О причинно-следственном

Лучше бы этого никогда не было.
Нет, я не жалею конечно.
Но вот если подумать так…
Если бы я в тот день не выпендривалась бы и пошла есть дешевые пельмени, то не встала бы из-за стола японского ресторана с полупустым желудком.
А на полупустой желудок, как известно, алкоголь ложится иначе.
Вобщем, меня вполне определенно, не повело-бы после второго Космополитена. И не улыбнулась бы я проходящей мимо блондинке, улыбнувшейся конечно-же мне в ответ.
Если бы я не выпендривалась, и пошла бы ужинать дешевыми, но сытными пельменями в русский трактир, то Лора, демонстративно не отказалась-бы от ужина, предварительно послав меня ко всем чертям и накидавшись саке, вместо того, чтобы составить мне компанию и поесть, как нормальный цивилизованный человек.
В общем Лора, если-бы была при памяти, остановила-бы меня от необдуманных поступков, как она это обычно и делает.
У нее миссия такая.
Главное задание.
Но не в тот злополучный вечер.
Лучше бы его не было.
Так вот – если-бы Лора меня остановила, то меня бы, после двух коктейлей, не понесло бы заигрывать с блондинкой. Меня бы остановил тот факт, что она была не одна и та, с кем она была, тоже была не одна. И, возможно, я бы не решилась что-то впаривать по душам, на улице, так по-быдловски, ее девушке, которая, надо заметить, была на голову выше меня.
Но если бы Лора, на выпитое в японском ресторане саке, не откушала бы еще парочку космополитенов, то она возможно и не вышла бы меня спасать от тети Степы, и не стала-бы так откровенно с ней заигрывать, пока я пробравшись внутрь, записывала блондинкин телефон.
Если-бы этого всего не случилось, мы бы не были вынуждены поскорее покинуть сие прекрасное заведение и задуматься: куда же нам, разгоряченным, готовым на подвиги и подшафе, податься дальше. И мы бы не оказались на Набережной 13 Января в пол-второго ночи. И в голову Лоры не пришла бы идея взобраться на Вантовый мост, и мне бы не пришлось ее оттуда снимать. Мы бы так не замерзли и не решили бы срочно где-нибудь согреться, потому-что нету больше сил, и не прыгнули бы в первое попавшееся такси, хотя до дома было шагать минут 7 от силы.
Мы бы не оказались в машине с водителем-шизофреником-женоненавистником-националистом в два часа ночи. Будучи молодыми девушками, не в состоянии говорить по латышски, мы бы не оказались не в лучшем положении. Таксист не разнервничался бы так, и не впилился бы со всей дури в электрический щит. И уж точно бы в два часа ночи нас с Лорой не везли бы в скорой в больницу. Врачи бы не стали копаться в записной книжке моего телефона, и не найдя там обозначений типа «мама» или «папа», не позвонили бы по первому попавшемуся, под названием «ааа». Я-бы, к слову, не назвала бы так блондинку, если бы расслышала, как ее зовут. Я бы обязательно расслышала как ее зовут, если бы не выпендривалась, поужинала бы как человек и не ушла бы после двух космополитенов. Если бы я, или Лора к примеру, были бы в сознании, врач скорой помощи не позвонил бы ночью блондинке, со словами – «вашу подругу доставили в первую городскую больницу с подозрением на сотрясение мозга. Пытаемся узнать ее имя, фамилию и номер страховой карточки».
Блондинка не прилетела бы заспанная в пижаме, на такси, в слезах.
У блондинки бы не случилось такой неожиданной ночи.
Нам бы, уже пришедшим в себя к ее появлению, не пришлось бы столько извиняться за беспокойство.
Хотя с другой стороны – у меня бы не было лучше повода позвонить ей и позвать на пельмени в русский трактир. Она бы не призналась бы мне в первый же вечер, что терпеть не может японцев и голубей, и что с первого взгляда ей стало понятно что-то, что начинает как раз вот-вот уже вырисовываться.
Мы бы не поехали с ней, наверное, к ее родителям в Барселону, где они проживали вот уже около десяти лет, она и сама оттуда: «вообще русская, но живу сейчас там».
Я бы не сделала бы скоропалительных выводов на закате, расчувствовавшись.
Не предложила бы навсегда, про любовь и поженимся.
Она бы не согласилась.
Она бы не разругалась с родителями, не лишилась бы машины, квартиры, обеспечения.
У нас не появилось бы столько разногласий, ссор на бытовые темы, типа где взять деньги, или почему дома такой бардак. Я бы не стала все чаще задумываться, что может я слишком, очень сильно поторопилась. Мне бы не пришлось бы втихоря, пока ее нет, собирать вещи, нацарапывать несмелой рукой записку и катиться прочь.
Я бы не парила бы мозги московским друзьям ровно две недели, приехав якобы погостить, но с билетом в одну сторону.
Я бы не потерялась бы так.
Чтобы потом найтись, определится, опять влюбиться.
Или лучше не находиться, не влюбляться, не определяться.
Ай, как есть, так есть.
Как говорится – все что ни делается…