Солнце сегодня светило как-то по особенному...

Cолнце сегодня светило как-то по-особенному…

       Часть первая.
       
       Начало.


       Как говорит Мишка, Мишка – это мой партнёр по работе, Мишка Шишкин или Вазелинов, это кому как удобно, так вот, как говорит Мишка, чтобы написать хорошую книгу, прежде всего, нужно написать хорошую первую строчку или первое предложение.
То есть то, с чего собственно всё и начнётся. А потом всё пойдёт само собой. Ему, наверное, виднее. Хотя откуда ему это знать? Ведь за свою жизнь он не написал не то, что ни одной книги, но и не одного слова. Тем более без ошибок.
       Помнится, как-то в шутку я говорил, что если когда-нибудь напишу книгу, начинаться она будет так: Солнце сегодня светило как-то по-особенному… Говорил это именно в шутку, потому как всерьёз до сегодняшнего дня ни о какой книге я не то, что не говорил, но даже и не мечтал.
       Что ж, будем считать, что начало есть. И начало, по-моему, не плохое. Мишка должен быть доволен.
       Хотя, если говорить честно, как в тот день светило солнце, как-то по-особенному или как-то совершенно обыкновенно, да и светило ли вообще, я помню плохо.
       В тот летний июньский день мы с Мишкой, как и обычно в те дни, когда не было никакой работы, сидели в кафе Дома Актёра на Невском за кружечкой холодного Невского пива. Причём уже не первой по счёту…
       О кафе Дома Актёра можно говорить долго. Можно даже написать целую книгу. Кафе Дома Актёра – это, как говорят в Одессе, что-то особенного…
       Кого из знаменитостей здесь только не было… Причём не всегда в трезвом виде. Кто-то приходил сюда отдохнуть, кто-то по делам, кто-то по привычке. Здесь не просто встречались, выпивали, обменивались новостями. Здесь создавались и разрушались семьи, писались гениальные и не очень сценарии, строились грандиозные планы, многим из которых не суждено было осуществиться никогда. Здесь пели и танцевали, любили и ревновали, здесь жили, здесь даже убивали…
       Короче говоря, жизнь здесь била ключом. Правда, в последнее время этот источник несколько поиссяк.
       Употреблённое пивко навевало покой, располагало к тихой, неспешной беседе не о чём. Затуманенным взором мы обводили сидевших за соседними столиками девушек и скорее по привычке, нежели из интереса, лениво обсуждали их прелести и недостатки.
       Отхлёбывая из кружек, мы невольно поглядывали на входную дверь в ожидании кого-нибудь, кто бы подошёл к нам и произнёс долгожданные слова: вот вы то мне как раз и нужны!..
       Времени до закрытия, как и пива в наших кружках, оставалось всё меньше и меньше. К нам кто-то подходил, здоровался, что-то спрашивал… На вопрос: как дела?, мы, как партизаны, всегда отвечали одно и тоже: между хорошо и очень хорошо!, причём вне зависимости от того, соответствовало это действительности или нет.
       



