Болото

 Болото.(Рассказ представлен в бетта-версии. Прошу прощения, но кто такой Морок подробнее изложено в произведении (рассказ, тока чего-то он длинный получился)Зеленая тварь. Эта фигня быдет выложена на сайте позднее)

Да вот так дело-то было. Ну, знать, появились эти экспедиции в деревне осенью. Как раз в конце октября. Не самое приятное время для шатания по нашинским болотам. Да вот только черт их погнал, екорный корень. Говорят, научное открытие будет.
Да… Хорошо…
По существу этих самых заданных вопросов… Ну я так и сказал, екорный корень, дело-то было вот в чем…
Хорошо, товарищ начальник. По существу… как там… заданных вопросов могу пояснить вот что. Двадцать седьмого октября днем приехала машина такая, да, да – «Газель» белого цвета... Да какая же она белая? Пока добралась аккурат в цвет нашей мещерской грязи и окрасилась. Дороги-то, сами знаете, у нас, ек макарек, что ни на есть российские. Хорошо. По существу, так по существу…
В машине приехали трое человек. Старый такой профессор, это с его слов профессор, товарищ начальник, а на самом деле я не знаю. Что? Ну, тогда, в самом деле, профессор. Парень с ним был молодой, лет под тридцать. Молодой. А вам сколько? Екарный Макар. А ну тогда, товарищ начальник, не совсем молодой. Мужик, значит, с ними приехал. Тоже ученый. Да и девка. Наверное, жена того мужика, а, мож быть, дочка профессора. Я-то не спрашивал, это бабка Марфа знает кто, кем и к чему во всем мире приходится. Это у нее спросить лучше. Это хорошо, что спросите, она мне соврать не даст. А что еще могу добавить. Хотели они проводника найти или охотника, чтоб значит их в самое болото, екарный корень, спровадить. Захотелось им что-то там проверить. Говорят по рассказам каких-то охотников, знаем мы этих охотников, екарный корень, шляются тут иногда разные. Да, не… редко. Но человек по пять-шесть. Только не охотники это вовсе. Непохожи. Вот и после того как Митроха вернулся, появлялись. Точно помню, были, а вот когда и как я их видел, все отшибло. Не, были…
       А? Так они нам и сказали, что, мол, научное открытие будет, дескать нашу деревеньку в каких-то книжках опишут. Да, нахрен, нам эти книжки. Но заплатить обещались. Научное открытие будет, это вам не в лесхоз ездить на заработки, это уго-го.
Так вот они собрались, проводить нанялся Митроха. Ну, то есть Мишка Савинов. Да вы у него лучше спросите. А. Ну тогда лады. Так вот они переночевали в домике Мишки, мать у него умерла год назад, а отец с войны не вернулся. Как умерла-то? Да как в нашинских лесах умирают… Нее, волки у нас, конечно, есть, да кто ж один в лес, а самое главное в такую даль, что серый пожрет, ломанется? Сердце-то не каменное, мужик погиб на войне, да потом сын еще, горе луковое. Сорванец, ек макарек, едрить его… Довел мать, а у нас с дохтором худо в деревне, дохтор-то из-за леса приезжает. Не дождалась, знать, Анна, померла.
А. Ну так вот. Они переночевали и оправились на своей машине в лес, там километров с тридцать-то дорога еще петляет, то ли лесовики, то ли геологи проходили. А потом только пешком.
Через дней десять, тут всего-то не упомнишь, появился в деревне Митроха, ну то есть Мишка. Глаза полоумные, как ушел с ружьем и мешком припас, так без всего и появился. Без этого далече в лес ходить, только волков кормить. Глаза, говорю, на выкате, ноги изодраны, руки в царапинах, это он через ветки ломился напрямки, сушняк так царапает, крепко и широко. Словно ополоумел, и несет какую-то чушь, как дед Тит. Ну, того и совсем хорошо, если зимой смерть к рукам приберет, девяносто восьмой ему пошел. Только вот так, что бы сидели сразу до белого луня, я не припоминал. А Мищка в раз весь посидел.
А что несет-то? Да сказки. Они, говорит, все пропали, исчезли совсем. А он-то что-то не особо и исчез, ек макарек. Мы грешным делом подумали, что парень-то их порешил. И вам, товарищ начальник, сообщили. А… понятненько, значит, не мы первые. Ну, хорошо, оно и ладушки. Только парень, он мухи не обидит. Добрый он, хоть и молод, да дурен по молодости.
