Послал Бес к целителю

- Астрологи, ворожеи, белые маги всех степеней посвящения … Скоро появятся девственницы в третьем поколении и потомственные золотые рыбки. – Наш неподражаемый шеф, Володя Бессонов, за глаза всеми называемый «Бесом», раздражённо потряс, зажатой в руке пачкой рекламных газет. – Сниму … последнюю рубашку, избавлю … от лишних денег. Тьфу! Тем не менее, редактор считает, что этот бред зрителям интересен, а посему будем делать передачу.
- Документальная сторона деятельности этих, – шеф на мгновение запнулся, заменяя подходящее слово культурным, – экстрасенсов на вас, молодёжь.
       Пачка газет хлопнулась на стол аккурат между мной и Виталькой.
- Забирайте эту макулатуру, придумывайте от чего, там, будете избавляться, заговариваться и вперёд. Пять – семь сюжетов. Техническую сторону: скрытая камера, звук и прочее обеспечивает Виталий. Болтовня на тебе, Алиса. Главное! В материале должны быть наглядно показаны: обещание решить ваши проблемы и, естественно, полное отсутствие результата. Сроку неделя. Свободны!
- Ну, и какие есть светлые мысли по поводу? – поинтересовалась я, переместившись из начальственных покоев в кабинет для «прочих сотрудников».
       Виталька, пожав широкими плечами, полез в шкаф за чашками и растворимым кофе.
- Надо перебрать, что эти жулики предлагают и найти железный, не убиваемый вариант, когда нужно сделать что-то конкретное. Безо всяких там: если, как бы. Сразу можно показать отсутствие результата.
       Мысль была здравой. Поэтому, наскоро проглотив свою порцию, я зарылась носом в газеты. Пророчества и исцеление от болезней мы отмели сразу же. Здоровье, как известно, одно и на всех шарлатанов его не напасёшься. Что же до предсказаний, то, во-первых, их осуществление требовало времени, каковое у нас было весьма ограничено, а во-вторых, у меня имелся опыт одной знакомой, которая, собравшись замуж, вознамерилась выяснить ожидающие её перспективы.
       Новоявленный «Оракул» за неполные двадцать минут и сто баксов ухитрился напророчить ей абсолютно всё. Полную отчуждённость и всепоглощающую страсть, прекрасную семейную жизнь, перемежающуюся окончательными разрывами, и, не менее окончательным, сближением, полный дом детей, и, возможно, опять таки полное, их отсутствие. Причём, исполнение любого из вариантов было столь надёжно ограждено условиями и оговорками, что о каких-либо претензиях можно было забыть сразу же. Больше всего, по словам Ленки, предсказание напоминало договор, составленный опытным юристом. Что бы ни случилось, во всём виноват клиент, а фирма ни за что не отвечает.
       Соваться с таким материалом к Бесу означало рисковать жизнью вообще и премией в частности.
       Вариант избавления от табачной зависимости представлялся почти идеальным, с точки зрения наглядности. Выходишь закодированный, лихо закуриваешь, и сюжет готов. Что было не идеально, так это отсутствие объекта воздействия. Ни я, ни Виталька не удосужились обзавестись столь необходимой вредной привычкой. Перспективную тему пришлось отбросить.
       Идея любовного приворота показалось, было, Витальке привлекательной, но я решительно состроила фигу перед его носом. Шарлатанство шарлатанством, а бережёного, знаете ли … Влюбляться я предпочитаю самостоятельно! Да и образ Виталия, бродящего за мной по коридорам студии с видом, побитой собаки, энтузиазма во мне не вызвал.
- Нет! – Решительно пресекла я все дальнейшие рассуждения. – Мы пойдём проторенным, извечным Российским путём. Будем бороться с пьянством!
- Да-а?! И с чьим это пьянством ты, интересно, собралась бороться?
- С твоим, разумеется. Неважно, что ты не алкаш и не запойный. Представим, что я капризная невеста и хочу иметь непьющего мужа. Они обещают полный отказ от алкоголя, вот пусть и стараются.
       Поскольку Виталька онемел от моей наглости, я быстренько поставила вопрос на
голосование и, победив единственным голосом, объявила рабочее совещание закрытым. Виталька, плюнув и пробурчав несколько слов, которые я предпочла не расслышать, ушёл готовить оборудование и вживаться в образ, а я осталась оттачивать нашу легенду и разыскивать желающих незамедлительно спасти моё рушащееся «семейное счастье», путём приобщения к нашим деньгам.
