его не дольками яблок как полагалось, а зубчиками чеснока. Никто это пирог, конечно же, не ел. Кроме меня. А когда к нам приехала погостить тетя, которую я не любила, я угостила её бутербродом, который смазала горчицей и посыпала красным перцем скрывая эту горящую смесь за слоем майонеза и огромной долькой докторской колбасы.
- Что это? - сплёвывая откушенный кусочек, возмутилась тётя
- Бутерброд! Называется «Яд чёрной пчелы», - хихикая, ответила я.
Меня наказывали, ударяя по мягкому месту тапочком с каучуковой подошвой. Но я никогда не плакала. Терпела. Кусала губы. Понимала, что получаю заслуженно, но продолжала хулиганить. Однажды меня спросила подружка Оля после драки с соседским мальчуганом, который выбил мне и так шатающийся зуб:
- Почему ты не плачешь? Тебе что не больно?
-Больно. Но пройдёт же. Вот если у тебя будет целая шкатулка бриллиантов, ты будешь их рассыпать на землю? – спросила я Ольгу чтобы сказать ей позже как мне казалось свою гениальную мысль про слёзы.
- Нет.
-Вот! А слёзы это мои жидкие бриллианты и я не хочу их терять! – важно произнесла я, но вместо восторга Оля покрутила пальцем у виска. Когда я пожаловалась отцу на инцидент с мальчуганом и попросила наказать обидчика, он выставил меня за дверь и завил:
- Давай сдачи! А если не можешь за себя постоять, то не лезь и не ябедничай!
Я решительно направилась во двор и, отыскав обидчика с разбегу пнула его в колено. Когда мальчуган упал посреди удивлённой толпы я поставила свою ногу ему на плечо и царственно объявила:
- С этого дня, любой, кто тронет меня пальцем, будет жестоко наказан гневом и силой великих духов, которые охраняют священный цветок Калягошка!
У всех на лицах было испуг. С этого дня меня стали обходить за километр даже злостные хулиганы, которых называли «шишкари». Многие даже поверили, что этот цветок все-таки существует.
Во втором классе нам дали задание принести счётные палочки. Я не успела их купить и недолго думая, сложила в портфель связанные ниточкой спички как задала учительница. Десять, двадцать, пятьдесят и сто штук. Прибежав в школу раньше обычного я бросила портфель на подоконник и начала прыгать на резиночках. Через несколько минут из моего портфеля показался дым. Учительница взяла меня за уши и повела в кабинет директора.
-Зачем ты подожгла портфель? – строгим тоном спросил директор школы
- Я не поджигала. Он сам загорелся.
-Как он мог сам загореться?
-Не знаю.
- Пусть завтра в школу придёт отец.
Вечером я не могла доказать родителям как мог загореться портфель и лишь мой дядя выслушав всё до конца заступился за меня:
- Она не виновата. Всё очень просто. Когда Ларима кинула портфель, головки спичек дали искру и соответственно загорелись её тетрадки. С этого дня дядя стал для меня святым. Я всегда обращалась к нему за защитой. Отец дал ему прозвище – адвокат Калягошки.
Как-то летом отец купил рейки, чтобы застеклить балкон. Я находилась в доме одна и решила проэксперименторовать как горят эти тоненькие палочки. Я подожгла одну из реек и вдруг зазвонил телефон. Пока я болтала с подружкой сгорели все рейки и начал гореть подоконник. Я бросилась в ванну за водой, но как назло из крана послышался выдох. В городе часто отключали воду. Я открыла холодильник и, достав бутылки с кефиром начала тушить пожар. Но двух бутылок кефира и одной бутылки молока не хватило, чтобы погасить огонь, который уже перешёл на балконную дверь. Тогда я позвонила в пожарную и сообщила:
- Приезжайте скорее! Горит балкон! В доме ребёнок совсем один! Кисломолочные напитки для тушения пожара закончились!
Инспекторы пожарной службы прибыли через семь минут и потушили пожар. Когда я собралась поучиться у них как пользоваться шлангом, появилась мама и, не проронив ни слова ударила меня тапочком по попе.
- А вдруг это не она? Спросили бы сначала кто поджёг балкон, -возмутился один из пожилых инспекторов.
- Это её почерк. Всем понятно кто это сделал. Сейчас она выдумает историю про гномов, которые неожиданно явились с факелами в руке, чтобы спасти человечество, - недовольно ответила мама и подписала акт огнеборцев.
Когда я закончила третий класс, чтобы присматривать за мной во время летних каникул приехала из Алматы семидесятилетняя бабушка. Но кто за кем ухаживал? Я гуляла по городу с бабушкой охающей и ахающей от жары и передвигающейся очень медленно заломив руки за спину. Я шла за ней, следом также сложив руки за спину и точно копируя её походку и вздохи смешила идущих нам навстречу людей. Я обожала смешить людей.
Как-то за обедом я пролила нечаянно на подол бабушкиного платья остывающий чай. Бабушка, которая владела только казахским языком обматерила меня русскими словами и ударила меня по рукам. Я, вспомнив слова отца про то, что нужно давать сдачи, ударила её по плечу повторив свои слова про духов охраняющих священный цветок и для эффекта добавила выдуманное на ходу заклинание:
- Лубришоха-парашоха бабушока кирдыкушка! – крикнула я, колдуя руками над её застывшим от ужаса лицом и убежала гулять во двор. Вечером я стояла перед родителями на допросе. Отец махал перед моим лицом запиской, которую написала бабушка. Текст записки был таким:
«Это не девочка. Это шайтан! Всю жизнь мечтала быть избитой своей внучкой. Не привозите её в гости никогда! Вам за все спасибо! Уезжаю домой смотреть за детьми похожими на ангелов»
Шайтан по-казахски - чёрт. Бабушка, конечно же, преувеличила про избиение. Но то, что она никогда к нам не приедет, радовало меня.
- Как можно бить бабушку? –возмущался отец.
-Ты же сам сказал давать сдачи и не ябедничать! – оправдывалась я
- Это ты виноват! Как пацана её воспитываешь! – заступилась за меня мама
- Доча…Давать сдачи нужно. Но не маме, не папе и не бабушке. Поняла? – начал он мягко объяснять мне. Мама стояла рядом наготове с тапочком в руке:
-Убери тапочек! А то она и тебе завтра сдачи даст кирзовым сапогом! – крикнул отец и, схватив меня за руку повел в детскую комнату и, включив телевизор приказал:
- Смотри мультики про принцесс! И напиши себе на лбу, что драться не нужно.
Я чтобы позлить его написала себе на лбу синим фломастером: Драться ненужно! И явилась с этим видом на ужин. Мать, хихикая, наливала чай. Отец смотрел на мой лоб и шевелил ноздрями сдерживая гнев. Я с ангельским выражением лица ела кашу, ковыряя вилкой и ножом по тарелке вживаясь в роль принцессы. Через месяц моих обращений к отцу и матери с усмешливым – Мадам, Мистер, Пан и Пани - мне запретили притворяться принцессой…
Училась я на тройки и часто во время уроков смешила одноклассников, вытащив из портфеля бутылку с этикеткой водки, из горла которой пила воду или смакуя, посасывала хвостик солёной рыбы, пока писала диктант. Стоять на линейке перед всей школой и слушать выговор для меня было привычным делом. Вместо того чтобы краснеть и давать обещания, что так больше не буду – я копировала размашистые движения рук завуча школы тем самым, вызывая хохот.
Подрастая, я играла в школьном театральном кружке далеко не смешные роли. Но однажды, примерив, костюм шута, который высмеивает короля в одной из сказок придуманной мной же – я поняла, что не хочу снимать этот костюм.
-Не дочка, а наказание какое-то! – восклицала мама каждый раз, когда в коридоре обувной мастерской, в которой она работала, слышался грохот и шум, а мастера прислушиваясь к шагам, безошибочно определяли:
- Рая, кажись твоя топает!
В этот момент врывалась я с оторванной ручкой от портфеля в одной руке, и портфелем в другой, с порванными на коленке гамашами и развязанным бантом, конец которого волочится по полу.
Мама всегда с завистью смотрела на опрятных девочек, которые, надев фартуки, помогают на кухне. На мне почему-то рвались все фартуки, не держались косынки и выпадали камушки из заколок.
Однажды мама оставила чашку с каштановой краской у зеркала и вышла на пару минут к соседке. Я решила попробовать покрасить свои русые от природы волосы в этот цвет, чтобы быть похожей на маму. Мои волосы длинной до плеч были собраны в два хвоста и я, обмакнув губку в краску начала красить левый хвостик. Когда я закончила его красить, девочки со двора позвали меня на улицу. Я выбежала с мячиком на улицу приняв решении позже докрасить вторую половину волос. Когда я вернулась меня отшлёпала мама и велела смыть краску. Покрасить второй хвостик она не разрешила. Так я и ходила больше полугода. Половина волос русая, половина каштановая.
Так пролетели школьные годы. Мои родители мечтали, что я выберу профессию экономиста или инженера. Мой выбор шокировал их.
- Ну, как можно хотеть быть клоуном? Получать зарплату за то, что над тобой смеются? Ты в своём уме? – возмущался отец
- Я буду клоунессой! – отвечала я упрямо.
После долгих споров я все-таки добилась своего и уехала учиться в Московское
Цирковое училище. Через четыре года овладев техникой клоунады, жонглированием, и эквилибристикой я получила диплом и оказалась на сцене Алматинского цирка.
Я придумала номер и сшила костюм смешной девочки проказницы. Над именем не пришлось долго думать. На афишах цирка уже висел мой портрет, под которым золотыми буквами было начертано: КАЛЯГОШКА.
Меня полюбили и зрители коллеги. Дни летели, я становилась популярней с каждым новым представлением. Побывала с гастролями в разных городах. Долго время мне казалось, что для полного счастья мне больше ничего не нужно. Так я думала пока в мою жизнь не пришёл Санжар…
Я подрабатывала в агентстве «Праздник» с группой клоунов и развлекала публику на корпоративных мероприятиях. Выступая на очередной вечеринке, я заметила молодого человека, который пришёл позже всех и высокомерно наблюдал за праздником. Ведущая сказала мне, что это вице-президент компании. С его появлением женщины в дорогих вечерних платьях выпрямили спины и начали бросать ему томные взгляды. Каково было их удивление, когда Санжар пригласил на танец клоунессу по прозвищу Калягошка.
За мной пытались ухаживать артисты цирка и коллеги в агентстве и с некоторыми их них у меня были недолгие встречи, но такого волнения как во время танца с Санжаром я не испытывала ни с кем и никогда. Мне впервые в своей жизни стало стыдно за свой внешний вид. Он разглядывал моё надутое платье золотистого цвета с белыми горошинами из искусственной шерсти которые я пришивала целую ночь. Мои зелёные с красными полосками колготки бросались в глаза, а жёлтого цвета парик с приклеенными жуками на затылке смешил детишек. Он смотрел в мои глаза, словно не замечал толстого слоя грима. Его глаза говорили какие-то неведомые мне ранее волшебные слова…
Возвращаясь, домой после этой вечеринки я думала о Санжаре. Впервые в жизни мне захотелось оказаться на месте этих светских дам в дорогом платье и украшениях. Мне больше не хотелось высмеивать себя и других…

