Стеклянный сон

СТЕКЛЯННЫЙ СОН

Вадим, старый приятель Валерия, свой шестидесятилетний юбилей решил отметить широко, снял целое кафе рядом со своим домом. Гостей было человек сорок, все они уселись за сдвинутыми в центре зала столами, сбоку за отдельный столик посадили четырех музыкантов – кажется, тех же самых, что были на юбилее Вадима 5 лет назад.
На торжество Валерий пришел со своей юной подругой. Ее звали Катей, она была из провинции, здесь училась на первом курсе юридического вуза. Она не была ни глупенькой, ни наивной, но для нее многое в столице было еще внове и вызывало жадный интерес – особенно полубогемные тусовки с их вольным стилем общения, с намеками, подначками, флиртом, поцелуями, капризами стареющих звезд, смешными амбициями и ужимками звезд пока несостоявшихся и пьяными вывертами непризнанных гениев.

За столом чуть наискось от Валерия села женщина, лицо ее показалось ему смутно знакомым. Где-то он ее раньше видел. Этот тонкий профиль, слегка вздернутый носик… Да, конечно, они были знакомы. Она то ли актриса, то ли певица.… У Вадима по давней традиции все было просто, многие гости, и женщины тоже, были в джинсах, в свитерах… А у этой красотки был вид пришелицы из совсем другого мира – черное платье по самые щиколотки с кружевными отворотами на вороте и рукавах, бледное лицо, вязаная шапочка, из-под которой выбивались волосы неестественно черного цвета. И затуманенный взор, устремленный в какую-то неведомую даль...
По первому взгляду она показалась Валерию довольно молодой, но, приглядевшись, он заметил сеточку морщинок на пальцах ее рук. Значит, все-таки не такая уж молодая, но выглядит романтично и привлекательно.
Женщина почувствовала взгляд, повернула голову, надменно улыбнулась и отвернулась. И больше не смотрела в сторону Валерия.