       Утром, как и договаривались, мы встретились у метро.
- Привет!
- Привет! О, ты и не побрился. В образ вживаешься?
       Я подошла поближе и тут же брезгливо отодвинулась.
- Ты что напился вчера?! От тебя несёт как из бочки!
- Перед делом? Как можно, коллега! Перегар по собственному рецепту. Встаёшь за пару часов до подъёма, выпиваешь пол стакана водки. Между прочим, в семь утра – гадость жуткая, цени жертву! Запиваешь это стаканом пива и снова ложишься. Через два часа ты трезвый, как стекло, зато аромат, будто всю ночь гудел.
- И вот с тобой таким, я поеду?! – Будь у меня шерсть, от возмущения встала бы дыбом. – Что обо мне в транспорте люди подумают?!
- Искусство требует жертв. – Наставительно изрёк Виталька и нагло обнял меня за талию. – Идём, любимая.
- Ну, ты не увлекайся! – Я чувствительно пихнула его локтем в бок. – Это я тебе у экстрасенса невеста, а здесь держи руки в карманах … Ай!!!
- Даже если ты опять споткнёшься на эскалаторе? – Невозмутимо поинтересовался Виталий, чудом поймав меня за секунду до полного крушения с лестницы. – И вообще, стучи по мне аккуратней. Расколотишь камеру, что Бесу скажем?
       Следующие дни слились для меня в один, почти непрерывный, сеанс Виталькиного
исцеления. Менялись действующие лица: от импозантных бородатых, длинноволосых мужчин, до согбенных, благообразных бабулек. Менялись декорации спектакля: от перевёрнутых пентаграмм и непонятных, наверное, и самому хозяину, каббалистических знаков на чёрной драпировке, до освещаемых лампадами и восковыми свечами иконок и распятий. Менялись роли актёров: от хорошо поставленного гипнотического голоса, до невнятного шёпота над стаканом какой-то невероятной, судя по благодарным взглядам Витальки, гадости, которую он исправно проглатывал.
       Неизменным оставались лишь две вещи: сознание полного идиотизма происходящего и «непобедимый алкоголизм» моего «названного жениха». Выкатившись из квартиры очередного чудодея, Виталька демонстративно, на камеру высасывал бутылку пива, если внушение шло голосом, или сто пятьдесят водки, если приходилось принимать нашёптанное зелье, матерился в пол голоса, и мы шли к следующему «спасителю», либо расползались по домам, чтобы, слегка отдохнув, ринуться в ещё один сумасшедший день.
       К концу третьих суток я поняла, что наш затянувшийся «оккультпоход» достал меня окончательно. Одежда насквозь провоняла купленными в ближайшей «Восточной лавочке», дешёвыми, поддельными благовониями, романтики в горящих свечах я больше не видела никакой, а Виталькиным перегаром, казалось, дышу всю жизнь.
       К счастью, всё имеет свойство заканчиваться. У нас остался последний адрес. В принципе можно было туда не ходить. Материала набралось достаточно. Но! Уж больно необычным оказалось объявление. Неброское, в отличие от своих крикливых собратьев, набранное простым, некрупным шрифтом, оно гласило: «Избавлю от алкогольной зависимости, верну в семью. Один сеанс. Гарантия». Кто-нибудь видел подобное?! Никогда и никто из всех этих психо-, херо-, астро- и прочих «-мантов» не напишет: «Один сеанс». Больше визитов – больше денег с клиента. А уж при слове «гарантия» с ними и вовсе делается нехорошо.
       Сидящий во мне репортёр мимо такого пройти просто не мог. Пнув посильнее и подальше все собственные, а заодно и Виталькины, мечты о душе, мягком диване и чашке чая, я поволокла своего «непутёвого» штурмовать последний бастион.
       Дверь нам открыл аккуратно подстриженный мужчина средних лет, одетый в простую рубашку и джинсы, и не обременённый никакой «колдовской» атрибутикой.
- Чему обязан?
- Мы договаривались о сеансе.
- Да. Проходите. – Мужчина сделал приглашающий жест рукой. – Плащи можно оставить здесь.