В один из вечеров послышался звонок моего мобильного телефона.
- Ты что джинсы постирала? - спросил знакомый мужской голос. Сначала я растерялась, откуда у Санжара номер моего телефона, но вспомнила, что в тот вечер я сама дала ему визитку.
- Да. А как ты узнал? – удивилась я
- Я стою под твоими окнами.
- Правда?
- Да. Это преступление? – засмеявшись, спросил он
- Нет.
- Выйди на балкон. Хочу посмотреть на тебя без грима, - попросил Санжар.
- Прекрати! Я тебе что сеньорита? И вообще как ты нашёл мой адрес? – прячась за шторкой с выключенным светом искала я его глазами с высоты второго этажа.
- Знаешь, что я сейчас хочу? Зайти к тебе и повалив твое сопротивление поцеловать тебя…
- А ты спросил меня, хочу я этого или нет? – шутливым тоном спросила я
- Все женщины этого хотят.
- Кто все?
- Ты в первую очередь
- А почему в первую очередь? По - твоему у клоунесс дефицит мужского внимания?
- Ты впустишь меня в дом?
- Нет
- Мне уйти?
- Да
- Спокойной ночи, - сказал он холодно и неторопливо направился к машине. Я смотрела, как его машина удаляется, и не знала правильно поступила в этот момент или нет. С одной стороны у меня был страх, что он не видел ещё меня без грима. С другой стороны я не узнавала себя. Ведь я никогда не терялась и выкручивалась из любой ситуации и даже не мечтала о свидании с ним. Мне не хотелось быть для него развлечением, но также я понимала, что никогда уже не смогу быть другой…Ибо клоунами не становятся, клоунами рождаются. А я родилась клоуном…

Я направилась в ванну и посмотрела на себя в зеркало. Как меня можно такую любить? Часто спрашиваю я себя, глядя на самое честное зеркало. Зеркала в гримёрной лгут. Они обязаны лгать актёрам и клоунам перед выступлением.

Я люблю блуждать по городу без косметики. Говорят что я похожа на подростка на фоне накрашенных порой до смеха женщин. Когда я ехала на троллейбусе, услышала разговор двух девочек лет одиннадцати которые сидели спиной ко мне.
- Ты очень обидчивая, – сказала худенького телосложения девочка с рыжим коротеньким хвостиком, упирающимся в воротник шубы.
- Не называй меня при всех - барсучок. Ну и что, что я пухленькая. Вот тебе было бы приятно, если бы все над тобой смеялись? – возмутилась полненькая девочка в коричневом пальто. Из-за её короткой стрижки выглядывали розоватые ушки. Я потянулась вперёд и защекотала под мышками пухленькую девочку, чтобы она обернулась ко мне. Девочка вскрикнула и, повернувшись ко мне удивлённо спросила:
- Ты что дура?
- Я Калягошка. Приходи к нам на представление завтра, – сказала я, протягивая ей четыре билета.
- Это мне?
- Тебе и твоим подружкам! – ответила я, выпрыгивая из троллейбуса и посылая воздушный поцелуй двум изумлённым девчушкам.

Я прохожу по коридору и вижу в клетке старого медведя. Его дрессировщик умер от инфаркта месяц назад. Других дрессировщиков медведь по кличке Гоша отказывается слушаться. Куда его деть? Так и кормят его в цирке и ухаживают за ним. А медведь сидит сутками в углу и ждёт возвращения свого хозяина. Животные бывают преданнее людей.
За несколько минут до выхода на манеж акробаты разминаются и, бинтуя руки, надевают специальные накладки из сыромятной кожи. Перед трюком руки мажут магнезией.
Чем ближе выход, тем сосредоточеннее они становятся. В эти минуты они вроде бы врозь - каждый существует в своем углу и ни с кем не разговаривает. По их рассказам я знаю, что за минуту до выхода они чувствуют напряжение в каждой мышце.
После выступления по их лицам можно прочесть получился у них номер или нет. Когда выступление проходи успешно – они улыбаются как дети. Ради нескольких минут славы они каждый день рискуют жизнью и много месяцев отдают на изнурительные репетиции.
В узком коридоре, жонглёры ловят свои шарики прямо над головами других артистов.
 Скоро мой выход.
Жонглируя поварешками, я заметила восхищенный взгляд той самой пухленькой девочки, которая выделялась на фоне своих тощих подружек своей округлой фигурой и розовыми щёчками. Я часто импровизирую во время выступлений. Некоторые идеи приходят в момент представления. На этот раз я выпрыгнула из- за манежа и, оказавшись в первом ряду села на колени перед девочкой
-О прекрасное создание! Как зовут тебя?- спросила я
- Тома, - растерянно ответила девочка
- Тома! Ты же царица! Я одна вижу свет над твоими волосами! Все тощие девчонки восхищаются и завидуют твоей красоте! – восклицала я, поглаживая её по волосам.
- За кулисами цирка живут гномы, которые освещают цирк волшебными огнями. Они просили передать тебе вот этот шарик! – продолжала импровизировать я, протягивая ей шар.
-Поцелуй меня в щечку Тома и тогда у Калягошки исполнится заветное желание!- попросила я и на всякий случай загадала желание. Тома робко поцеловала меня, а я с радостным визгом побежала, кувыркаясь по манежу за кулисы…
Выступление закончилось. Мы выходим на сцену и машем руками зрителям. Дети подбегают к нам, чтобы подёргать за костюмы и просят сфотографироваться с ними.
Я тороплюсь в свою гардеробную и слышу привычное «три-четыре, с выходным!». Так мои коллеги поздравляют друг друга с окончанием представления.
Моё желание исполнилось вечером. У здания цирка меня ждал Санжар. Он предупредил меня, что подъедет к концу выступлений. Я долго сидела в гримёрной и верила лгущему зеркалу. Моя кожа, покрасневшая от грима впитывала увлажняющий крем, а руки без конца теребили волосы.
За мой невысокий рост отец называл меня – моя пони. Миндальные глаза достались мне от бабушки, а круглой формы редкие брови от мамы. Мой нос напоминал издали свистульку, а средней формы губы от природы алого цвета. Понравлюсь ли я ему? – переживала я, разглядывая себя в зеркало.
-Естественно ты вытащишь все свои иголочки и не дашь даже слова сказать, - произнёс Санжар, когда я села в машину.
- Я попробую потерять иголочки в игольнице, - с улыбкой ответила я. Улыбаюсь я всегда, но в этот раз мне показалось, что улыбка получилась холодной. Я ждала от него несколько слов о моей внешности. Была готова и к тому, что он найдёт меня симпатичной и к тому, что скажет о том, что гримм – моё спасение. Но Санжар не проронил ни слова.
- Я хотел бы тебе сейчас что-нибудь подарить…
- Ничего не нужно. Спасибо.
- Тогда мороженое?
- Нет
- Тогда…
- Ничего не нужно.
- Странно,- удивлённо произнёс он, и, приподнимая левую бровь и завёл машину. Я время от времени бросала на него взгляды фотографируя все его движения. Мне нравился его с горбинкой нос и густые чёрные брови, которые сходились на переносице. Его впалые щёки были свежевыбритыми и узкие без век карие глаза украшала щетина редких ресниц. Я не считала его красивым. Мне скорее нравилось его умение держать себя величественно. Рядом с ним я чувствовала себя шутом, который может либо унизить, либо обожествить своего короля…
Когда мы проезжали мимо старой площади, я, увидев ели в снежной шубе загорелась желанием стряхнуть снег на голову Санжара. Он не назвал меня сумасшедшей. Вышел послушно из машины и, улыбнувшись, встал у самой высокой ели, и в ожидании закрыл глаза. Я потянулась, было к ветке предвкушая его визжание, но в этот момент Санжар крепко прижал меня к себе.
- Кто тебе позволил так вести себя? – возмутилась я, вырываясь из его объятий.
- Я не спрашиваю женщину, которую хочу обнять, позволительно это или нет, - смеясь, ответил он.
- Руки прочь! – нахмурив брови, выпалила я
- Мхм…Ладно запомни и учти, что я тоже самое скажу, если ты однажды кинешься мне на шею, - произнёс он с обидой в голосе продолжая держать меня за талию.
- Я кинусь на шею? Я никогда не сделаю этого! Надо же было такое придумать!– возмущалась я, все-таки вырвавшись из его объятий.
- Куда ты денешься, попробуй только не кинься! – смеясь, сказал Санжар. Едва успел он сказать это, как я увидела бегущую ко мне с лаем овчарку. Я резко бросилась к Санжару и с криком обняла его. Санжар пошатнулся и, задев спиной ветки, поскользнувшись, упал под ель. Я упала на него.
- Тарзан! Фу Тарзан! - послышался крик хозяина собаки. Мою и Санжара голову накрыл снег. Я прижималась носом к тёплой шее Санжара и обнимала его за плечи, прислушиваясь как хозяин, извиняясь, уводит скулящую собачку.
- Руки прочь! – сказал Санжар и рассмеялся. Я хотела, было приподняться и убежать, но он, стряхивая снег с моих волос, потянулся губами к моим губам. Я, поглаживая, его холодные щёки тихо застонала от горячего поцелуя…
Всю дорогу до дома мы ехали молча. Когда Санжар остановил машину у моего подъезда я решила нарушить эту тишину каким-нибудь вопросом.
-Я кое-что хотела спросить тебя,- начала я неуверенно.
-Спроси…
- Боюсь, что вместо ответа я услышу твой вопрос – А почему тебя это интересует? – тянула я с вопросом по той причине, что не знала о чём спросить.
- Спрашивай, - попросил Санжар, но я растерянно отвела взгляд в сторону. Я не знала, что со мной такое происходило, что рядом с ним я не узнавала себя.
- Напрасно ты тянешь. Хорошо, тогда я сам отвечу на твой вопрос.
- Ответь, - пряча улыбку, произнесла я. Мне было интересно, что ответит Санжар на вопрос, который я ещё не придумала.
- Я тебе скажу, «да» и это будет не просто «да»! Это будет большое «да»!
- А ты уверен, что я задала тебе именно этот вопрос?
- Да
- Ты ошибаешься. Я задала совсем другой вопрос. На него не нужно было отвечать «да» или «нет». На него нужно было ответить: « потому что» - хитрила я, наблюдая задумчивый взгляд Санжара.
- Это был сексуальный вопрос? – спросил он, подмигнув мне.
- Нет. Политический, - ответила я, сдерживая своё желание рассмеяться.
- Ларима, разве можно такое спрашивать? – произнёс он заговорчески и потянулся губами к моим губам. Я резко оттолкнула его. Моё сердце начало биться сильнее обычного. Он назвал меня по имени. Так меня не называли уже много лет. В эту минуту мне захотелось быть не клоунессой Калягошкой, а нежной и ласковой Ларимой…
- Это очень сложный вопрос, - продолжал он разгадывать ребус который придумала я.
- Хорошо. Ответь на тот вопрос, который ты хочешь, чтобы я тебе задала, - сказала я с неожиданной для себя нежностью и посмотрела в его глаза.
- Да…Ты мне нравишься Ларима, - сказал он и начал меня целовать. Я была готова в эти минуты сойти с ума от того, что он ответил именно на тот вопрос, который родился во мне за доли секунды до его ответа.

