Милый виноградный рисунок

/из повести "БУБНОВЫЙ КОРОЛЬ"/

Когда замигала красная лампочка, я поняла, что до заправки могу и не дотянуть. В принципе, и так было ясно, что мой «Жигуленок» немного проголодался, но чтобы настолько… Коварное воображение тут же подсунуло пакостную картинку: я часами стою посреди оживленной трассы и тщетно голосую пустой канистрой…
Пока я просчитывала собственные печальные перспективы, светофор, у которого все, собственно и стояли, сменил цвет. И другие водители, опытные, это заметили… Их настойчивое «бибикание» несколько отвлекло от созерцания приборной панели, и, тяжело вздохнув, я осторожно нажала на «газ».
Самойлова, с которой мы ехали в какой-то строительный торговый центр, начала проявлять беспокойство и активно вращать головой. Но разве можно сразу найти заправку, если едешь совсем по другим делам?


 - Слушай, машина заправлена, а лампочка все равно горит, - я с ужасом вглядывалась в огонек, который уже даже не мигал, а безостановочно горел, краснея наглым глазом. - И что ему нужно? Ведь полный же бак!
 - Может, бензин плохой? – робко предположила Ирка, тоже с тревогой покосившись на панель. – Или они вообще ничего не залили?..
 - Вряд ли, - не очень уверенно ответила я. На всякий случай посмотрела еще и на индикатор топлива: однако, стрелка сыто указывала на крайнее правое деление. Значит, не обманули… Больше бы туда не поместилось ни капли…
 - Значит, его просто заклинило – от пережору! – Выдала свежую идею Самойлова. Она всегда считала, что механизмы и человек имеют сходную природу. – Как бы не начал срыгивать…

Так, в разговорах о пищеварении и бензине мы и докатила до магазина. И что Ирка в нем нашла, просто не знаю…
 - Что, что? – проворчала Самойлова, уловив мой недоуменный взгляд. – Обои, конечно!
Ирка со своей новой квартирой стала совсем сумасшедшей! Да какой нормальный человек, в трезвом уме и здравой памяти будет делать ремонт после переезда?! Они все ютились в маленькой комнате. Все – это Ирка со своим Подкидышевым, их собака – (щенок спаниеля) по кличке Тим, кое-что из мебели и коллекция кактусов. А в остальном квартирном пространстве в это время кипела работа – клеились обои, клалась плитка, белились потолки. Самыми тяжелыми были, конечно, те ужасные четыре дня, когда заливали стяжку в санузле… Вход туда был строго воспрещен всем, кроме мастеров, конечно.
Ирка рано утром прилетала на работу и первым делом закрывалась в туалете. Потом выходила оттуда с просветленным лицом и неторопливо заваривала себе кофе.
 - Интересно, а как в другое время решается этот вопрос? – сочувственно поинтересовалась я. Ведь не всегда есть возможность добраться до «уголка задумчивости», ночью, например…
 - А… Так… - уклончиво ответила Ирка и с удовольствием отхлебнула кофе. – В общем, на балконе стоит дежурное ведро…
И зачем я спросила? Ведь не собираюсь, в самом деле, делать такой же грандиозный ремонт! Даже и не грандиозный не собираюсь, если честно…

А сейчас довольная Самойлова тянула в багажник рулоны каких-то особых, с бархатным тиснением, обоев. И была, похоже, абсолютно счастлива. Я же, наоборот, после первых пятнадцати минут прогулки по магазину сама почувствовала себя, как лист обоев – захотелось немедленно отклеиться и свернуться в трубочку. Разошедшаяся же Ирка набрала столько всего, что у меня появились сомнения: хватит ли стен в самойловской квартире, чтобы наклеить все это богатство?
Меня же все эти произведения строительного искусства сегодня волновали мало (отчего азартная Ирка несколько приуныла). По дороге домой она все пыталась мне продемонстрировать рулон чего-то тисненого и зеленого.
 - Милый виноградный рисунок! – мечтательно характеризовала это Самойлова. Я же задумчиво поглядывала на зловеще краснеющую лампочку, прислушиваясь неопытным ухом ко всяким машинным звукам. Ничего не подозревающий мотор только равномерно и равнодушно урчал. Урчал он довольно долго, так как ехала я со скоростью, только слегка превышающую черепашью. Троллейбусы, конечно, обгоняла, но, в основном, на их же остановках. Так потихонечку мы добрались до Иркиного жилья и сгрузили все это строительное великолепие в угол комнаты, еще больше потеснив и без того небольшое жизненное пространство.
Ирка осталась раскрывать своему Подкидышеву тайну «милого виноградного орнамента», а я отправилась домой. По дороге хотела на всякий случай еще раз заправиться (все-таки лампочка сигналит!), но устала и решила передумать. Дотрусив до стоянки я лихо зарулила и, прицелившись, стала нервно пятиться задним ходом, пытаясь занять место между мерседесовским бусиком и солидной лакированной «бэхой». Тщетно протанцевав так минут десять, я уже совсем было отчаялась, когда на стоянку решил заехать поздний синий «форд». Я ему загораживала дорогу, но ничего уже поделать не могла: любое поспешное и неосторожное движение грозило либо разбитой фарой «Мерседеса», либо мятым боком «BMW». «Форд» нетерпеливо посигналил фарами. Как будто я не вижу! Сигналь, не сигналь, а поможет это мало… Хотя…
С видом сладкой идиотки я выпорхнула из застрявшей «единички» и подошла в рассерженному водителю:
 - Ой, - улыбнулась я. – Как хорошо, что Вы здесь! Помогите мне, пожалуйста, машину поставить!
Скрипнув зубами и пробормотав нечто невразумительное, он сел за руль моей «копеечки» и довольно аккуратно поставил машину.
 - Что это вы тормозную жидкость не зальете, дорогуша? – буркнул он. – Вон, как сигналит!
 - Тормозная жидкость? – с ужасом переспросила я. – А что, эта лампочка означает тормозную жидкость?!
 - Точнее – ее отсутствие, - мой спаситель странно на меня посмотрел: - А что же еще?
 - А я думала – это бензина нет, - пробормотала я растеряно.
Мужчина странно хрюкнул:
 - Да нет, дорогуша, именно тормозная жидкость! И если она у Вас есть, залейте в бачок…
 - Есть… Кажется…
Водитель нагло хохотнул, опять хрюкнул и серьезно произнес:
 - А в этом у меня нет сомнений!