       Комната, в которую провел нас хозяин, походила на кабинет адепта мистико-магических занятий куда меньше, чем кухня на операционную. Никаких чёрных штор, хрустальных шаров и надоевших, курящихся благовоний не было в помине. Зато имелся обычный письменный стол с разложенными на нём бумагами и горящей, по случаю наступивших сумерек, лампой, два книжных шкафа, низкий диван у дальней стены и маленьких журнальный столик, с придвинутым к нему креслом. Слегка озадаченные подобной обстановкой, мы с Виталькой уселись на предложенный целителем диван. Сам он расположился в кресле, повернув его в нашу сторону. Дремавшая на ковре, большая, серая кошка потянулась, неторопливо прошлась вдоль наших ног, тщательно наступая на них, и лениво прыгнула хозяину на колени. Мужчина ласково погладил пушистую красавицу.
- Слушаю вас, молодые люди.
       С ловкостью опытного рассказчика, я в две минуты изложила нашу «проблему». Хозяин
некоторое время молча, внимательно разглядывал меня, затем повернулся и принялся столь же внимательно разглядывать Виталия.
- М-да, – произнёс он, наконец, – любопытно. Вы позволите?
       В его руке, словно из рукава, возникла пачка сигарет. Откуда появилась пепельница, на пустом до того столе, я тоже не заметила.
- Вы курите? – Делано изумилась я, не удержавшись от искушения подковырнуть целителя. – Всем помогаете бросить, а себе, стало быть, нет?
- Не вижу необходимости. – Мужчина чиркнул зажигалкой. – Я редко курю. Только когда устану или, вот, попадётся интересный случай, вроде вашего.
- А наш случай именно интересный?
       Мысленно я, как собака, почуявшая дичь, сделала стойку. Так нас ещё не разводили.
Ну-ну.
- Очень интересный. – Вежливо улыбнулся хозяин. – Сами судите. Ко мне приходят парень с девушкой. Представляются женихом и невестой, хотя взаимности между ними не больше, чем у двух сигарет в этой пачке, и просят избавить молодого человек от пристрастия к алкоголю. А молодой человек, между прочим, употребляет только по праздникам. И уж если иногда случится слегка перебрать, потом неделю на это пойло смотреть не может. Разве не любопытно?
- А-а-а, э-э-э … – в поисках помощи я оглянулась на Витальку.
       Да, Штирлица из него не выйдет! Выпученными глазами и хаотичным хватанием воздуха,
коллега напоминал, вытащенного из пруда, карася. Осознав, что в ближайшее время связной речи от него не добиться, я кинулась спасать положение.
- Да, нет, мы действительно жених и невеста. Просто … Я … Сердита на него очень. За … Ну, это, в общем, личное … А спиртное … Понимаете … Я выросла в семье, где к алкоголю относились крайне отрицательно …
       Господи! Что я несу, слышал бы меня папа!
- И я хотела, чтобы мой муж … вообще … ни капли …Вот!
       Ошарашенная мгновенным и полным крахом нашей легенды, я краснела и путалась, но
мой собеседник спокойно кивнул.
- Понимаю. Семьи бывают разные. Вы ещё молодец, что в этих сложных условиях сумели так полюбить шампанское.
       Теперь на диване сидели два карася!
       Хозяин, между тем, осторожно опустил кошку на пол и, неожиданно, миролюбиво
улыбнулся.
- Ладно, молодые люди. В конце концов, ваши дела меня не касаются. Нужно сделать, чтобы жених не пил? Я готов. Только … – Он лукаво поглядел на нас. – Маленькое условие. Ваши взаимные отношения придётся тоже восстановить. Не беспокойтесь, это бесплатно. Просто я, видите ли, считаю, что проблемы следует решать комплексно.
       Новая печаль! Что ж за целитель-то нам достался?
- А как вы нас э-э … сближать собираетесь? Приворотным зельем поить? – Начала я тянуть время, соображая как отвертеться от навяливаемой услуги.
- Ну, к чему это средневековье? – Пожал плечами хозяин. – Я просто ваши судьбы соединю. Две половинки в одно целое сольются. Навсегда.
       Вот счастье-то! Всю жизнь мечтала! И как прикажете отмазываться? Мы ведь жених с
невестой. Нам от такого предложения отказываться не положено. Что же Виталька-то молчит? Чёрт! Да, он, кажется, совсем и не против. Вот гад! Предатель! Делать-то что?
- Ну так как, согласны? – Целитель глядел на меня уже с откровенной насмешкой.
       Всё! Теперь либо убираться с позором, либо идти до конца. Ладно! Репортёр я или нет? В конце концов, всё это предрассудки, не более.
- Только ничего пить не стану и гипнотизировать себя не позволю, – сделала я последнюю попытку защититься.