Уже три месяца как мы встречаемся с Санжаром в свободное от моих гастролей и его командировок время. За это время мы успели поссориться и даже распрощаться, выдержав друг без друга всего двадцать девять часов. Мы не афишировали наши растущие отношения, понимая, что для начала они должны окрепнуть.
Санжар не скрывал ревности, когда ко мне звонил кто-нибудь из коллег и, не догадываясь, что я не одна начинал заигрывать и приглашать на ужин.
- Это звонил Аркадий. Он акробат в нашем цирке, - виновато произнесла я после очередного разговора при нём.
- Не оправдывайся, - буркнул Санжар завязывая галстук, и я увидела его недовольное выражение лица в большом зеркале у дивана.
- Я не оправдывалась, а объяснила. Мне пора на репетицию. Я пойду?
- Что ты у меня отпрашиваешься?
- Правда, что…- растерялась я, но потом, набравшись смелости произнесла:
- Ну все равно я не жалею о том, что перед тобой оправдывалась. Кстати, в слове оправдание есть корень «правда», и что ты будешь с этим делать?
- Ничего, - продолжая сердиться, ответил Санжар.
- Ты моя бесконечность, - произнесла я ласково и, обнимая, повалила его на диван.
- Я твой тупик,- возразил он, расстёгивая пуговицы на моей блузке.
- Ты тупик под названием счастье, - ещё ласковее прошептала я, застёгивая обратно пуговицы и поцеловав его в губы начала собираться, чтобы успеть в цирк. Когда я в спешке надевала сапоги и пальто, то нечаянно ударилась головой об дверцу шкафа.
- Оййййй! Санжар где ты купил этот шкаф, он же жестокий! – крикнула я, схватив голову руками.
- Осторожней. Так я в дом мебели не напасусь с твоей железобетонной головой, - услышала я его голос и хохот из гостиной. Провожая меня на пороге своей квартиры, Санжар вопросительно посмотрел на меня.
- Я скоро начинаю новую жизнь,- почему-то заявила я.
- В ней есть место для меня? Забронировать можно место? – спросил он, целуя мою шею. Я не знала, что сказать в ответ.
- Ларима, ты будешь меня слушаться? – спросил он шёпотом
- Нет!
- Я хочу, чтобы именно ты меня слушалась.
- А почему именно я? Какая от этого радость? Не понимаю…
- Не понимай.
- В последнее время ты часто задаешь мне этот вопрос. Что это Санжар? Жажда власти?
- Нет, это другое.
- Тогда что?
- Потом узнаешь, - ответил он, продолжая меня целовать в шею.
- Я сейчас хочу это знать!
- Не скажу! Мне это нужно. Слушайся и всё, - властно и, повышая тон, ответил он и меня охватило сильное волнение. Я призналась себе в том, что мне нравится его повелительный тон. И мне на самом деле хочется его слушаться.
- Нравится? – спросил Санжар, словно прочитал мои мысли.
- Нет, – солгала я.
- Ты должна меня слушаться! – тем же повышенным тоном сказал Санжар.
- Я тебе ничего не должна! – почти крикнула я и, нажав кнопку лифта, полетела вниз. Но в этот момент мне казалось, что лечу я не вниз, а вверх…

В марте, мои коллеги из немецкого театра клоунады пригласили меня и ещё двух клоунов на совместные гастроли по больницам Германии, в которых проходили лечение тяжелобольные дети.
В Европе уже давно лечебные клоуны являются составной частью оздоровительной программы больших больниц. Атмосфера праздника в больничных отделениях благоприятно сказывается на психическом и физическом состоянии детей, и помогает им преодолевать страх перед медицинскими процедурами. Мы смеялись, когда дети нам ставили уколы игрушечными шприцами, а после операций забегали в палаты к прооперированным детям с шариками и песнями. Нашей целью было сделать все, чтобы дети улыбались.
 Я звонила Санжару каждый день и рассказывала о поездке. Рассказывала о том как в Тюбингене, где когда - то гонял шары Гёте, играла в самый старый боулинг с деревянной дорожкой, там высвечивают лампочки, оповещая, сколько кегель сбилось. Пыталась описать ему в словах про башню в Штутгарте - верхняя часть, которой вращается в разные стороны. Он внимательно слушал, как с восторгом я рассказывала о том, что знаю теперь, где провела последнюю ночь перед своим легендарным замужеством саксонская герцогиня Маргарита. Санжар искренне радовался за меня, что сбылась моя маленькая мечта увидеть в крепости Траушнитц в небольшом городе Ландсхут, что на реке Изар, фрески «лестницы шутов»…
Мне не хотелось уезжать из Германии и, засыпая в самолёте, душой я всё ещё находилась на островке Майнау расположенным на озере Боден. Это настоящее Графское поместье, в котором живёт графская семья, открывшая остров для посетителей с целью финансово поддержать этот прекрасный парк. Перед моими глазами пробегали особенно запомнившиеся фигура павлина и корабля из цветов, павильон с бабочками и множество красивых деревьев.
Когда я вернулась в Алматы, Санжар уехал в командировку по городам Казахстана. Он уехал всего на несколько дней, а мне казалось, что навсегда…Перед отъездом Санжар сказал мне следующие слова:
«Ларима…Мне нравится, что ты не боишься предстать смешной, глупой и ненормальной. Внутри тебя свобода! Ты разрешаешь себе выглядеть по-разному. Когда я увидел тебя в первый раз и увидел, как ты заставила первого руководителя компании играть на своём круглом как мяч животе, словно на барабане, и тем самым выбила из него самодовольного дьявола, поселив в нём детскую восторженность. Я подумал тогда: Какая в тебе сила добра…И так захотелось оказаться близко - близко рядом с тобой. Поэтому я и пригласил тебя на танец. И мне уже было не важно, какие черты лица скрывает твоя маска. Я понял, что женщины, смеющиеся над собой, становятся еще прекраснее. Они снимают с себя каменный образ Богини. Я устал от этих железных бизнес-леди, к которым нельзя прикоснуться, чтобы не сломать причёску или маникюр. Этим женщинам важнее твоей погоды на душе, надёжная финансовая устойчивость. Ни одна женщина не дарила мне столько радости не требуя ничего взамен. Твой смех был и будет для меня воротами в мир простого человеческого счастья. Мир, который не совпадает с миром обычным. В своём обычном мире я разучился верить в то, что радости не нужны деньги…По сути, что мы делаем? Зарабатываем, чтобы покупать радости. А ты помогла мне понять, что цена радости настолько бесценна, что её невозможно продать, лишь только подарить…» - Я слушала волнуясь. Есть слова, которые невозможно забыть. Сердце женщины хранит вечность слова любимого мужчины как каменные скрижали хранят заветы – письмена Божьи…

Спустя полгода в наших с Санжаром отношениях открылась новая грань. Это не самая лучшая грань, которая может возникнуть в отношениях двоих. От Санжара начало веять легким ветерком равнодушия. Он перестал звонить мне и искать встреч. Я опасалась показаться навязчивой. Три мои последние попытки найти его выглядели так:

- Здравствуй Санжар! Я начала новую жизнь...Ложусь спать в полночь встаю в шесть утра, не болтаю много по телефону и учу английский язык…Вот…
- Отличное начинание! Если нужна моя помощь, то я готов тебе помочь!
- Интересно как ты поможешь? Будешь вовремя гнать меня в кроватку с криком - режим дня? – съязвила я и услышала его смех. Мне всегда нравилось, как он смеётся, но в этот раз его смех был для меня не радостью, а болью.
- Ты жив и здоров. Это главное. Ну, пока?
- Ларима, а куда ты спешишь?
- От тебя спешу...Чтобы не мешать. Меньше всего на свете мне хочется кому-нибудь мешать.
-Я, правда, занят. Времени в обрез сегодня, а нужно столько всего сделать...
-Зачем ты оправдываешься, когда я всё понимаю? Я же не обижаюсь, - сказала я спокойно, но сердце разрывалось от обиды.
- Ты - золото! – воскликнул он.
- Уходя в такие дни, я лишь ближе к тебе пониманием...Не знаю, почему ты до сих пор не понимаешь этого...Целую и пока!