После первых четырех тостов поначалу строгий порядок застолья нарушился. Гости начали шуметь, курить, ходить по залу, собираться группами…
Музыканты встали из-за своего стола, прошли на площадку у торцевой стены, один из них сел за пианино, два гитариста и аккордеонист встали возле. Вот они дружно грянули ламбаду, и в глазах Кати запрыгали веселые чертики.
– Потанцуем? – спросила она и потянула Валерия за рукав.
Он мягко отвел ее руку.
– Нет, Катрин. Я кроме танго вообще никогда ничего не танцую. Да и танго тоже … последний раз танцевал лет 30 назад.
– Танго… полный отстой, – протянула девушка, сморщив носик.
К ним бочком подошел какой-то усатый хрен в пиджаке темно-коричневого бархата и нагловато-вежливым тоном спросил у Валерия разрешения пригласить его даму на танец. Катя вопросительно посмотрела на Валерия, и он кивнул головой. Пусть подвигается, в ее возрасте это полезно. Полминуты он понаблюдал, как Катя дергается в танце – ох, уж эти современные танцы! – потом сделал еще один глоток коньяка, встал, и, обойдя вокруг стола, подсел к той женщине в черном платье – возле нее как раз освободился стул. Женщина вопрошающе посмотрела на него, и Валерий отвесил поспешный поклон.
– Прошу прощения покорно. Вас случайно зовут не Наташа?
– Да, Наташа… Наталья Павловна.
– Очень приятно. Наталья Павловна. Как Пушкинскую героиню.
Губы женщины тронула легкая улыбка.
– Да, вы правы, так звали одну Пушкинскую героиню. И что из этого следует?
– Мне кажется, Наташа, мы с вами раньше встречались. Вы, случайно, не актриса?
Женщина посмотрела на него с удивлением.
– Да, когда-то я была актрисой. Но это было очень-очень давно. А почему Вы спросили?
– Мы, Наташа, с вами раньше встречались. Вы выступали в подмосковном пансионате «Липки». Я хорошо помню тот день – вы были молодой, ослепительно красивой и пели просто божественно…
И Валерий мягким баритоном пропел: «Снился мне сад в подвенечном уборе…».
– Нет, Вы ошибаетесь, – вздохнула его собеседница. – В «Липках» я ни разу не выступала. А Вас как зовут? Валерием? Нет, не помню… По-моему, у меня никогда не было знакомых с таким именем. Вы, наверное, ошиблись, спутали меня с кем-то еще.
Валерий пожал плечами.
– У меня очень хорошая память на лица. Я просто уверен, что мы с вами раньше встречались.
К ним подошел Вадим, легонько обнял Наталью Павловну за плечи, наклонился к Валерию.
– Вы, я вижу, уже познакомились?
Валерий бросил взгляд на женщину и осторожно ответил:
– Мы находимся в самом начале процесса сближения.
Наталья Павловна подняла бровь, и Валерий тотчас добавил:
– Я хотел сказать – сближения наших позиций, как выражаются дипломаты.
Вадим повернулся к Наталье:
– Рекомендую, Наташа, – это Валерий Бартенев, мой хороший друг, весьма успешный адвокат, так что знакомство с ним может оказаться даже полезным, не дай, конечно, Бог. И еще, кстати. Валерий – старый холостяк, чем вызывает жгучую зависть у большинства представителей сильного пола.
– Нет-нет, вовсе еще не старый, – запротестовал Валерий.
Вадим широко улыбнулся.
– Виноват, поправляюсь: он холостяк, конечно, еще не старый, но давний и опытный. И потому, замечу, очень опасный для красивых одиноких женщин, – Вадим шутливо потрепал Валерия по плечу.
Знакомая Вадима кинула на Валерия быстрый взгляд.
– Вот как? Мне уже страшно…
Валерий развел руками.
– Вадим, конечно шутит. То есть, я действительно, увы, холостяк, но что касается того, что я могу представлять для кого-то какую-то опасность, – это Вадим пошутил, это у него такой юмор.
Вадим снова потрепал Валерия по плечу:
– Ну, желаю удачи.
И пошел с улыбочкой на лице к другим гостям – как хозяин вечера он, конечно, должен был всех обойти, со всеми перекинуться словечком, подбодрить, пошутить, а кому-то, возможно, и настоятельно посоветовать перейти на газировку… Его жена Светлана стояла в группе гостей возле окна, в руке она держала бокал.
– А скажите, Валерий, – вдруг спросила Наталья Павловна, – отчего же вы до сих пор не женаты? Можно сказать, видный мужчина и к тому же успешный адвокат… А я сначала подумала, что та симпатичная девушка ваша дочь.
Валерий махнул рукой.
– Нет, не дочь, а так... У меня, насколько мне известно, детей нет. Потому что все как-то не было времени жениться. И потом… Признаюсь, Наташа, Вам. Мне до сих пор так и не удалось встретить женщину своей мечты. Точнее, всего один раз я встретил ее, но тут же и потерял. Осталась только фотография, которую я бережно храню как память о нашей встрече. Вот уже тридцать лет.
– Вот как? – неопределенно протянула Наталья Павловна. Было видно, что свой вопрос она задала просто из вежливости.
– Да. Та женщина была удивительно похожа на вас. На фотографии мы стоим с ней рядом – рука в руке. Кругом лето, цветы, шампанское в хрустальных бокалах. У меня профессиональная память на лица. Наташа, я просто уверен, что это были Вы.
– Уверены? Вот даже как? Рука в руке? – скептически усмехнулась Наталья Павловна. – Где же это было? Лето, цветы, шампанское… Какая жуткая романтика!
– Это было в пансионате «Липки» под Звенигородом. Тридцать лет тому назад.
– Ах, так давно… Ничего уже не помню. Нет, в «Липках» я никогда не была, хотя слышала...
Музыканты вдруг заиграли танго.
Валерий встрепенулся.
– Это «Вино любви» – из репертуара Петра Лещенко. Знаете эту песню? Вы позволите пригласить вас на танец?
Наталья Павловна в ответ отрицательно покачала головой.
– Благодарю Вас, но у меня сегодня не танцевальное настроение.
Валерий почувствовал себя уязвленным. Скорее всего, ему следовало откланяться, но так просто признать свое поражение было не в его правилах. Он сделал еще одну попытку привлечь внимание, этой загадочной, но, пожалуй, уж слишком серьезно настроенной женщины. Да, для сегодняшнего вечера не годится быть такой серьезной и замкнутой..
– Вы знаете, Наташа, о чем мне подумалось. Вино любви – какая яркая, красивая аллегория, название пришло из высших сфер, из мира высоких поэтических образов… Но у этой аллегории есть свое отражение и в нашем земном, то есть материальном мире. Вино ведь часто сопутствует любви, часто ее вдохновляет. А из всех вин лучше всего это умеет делать, конечно, шампанское. Вы, Наташа, не согласитесь выпить со мной по бокалу шампанского?
– Нет, благодарю Вас. Я шампанское не пью совсем.
– А раньше Вы его любили.
– Когда это раньше? – сердито спросила Наталья Павловна.
– Тогда в «Липках»… В тот вечер мы с Вами танцевали под эту вот музыку и пили шампанское...
– Я никогда не бывала ни в каких «Липках».
Наталья Павловна гордо вскинула голову и отвернулась.
Валерию ничего не оставалось, как вернуться к своему месту. Он сел, принял подряд две дозы коньяка. Оглянулся.
Его Катя стояла у стены, тот усатый хрен держал ее за руку и, вращая выпученными глазами, что-то ей вещал, а она в ответ, похоже, только похихикивала.
– Наверное, пора уходить, – решил Валерий. – На сегодня ему достаточно впечатлений.
Он видел, как к Наталье Павловне снова подошел Вадим, что-то сказал ей на ухо, та в ответ наклонила голову, встала и прошла на площадку к музыкантам.
Вадим попросил у всех внимания, дождался, когда шум утихнет, и громким голосом, подражая манере ведущего ток-шоу, объявил:
– А сейчас я хочу попросить выступить, спеть для нас романс гостью нашего вечера, очаровательную Наталью Панкову. Мы с Наташей давние-предавние друзья. Мы с ней познакомились в пионерлагере под Звенигородом – Наташа, ты помнишь тот далекий год, какая там была роскошная природа? Я в лагере работал руководителем изокружка, а Наташа была очень хорошенькой девочкой с косичками, она уже тогда выступала на сцене и, несомненно, была восходящей звездой нашего пионерлагеря. Сейчас ей лет, конечно, немного больше, и так сложились обстоятельства, что ей пришлось оставить сцену почти в самом начале своей артистической карьеры, но ее несравненный талант никуда не пропал, он по-прежнему с ней. И все мы сегодня имеем счастливый случай еще раз убедиться в этом. Прошу тебя, Наташа!

