Веник

- Веник! Веник!!! Я вижу, у тебя балкон открыт! Выходи , черт малохольный!
Веник выбегал на балкон, суетливо поддергивая спортивные штаны, всплескивал руками, что-то оправдательно бормотал, залетал вновь в квартиру, ссыпался по лестнице подъезда и оказывался уже тут, у скамейки, тряся седоватыми нерасчесаными лохмами и продолжая оправдываться:
- Да в туалет же я... ну вот только зашел... ну я слышал же...
- Ладно, не ной, - прерывал его Генчик, - лучше давай, вот, помоги вытолкать драндулет тестевский.
И Веник, как был, в башкирских тапочках с загнутыми носками, "аля Маленький Мук", бросался в грязь, толкал повидавшую виды "семерку", подкладывал доски, уворачиваясь от брызг. Иногда ему даже говорили "спасибо".

Веник выручал всегда и всех.
Привезли в обед "замороженку" в соседний гастроном, а грузчики уже "наобедались" и лежат в подсобке - директриса выглядывала в маленькое окошечко склада и зычно кричала:
- Веник, сюды! - и тот был как штык, пластался хоть до вечера, отмораживая руки тяжелыми полутушами и не жалуясь потом, когда ладони трескались и гноились неделями.

- Веник, завтра с утра на детской площадке меняем горку - чтобы был! - и он сидел под грибком уже в 7:30, терпеливо ожидая своей нужности, улыбкой провожая хмурых соседей на утреннюю смену.
А потом, когда новую горку, разгрузив, как попало бросали у подъезда, он шел за цементом, выкапывал ямки, ставил стойки и ждал до полуночи, чтобы проверить, затвердело ли.

Никто никогда не интересовался, есть ли у Веника свои дела, семья. Кажется, он где-то преподавал. Вроде бы возился с животными, хотя своих у него не было - жаловался, что аллергия.
Кто-то из старушек на скамейке рассказывал, что Веник за деньги ищет собак. Когда его об этом спросили, он смущенно ответил, что, дескать, да, помогает иногда, а деньги - ну если дадут - не отказывается, а от детей и женщин не берет, даже если настаивают.

Как-то однажды соседский Пашка увязался с ним и только он видел, как Веник ходит по подвалам, к чему-то принюхивается, смотрит поверх домов, выглядывая в окно из очередного подъезда, успокаивает хозяина:
- Найдём, найдем, не беспокойтесь, только чуток помолчите, мне надо подумать.
Того пуделька нашли, он скулил возле дерева в заброшенном парке, грызя стёртыми зубами намотавшийся на кору поводок. Когда песика отвязали, он кинулся облизывать Веника, а потом укусил хозяина.
После Пашка всем во дворе рассказывал, как озверевший хозяин с криком: "Что ты с ним сделал, сука?!" - кинулся бить безропотного Веника, пока не устал махать руками.
Веник два дня не выходил из дома, а на третий уже помогал таскать тридцатикилограммовые коробки с "натовским" маслом, шевеля не зажившими губами и подсчитывая вслух, сколько же пролежало на военных складах это масло, если на нём стоит аж семь печатных оттисков о продлении сроков годности. Впрочем, выгрузили масло быстро - бывший "вероятный противник" заботился о технологии погрузки товара, снабдив его удобными лямками, которых не было на советских аналогах.

Когда Веник не был занят, он возился во дворе с ребятнёй, выстругивая из старых дощечек корабли, помогая склеить из пластмассовых деталек огромный крейсер или просто запомнить аккорды соседскому Димке, постоянно забывающему порядок клавиш на маленьком баяне. А летом выносил беспроводную немецкую лампу и читал вслух сказки так, что заслушивались даже взрослые, курившие на балконе.

В теплые субботние вечера, когда попивающие во дворе пиво мужики заканчивали с домино и переходили на "философичность", - к Венику, для общего смеха, адресовался извечный вопрос:
- А чего тебе-то хочется для души?
И Веник честно, не обращая внимания на ухмылки, отвечал:
- Чтобы вспомнили, не забывали, если когда-нибудь...

Желание сбылось. Наступил день, когда Веника вспоминали долго и сочно, с матерками и недоумением. Но ни на крики директрисы гастронома, ни на возмущенные вопли жаждущих его помощи Веник не вышел, хотя форточка у него, всегда аккуратного, была открыта.
Тут и выяснилось, что Вениковское к о г д а - н и б у д ь уже настало.

А звали его Вениамин Андреевич, было ему 54 года. Когда-то давно у него была жена, нелепо погибшая от укуса больной собаки. Он не мог иметь детей, но этого не знал. Зато, судя по медицинской выписке, последние три года он знал о своём диагнозе. Врач, когда про Веника заговорили, даже удивился - по тем, техгодичной давности, данным Венику оставалась пара месяцев, не больше, слишком поздно обратился.
Все стены в квартире Веника были увешаны собственными иллюстрациями к "Малышу и Карлсону", "Пеппи" и еще ко многим-многим книгам. Куда они потом подевались - никто не знает, но Генчик рассказывал, что купил своему сорванцу сборник шведских сказок с картинками - точь в точь, как у Веника, только художником значился какой-то "Юхансон".

В районе часто пропадают собаки, но их теперь некому искать. Как некому и починить старую детскую горку во дворе.
А постаревшая директриса гастронома иногда, когда не хватает людей, почему-то поглядывает на окошко старой квартиры Веника, но там теперь живёт местный участковый, семейный и занятой человек.