Через две недели снова не сдерживаюсь и набираю его номер телефона вопреки обещанию самой себе не звонить ему никогда.

- Привет Санжар! Как ты? Надеюсь в порядке?
- Да. Спасибо,- отвечает он холодно.
- Не переживай, я на минутку…
- Ладно…Пока! – говорит он так словно радуется тому, что разговор так быстро закончился.
- Я тебя ненавижу! - выкрикиваю я и бросаю трубку. Санжар в недоумении перезванивает.
- Странное дело... Ты сама сказала, что позвонила на минутку…И в чем моя вина?
- Прости Санжар…А лучше не прощай, - виновато оправдываюсь я.
- У меня завал по работе... Ты должна понимать. Мне поручили одно неприятное дело...Уволить несколько человек и набрать новый состав сотрудников. Этим и занимался прошедшие дни. К тому же мама с сестрой в гости приехали. Вот по этим причинам не успел даже позвонить тебе.
- Я понимаю...Пока! – тороплюсь я закончить разговор.
- А завтра утром я снова улетаю в…
- Желаю удачного полёта!
- Как у тебя дела?
-Всё отлично!
-Прости за то, что я не могу уделить внимание...Я скину тебе сообщение перед вылетом на мобильный.
-Всё в порядке! Это я с ума схожу...
- Ну ладно, -произносит он ласково. Я с ужасом обнаруживаю, что ненавижу, когда он произносит эти слова «ладно» и «пока»…

У меня один выходной — в понедельник. Чаще всего я прихожу в этот день на репетицию
Я люблю цирк. Здесь не выступишь под фонограмму. Не скроешь свою бездарность и лень. Здесь даже угрюмые взрослые превращаются в детей…
Прохожу мимо пустой клетки шимпанзе. Она недавно умерла от инфаркта. Да… Животные часто болеют «человеческими болезнями».Ветеринар цирка пожилой Матвеич делится со мной как вчера долго возился с козой, которой удалял больной зуб.
Репетиционный манеж никогда не пустует. Неподалёку от манежа стоит коляска. В ней агукает дочь канатоходца пока её родители ходят по канату.
Манеж в будничные дни похож на муравейник. Все возятся, толкают друг друга, падают, изгибаются. Я отбираю у жонглёра мячики и начинаю жонглировать. Позже пройдусь со страховкой по канату. Клоуны должны уметь всё. Или почти всё. Немного жонглировать. Немного уметь дрессировать животных. Ходить по канату. Когда в цирковом училище меня первый раз поднимали под купол цирка, я часами сидела и привыкала к высоте. Теперь я не боюсь высоты. Я боюсь пустоты, когда каждый день похож на шаг в никуда…

Утром я проснулась от мелодии сообщения. На экране высвечивались буквы, которые сложились в несколько предложений: Привет! Ты очень красивая! Я люблю тебя! Благодарю того, кто встретил тебя и меня в этой жизни, чтобы познакомить. Твой С…
Я смотрела на едва видимые очертания любимой картины и не могла понять, что я чувствую. Он никогда не говорил мне слова любви. Мне было страшно подумать, что он написал их только для того, чтобы сшить распоротые на несколько стежков наши отношения…
С того дня я перестала звонить ему. Мне хотелось определить для себя, сколько времени Санжар не будет искать меня. Но он позвонил через пару дней. Я не задавала ему вопросов, где он и как прошел день. Я отвечала на все вопросы коротко и холодно
- С приветом из Тегерана! Как ты?
- Спасибо. Отлично!
- Я соскучился по тебе!
- Понятно…
- Завтра заключение контракта. Мне нужно сейчас готовить документы. Вот нашёл минутку для тебя…
- Знаешь что? Н говори это так словно я вечно мешаюсь у тебя под ногами! Я не просила тебя звонить мне!
- Я, правда, скучаю…
- Мне самой надоело тебе мешать Санжар…Ты непричем...Иди ради Бога, пока я себя не убила, - отчаянно произношу я и поднимаю голову к потолку, чтобы сдержать свои слёзы.
- Ларима…Давай договоримся не злиться друг на друга? Иначе наши отношения превратятся в простое и обыденное. А я считаю наши отношения особенными, каких ещё не было в природе...
- Я твоя глупая дурочка, - произношу я виновато.
-Где бы я ни был... В Тегеране, в Париже, в Торонто…Я помню о тебе…

Чтобы отвлечься от своих не светлых оттенков мыслей, я решила заняться обустройством квартиры. Купила в гостиную мебель синего цвета. Прочитала где-то, что синий цвет нравится людям внешне кротким и сильным внутри. Может быть…Хотя кроткой я никогда не была. Я долго копила деньги и собиралась купить пару вечерних платьев и дорогих украшений. Мечтала однажды появиться перед Санжаром другой…Немного злюсь на себя за то, что все деньги потратила на мебель. Спрашиваю себя: так ли важна эта мебель? Нет. А зачем купила? Обустроить дом. Да, стало красиво. А счастлива ли ты в этом доме одна? Нет. Что делать одной среди этой красоты? Не знаю…
Настенные часы в форме избушки тикают, но стрелки показывают шесть часов вечера. Уже не месяц собираюсь поменять батарейку и забываю. Из колонок старого магнитофона звучит моя любимая музыка «Песнь о друге» Игоря Крутого. Когда я слушаю эту композицию, мне хочется так же жить - красиво звучать как музыка…
Недавно один из ухажёров которого я отвергла, сказал мне, что я обречена на одиночество.
Странный народ мужчины...Сначала говорят лестные слова, а как только им скажешь – «нет» сразу же начинают обижать и каркать одиночество...Ну ничего…Душа моя давно выработала иммунитет на тех, кто меня пытается обидеть.
Я схожу с ума без Санжара. Интересно сколько человек может сходить с ума? Неделю? Год? Невозможно же сходить с ума всю жизнь… Получается, какое- то затянувшееся схождение с ума.
Я лежу на новой кровати и вспоминаю один из вечеров, когда мы с Санжаром были вместе.
Он был уставшим в тот вечер и засыпал, а я дёргала его и будила, чтобы он поговорил со мной.
Санжар открывал глаза, улыбался и снова засыпал. Тогда я обиделась на то, что он не просыпается, и, отвернувшись к нему спиной начала разговаривать сама с собой.
Я рассказывала вслух какие-то истории из детства и задавала сама себе вопросы. Через несколько минут я услышала смех Санжара. Оказалось, что он притворился спящим и слушал мой монолог.
- Иногда думаю, знаю тебя всю жизнь, а порой мне кажется, что вижу тебя в первый раз, - сказал он, обнимая меня.
- Ларима, скажи, что ты меня будешь слушаться?
- Буду! Буду,- ответила я, растворяясь в кольце его рук…

Новый год это сезон охоты для артистов. Каждый день до Нового Года и ещё несколько дней после запланирован на выступления. Так мы и живём клоуны – праздники людей для нас работа.
 Перед выступлением я люблю прогуливаться по городу и наблюдать жизнь.
Меня с детства возмущало то, что люди неправильно называют многие вещи. Вот солнце. Разве это солнце? Это глаз божий. А вот дворник. Он – директор чистоты. Деревья летом это такой дворец, где растут, однокрылые бабочки, которые однажды сорвутся и полетят в первый и последний в жизни полёт и умрут под нашими ногами…А это водка - приглашение в вытрезвитель или гарантия болезней. Вот идёт и курит человек. Это не курильщик, а сын змея - Горыныча. А вот падают на город снежинки. Для меня это рисовые зернышки, которые падают с ладошек ангелов…Вот родильный дом. Это храм где появляются ангелы. А цирк? Это дом счастья. Я люблю цирк. Не представляю свою жизнь без него. Для меня цирк – самый честный мир.