Музыканты заиграли, и Наталья Павловна запела – сильным и чистым голосом: «Снился мне сад в подвенечном уборе…». Она в этот миг была так хороша, что у Валерия защемило сердце…
Когда песня закончилась, все зашумели, зааплодировали, послышались крики «Браво!» и «Бис!», но Наталья Павловна, прижав руки к груди, поклонилась и прошла, как королева, к своему месту за столом.

Подошла Катя и села на стул рядом с Валерием. Он повернулся к ней:
– Ну, как, натанцевалась? Нам уже пора уходить. Давай прощаться с хозяевами.
Катя умоляюще заныла:
– Давай еще немного побудем. Мне хочется еще потанцевать.
Валерий еще раз окинул взглядом зал. Гулянка была в самом разгаре – в помещении стоял шум, у большей части присутствующих явно проявляла себя фаза алкогольного возбуждения, а музыканты на площадке вошли в самый раж… Пианист, мотая гривастой головой, неистово бил растопыренными пальцами по клавишам. Один гитарист откалывал на своем сверкающем лаком инструменте самые немыслимые штуки, другой отставил гитару в сторону и сейчас тискал в руках банджо, а аккордеонист, притоптывал ногой и пускал в зал счастливые улыбки.
На стуле рядом с Наташей сидел тот самый усатый хрен в бархатном пиджаке и с блудливой улыбочкой на лице что-то ей нашептывал.
Валерий вздохнул:
– Нет, пойдем. Завтра у меня трудный день.
Катя надула губки, но промолчала.
Когда они проходили мимо, Наталья Павловна оглянулась и одарила Валерия бледной улыбкой.
Первым движением Валерия было подойти, встать на одно колено и на прощание поцеловать у нее самые кончики пальцев рук, но он побоялся нарушить хрустальный сон этой хрупкой женщины, кажется, когда-то нежно любимой им. У той Натальи, в Липках, кстати, фамилия тоже была Панкова. Он это хорошо помнит, у него профессиональная память на фамилии, в таких вещах он не ошибается.
Уже на улице Катя сказала: «А эта артистка, которая спела романс, раньше, наверное, была той еще красоткой». На что Валерий не очень вежливо ответил:
– Помолчи немного, очень тебя прошу.

