Бытылка из-под кефира

Они вскочили в вагон перед самым отправлением. Тут было не так, как в обычных поездах: купе или полки, а как в автобусах - кресла в два ряда и проход.
Хорошо, - отметил про себя Виктор, - не будет назойливых соседей. Кресла, сдвоенные как по заказу, только для двоих.
- Ой, как светло! - Ленка обвела восхищенными глазами просторный вагон. - И всех видно!
Но шестичасовому их уединению была небольшая преграда. Места оказались по разным сторонам вагона. Их разъединял проход. У одного соседом должен быть мужчина, уткнувшийся в газету, по виду из тех, кто любит комфорт и основательность. С таким сразу не сговоришься. Уступит он место не по доброте душевной, а только ради этических норм, которые ему привили с детства. На откидном столике перед ним уже стояла початая бутылка кефира, разложены бутерброды. Он отрывался от своей газеты только ради того, чтобы отправить очередную порцию в рот и залить все это кефиром. Больше для него ничего не существовало.
У противоположного окна сидела маленькая старушка с вязаньем. Она быстро-быстро работала пальцами, а сама то в окно смотрела, то на людей, которые рассаживались на свои места. Цветастый платок ее покойно лежал на плечах, а аккуратные седые волосы прижаты были гребенкой.
Виктор сразу же обратился к ней, хотя Ленка дернула его за рукав и прошептала, что неудобно беспокоить старого человека, но Виктор не удостоил невесту даже взглядом. Ведь он мужчина, он должен строить их благополучие даже в малом. Он должен сейчас уже показать себя главой семьи, чтобы Ленка чувствовала себя за ним, как за каменной стеной.
Старушка заторопилась и в ответ на ленкино извинение, улыбнулась:
- Ничего, внученька, ничего, мне это не трудно.
Кресла были мягкие, удобные. Приятно было, привалившись к спинке, расслабиться. Плавно покачивало на ходу.
- Вить, а чего нам не хватает для полного счастья? - Ленкин голосок походил на колокольчик.
Виктор недовольно повернулся к ней. Ему ничего не нужно было.
- Ну-у, хмурая личность! - Ленка быстро прижала ладонь к его глазам. - Нам не хватает цветов. Представь, как здорово было, если бы на нашем столике оказались тюльпаны, свежие, с росинками на лепестках.
Его мужское достоинство было уязвлено. Как же он не догадался купить цветов? Но чтобы не показать вида, он раздраженно ответил:
- Ты же знаешь, мы спешили к поезду… да и потом, они все равно завяли бы без воды.
- Да разве я об этом, - Ленка отняла руку от глаз Виктора и удивленно посмотрела в них. - Ты же знаешь, я не люблю покупных цветов. Их надо или самим вырастить или… или… придумать.
Она посмотрела на мужчину с газетой, немного поколебалась. Затем решительно, прикусив губу, встала с кресла и шагнула к нему:
- Дяденька, допейте, пожалуйста, кефир. Мне очень ваша бутылочка нужна.
Комичнее ситуации нельзя было придумать. Мужчина выглядел так, будто ему доказали, что вся его основательность и солидность пустяк в сравнении с тем, чего он раньше и знать не знал. Он бы, наверное, возмутился, но был покорен искренностью просьбы и гипнотическим свойством Ленкиных глаз. Он выпил кефирные остатки и протянул ей бутылку.
Довольная, плюхнулась она в свое кресло:
- Витенька, милый, вымой сей изящный сосуд.
Виктору хотелось резко оборвать ее. Ведь всякой игре должны быть пределы. Наверное, нужно было бы держаться принципа и не потакать непонятным девичьим капризам. Но тогда она сама пойдет мыть эту проклятую бутылку, а в их отношениях будет трещинка.
Ругая себя за слабость, он вышел в туалет, и долго отмывал мутные бутылочные стенки. Пускай Ленка подождет, пускай поймет, что он недоволен…
Поставив перед невестой чистую бутылку с водой, он отвернулся к окну. Ублажил ее, пересилив себя, и теперь чувствовал сладость обиды.
Вот Ленка обняла его. Ага, мириться хочет. Нет, не сразу примет он эти объятья. Надо же потянуть время. Но почему-то очень хочется обернуться. Какая-то страшная колдовская сила заставляет сделать это. Виктор встречается с горячими Ленкиными глазами, такими нежными, такими ласковыми, и осознает, что ничего главнее этих глаз нет на свете. На столике перед ними, из похожей на хрустальную, кефирной бутылки свесили головки три прекрасных свежих тюльпана.
Поезд все так же покачивало. Улыбалась мудро и мирно старушка. Бывший владелец кефирной бутылки, раздраженно и недоверчиво глядя на густые кровинки тюльпанов, прошипел: "Какая чушь!". Виктору на миг показалось, что мужчина очень похож на него и ему стало стыдно. Допытываться у Ленки, откуда появились цветы, он не хотел. Да и это было не главное.