- Не понадобится. – Небрежно отмахнулся хозяин. – Вот, подержите немного.
       Он протянул нам две неправильной формы жёлто-коричневые горошины.
- Что это? – Поинтересовался Виталька.
- Сосновая смола. Только очень старая и засохшая. Пусть тепло ваших рук почувствует.
       Я зажала горошину в руке, чувствуя себя полной идиоткой. Пушистая ладья, развалившись на ковре, насмешливо щурилась на меня.
- Предупреждаю, господа. Сделанное мной отменить будет невозможно. Вас это устраивает?
       Мы молча кивнули. А что оставалось?
- Хорошо.
       Целитель подвинул к дивану столик, поставил перед Виталькой небольшой поднос со стаканом и плеснул туда немного воды.
- Произнесите: «Я хочу полностью отказаться от алкоголя».
       Виталий повторил.
- Теперь выплесните воду. Можно прямо на ковёр. Хорошо. Поставьте стакан обратно и слегка подуйте на него.
       Мама моя! Стекло, словно паутиной, покрылось трещинами и осыпалось на поднос.
- Возьмите у вашей невесты смолу и слепите вместе со своей.
       Кажется, Витальке пришлось приложить усилие, чтобы забрать у меня горошину. Хозяин взял у него слипшийся комочек, положил себе на ладонь и что-то прошептал. Смола мгновенно растеклась лужицей, задымилась и … исчезла с ладошки.
- Вот и всё, молодые люди. Если что-то окажется не так, приходите, я верну деньги. Гарантия у меня пожизненная.
       Целитель, вежливо улыбаясь, проводил нас до дверей. Ну, слава Богу! Неужели всё?!
- Эй, – напустилась я на Виталия, едва мы вышли из подъезда, – ты чего молчал, как согласная девица, когда этот прохвост свои фокусы с приворотом затеял?
- Во-первых, не приворот, а соединение судеб. А во-вторых, – Виталька лукаво прищурился, – может я и есть «согласная девица».
- Негодяй ты. – Констатировала я. – Воспользовался тяжёлым положением девушки. За это будешь поить её шампанским. Желаю праздновать окончание этого дурдома.
- Да, кто б был против? – Засмеялся Виталька. – Я и кафе неплохое, в двух шагах отсюда знаю.
       Через десять минут мы заняли столик в углу небольшого, уютного зала. Заказ материализовался перед нами с похвальной быстротой.
- Ну, за успех безнадёжного дела!
       Я отхлебнула глоток. Вкусно-то как! Полузакрыв глаза, отпила ещё. Хорошо! Люблю шампанское.
- Жених, ты намерен сегодня тосты говорить и невесту развлекать? – Я лениво поглядела на Виталия. – Эй, ты чего над полным бокалом чахнешь?
- Алиска, я его выпить не могу! – Растерянно отозвался Виталька.
       Я недоверчиво приподняла бровь:
- Разыгрываешь?
- Если бы. Только ко рту подношу, в горле такой спазм делается, не глотнуть. Кофе попробовал – нормально пью, а это … ну ни в какую.
       Коллега выглядел, мягко говоря, озадаченным.
- Ты хочешь сказать, что …
- Не знаю. – Виталька нервно передёрнул плечами.
- Погоди, погоди. – Я старалась рассуждать логически. – Чудес не бывает. Просто ты в эти дни пил всякую гадость, вот в тебя и не лезет.
- Думаешь?
- Запросто. Ты ведь и шампанское не очень любишь.
- Вообще-то, я лучше коньяк. У меня дома хороший есть. Армянский, десять лет выдержки.
- Вот и попробуй, когда вернёшься.
- Слушай, Алис, – Виталька просительно уставился на меня, – поехали пробовать вместе. Я тебя потом домой провожу. А то мне не по себе что-то.
       Не по себе ему, видите ли! А мне каково?! Чёртов колдун нам, между прочим, не только избавление «женишка» от алкоголя наобещал, но и кое-что другое.
       И если сбудется одно, значит …
       Тихо! Спокойно. Ничего не значит. Сейчас приедем к Витальке домой, он хлопнет стопку своего армянского, и всё встанет на свои места.
- Ладно, поехали.
       Я отодвинула стул. Виталька обрадовано кинулся подавать плащ.
- Проходи. – Виталий распахнул дверь и посторонился, пропуская меня вперёд. – Где накрывать, в комнате или на кухне?