Я не тороплюсь после выступления покидать цирк, который для меня давно уже как дом родной. Сижу в гримёрной и смотрю на старое зеркало.
- Как твоё настроение? – спрашивает меня дрессировщик львов Алексей, гардеробная которого рядом с моей.
Недавно он получил премию на цирковом фестивале в Монте-Карло. Алексей родился в цирковой семье. Про таких как он говорят – родился в опилках. Опилками до середины прошлого века покрывали манеж. Теперь манеж покрывают резиной.
Его отец тоже был дрессировщиком львов. Мать воздушной гимнасткой. А Олеся, его жена - ассистентка. В цирке это закономерность, когда супруги становятся партнёрами.
 - Как ты думаешь... Какое может быть настроение у женщины, которой говорят, «люблю» и при этом она чувствует, что никому не нужна?
- Глупая...Ты мне нужна
- Зато не нужна тому, кто повторяет «люблю»
- Не знаю, я, где в таких вещах, правда. Для меня это загадка, которая невыносимой болью постоянно стучит в висках.
- Алёш…Я ненавижу себя... Даже в зеркало смотреть на себя не хочется…
-Полюби себя. Тебя любят столько людей
-За что? Они любят не меня, а Калягошку- придуманный образ
- Ты и есть Калягошка. Гордость нашего цирка
-Жаль, что я не могу снова стать ребенком, - поделилась я, обнимая куклу, которую в детстве мне подарил отец.
- Как ты справила Новый Год? – спрашивает Алексей, подкидывая серебристый мячик в воздух.
- Да так...
- С родными?
- Нет
- А с кем?
- Ни с кем....Сама с собой, - отвечаю я, расчёсывая волосы.
-Почему?
-Меня никто и не приглашал, а напрашиваться я не умею
-Нельзя Новый Год в одиночку встречать.
-Ну и что... Я всегда ненавидела этот праздник. Лёш…А что такое для тебя любовь?
- Никто тебе не ответит точно. Я готов рассуждать об этом вслух вечер, неделю и потом бы, осипшим голосом признал, что не знаю
-Ну, порассуждай со мной…
-Ларима, у меня, наверное, традиционное представление о любви которое не потрясет тебя.
Не тронет откровенностью, не польстит новинками. Если бы тебе было лет 14-20
я бы отшутился на этот вопрос…
- А я вот не знаю что такое любовь...Может быть я никогда никого и не любила?
Мне кажется любовь это талант, а я бездарная
- По сценарию я должен сказать, что ты явно лукавишь, ибо столько зрителей принимают твою любовь
- Зрителю легко любить…А мужчине, который живёт в другом, параллельном мире сложнее. Знаешь Лёш...Вчера я подумала, что Любовь - это когда ты не знаешь, что это такое и просто тянешься к человеку без логики, причин, целей и чего-то ещё...Как во сне...Уверенно идёшь по воде и не боишься упасть…Словно всегда умела ходить по воде. Только вот трудно идти в ту сторону, где рук навстречу нет...Всё! Переводим тему...
- А с чего?
- А что толку говорить о неизвестности? О ней и думать- то больше трёх минут не стоит...
- Тогда что толку задавать вопросы о неизвестности? Что толку зарываться?
-Иногда я с ума схожу Лёш…
- Я, честно говоря, тебя себе другой и не представляю.
- Да? А если я сейчас тебя поцелую, что ты сделаешь?
- Плавали, знаем! Ну? Целуй!
- Мелко плавал…Со мной мелко плавать не получится. У меня есть одна отличительная черта -за что не возьмусь - всегда перестараюсь...Ничего не умею делать чуть –чуть…А ты мальчик правильный, зачем тебе портиться? Я ведь как ведьма увожу туда, где пахнет запретами, - произношу я серьёзным тоном. На самом деле я так о себе не думаю. Играю.
-Ой, сколько же я таких песен слышал! Ты же почти все время сама заигрываешь! Так нельзя
- Я приданое в рай собираю, а он меня воспитывает! Я? Все время? Ой, бедненький!
Ишь испужался! Заигрывают с ним! В монахи не пустят! Ой, Боженька уведи Калягошку, а то она совратит Алёшку! – смеясь, произношу я, размахивая руками.
- Что с тобой?
- Ничего…Почему иногда после смеха и радости становится ужасно грустно?
Как будто и не смеялась даже. Это всё равно, что поел и чувство голода осталось. Мне же было смешно минуту назад… А теперь хочется пойти и пореветь…Я сумасшедшая…
- Сумасшедшие не знают, что они больны
-Тогда я хочу быть сумасшедшей! Наверное, им не хочется после смеха плакать. Лёш, до конца сойти с ума? Где бы найти рецепт сумасшествия? Замуж что ли выйти? Жаль не за кого…Мне придется, как девушкам в Таиланде выйти замуж за дерево.
-Вот ты интересный человек. Говорила, что никто тебе не нужен, а теперь вдруг замуж захотела
- Знаешь когда и почему я хочу замуж?
- Когда?
- Когда меня обижают разные мужчины, считающие меня ненормальной и вокруг собираются как ведьмы проблемы, которые словно смеются надо мной... Я хочу замуж, чтобы чувствовать себя защищенной.
- Ты, Ларима просто обязана найти такого человека. Именно ты заслужила.
- Ничем я не заслужила...Счастье не заслуга. Счастье это желание, за которым идёшь, а не бежишь от него,- сказала я и, закутавшись в тёплую куртку не прощаясь, вышла из гримёрной.
Я шла по вечернему городу и продолжала думать, что же такое любовь…На ум приходили разные варианты. Почему-то один из них залетел, словно камушек в окошко внутрь меня.
Любовь – пари с неизвестностью. Проигравший обречён на пустоту…
Красиво. Но всё это чушь. Никто и никогда не найдёт определения любви. Нет суда и доказательств божественному…
Перекручивая в голове разговор с Алёшей я подумала: Чужой мужчина не утешит, так как любимый. Не потому что он хуже. Просто он не твой…

Как-то возвращаясь на такси с очередной репетиции я заметила Санжара который садится в свою машину с букетом белых роз. Батарея моего мобильного телефона была разряжена и я не смогла ему позвонить. Меня охватило волнение.
- Какая вы сказали улица? Шаляпина? Девушка повторите свой домашний адрес, я запамятовал, - попросил водитель такси.
- Следуйте за серебристым джипом. Он едет к моему дому,- посоветовала я водителю, а сама начала искать зеркальце в сумочке, чтобы привести себя в порядок. Через несколько минут мы оказались в центре города в совершенно чужом дворе. Таксист, остановившись за машиной Санжара смотрел на меня вопросительно, ожидая оплаты за проезд.
- Нам нужно подождать несколько минут, потом поехать на улицу Шаляпина, - произнесла я, протягивая двадцатидолларовую купюру. Водитель с пониманием кивнул мне и выключил в салоне свет. Я наблюдала, как Санжар вышел из машины и исчез в одном из подъездов высотного дома. Через десять минут послышался женский смех, и я увидела женщину в белом кожаном плаще которая шла за руку с Санжаром. Как только машина Санжара исчезла на горизонте водитель такси завёл машину. Проезжая мимо светящихся цветочных павильонов у меня кольнуло сердце. А ведь Санжар ни разу не подарил мне цветы…
Весь вечер я не находила себе места. Один голос внутри приказывал мне – Позвони ему! Второй голос просил – Не нужно. Я не могла уснуть всю ночь. Под утро приняла решение – уйти. Куда? К кому? – спрашивал меня первый голос. Чтобы уйти необязательно уходить к кому-то и куда-то - отвечал второй голос. Я начала мечтать о том, что когда- нибудь стану другой, похожей на ту самую девушку в кожаном плаще. Куплю себе новые вещи, устроюсь на работу в какую-нибудь компанию и перестану смешить людей.
Пустые мои мечты...Один от них только толк - сладко жить дальше... Сладко ли?
К концу января наступили сильные морозы. Я заболела гриппом, и плюс к этому на губе появился герпес. Вечер плавно перетекал в ночь и как только я собралась принять лекарства вдруг отключили свет. Я ходила по квартире и наощупь находила предметы. Чуть не разбила вазу. Нащупала графин с водой. Поглаживая полочки шкафа, нашла лекарства. Направляясь к кровати, ударилась коленом об холодный обогреватель. Вокруг меня царила темнота. В детстве мне казалось, что ночь это тот же день, который накинул на свои плечи чёрную тальму, длинную накидку без рукавов. Никогда не любила чёрный цвет. Мне стало ещё холодней и, накрывшись одеялом я наблюдала вокруг себя власть чёрного цвета. Вдруг в темноте блеснул огонёк. Я не знаю, был ли это действительно огонёк или мне так показалось, но я, заставив себя улыбнуться, произнесла в тишине, словно на манеже:
 - У чёрного цвета есть оттенки белого, стоит лишь посмотреть на него с улыбкой! Привет всееееем! Не бойтесь темноты! Калягошка знает, как её прогнать! Да будет свет!
Через минуту в нашем районе появился свет…

На следующий день я позвонила Санжару.
- Да? Слушаю Вас,- произнёс он растерявшись. Я слышала в его окружении мужские и женские голоса.
- Вас беспокоит Казахский цирк! Мы не знаем, куда доставить пригласительные билеты для сотрудников Вашей компании, - сказала я так правдоподобно, что на мгновение мне показалось, что это на самом деле так.
- Можете оставить в приёмной. А сегодня вечером я свяжусь с Вашим руководством, чтобы поблагодарить,- ответил он официально. Я бросила трубку. Не долго думая сама отвезла пригласительные билеты, которые отобрала у Алексея.
Вечером я лежала среди таблеток и носовых платков, по-очереди вытирая то нос, то глаза. Из-за слабости заснула. Мне приснилось, что я выступаю на манеже путаясь под ногами у дрессировщика собак. Когда собачки покинули манеж, я осталась одна. И вдруг все зрители в зале встали и повернулись ко мне спиной. Я звала их, шутила, просила посмотреть на меня. Но видела лишь спины детей и их родителей. Я проснулась от звонка в дверь и сердце мне подсказало –Санжар. Я, увидев его в глазке, кинулась в ванную и начала торопливо накладывать на лицо грим. На ходу накинула на себя костюм Калягошки для репетиций. Едва Санжар переступил порог квартиры я начала кувыркаться и, добравшись до кровати одним движением закидала в мешок лекарства и, схватив диванные подушки начала жонглировать.
- Нам нужно поговорить, - начал Санжар усаживаясь на диван. Его пальто было расстёгнуто и на голубом фоне рубашки я заметила красивый, с восточными узорами серый галстук.
-Я тебя слушаю! Халлле Хоп!
- Ты вроде никогда не репетировала дома.
- Я решила обновить свой номер. Дополнить его. Расширить. Это сюрприз. Кстати билеты я уже отвезла.
-Ларима! Мы должны расстаться…
- Почему? – спросила я, уронив одну из подушек.
- Мы очень разные. По началу мне это даже нравилось. Ты – непохожая на всех. И шут и Богиня. Но когда я начал задумываться о нашем будущем, начал понимать что наши отношения обречены.
Принц не сможет превратить клоунессу в принцессу. Меня выдвигают на должность генерального директора. Компания, в которой я работаю одна из лучших нефтяных компаний в Казахстане. Как известно жёны играют большую роль в карьерном росте мужа. Ты не обижайся, но…Сама подумай… Мне не нужны мимолётные отношения. Но заявиться на официальный обед под руку с клоунессой я не смогу.
- Слабо?
- Нет. У бизнеса свои законы.
- Ты уже выбрал себе спутницу для официальных обедов? – спросила я, царапая ногтем оконное стекло.
- Да.
- Вы давно знакомы?
- Это не важно
- Ты меня любил?
- Ларима…Мне нелегко с тобой.
- Почему?
- Тяжело любить человека, который хочет обнять весь мир. Ты хочешь очистить мир от зла, а моя задача научиться быть счастливым в этом недобром мире. Кто из нас прав- одному Богу известно,- сказал Санжар и вышел из квартиры.
У меня было такое чувство, что весь мир повернулся ко мне спиной. Теперь я понимаю к чему мне снился этот сон. Я выключила свет и долго смотрела на ночное небо. В этот момент мне казалось, что кто-то жонглирует на небе звёздами. И проносится мимо дороги моей жизни шарабан* счастья и любви
____________
Шарабан* - Одноконный двухколесный экипаж, кабриолет.