И про себя дополнил фразу: «Ты-то себе и представить не можешь, какой она был 30 лет назад. А он не забыл, ему этого не забыть никогда. Ему не забыть, как она воздушной походкой сошла с эстрады, как музыканты вдруг заиграли танго, и он осмелился пригласить ее на танец. Как же она была хороша! Осталась одна только фотография, – где лето, цветы, шампанское, и она смотрит на него счастливыми глазами».

Вскоре собралась уходить и Наталья Павловна. Стараясь не привлекать к себе внимания, она начала пробираться к выходу мимо веселящихся гостей – пьющих, жующих, флиртующих, танцующих и рассказывающих друг другу смешные анекдоты. Вадим, уже немного растрепанный, преградил ей дорогу.
– Ты куда это так торопишься, Наташа? Посиди еще немного. Хоть до утра. Видишь, как у нас здесь весело? Давно так не зажигали.
– Здесь накурено, у меня голова разболелась, – извиняющимся тоном сказала Наталья Павловна и для убедительности прижала пальцы правой руки к виску.
– Да, накурили сильно, – согласился Вадим. – У тебя все нормально? Наш адвокат тебя случайно не обидел?
– Нет, что ты! Конечно, нет, – поспешно возразила Наталья… – Но мне действительно пора, завтра рано вставать…
Это была неправда. Просто она устала от шума и гама, и ей очень хотелось побыть немного одной…

В вагоне метро напротив нее с бутылкой пива в руке сидел какой-то неопрятный лохматый парень, который нахальным взглядом ощупал всю ее от пальцев ног до макушки… Этот парень глоток за глотком опустошал свою бутылку, а сам все щупал ее, щупал, и, казалось, своим буравящим взглядом проникал в самые интимные местечки ее женского тела.
– Маньяк, наверное, – с замиранием сердца решила Наталья Павловна.
Когда она вышла из метро, то несколько раз оглянулась назад – не идет ли тот маньяк за ней и не надо ли звать на помощь милицию.
Дома она долго сидела с закрытыми глазами в своем любимом глубоком кресле. Потом встала, подошла к книжному шкафу, достала с полки потертый альбом для фотографий. Раскрыла его посередине, начала листать …
Вот та самая фотография – лето, веранда в цветах, шампанское в хрустальных бокалах…
– Да, – подумалось ей, – я когда-то была очень даже ничего, и этот пестрый сарафан мне очень шел. И он тогда был очень хорош, просто ослепительно хорош… остроумен… галантен… Как мы тогда с ним танцевали!..
И поддавшись воспоминанию, Наталья пропела мечтательным голоском несколько слов из того давнего танго: «Любви волшебной вино… на радость людям дано…»
Потом она подошла к зеркалу, окинула себя критическим взглядом…
– Ты умница, – похвалила она себя. – Так и надо.

Раздался телефонный звонок. Это был, конечно, сын. Он теперь жил в другом городе, у него была своя семья, которая требовала внимания, но все равно он не забывал звонить ей два-три раза в неделю и справляться об ее самочувствии. Вот и сейчас после минутного разговора, понизив голос, он спросил:
– Ты, мама, чем-то расстроена? У тебя все нормально?
– Нет, Валера, ничего… Просто немного устала…
Чуткий мальчик.
Это большое счастье – иметь такого сына.
Я должна быть благодарна судьбе… за все.

2008 г.