А что потом?
Все как есть сказал. Где расписаться? Ну конечно с моих слов записано верно, я ж сам все и рассказывал.
А теперь послухай меня не для протокола, товарищ начальник. Места, куда они повадились, с дурной славой у нас ходят. Хрен знает почему. А как же не предупреждали. Да Митроха знает и, наверняк, сказал. Ну, там же открытие. Там же книжки и всякое такое…
Там стоит хрень какая-то, ек макарек, прямо в болоте, там и стоять-то нечему, ан нет, стоит низкий такой домик их каменных глыб деланный. Как погреб у Матрены. Нет… сам не видал, да дед мне рассказывал, что пути-дороги к нему все утонули, а если кто пройти попытается, тот уж не жилец. А почем я знаю, кто дед мой был? Может и сам енту чертовщину видал…

* * *
Да, конечно обязуюсь, уж правду я вам сейчас всю, как ни на есть, расскажу. Я ж по деревне самая порядочная. Это все скажут – бабка Марфа не соврёть. А почем я знаю, ну ходят у нас в деревне злые языки, но это все от того, что я ответить-то не могу. Так они про меня все сплетни и распускают. А самогон я не варила и варить некогда не буду. Хорошо, хорошо… За ведомо ложный донос по статье… скоко-скоко? Ну да, эта триста шесть… какого еще Ука? А ну тогда понятно УК РФ предупреждена.
Можно рассказывать?
А?
По существу заданных вопросов… А какие заданы были вопросы? А… Ну так… Ага… Вот те на… Ну по существу заданных вопросов могу пояснить, что утром двадцать седьмого октября приехала машина. С кузовом, но не «ЗИЛ», других-то я начальник и не знаю. Я самогон не гону, так ко мне другие-то и не ездят. Да и эти не издят. Я-то самогон не гоню. Вот так оно и было. Там значатся в машине трое людей было. Мужик такой видный с усами и бородкой подстрижаной. Сразу видно кто-то важный. Он еще с папкой такой ходил ну как для бумаг, я ж знаю, я ж на лесозаготовке подсчет вела, только другой – кожаной. И ботиночки у него не в нашу грязь лазить. А еще очки в золотой, вот те крест, оправе. А с ним девка молодуха приехала. Вся фыфа из себя, волосы крашены, на пальце кольцо золотое. Только очки… да как-то странно, и они все в черных очках были… Нет, это я про другое. Та баба стройная, сразу видно – городская, и умная. А то, как же не знать. Там ума набраться, надо за книгами сидеть, от этого глаза и портятся, а когда глаза портятся, тут и очки начинаешь надёвывать, чтобы видеть. А с ними мужик еще был, парень молодой, совсем не примечательный такой, он-то мне и показался подозрительным. Сама не знаю. Очки в простой оправе, жалезной. Надет, конечно, по моде, только сапоги, такие как кирзовые, только на шнурках и чуток пониже. Штаны ваенные, пятнистые, такой же пятнистый бушлат или телогрейка, как по-нашему говорят. Не-не, не военный, у военных фуражка всегда есть. Вот этот парень креме такого телефона ничем и не выделялся. Такой телефон, ну который по телевизору показыват, маханький и проводочков нету. Ну-у, разве на таком поговоришь здесь. Тут у нас на почте за двенадцать километров такая машина стоит. Большой черный сразу видно – до города дозвониться можно.
Ну, знать, приехали они и давай всем говорить, что скоро близ нашей деревни какой-то научный… слово то такое сказал, мудреное. Короче, всем нам скоро будет очень хорошо житься. Так как о нашей деревне напишут в умных книгах. Только нужно чтобы кто-нибудь, кто знает наши места, их провел поближе в болота. На какой им это надобно? Ну, научное открытие – это дело важное и нужное. Мишка-то и подрядился. А они ему еще и заплатить обещались. Мало ему, что научное открытие совершать помогает, ироду… А вот потом они и отправились. Только через неделю с небольшим, …не, я точно не помню. Дней десять, заявился еле живой. Кто-кто? Митроха, кто ж еще. Говорит, что все они исчезли, да врет, наверное, сам их, значит, прибил, а добро припрятал. Я так думаю. Нет, какой доказать, самой удивительно. Парень-то спокойный. Только вот если золотой блеск глазенки ослепит, тут и самый спокойный в глотку вцепится, не отдерешь. Тут еще кто-то шнырял, не помню, ну перед тем, как вы приехали. Не… кто не помню, убей, не помню. Но очки у них были темные… у всех.