На следующий день я проснулась с предчувствием чего-то плохого. Мне казалось, что сердце моё тяжёлая гиря, которая вот- вот упадёт на землю. Мне не хотелось выступать в этот вечер. Я бы с удовольствием укуталась бы пледом, и смотрела телевизор, попивая горячий чай. Но я не имела права не идти на работу.
Перед началом выступления у меня поднялась температура. Я глотала таблетки в гримерной и с трудом наносила грим на лицо.
Когда я посвилась на сцене заиграла совершенно незнакомая мне музыка. Я посмотрела на дирижёра оркестра и, показав ему кулак начала кувыркаться под эту музыку. Главное чтобы зрители ни о чём не догадались. Позже я оторву нос за эту шутку дирижёру. Он давно грозился пошутить со мной, таким образом, но выбрал неудачно день…
- Это я! Калягошкааааа! Всем привееееет! – кричу я и машу руками бегая по манежу. В первом ряду замечаю Санжара и ту самую девушку, которой он дарил розы. О Боже! Какая я дура! Сама же отвезла ему билеты. Сегодня что-то нехорошее должно произойти. Я чувствую. От этих мыслей ещё больше колет виски. Держись!- говорю я себе мысленно.
- Меня часто спрашивают- почему я такая весёлая? А я молчала как партизан много лет. А сегодня я решила раскрыть свой секрет. Вам интересно? – спрашиваю я зрителей.
- Дааа! – отвечают они хором. Я достаю из своего с заплатками мешка маленькие бутылочки с минеральной водой, на которых наклеены этикетки №1,№ 2,№3.
- Мне нужен кто-нибудь из зала, - прошу я, обращаясь к публике. К моему удивлению на манеж выходит спутница Санжара. Зря она на это решилась. Сейчас я опозорю её на всю страну. Это выступление снимают телевизионщики.
-Как Вас зовут? – спрашиваю я девушку в длинном велюровом платье зелёного цвета.
- Асима – произносит она важно.
-Скажи мне Асима, что такое поварёшка?
- Это большая ложка, которой наливают суп, - ответила, улыбаясь Асима.
- Ну, ты и матрёёёшка! Ты такая глупая! Неправильно! Поварёшка это мой друг-Повар по имени Ёшка! – произношу я растянуто и слышу хохот.
- Ты матрёшка. Я Калягошка! Ты принцесса. Я клоунесса. Ты печальная. А я весёлая. Сейчас я буду тебя учить смеяться. В этой бутылке волшебная вода. После одного глотка ты будешь смеяться так же громко как я! – говорю я скороговоркой и протягиваю ей бутылку под номером один. Асима делает глоток и в колонках цирка раздаётся записанный заранее громкий кашель.
- Ты что кашляешь? АААА…Я не ту бутылку тебе дала. Вот на попробуй эту воду, - растерянно произношу я и протягиваю бутылку под номером два. Зрители слышат громкое икание и начинают смеяться.
- Ой! Икота. Икота-икота переведи на Федота. Есть в зале Федот? – спрашиваю я, обращаясь к залу. С последних рядов мне машет рукой молодой человек. Это брат акробата Аркадия.
-Вот и икай Федот. А Асиме нужно смеяться. На, матрёшка. Пей вот эту воду она точно тебе поможет, - произношу я голосом старушки и протягиваю ей следующую бутылку. Асима делает глоток, и зрители начинают смеяться, услышав громкое пукание в колонках. По сценарию я должна её успокоить и протянуть ей следующую бутылку после которой она будет смеяться. Но я решила повести себя иначе.
-Фу, как воняет! Ты что тараканы на завтрак кушаешь? А ещё принцесса! Уходи! Некрасиво пукать у всех на виду! – произношу я недовольно и начинаю легонько бить её по мягкому месту метлой, выгоняя с манежа. Я ловлю на себе недовольный взгляд Санжара. Беру следующую бутылку и даю глотнуть маленькому мальчику в первом ряду. Раздаётся громкий смех арлекина и зал начинает смеяться вместе с записью смеха, а я исчезаю вприпрыжку с манежа, уступая место выбегающим чёрным пони…
-Что с тобой? – спрашивает меня проходивший мимо Алексей, заметив как я сижу на полу в коридоре.
- У меня температура
-Тебе не впервой выступать с температурой. Здесь другая причина. Не хочешь поделиться?
-Нет! – отвечаю я и, соскочив с места, вприпрыжку бегу на манеж. Я клоунесса. Помимо сценария мне можно ворваться в любое представление и мешаться под ногами. Подходит к концу выступление пони и я, запрыгнув на одну из лошадок лицом к хвосту кричу во весь голос:
-Эй! А где у этой машины руль? Пони мчится по кругу, я падаю и снова запрыгиваю на лошадку.
Дети смеются. Я боковым зрением вижу, что Санжар держит за руку Асиму, принцессу, над которой смеялась клоунесса. А ведь вчера он говорил клоунессе, что любил…
Чувство тревоги не покидает меня. Я мечусь из стороны в сторону и мечтаю, чтобы скорее закончилось это выступление.
На манеже бегают в смешных юбочках пудели. Дрессировщица Виктория в прошлом работала на канате, продолжая родовую династию. После травмы она ушла из цирка. Работать продавщицей или кондуктором ей не позволила гордость. Я вспомнила её слова: Если ты летала, то продавать пирожки уже не сможешь. Так она вернулась в цирк и начала работать с собачками.
Следующий номер гордость нашего цирка – Зухра. Я всегда с восторгом смотрю на неё. Зухра выросла в Дагестане, где искусство канатоходцев, явление национальное. По её рассказам, в пять лет она залезла на канат, пока её маму на минуту отвернулась от нее, чтобы поздороваться с родственниками. С тех пор Зухра не может жить без каната. Смотреть на неё из зала без дрожи невозможно. Она всегда выступает без страховки. Зухра с кажущейся лёгкостью делает тройное сальто, прыгает с каната на плечи партнеру. Два года назад Зухру задел нечаянно партнёр во время прыжка и сбил с каната. Несколько месяцев она пролежала в больнице на сложных растяжках, еще год восстанавливалась, а потом снова вернулась на канат. И снова без страховки.
Я сложила пальцы крестиком. Лонжист Игорь работает со страховочной лонжей - тонким металлическим тросом, который крепится к специальному широкому поясу. Лонжист в буквальном смысле держит жизнь артиста в своих руках. Ему не достаётся славы и аплодисментов. Он всегда в тени оваций. Игорь должен постоянно следить за реквизитом, вовремя исправлять неполадки, правильно и точно подвешивать оборудование для работы и быть готовым во время полета моментально среагировать, если вдруг запутаются тросы или случится что-то непредвиденное. В эти минуты Игорь особенно сосредоточен. Он смотрит на Зухру не отрывая глаз ни на секунду. В какой-то момент Зухра пошатнулась на канате. Игорь успел натянуть лонжу и помог Зухре удержать равновесие. Хороший лонжист уловит импульс возможного падения еще до того, как тело артиста сделает неверное движение в сторону, - и сразу подтянет лонжу. Если артист доверяет лонжисту, его выступление становится более свободным, раскованным. Зухра нервничает – это видим лишь мы - коллеги. Она не имеет права показывать зрителям свой страх.
Игорь рассказывал мне случай как в одном из российских городов, где он работал раньше,
во время выступления отскочил болт и канат "выстрелил" перерезав артиста пополам.
Когда Зухра кланялась под аплодисменты зрителям, я выбежала на манеж, подражая её манере благодарить зрителей. Я копировала каждое её движение и при этом пищала, вызывая восторг у самых маленьких зрителей. Когда я заметила Санжара что-то шепчущего на ушко Асиме, меня охватила дрожь. Я заставила Зухру снять обувь и, отобрав её чешки с кожаной подошвой специальной толщины, позволяющей чувствовать канат, торопливо надела на ноги выбросив свои, смешные ботинки и полезла по веревочной лестнице вверх навстречу куполу цирка.
С каждым шагом в мышцах ног и рук я чувствовала судорогу, но продолжала взбираться вверх.
Добравшись до одного из натянутых канатов я посмотрела вниз. Если смотреть на манеж с высоты он похож на монетку. Дикий страх охватил меня в это мгновение. У страха два пути: первый сломать, второй окрылить. Оркестр перестал играть, зал замер.
- Дура! – услышала я недовольный шёпот Алексея из-за кулис. Напротив меня висят три серебристых каната на разной высоте. Я выбираю взглядом самый высокий из них.
- Я Вам докажу, что Калягошка тоже умеет ходить по канату! – кричу я дрожащим голосом.
 Я нащупываю правой ногой канат и уверенно становлюсь на него как учили меня в цирковом училище. Пробежав всего четыре шага вдруг оступаюсь, и лечу вниз, по пути схватившись руками за второй канат, который тут же оборвался …
При падении я ударилась ногой о манеж и, перевернувшись через голову, упала на землю. Кто-то из зрителей крикнул:
- Разбилась!
Сидевшие в зале вскрикнули от ужаса. Я открыла глаза и увидела выбежавшего на манеж Алексея.
- Я пошутииииила! Алёшка! Покатай на руках Калягошкууууу! Если не поднимешь меня на ручки разрисую попу твою авторучкой! – кричу я что есть сил и поворачиваю голову в сторону Санжара который смеется, аплодируя стоя вместе с другими зрителями. Я кусаю губы от боли и две струи горячих слёз плывут по белым полям грима.
-Смейся любимый…- шепчу я сквозь постукивающие от дрожи зубы и хватаю Алексея за золотистого цвета жилетку пока он, кланяясь и улыбаясь, уносит меня на руках за кулисы.
- Скорую! У нёё кровь! – кричит Алексей и бежит по коридору к выходу толкая испуганных коллег.
-Держись! – шепчет он мне, а я прижимаюсь к его груди лицом, тихо плачу. Мою спину и ноги пронзает боль. По дороге в больницу я потеряла сознание.
Я сломала два ребра, позвоночник и связки на правой ноге. Первые дни после операции я повторяла себе фразу: Цирк уже никогда не примет меня. В цирке не нужны инвалиды…
 
