Лететь за Солнцем-3 финал

III

ОНА

…Когда ему наскучило сидеть, они, не глядя друг на друга, не держась за руки, молча поплелись рядом. Шедшая навстречу старая женщина пожелала добра и, не отрывая магнитного взгляда от глаз девочки, укоризненно покачала головой: «Не твое… ошиблась…не выдержишь… беги… не твое…». «Уже поздно…» – так же немо ответила повзрослевшая девочка, положив руку на грудь и блаженно улыбнувшись. – «Сердце оседлано… одной мне не справиться… поздно». Она, не замедляя шага, оглянулась на старуху, остановившуюся за их спинами, и упала, споткнувшись о корень придорожного дерева. Кровь заструилась из разбитого колена, но боли не было – был страх. Страх за вторую жизнь, поселившуюся под сердцем. Незнакомый, дикий, бескомпромиссный, он холодным металлом пронзил ее от затылка до пят и застрял навсегда.
Поднявшись, она догнала мертвеца, ставшего за это время гораздо упитаннее. Он даже не заметил ее падения, но она опять пошла рядом - прихрамывая, внимательно глядя под ноги, мужая и теряя Солнце. Рядом, но в одиночестве… Только во время сна и ненастья их объединяла телогрейка, как две тусклые звезды, разделенные тысячами парсеков холодной Вселенной, но с Земли кажущиеся близкими, объединяет спираль траектории, без которой не было бы ни звезд, ни Вселенной.
...
– Смотри вперед и не скачи, как коза. Упадешь.
– Не упаду!
– Упадешь, если не будешь смотреть под ноги…..Поранишься…
Ей очень повезло. «Наездница» родилась на васильково-незабудковой поляне, прильнувшей к берегу длинной, говорливой, животворящей и жизнерадостной реки. И все повторилось… кроме:
– Почему мы так подолгу сидим? Почему вон те люди все время идут, те бегут, а мы сидим? – спросила однажды малышка, теребя знакомые до мельчайшей морщинки руки матери.
– Тише, тише. Не шуми. Он не любит говорунов. – Ответила она, укрывая ребенка полой широкой телогрейки. – Они идут за Солнцем.
– Я тоже хочу! – закапризничала наездница и, встав на ноги, повторила уже громче: – Я тоже хочу бежать за Солнцем!
Мертвец, бросавший камни в овраг, издал нервный рык.
Мать тревожно посмотрела на красное, сиюминутно готовое провалиться сквозь размахрившийся край Земли, Солнце. А потом, обласкав ребенка долгим, теплым взглядом, прошептала:
– Беги…
– Дура! Такая же дура! – прорвало мертвеца, когда пятки бегущей дочери перестали сверкать. – Всю жизнь скачет, смеется, как будто есть чему радоваться. Всю жизнь витает в облаках… Ну пусть побегает… Куда денется? Замерзнет – вернется!
– Не замерзнет… Будет бежать – не замерзнет… – ответила мать.

…Когда последний солнечный луч, отраженный в скрюченном облачке, погас, холодная тьма, всё время толкавшая в спину, больно шлепнула влагой по лицу. Она вздрогнула и закрыла глаза, не останавливаясь. Мертвец стал хохотать. Ему это явно понравилось: она, немая и слепая, но идет. Идет туда, куда ведет он. Как марионетка.
– Не спи, замерзнешь, - смеясь просипел он.
Она хотела что-то ответить, но не смогла. Язык не слушался.
Мертвец толкнул ее плечом:
– Не спи! Не молчи! - он перестал смеяться.
Она повернула лицо с закрытыми глазами в его сторону и отрицательно помотала головой.
– Я брошу тебя! Я сожгу телогрейку! Имей ввиду, такая ты мне не нужна! - его уже трясло от злости.
Она продолжала молчать с закрытыми глазами. Ей не было ни холодно, ни жарко. Ей было никак. Так они прошли больше чем пол-луны. Он всё время что-то выкрикивал, толкал её - сначала сильно, потом слабее и слабее, а когда белая дородная луна отлипла от горизонта, они прилегли поспать в глубокой яме.
Она, как всегда во сне, прижалась к нему и, испугавшись, открыла глаза. Это был уже не упитанный мертвец, а мальчик из давнего прошлого – тощий, бледный и в два раза ниже ее ростом. "Мертвецы любят живых... " - вспомнилось ей, и чувство жалости горячим камнем подступило к горлу. " Бедный, бедный ребенок... Ему нечем питаться... Я тоже стала мертвецом. Бедный, бедный ребенок…" - она укутала его полой телогрейки и прижала к груди, будто хотела накормить. Но слезы уже не потекли. Их не осталось.
Проснулась от воинственного крика вороны. Ночью ворона? - подумала она. Чего ей не спится? Луна глядела в яму откровенно насмешливо. Она посильнее прижала мальчика, укутанного телогрейкой, к себе и подскочила от неожиданности.
Мертвеца в телогрейке не было...
Откуда-то пришли силы. Она вылезла из ямы на дорогу. Ах вот откуда ворона! Молочно-голубой свет Луны осветил кладбище. Бежать, скорее бежать отсюда! Бежать за Солнцем. Я помню, куда оно ушло. Надежда окрылила мысли, но ноги плохо слушались. В них поселился свинец. С каждым шагом, дававшимся с невероятным трудом, желание догнать Солнце росло. Скорее, скорее. Вон там, за той благоухающей сиреневой рощей исчезло Солнце. Я еще успею. Сиреневая роща... Скорее! Отпустите меня, ноги! Свинец удвоился. И тогда она закричала. Закричала так, как не кричала рожая. Ноги, будто испугавшись ее голоса, оторвались от земли….
…Мама, мама! Не лети так быстро, слышишь меня? Я не успеваю за тобой...
Ответь хотя бы - когда я умру, мама! Ты уже умерла, дочка... Не может быть. Солнце над головой. Я вижу Солнце! Глупенькая, ты же начала путь в сиреневой роще. В солнечной сиреневой роще...
…Солнце не может светить всем одновременно...
Она повернула голову. Тот самый заботливый мужчина средних лет, улыбаясь, тянул к ней сильную, надежную руку. Это ты?!.. Куда ты ушел тогда?.. Бросил меня... Так получилось... Лети!
Только бы не проснуться... только бы не проснуться... только бы..…
Лечу!..

28/01/08 - 08/02/08