- Слушай, давай по походному. Поздно уже, а я, честно сказать, как собака устала.
- Значит кухня. Поскучай пять минут, я позову.
       Коллега утратился, а я с любопытством огляделась. В гостях у Витальки мне ещё не приходилось бывать. Надо же чистота, порядок кругом. А ведь никого специально не ждал. Молодец! Только вот казённо как-то в квартире. Видно, что некому уют создать. Я бы у него … Э, э, э … Стоп! С чего это ты тут уют создавать собралась? Он тебе кто: друг, родственник? Смотри у меня!
- Алиса, – донёсся из кухни голос Витальки, – готово.
       Я поспешила к столу.
- Давай. За удачу.
       Отвернувшись к окну, чтобы не сбивать Виталия, я поднесла рюмку ко рту. Коньяк растёкся внутри ароматным, расплавленным солнышком. М-м-м!
- Ещё вчера этот запах мне нравился. – Вернул меня к действительности мрачный голос Витальки.
       Рюмка в его руках была полнёхонька.
- Не получается?
- Ни глоточка! Больше того, неохота совсем. А ведь я люблю коньяк … Любил.
       Ох, мама! А ведь я так надеялась. И что теперь? Неужели не обманул чернокнижник поганый?! Подожди, Алиса, подожди. Не может этого быть. Не волнуйся. А я вовсе и не волнуюсь. Это разве волнение? Это паника!
- Спокойно! – Завопила я.
       Посуда, Виталька и бабушки на скамейке под окном подпрыгнули.
- Всё это ерунда! Чистой воды внушение. Тебе три дня пудрили мозги, вот ты и убедил сам себя. Это пройдёт. Завтра проснёшься, и всё будет нормально.
- Конечно, Алиса. – Виталий, успокаивающе, взял меня за руку. – Ты права. Отдохну, и всё будет как надо.
       А приятно, когда он меня за руку держит. Мог бы и пораньше взять … Что-о-о?! Какая приятность?! С каких это пор? Господи! Да, что ж это делается? Линять! Домой и немедленно. В коечку, в коечку, калачиком. Утро вечера мудреней и так далее.
- Вот и хорошо, отдыхай. – Выдернув руку, я выскочила из-за стола. – Мне тоже пора. Завтра созвонимся.
- Ладно, поехали. – Виталька встал с табурета.
- Не, не, не.
       Вот этого мне не надо. Проводит, я, сдуру, приглашу его выпить кофе, потом мне, того гляди, не захочется, чтобы он уходил. Не, не, не.
- Тут рядом. Ещё не поздно. Я такси возьму. Пока.
       С неприличной поспешностью, я выкатилась в коридор, напялила плащ и, провожаемая недоумённым взглядом Витальки, вылетела из квартиры. Домой я неслась, как кошка, удирающая от расправы за спёртое со стола мясо. К счастью, тёплый душ в сочетании с коньяком и шампанским оказались замечательным снотворным. Я выключилась, едва оказавшись в постели, а проснувшись утром, почувствовала себя отдохнувшим, нормальным человеком.
       И чего, спрашивается, вчера запаниковала? Мало ли, что там Виталька проглотить не может. Со мной-то, слава Богу, полный порядок. Никаких перемен. И вообще, всё хорошо. Сегодня суббота. Можно пойти куда-нибудь погулять … с Виталиком … С кем, с кем?! Это что же такое? Опять! И думать о нём не смей! … Кстати, надо бы позвонить, узнать, как он там … Я тебе позвоню! Я тебе так позвоню …
       Моя несгибаемая воля безоговорочно победила. Часа на полтора, дав мне возможность спокойно позавтракать и напиться кофе. После чего я честно попыталась заняться какими-то делами, но, почему-то, все мои начинания заканчивались обнаружением себя, стоящей непонятно зачем, возле телефона. В момент, когда мне стало окончательно ясно, что из этого состояния есть только два пути: набрать номер или грохнуть аппарат о стенку, Виталька позвонил сам.
- Докладываю результаты эксперимента. – По нарочито бодрому тону коллеги, я поняла: ни фига у него не вышло. – Всё, что крепче кефира мой организм принимать отказывается. Разбавлять не помогает. Ложечка коньяка на чашку кофе, и хороший напиток можно выливать. А вот, если сунуть палец в рюмку с водкой, то его можно потом облизать. Правда, сидеть на вечеринке, задумчиво посасывая палец, это как-то …
- Ладно, Виталь, не отчаивайся. Может ещё всё наладится. – Я чувствовала, что утешение ни к чёрту, но лучшего придумать не могла. Меня б саму кто утешил.