А… ну, с моих слов записано верно, да, вот. А самогон я не гнала и не буду.

***
По существу заданных вопросов могу пояснить. Приехали они в деревню утром, Двадцать седьмого. И давай спрашивать, кто, мол, может их в болота проводить. Ну, там по краю это понятно, многие ходят, промышляют, а в глубь только мы с Ерофеечем и хаживаем. Он тропы знает и меня научил. Ну, эта… можно я закурю, все, как вспомню, озноб пробирает, и курить хочется. Ну, вот я и подрядился, бля… на свою голову. Отправились мы… А, там Девка была Юлей звали, жених ее Михаил, уж фамилий-то я не запомнил, у нас в деревне все больше по именам и по прозвищам. И профессор какой-то звать… Федор Михайлович, точно… Вот оправились мы на следующий день. До болота доехали на машине. А, ну… «Газель». Дальше дороги не было. Они говорят, что пешком пойдем. Ну, я их пытался отговорить, да тачку жалко, наш народ ушлый, прознает, а шли то не на одну ночевку. Так как народ прознает, что на болото на машине не сунешься, то сразу машину искать побегут. Сама бабка Марфа алкашей-то и надоумит. Да хрен его знает. Но они слушать, понятное дело, не стали и в лес. А я что? Я с ними. Хрен думаю с ними. На болоте шли три дня. Там, наверное, с вертолета спуститься легче будет, да только нет у них вертолета наверное. У них еще такая палатка красивая была, как парашют. Я и сам-то никогда в такую глушь не заглядывал. Там и зверья-то почитай нет, нечего делать там охотнику. Вот на четвертый день мы и вышли к какой-то чертовой канители. Там остров на болоте, ну как обычно, покрытый лесом, мы на таких ночевку делали. А тут такой же, только меня как озноб прошиб. Ну, не с чего. А тут как передернуло.
Вышли на остров, все в нетерпении, у профессора даже руки трясутся. Они сразу в глубь, да нет совсем небольшой, за пять минут от одного края до другого дойти можно. Вот они и ломанулись все туда, да рюкзаки побросали и побежали как дети. Я, понятно дело, с ними, у меня одного ружье, а вдруг там медведь, они ж городские, не отмахаются. А там небольшая такая горочка в центре острова стоит, и в горке лаз квадратный из глыб сложенный. Можно я… эта… закурю. Вот они все туда в лаз, фонарики достали, такие махонькие, на луб с резинкой одеваются. И туда. А я стою, жуть меня пробирает. Да ничего вроде страшного нет, только чую такое как кожа сжимается на всем теле, мурашки высыпают, ноги ватные, двинутся не могу, и крик в горле подавился. Да не с чего боятся-то было. Холмик, как холмик, ну такое небольшое круглое, метров пять в ширину. И ход квадратный внутрь. А стою ну прямо перед обманкой. Эта дед Ерофеич так называет, вроде тропа, а на самом деле трясина жуткая, ты тыкаешь палкой и твердо, а наступишь ухнешь по шею и в топи уйдешь. Он меня и учил тропу в болоте находить, говорит, ты можешь научиться. Еще говорит, что если вдруг покажется, будто не хочется наступать на кочку. Ну, прямо спасу нет как, то обходи место, вокруг обходи, гиблое оно. Это, говорит, тебя леший за руку держит. Вот тут все так было, только в тыщу раз сильнее. Так они и ушли в глубь. А что я? Я жду, может ничего страшного. Меня через минуту отпустило. Только какой там, меня чутье не обманывало ни разу. А из лаза ни голоса, ни крика. Тишина, как будто не было там людей вообще. Я решил посмотреть, сделал шаг вперед и как сквозь кисель, не пускает меня что-то, и так, пока дошел до лаза трясусь весь, По волосам под шапкой словно рука какая прогладила. Чувствую, волосы дыбом встали. Вот смотрите, я все время в шапке хожу вот почему… видите, белые как снег. Я туда, а сам трясусь как осиновый лист, сердце, того гляди, из горла выскочит. Протиснулся в лаз, а там комнатка круглая метра четыре, стены из кирпичей больших выложены. Только никого из них там нет. Куда делись? Не знаю, тут на меня такая волна накатила, я прям оттуда как заяц. Выскочил, а везде ночь уже, за каких то пять минут темно стало и звезды. По болоту сутки бежал как полоумный и чую, догоняет меня кто-то, смотрит все время в спину. Так до деревни без отдыху и добрался. А к деревне меня чутье мое вывело, ни разу в лесу нашем не заблудился. Меня и сейчас тянет в то место, кто-то завет неслышно, где б ни был я, его чую, вот и вам указать могу направление хоть отсюда. Дайте сигарету, товарищ капитан.

