Медвежонок

Когда я был маленьким, каждую ночь ко мне приходил медвежонок. Он рассказывал смешные истории про лес, пел песенки, которые услышал в гостях у белочек и даже пел колыбельные, когда я болел. Я называл его Сластёна. Он очень любил сладкое и мучное. Говорил, что так вкуснее жить. Для меня он стал тем единственным другом, которого так не хватало днём. И когда я ходил в школу, то знал: если бы Сластёна мог, то он ходил бы туда вместе со мной. Я никому не рассказывал про него. Он был только мой.
Но я повзрослел. И Сластёна куда-то исчез. Я даже не знаю, в какой момент это произошло. Просто однажды заметил, что не видел медвежонка уже несколько недель. Я отнёсся к этому, как будто так и надо. И зажил тинейджерской жизнью.
Первая сигарета. В первый раз пришёл домой нетрезвый. В школе дела обстояли не ахти, но всё же закончил 9 классов и поступил в училище. Окончил по специальности «краснодеревщик» и без проблем устроился на работу. Родители помогли купить квартиру. И – резкий поворот жизни. Я не курил марихуану и не пил таблеток. Как-то сразу перешёл на ширку…
Мне не нравилось слово «наркоман». Оно ассоциировалось с понятием «дегенерат» и бессчётным количеством подобных эпитетов. Я же, как надеялся тогда, был не такой. Просто не мог быть похожим на них. Как и мои друзья, я уверял себя, что в любой момент способен бросить всё и зажить иначе. Только не хочется…
В тот день мне было плохо. Тело разваливалось на щепки, пытаясь забиться под батарею. Классическая ломка сдавливала остатки мозга, заставляя его вылезать из ноздрей. Возникла идея выползти на кухню, но она была тут же похоронена рядом с остатками дивана. Меня бросало по всей комнате, не жалея стен. И я вспомнил о Сластёне. Он бы помог. Хоть как-нибудь. Но я его уже давно не видел… Зажмурив глаза, я представил медвежонка. Память не хотела соглашаться с нарисованным образом, но это уже были детали.
С подоконника донёсся хрип. Я поднял глаза и испугался. Сластёна, который не приходил много лет, появился снова. И мне было страшно подумать, откуда он мог вернуться.
Выглядел медвежонок плохо. Ушей не было. Как и всей правой части головы. Вместо неё была налеплена ржавая металлическая заплата. Остатки мордочки покрылись серым налётом и гнойными язвами. Передние лапы порезаны чем-то острым и от плечей до локтей пришиты к телу. На задних – те же заплаты.
– Не ждал? – риторический вопрос повис в воздухе и неприятно запах. – Как вырос… А ведь я не верил, что ты меня всё-таки забудешь.
– Уйди… – выматерился я. В голове зажглась мысль о собственном сумасшествии. В очередной раз попытался встать, но передумал. Просто отполз в противоположный конец комнаты
– И ведь забыл, правда? – казалось, Сластёна не услышал меня. – Оставил одного. А теперь позвал обратно. Зачем?!
Медвежонок неудачно повернулся и свалился на пол. Уселся напротив. Уставился единственным глазом.
Мне стало страшно. Так вот как с ума сходят. А, ведь, в остальном всё осталось так же. Квартира со старыми обоями. Окно без штор. На кухне рычит холодильник. И Сластёна напротив…
– Что тебе нужно? – Я не решил, нужно ли разговаривать с галлюцинациями или достаточно подумать. На всякий случай, все-таки сказал вслух. - Я тебя не звал.
– Не звал, значит?! – взвизгнул Сластёна. – Не звал?! А я тогда почему здесь? Из-за тебя! Предатель… - голос стал плаксивым. – Ты такой же как все… А я не верил. Думал, ты хороший. Для тебя это так просто – забыть. Знаешь, что со мной стало, когда ты перестал ждать? – из под металлической заплаты потекли слёзы. Мутные капли скатывались по переносице к ноздрям, и медвежонок вытирал их о плечо. Дотянуться полупришитыми лапами он не мог.
Как это похоже на реальность. Плачущая помесь зверя, тряпичной куклы и будильника…
Я не выдержал и закричал в ответ – Уйди! Тебя нет здесь, ты тень! И никогда не было, я всё придумал! Пошёл вон! Не хочу! – я схватил лежащую рядом пустую бутылку из-под пива и запустил медвежонка. Та пролетела выше и разбила окно.
Ты чего, Олежка? – Сластёна прекратил плакать и испуганно посмотрел на меня… – Озверел, что ли? Я же тебе ничего не сделал…
Если это галлюцинации, то от них надо избавиться… Страх прошёл. Осталась ярость. Всему своё время, и детству тоже. Скрипя зубами от боли во всём теле, я пополз к зверьку. Тот заверещал и попытался убежать. Но медвежонок всегда был таким медленным… Я схватил его за заднюю лапу и потянул.
– Олежка, не надо! За что?!
Я схватил за вторую. Сластёна грызнул меня за руку. Мат и визг смешались…
Честно говоря, уже не помню, куда дел мёртвое тельце. Скорее всего, вынес на свалку. Вот только страх в душе остался. Я снова стал бояться темноты. Сплю только с включённым светом, крепко укутавшись одеялом. Теперь я знаю свой собственный Ужас: проснуться ночью от незнакомого шороха и увидеть рядом с собой убитое детство…