- Да, не отчаиваюсь я. – Виталька, похоже, не притворялся. – Без этого пойла уж точно не помру. Слушай, может сходим куда-нибудь? Погуляем, развеемся.
       Мама дорогая! И он туда же. Во влипли! Отказать.
- Ой, нет, Виталь, никак не могу. Дел набралось. Дома ж неделю толком не была.
       Одно, другое …
- Жаль. – В голосе Витальки звучало искреннее огорчение. – Может всё же …
- Нет, нет. Пока. До понедельника.
       Поймав себя на том, что уже прикидываю, в чём пойти, я торопливо бросила трубку и заметалась по комнате.
       Что же теперь … Ну, почему так? Всем людям, как положено, нормальные жулики достаются, одной мне настоящий колдун попался! Как же справиться?
       Аутотренинг! Точно аутотренинг. Так, садись на диван. Голова свободна, тело свободно … Пальцы не кусай. Не кусай пальцы, тебе говорю. Повторяй: «Мне хорошо одной, мне никто не нужен, мне …». Нет. Лучше клин клином. Вот, фотка Юрки Барышева. Он тебе на втором курсе нравился. Давай, разжигай страсть с новой силой. Смотри. Красавец! Одни глаза чего стоят. Волосы вьющиеся. У Витальки тоже вьются, и улыбается Виталик так нежно, ласково … Опять Виталик?! Ой, нет, нет. Юра, Юра, Юра. Я его помню, я по нему скучаю, я его почти люблю … Да на фиг он нужен, этот Юра. Виталька куда лучше его.
       Нет, надо как-то переключаться. Книжку что ли почитать? Правильно. Давай, устраивайся поудобнее. Ножки пледом прикрой …
       Интересно, сколько времени можно тупо пялиться на одну страницу? А ещё говорят: «Книга ваш лучший друг». Толку с таких друзей!
       Ладно, попробуем телевизор. Ага, вот как раз фильм двухсерийный. Плюс реклама. Часа четыре можно ни о чём не думать.
       О, вот и фильм кончился. Хороший … наверное. Интересно про что?
       Ну да, отсидела перед ящиком, не понимая чего смотрю. Зато теперь можно спать ложиться. Рановато, конечно, но ничего, усну как-нибудь.
       Жалко, что курить не выучилась. Всё какое-то занятие. Второй час лежу, глаза в потолок. А в голове одно, вернее один. Интересно, Виталька тоже не спит? Хоть бы позвонил, а ещё лучше приехал.
       Ага, прикинь, и правда явится. Люблю и точка, не дашь – зарежу! … Эх, если б пришёл, резать бы точно не пришлось.
       Господи! Что я несу? Мамочка!
       А может самой поехать? А что? Я девушка эксцентричная, храбрая. Поступок вполне в моём духе.
       Ах, это теперь эксцентричностью называется? А мне показалось, ты за эти сутки втрескалась в Витальку по самые уши. Ну и пусть втрескалась. Пусть дура безвольная. Всё равно поеду. Не могу без него! Вот ещё час, нет, пол часа подожду и …
       Что это? Звонок? Точно, звонок! Он!
       Вскочила с кровати, кинулась к дверям. Ладно, хоть сообразила халат набросить. Спать-то я предпочитаю … Ну, да не важно. Дверь распахнула, не спрашивая кто. Знала – Виталька. Стоит, бледный весь, губы прыгают.
- Не прогоняй, – говорит, – не могу без тебя. Иначе хоть в петлю.
       Куда прогонять? Руки мои на его шее клещами сомкнулись, сама Витальке головой в грудь уткнулась. Пришёл! Родной мой, хороший.
       Обнял он меня, целует. А губы у него такие нежные, а руки такие сильные …
       Сволочь шеф! Не мог, вместо меня, Вику с Виталькой послать. Пусть бы она его теперь обнимала … Что-о?! Чтобы эта рыжая лахудра моего Виталика … Да, я её на клочки порву. Да, пусть только близко подойдёт. Да …
       Ох, надо бы сесть поудобнее. Чёрт, до чего всё же живот мешает. Хорошо хоть тошнить перестало. Вчера на УЗИ была – сказали девочка. До пол ночи с Виталькой имя подбирали. Решили Олей назвать. Ольга Витальевна. Звучит, по-моему!