Я проснулась от того, что кто-то поглаживает мою руку. Всё тело ныло от боли, и я едва рязглядела силуэт девочки
- Проснулась Калягошка? Привет! – произнесла девочка, та самая, которая не хотела, чтобы её называли Барсучком.
-Привет! – шёпотом ответила я.
- А я уже четыре дня к тебе прихожу, а пустили в палату только сегодня и то только потому, что солгала, что я твоя племянница.
- Спасибо тебе принцесса, – пытаясь улыбнуться, произнесла я
- А я знала, что ты не шутишь! Я в тот вечер сразу поняла, что ты больно ударилась! Я бежала за машиной «скорой помощи» но так и не догнала. Я же пухленькая, бегаю медленно. Но я всю ночь молилась Богу, чтобы ты осталась жива! Бог услышал! Спасибо ему! – говорила она, целуя мои руки. Моё лицо умывалось слезами. Может быть, я и выжила только потому, что кто-то совершенно чужой молился в эту ночь за меня…
- Я люблю тебя! И все мои подружки тебя любят! И теперь вся наша школа тоже! Ты только, пожалуйста, живи! Ты нам всем нужна Калягошка, – лепетала девочка, вытирая мои слёзы.

Я пролежала в больнице несколько месяцев. После долгих раздумий решила не возвращаться в цирк. Никогда. За неделю до выписки пришел навестить меня директор цирка с одной из выпускниц циркового училища.
- Алексей сказал, что ты не вернешься. Это правда? – спросил он меня, присаживаясь на стул рядом с койкой.
- Да.
- Ты же понимаешь, что сама виновата. Хоть бы страховку одела…
-Понимаю. И поплатилась за эту шутку.
- Это Надя. Я вот подумал, может ты продашь Калягошку ей? Раз уж ты уходишь из труппы. Имя раскрученное и жаль, если его забудут.
- Продать? Калягошку?
- А почему нет? Под гримом зрители не узнают, что это замена. По сути, что такое сценический образ? Костюм да номер.
У меня сжалось сердце. Калягошка жила во мне всю жизнь. Она стала частью меня, а я частью сценического образа. Разве можно продать частицу себя?
- Нет! Калягошка не продается. Нельзя продавать то, что не покупалось. Она часть моей жизни, которую я не намерена продавать, даже если мне не на что будет жить! – нервно ответила я и с презрением посмотрела на Надю.
Как только директор и Надя ушли я смотрела, как кружится за окном снег и думала о том, что в следующей жизни хотела бы быть снежинкой падающей легко и без боли на чьи-то ладони…

Когда я выписалась из больницы, попросила Алексея отвезти меня за город чтобы сжечь костюм Калягошки запятнанный моей кровью. Проезжая по проспекту Абая, где находилось здание цирка, я увидела, как снимают афишу с рисунком смеющейся Калягошки.
Мы сидели с Алексеем у костра на берегу искусственного водохранилища «Капчагай» что в нескольких километрах от Алматы и молча прощались с частью меня…
- Прощай Калягошка…

Немного окрепнув, я вернулась в Уральск. Город детства и юности встретил меня равнодушными лицами горожан и холодным ветром. Я закончила ускоренные курсы менеджеров и устроилась в компанию по продаже авиабилетов. По ночам мне снился цирк. Снилась кухня, в которой готовят еду для животных. Снилась пошивочная мастерская, где болтливая швея Зара всегда жалуется на то, что снова кто-то из четвероногих артистов разорвал костюм на выступлении.
Часто мне снилось, что я лечу вниз сорвавшись с каната. Я просыпалась с криком и в тишине шептала сквозь слёзы:
-Калягошка прости за то, что я тебя убила…

Я купила несколько вечерних платьев и золотое кольцо с маленьким бриллиантом. За мной начал ухаживать один из менеджеров нашей компании. Я вела себя с ним сдержанно и никогда ему не улыбалась. Мне было интересно буду ли я нравиться кому-нибудь такой. Я отвергла его через после нескольких свиданий. Но невозможно долго находиться в чужой роли. Моей отдушиной был родительский дом. Как только он распахивал передо мной двери, я начинала бегать по дому и петь песни, на что моя уже поседевшая мать устало вздыхая, ворчала:
 - Эх, ты Калягошка…Когда же ты повзрослеешь и станешь матерью и женой? Тебе ведь скоро тридцать, а ты резвишься как ребёнок.
- Я умру, смеясь! – ответила как-то я и вдруг вспомнила гимнастку Шахзоду, которая работала в Алматинском цирке. Когда я наблюдала за её выступлениями, мне казалось, что она одна имеет власть над высотой. Шахзода всегда мечтала умереть на высоте. Чтобы на землю упало уже неживое тело. Во время ее последнего выступления ей стало плохо и она, сорвавшись, упала вниз. Врачи констатировали: смерть наступила еще в воздухе. Может и я когда-нибудь умру смеясь?

Я вздохнула, отодвинув чашку с чаем. Я чувствовала себя малой водой*. Невидимыми ниточками мыслей меня всё ещё тянуло в цирк. Не в тот цирк, каким его видят зрители. А в тот, где за кулисами живут мои коллеги за все годы работы ставшие мне родными. Я скучаю даже по инженерам, механикам, костюмерам, имён которых нет на афишах, но они являются частью большой цирковой семьи. Больше всего в цирке я любила находиться в ложе светотехников, откуда арена видна как на ладони. Мой закадычный друг Миша учил меня как-то управлять прожекторами с цветными фильтрами и дымовыми агрегатами. Помню ещё в детстве я заворожено смотрела на дым, который был похож на туман из сказок. Мне не хватает даже особого запаха воздуха, когда заходишь в цирк со стороны служебного входа. С первых шагов в нем чувствуется присутствие животных, которые рождаются, живут, работают, и умирают в цирке.
______________
Малая вода**- Минимальный уровень поверхности воды во время отлива

Так пролетело ещё полгода. Я шла на работу как на мучение и мечтала, чтобы меня поскорее уволили. Я не могла понять, как может нравиться мои коллегам весь день сидеть за монитором и бронировать авиабилеты.
Однажды я привычно подняла трубку телефона и услышала знакомый голос:
- Здравствуйте! Девушка есть ли возможность поменять на другую дату авиабилеты?
- Да конечно. Назовите дату вылета на билете и планируемую дату.
- Мы должны вылететь завтра, но нам нужно перенести вылет на пару дней позже.
- На чём бы вы хотели полететь? На ковре-самолёте? На метле или на воздушном шаре? – спросила я и рассмеялась.
- Ларима ты? Какими судьбами?
-Здравствуй Санжар…
-Ты бросила цирк. Я искал тебя…
- Зачем?
-Не знаю…Твоё последнее выступление было гениальным. Я с восхищением наблюдал за тобой…Знаешь…
- Я выполню твою просьбу Санжар. Перенесу вылет.
- Значит ты теперь в Уральске. Мы можем встретиться?
- Нет!
-Почему?
-Потому что…
Я бросила трубку. К концу рабочего дня подала заявление на увольнение. Мне было всёравно правильно это или нет. Я не хотела больше делать то к чему не лежит душа.

Спустя неделю после увольнения я получила приглашение поработать в качестве лечебного клоуна, устраивать хотя бы раз в неделю небольшие представления для больных и помочь в проекте по сбору средств на дорогостоящие операции нуждающимся детям Уральска. Я не могла не согласиться. В цирк приходят здоровые дети. А больные в это время лежат в холодных палатах и лишены кусочка детства. Для меня было не важно, что мне не оплачивали эту работу. У меня оставались кое-какие сбережения и я планировала протянуть ещё какое-то время.
Я никогда не чувствовала себя настолько нужной как эти дни в больнице где живут дети без улыбок на лицах. Едва я появилась в коридоре больницы в первый день, меня со всех сторон окружила ребятня.
Теперь каждого пациента я знаю по имени. И для каждого в моём кармане приготовлены шарики, свистульки, конфеты. Я счастлива как никогда, что в здании, где пропитаны детскими слезами даже стены, раздаётся смех, а улыбки детишек подобны цветам. На мне костюм Арлекина, который я взяла напрокат у знакомой костюмерши. Я надеваю его ещё дома, и с лёгким гримом выхожу на улицу, по дороге в больницу улыбаясь встречным прохожим.
- А ты была в Диснейленде? – спрашивает меня девочка Иветта, которая больна раком
-Нет. Но ты побываешь там.
- Когда? – удивлённо спрашивает она.
-В будущем. Ты только верь. Закрывай глаза и представь, что ты летишь в будущее.
- Я же на койке лежу, всё время, и потом у меня нет крыльев.
- Навстречу будущему можно лететь даже находясь на больничной койке.
- А я мечтаю увидеть зебру - делится со мной мальчик, больной сахарным диабетом
-Увидишь! Я тебе обещаю. А ты знаешь что зебры, как и мы люди разные?
- Нет
- Знай – нет двух зебр с одинаковыми полосками. Каждая зебра, как и каждый человек уникальна!
- А почему цирк назвали цирком? – спрашивает девятилетняя Лиза, страдающая лейкемией.
- Давным-давно бродячие артисты выступали под открытым небом. Толпа людей собиралась
 образуя круг. Циркус - по латыни круг, – объясняю я детям
- А я умею делать круг циркулем! – восклицает Лиза.
- Умничка! А теперь давайте встанем в хоровод и споём нашу любимую песню.