Как правило такой ответ ставил человека в тупик, и не находя смысла в продолжение разговора, он в задумчивости и с некоторой долей зависти отходил от нас и садился за другой столик.
       В зале, лишённом сквозняка, было так накурено, что дым разъедал глаза. Под потолком узорчатыми разводами, словно туман, висела табачная завеса. Со всех сторон доносились обрывки голосов, смеха, криков… Кто-то произносил тост, кто-то с кем-то спорил, кто-то рассказывал не смешной анекдот… А из надрывающегося магнитофона, заглушая всех, с хрипом вырывались стоны и страдания наших, отечественных поп-звёзд.
       Пиво благополучно закончилось. Чужое веселье за соседними столами стало раздражать. Мы начали обсуждать возможные дальнейшие планы на сегодняшний вечер. Вариантов оказалось не много. Кроме основного - долгого и скучного пути домой, можно было завалиться к кому-нибудь в гости, или пойти в какой-нибудь клуб на ночную дискотеку…
       Ещё раз, на всякий случай, окинув равнодушным взглядом гуляющую творческую интелегенцию, мало ли что, мы вдруг услышали голос, неизвестно откуда появившегося перед нами, давнего знакомого: вот вы то мне как раз и нужны!
       Согласны! – в один голос выпалили мы, ещё даже не предполагая о чём пойдёт речь. Давним знакомым, произнесшим волшебные слова, оказался Володя Попов, в прошлом танцор и актёр, а ныне режиссёр, с которым мы в своё время неоднократно сотрудничали.
Мужики, что вы делаете летом? – усаживаясь за наш столик, по-деловому спросил он.
К сожалению, - начал я, пожимая протянутую руку, - начиная со следующего года, в течение ближайших десяти лет мы заняты каждое лето… Мишка решив, что я опять отказываюсь, был у меня такой грешок, частенько, не подумав, не взвесив все за и против, отказываться от работы, воткнул свой локоть мне в бок.
       А это лето мы как раз свободны! – успокоил я его.
Ну, рассказывай, - занервничал Мишка, - не томи.
Режиссёр, не торопясь, встал, подошёл к стойке, заказал сто грамм и дольку лимона. Вернувшись, он сел напротив нас, сделал приличный глоток из своего стакана… Его слегка передёрнуло, он крякнул и начал.
Короче так, мужики. Предложение просто фантастическое… - сделав многозначительную паузу, он продолжил, - есть возможность на старинном паруснике пройти вокруг Европы!
Мир? Крузенштерн? Товарищ? – засыпали мы его названиями, демонстрируя свою осведомлённость о наличии кораблей в нашем парусном флоте.
       Да нет, нет, - замотал головой Попов, - это не большой, частный, двухмачтовый бриг Триумф. Я его уже видел. Классное корыто.
Вот это то, как раз и настораживает… - задумчиво произнёс я. Но, заметив испуганный взгляд Попова, добавил: Шутка.
       Допив свои сто грамм, он закурил, облокотился на стол и, уставившись на нас зорким, ленинским прищуром, спросил: А вы когда-нибудь на улице работали?
Ещё бы! Да сколько раз! Да неоднократно, Вова! – пряча глаза, уверенно начали мы успокаивать Попова, понимая, что говорить правду в такой ситуации черева-то.
       Да что ты всё о работе, да о работе, - попытались мы дипломатично сменить тему, - ты о кораблике расскажи.
       Попытка удалась. И вскоре мы узнали о паруснике Триумф много интересного.








       Как оказалось, это бывший рыболовный траулер, построенный лет сорок или пятьдесят назад. Полностью выработав свой ресурс и даже сверх того, короче говоря, отдав всего себя пополнению рыбных запасов в наших холодильниках, он был списан и благополучно ржавел в полузатопленном состоянии… И наверняка бы и сгнил без всякого остатка, если бы не появился некий любитель ржавого, водоплавающего железа по имени Борис и не приобрёл бы его в личную собственность за одну тысячу старых, ещё не совсем деревянных, советских рублей.
А затем, потратив несколько лет своей собственной жизни и неопределённое количество, как старых советских, так и новых Российских денег, превратил это корыто из горы ржавого металлолома в двухмачтовую конфетку.
Конфетку, под названием Триумф, длина которой двадцать пять метров с бушпритом. Бушприт, как мы узнали позже, это длинная палка на носу корабля. Сейчас эта конфетка стоит на якоре в Лахте, на выезде из города.
Несмотря на свою не долгую вторую жизнь, он уже не раз входил по Неве в город, где своим присутствием вносил хоть какое-то разнообразие в унылые городские праздники и торжества.
И даже успел сняться в нескольких исторических фильмах о петровских временах.
Единственное, что могло бы смутить кого угодно, но только естественно не нас, так это то, что самым дальним его плаваньем или походом, да простят меня морские волки, был переход от основного места стоянки, то есть из Лахты в Кронштадт, ну и конечно обратно.
То ли это замечание прошло тогда мимо наших ушей, то ли окрылённые перспективой занятости на лето, мы просто не придали ему никакого значения, сейчас уже не помню, да это собственно теперь и не важно.
       Мы были рады уже тому, что кто-то о нас вспомнил, и что кому-то мы были ещё нужны.
Всё ясно, Вова! Уговорил, - потирая руки, перебил я Попова.
У матросов не вопросов! – встрепенулся Мишка, - Когда отплываем?
Попов объяснил, что завтра же он внесёт нас в список гостей ежегодной парусной регаты Кати Сарк, откуда каким-то загадочным образом якобы было получено приглашение, а послезавтра утром с двумя фотографиями и паспортами нам надо быть в Норвежском консульстве для получения визы.
Кстати, паспорта то у вас есть? – забеспокоился Попов.
Паспорта у нас были. И на эту тему волноваться не надо, успокоили мы его. И переглянувшись, стали намекать, что хорошо бы, мол, всё это дело отметить. Ломался Попов не долго. И уже через минуту холявный полтинник поставил точку в нашем договоре.
Авантюра началась.