В кафе на набережной

       
       
       Арнольд сидел в кафе на набережной, поглядывал на море сквозь сделанную из натуральных брёвен арку. Хорошо… Уходить не хотелось, он каждый раз заказывал себе новую порцию какого-нибудь салата, десерта. В очередной раз в кафе впорхнула стайка молодёжи. Они весело перебрасывались словами, как мячиками. Никакого напряжения, только взгляды, летящие от одного к другому, как стрелы. Одна девушка привлекла внимание Арнольда. Вот так, когда она села, она казалась похожей на его Лидочку. Да, да, такая же причёска-хвостик, нежный профиль.
       «Лидочка. Моя Лидочка», – он так любил повторять это имя. Оно казалось ему особенно мягким, душевным. Не мальчик, прекрасно понимал, что любое имя человека, который тебе нравится, кажется изумительным, нежным. Она говорила: «Арнольд Владимирович, вы не понимаете! Мне так надоело это положение. Все пристают, почему я не выхожу замуж. Ну, пусть бы я уже родила ребёнка…» «Всему своё время, Лидочка». «Но мне уже двадцать четыре года! Вы знаете, кроме вас, я никому бы всего этого не смогла рассказать. Я всегда должна притворяться, меня просто засмеют, если узнают, что я всё ещё невинная девица…» «Скажи, почему же ты решила исповедоваться именно мне?» «Ах, Арнольд Владимирович, я и сама не знаю. Только, честно говоря, я бы и ребёнка хотела иметь именно от вас…»
       Арнольд уже не смотрел на девушку, похожую на Лидочку, он видел себя и настоящую Лиду там, где они познакомились в чудном и странном городе в далёкой теперь России, в Ростове Великом. Смешно называть так этот город, давно переживший своё величие! Разве только, чтобы отличить от Ростова-на-Дону! Старенькие почерневшие деревянные домики, снег, который никто не чистил, кривые улочки без фонарей. Зато, какое изумительное озеро, кремль! Какие дивные купола, покрытые деревянными лемехами, похожими на чёрные семечки, стройно унизавшие головку спелого подсолнуха! Ах, этот кремль, это озеро!
       Лидочка приехала из Ярославского музея, где она работала, в командировку, чтобы отобрать книги из библиотеки купца Вахромеева. Она рассказывала, что книги просто пропадают. Они лежат в сыром подвале кремля, его частенько заливает вода, там такие фолианты, есть библии в кожаных переплётах, есть финский эпос, роскошно изданная Калевала, есть литература религиозного, научного содержания. Ей попался труд по френологии, где приводились доказательства того, что даже строение черепа может определять характер и будущее человека. «Только у нас это считают псевдонаукой», – говорила Лида. Арнольд тоже был в этом городе по делам службы, он приехал из Питера совсем по другому вопросу и жил с товарищем в общежитии заводика. Познакомились с Лидочкой в кино. Куда ещё податься в чужом городе! Вместе вышли из кинотеатра, пошли к озеру, удивительному озеру Неро, отражающему купола кремля. Снег хрустел, но вода озера у берега всё ещё живая, блестящая. Они долго стояли на берегу, говорили, потом Арнольд провожал девушку в её Дом колхозника. Это помещение предоставляли командировочным вместо гостиницы. Лидочка говорила, что её кровать стоит в огромном зале, где ещё множество таких же коек с отдыхающими женщинами. Под кроватями сапоги, чемоданы, рядом с каждой койкой тумбочка.
       Целый месяц длилась их странная дружба. Арнольд часто говорил Лидочке, что ему ведь уже сорок два года, а ей только двадцать четыре! «Представь себе, если мы свяжем свои судьбы, мне будет пятьдесят лет, начнутся проблемы со здоровьем, настроением, а тебе – только чуть-чуть за тридцать. Самое время жить, растить и воспитывать детей. Я разведённый, холостяк, моя жизнь, можно сказать, не сложилась. Но у тебя всё впереди!» Арнольд сам не понимал, почему он взял на себя такую менторскую роль. Девушка, конечно же, нравилась ему.
       Однажды утром они встретились недалеко от кремля и вдруг увидели, что по озеру, отражаясь в нём, как в зеркале, скользят сани на широких полозьях, запряжённые лошадкой, сверху на них – стожок сухого жёлтого сена. «Что это?!» – воскликнула Лидочка. «Это мороз ударил ночью, и озеро стало». «Так это по льду едут сани?!» «Да, это первый чистый лёд, его ещё снег не припорошил, вот он и просвечивает…» Лидочка побежала ближе к озеру. Она прыгала, пищала, гладила лёд рукой. «Какая красота! Я такого никогда не видела!» «Ты ещё многого не видела, у тебя всё впереди» – упрямо повторял Арнольд.
Вечером они стояли по обе стороны забора, ограждающего этот самый Дом колхозника, и Арнольд поцеловал на прощанье Лидочку куда-то в переносицу. А на следующий день он спросил её: «А куда я тебя вчера поцеловал?» «Сюда», – Лидочка коснулась того самого места. «Ага, помнишь…» Потом пришлось расстаться, Лидочка ещё оставалась в городе, а Арнольду нужно было уезжать. «Ты – самая розовая моя любовь», – сказал он ей.— «Ничто не нарушило очарования, хотя мне и нелегко было сопротивляться твоему наивному натиску. Лидочка, детка, я желаю тебе настоящей большой любви. Пусть минуют тебя разочарования. Ты достойна всего самого лучшего. Ты искренняя, милая, добрая девушка. Я хочу, чтобы у тебя всё сложилось замечательно»…
       Арнольд вышел из кафе и медленно пошёл по набережной. Жара спала, солнце опустилось в море. Ни снега, ни кремля, ни Лидочки…
       Ему написала её мама. Спустя всего два месяца после их знакомства в Ростове… «Моя девочка тяжело заболела. Она умирает. Я не знаю, как можно с этим смириться. Она просила написать вам… Она очень часто рассказывала о вас, об озере, о лошадке, которая везла сани с сеном по льду… Врачи сказали, что надежды нет». Арнольд успел приехать к похоронам. Лидочка была в подвенечном белом платье. По углам гроба установили розовые свечки. Арнольд не стеснялся слёз… Потом он уехал навсегда.