Отдельно я посещаю детей, из-за ослабленного иммунитета и постоянных капельниц, вынужденных круглосуточно находиться в боксах.
Я тихо вошла в палату, в которой спала семилетняя Аурелия. Вот уже пятый год она ни жива, ни мертва. Мне рассказали, что она получила сильнейшую черепно-мозговую травму. Её родители погибли во время аварии. По словам врачей, её шансы выжить свелись к нулю.
Каждый день я приношу в её палату разные цветы. Я шепчу ей: Здравствуй принцесса! И она собирает последние силы, чтобы улыбнуться мне. Я знаю, что её уже не спасут. Она обречена. Но одна её улыбка для меня дороже всех драгоценностей мира. Каждый день я молюсь Богам, чтобы Аурелия оставалась жива. Мне страшно, что в один из дней я не увижу её на больничной койке…

Один мальчик с врожденным комплексным пороком сердца, никогда не улыбается. По рассказам старшей медсестры я узнала, что Таира в трёхлетнем возрасте бросила мать. Его отец каждый день приходит в больницу и надеется на выздоровление сына. Недавно ему сделали операцию, но основной порок сердца – оно у мальчика трехкамерное – ещё не устранен. По мнению врачей, вторая операция - разделение кругов кровообращения по методу Фонтена, должна поставить точку в этом вопросе. Я присаживаюсь к краешку кровати и, улыбаясь, беру в свои руки его тёплые ручонки.
- Сколько тебе лет Таирка?
- Четыле
- Хочешь я тебе стишок расскажу?
- Нет
- А я принесла тебе шарик
-Не хочу,- произносит он, тяжело вздыхая и мотает головой. В этот момент в палату входит его отец. Высокий и статный мужчина лет тридцати пяти. Кивнув мне головой, он поднимает сына на руки.
- Он у нас несмеян, - шутит отец и улыбается мне виноватой улыбкой.
- Ничего…Когда-нибудь он улыбнётся. Я знаю…

Я возвращаюсь домой из больницы, и меня не покидает чувство тревоги за Аурелию и Таира.
Эти два ребёнка запали мне в душу и я, к сожалению, ничего не могу сделать, кроме того, что дарить им улыбки. Всю ночь я ворочаюсь от внутреннего беспокойства. На утро принимаю решение. Воскресить Калягошку. Я знаю, что Калягошка тронет сердечко Таира!
Я накупила ткани и разной фурнитуры и, закинув всё это домой, поторопилась в больницу.
Когда я с хризантемами в руках ворвалась в палату Аурелии, из моих рук выпали цветы. Её койка была пуста…
Лиза подошла ко мне, и крепко сжав мою руку, тихо произнесла:
- Она умерла ночью…
Я прошу детей оставить меня одну и, закрыв дверь палаты, уткнувшись лицом в кровать в которой все эти годы неподвижно лежала Аурелия начинаю рыдать…
В этот миг я не знала, что во время работы в больнице, мне предстоит проводить в последний путь ещё восемь обреченных на смерть детей…

- Не шей на себе вещи. Сплетничать о тебе будут, - делает мне замечание мама наблюдая как я делаю иголкой пометки накинув на себя выкроенное платье Калягошки.
- Пусть. Значит, я живу, а не прячусь от жизни в норке.

Когда костюм Калягошки был готов, я примерила его у зеркала. Вперёд! – сказала я себе и вылетела из дома.

Таир сидел в углу кровати и листал альбом с рисунками.
- Привет! Я Калягошка – нос картошкой, девчонка смешная подруга боевая! – начала я восторженно приветствовать Таира подпрыгивая и хлопая в ладоши. Таир поднял на меня глаза и начал смеяться, хлопая в ладошки. Я обняла его крепко и шёпотом спросила:
- Узнаешь меня?
- Ты хорошая, - ответил он и поцеловал меня в щёчку. В этот момент я была самым счастливым человеком на свете. С того дня Таир привык к моему новому образу и не засыпал пока я не прочитаю ему на ночь сказку. А на вопрос врача во время обхода: Как ты себя чувствуешь? Отвечал с улыбкой:
- Как Калягошка!
Его отец Дастан часто подвозил меня домой и каждый раз терялся не находя слов благодарности.
- Я в растерянности. Спасибо Вам большое. Не знаю, за что страдает мой сын и я в том числе…
- Не благодарите... Бог испытывает человека трудностями. Нужно благодарить жизнь за эти трудности, иначе за каждое маленькое добро придется очень дорого платить, - сказала я ему то, что сама поняла за период своего одиночества.

Однажды я задержалась и пришла в больницу позже обычного. Когда я зашла в палату Таир лежал, повернувшись лицом к стене. Мальчик, который лежал рядом сказал:
- Наверное, заснул.
Я наклонилась, чтобы поцеловать Таира и мне показалось, что он не дышит. Его лицо было бледным. Я схватила его на руки и побежала по коридору с криками.
- Готовьте операционную! – крикнул врач. Медперсонал засуетился. Когда передо мной захлопнули дверь операционной я села на пол в коридоре, и, обнимая колени начала молиться:
- Господи! Спаси его умоляю! Только бы выжил! Только бы выжил! – шептала я, глотая капельки своих горячих солёных слёз. В коридоре послышались шаги. Ко мне подсел Дастан и, обнимая меня произнёс:
- Молись, не останавливайся! Я тоже молюсь! Одну из наших молитв Бог должен услышать.
И Бог услышал. Через месяц Таира должны были выписать из больницы. Он улыбался и читал стихи. Я пришла попрощаться с ним в день выписки. Когда отец открыл дверцу машины и хотел усадить его, Таир вырвался и подбежал ко мне. Я подняла его на руки и мы, обнявшись, стояли так пока он не сказал, обращаясь к Дастану который подошёл к нам:
- Папа! Пусть Калягошка станет моей мамой.
Я отдала Таира отцу и, попрощавшись, скрылась в толпе других детей.
Через два дня Отец Таира пришел в больницу с букетом роз и уверенно произнёс:
- Мой сын опередил меня…Ларима я давно хотел сказать тебе, что …Ты нужна мне и Таиру. Я и не мечтаю о другой матери для своего сына. Выходи за меня замуж…

Мы переехали в Алматы через месяц после нашей скромной свадьбы. Я часто водила Таира в родной цирк Он заворожено смотрел на выступления артистов и однажды после очередного выступления заявил:
- Ты должна вернуться в цирк.
- Ты так думаешь?
- Без тебя цирк грустный…

На манеже с новой программой выступают эквилибристы на велосипеде. Под потолком натянут серебряный канат. Следующий номер. Я смотрю из-за кулис на Алексея. Мне всегда нравилась та легкость, с которой он подчиняет хищников. Ему нелегко. Противостояние между животными происходит постоянно. Алексею каждый раз приходится доказывать львам своё лидерство. Он рискует каждую секунду выступления, особенно в те моменты, когда поворачивается к львам спиной. Едва Алексей показался за кулисами, вытирая пот со лба, на манеж выбежала обезьянка Джимми. Она сегодня в хорошем настроении. Больше обычного показывает язык, корчит гримасы и, танцуя, машет руками девочке в первом ряду, которая просит маму уйти.
- Твой выход. С Богом! – прикоснувшись к моей руке, сказал Алексей. Заиграла музыка и я оказалась на манеже.
- ААА! Здрасьте! Вы думали, что я не вернусь? А я вот вернулась! Я Калягошкааааа! Купила я красивые босоножки и дорогие серёжки! Я научу Вас смеяться и кувыркаться! – восклицаю я, скрывая волнение. Дети машут руками и улыбаются. В первом ряду, хлопая в ладошки, сидит мой сын. Впервые в своей жизни я чувствую себя полной водой***…
____________

Полная вода*** - Максимальный уровень поверхности воды во время прилива
Половина человечества заняты поиском себя. Многие ищут годами себя в себе. Но не потерять себя так же важно, как и найти. Это я поняла благодаря приёмному сыну Таиру. Однажды я потеряла себя в день, когда сожгла Калягошку. И кто знает, что было бы со мной, если бы я не вернулась к себе…
Когда я выходила из цирка за руку с Таиром я увидела приближающегося ко мне Санжара. Он держал в руках букет алых роз.
-Это тебе,- произнёс он нежно
-Спасибо, - поблагодарила я и, вручив розы сыну, попросила отнести их в машину.
- Как поживает Асима?
- Мы расстались.
- Почему?
- Она ограничена. А ты безгранична.
- Зачем ты сравниваешь нас?
- Я понял, что она любила лишь деньги. Так устроен мир. Кто - то любит твои деньги, а кто- то любит твои глаза. Странно, что любовь к деньгам оказывается сильнее, - произнёс с горечью в голосе Санжар.
- Ничего странного. Тому, кто любил деньги, ты позволил остаться с тобой. Извини. Мне пора.
- Я желаю тебе всегда быть такой же, - попытался удержать меня Санжар.
- А я желаю тебе любви, - перебила его я и поторопилась навстречу Дастану.

Я смотрю на свет в глазах Таира и чувствую, как распахиваются двери моего сердца.
Я знаю теперь, что счастье ищет открытые двери… Закрытое сердце похоже на тюремную камеру, в которой живёт лишь боль. Счастье не живет долго, если не отражается в глазах других…