***
Отказ в возбуждении уголовного дела в связи с передачей материалов в УФСБ.

***
 - Садись, рассказывай.
- А че рассказывать? Ты с отчетом командира ознакомься, там все полно и по существу.
- Я знаком с отчетом по операции 23 руководителя группы. Теперь меня интересует твоя трактовка событий.
- Шеф, ты сам нас послал.
- Мне кажется, вы достаточно профессиональная группа, отлично зарекомендовали себя в работе на дальних территориях. Меня интересует причина такого поворота сценария, сродни, между прочим, с провалом. Что там произошло?
- Любопытно?
- У меня есть две меры воздействия на тебя. Дисциплинарная, будет применяться к участникам операции, и материальная, которая будет применяться ко всей группе.
- Эй полегче, шеф. Что я такого сказал? Ты сразу шантажировать.
- Что там?
- А ты бутылочку с виски достань и сигарой угости. А я тебе все сейчас расскажу. Разговор будет немного жесткий, так что выполни просьбу внештатного сотрудника.
- Ты не зарываешься?
- Я думаю, что нет. В любом случае я тебе нужен, так что можешь исполнить маленькую просьбу?
- Когда-нибудь мое терпение кончиться.
- Я постараюсь быть подальше.
- Так что там.
- Капище на небольшом островке посередине болота. Возраст можно определить только приблизительно, но не меньше тысячи лет. Странное оно, капище. Я сразу предлагал его… в общем… того, обезвредить. Но командир, долгих лет жизни ему, получил от тебя личные указания о проверке возможности использования этого склепа. Ты вообще, шеф, понимаешь, какая это задача? Причем с абсолютно неизвестным объектом. У тебя оперативных групп много? Одна лишняя? Да это можно использовать только как замену смертной казни. Отводить туда приговоренных к расстрелу.
- Надо будет и так используем?
- Ты когда именно так похожие места использовать начнешь, мне скажи, ладно? Я из страны уеду.
- Ладно. Что дальше?
- А че дальше? Все так и было, как командир пишет. Ломанулись туда. Окружили остров, стали распутывать, чего там только не на плетено. Я таких вещей сроду не видал… Даже сравнить не с чем. Ну, это как древнюю эту гориллу… во, вспомнил, питекантропа, с человеком сравнивать. Древняя там сила, я такую ни разу не чувствовал. Древняя и мощная.
 - А причина вашего отступления и э… а откуда ты достал столько взрывчатки?
- Те на какой вопрос ответить первым? Причина нашего отступления крылась в отсутствии человеческих возможностей выжить рядом со взрывом двадцати килограмм тротила. А откуда я взял взрывчатку? Дак это... шел как-то по складу и вдруг... бах! Целый чемодан... Я сперва думал, потерял кто... ну и взял, думаю - верну.
- Я тебя серьезно спрашиваю.
- Шеф, жопа там. Судя по всему, это мои личные логические выводы, да не кривись ты так, моя логика меня еще ни разу не подводила, там сработавшая защитная система. Голодная свирепая сила, посаженная на цепь. У нее из лап урвали то, что ей приказано охранять, представь настроение этой охранной системы. Я надеюсь, что цепь, на которую ее посадили, выдержит. Иначе скоро наметиться масштабная операция с привлечением федеральных сил и средств.
- Уверен?
- Старик и девчонка принесены в жертву. А третий смылся с чем-то очень интересным.
- Почему старик и девчонка?
- Наводили справки. Старый профессор и его молодая аспирантка, племянница... дочка... ну и все такое. Археология, история... в общем, не гнушались эти персоонажи нарыть себе исторических реликвий на корман по черному. А вот о Михаиле Морокове ничего неизвестно. Такого человека не существует.
- Морок?
- Без сомнений.
- Черт…вот влипли.
- Правильно, в болото…