Ирка

Иду я как-то по своему родному пятому этажу в поисках кого-нибудь, что бы развеять скуку и слышу, как из кухни доносятся какие-то приятные уху звуки. Захожу, а там сидят наши девчонки в количестве десяти человек, а в середине девочка с гитарой.

Надо пояснить одну вещь, в нашей общаге соотношение М/Ж было примерно 1/10. Естественно всех знать было невозможно. С кем-то общались, а с кем-то нет по разным причинам.

Так вот сидит девочка с гитарой в центре кухни и поет какую-то песенку на французском, очень красиво поет. Ее голос такой тонкий и похож на голос какой-то певицы из фильма «Гардемрины, вперед!». Я тоже сел с ними, слушал ее. Пела она много и с таким чувством. Это была первая девушка с гитарой, которая мне очень нравилась. На ней не было этих хипповских фенечек, уродских одежд, она была ухоженная, аккуратная и симпатичная. Ее звали Ира.

Примерно через месяц в выходные я не поехал домой. Там было очень напряженно и я не хотел портить себе выходные, по этому остался в общаге, валялся, смотрел телевизор, слушал радио и разрисовывал гелевой ручкой стену над своей кроватью. Через какое-то врем я вышел покурить, шел по коридору пинал пустую пачку из под сигарет. Общага была пустой, ни единого звука напоминающего жизнь.

Когда я допинал пачку до самого конца коридора, то услышал какой-то стон. Посмотрел по сторонам, никого не было, развернулся в обратную сторону, что бы продолжить игру с пачкой и опять услышал стон. Было понятно, что это какой-то страдальческий стон, а не от удовольствия. Я замер около одной двери и не ошибся, звук шел от туда.

Я постучал потихоньку в дверь. Мне ответили, что дверь открыта. На кровати лежала девчонка какая-то лицом в подушку.
- У тебя все нормально? А то я тут шел мимо и это…
- Нет, не все нормально – ответила она и повернулась.

Это была та девушка с гитарой, но лицо у нее было ммм…Вернее глаза, они были заплывшие, из них что-то текло и явно не слезы.

- Что с тобой?
- Я не знаю, просто глаза слезятся и болят.
- Да они у тебя не сказать, что бы слезятся, это что-то другое. Погоди, я сейчас приду.

Я помнил как у моей сестры был коньюктевит и мать ей промывала чаем глаза, но у сестры было не так сильно и я вообще-то не врач что бы определять. Я налил чай в чашку взял платок и пошел ей промывать глаза от того, что из них текло. Честно говоря мало приятное зрелище, но на этаже никого не было больше, так что я оказался единственным спасителем по случайному стечению обстоятельств.

Где-то пол часа я мочил этот платок в чашке и протирал ее глаза. Мы даже не познакомились еще на этот момент. Потом пошел вниз что бы позвонить в скорую, из телефона-автомата. Меня расспрашивали про симптомы, а потом сказали, что скорая не выезжает по таким случаям. Я злился и ругался с ними, но ничего лучше чем чай и какую-то мазь они мне не посоветовали.

Просидели мы с ней еще часа два с этим чаем, но особых изменений это не дало. Я спустился еще раз, что бы позвонить в скорую, старался спокойно разговаривать, когда меня в очередной раз послали.

Было как-то обидно из-за того, что даже врачи не могут помочь человеку в такой момент, не потому что не могут, а потому что по каким-то там правилам они не выезжают на такие вызовы.

Мы уже с ней разговорились, познакомились в процессе такой вот чайной терапии. Выяснилось, что зовут ее Ира, и учится она на ин-язе. Даже над чем-то смеялись тогда, а ближе к вечеру она сказала, что когда выздоровит, то поставит мне памятник. Я был горд собой и вообще оказаться спасителем крайне приятное дело.

Чуть позже у нее поднялась температура, и Ире стало хуже. Пришла Аня, ее соседка, мы еще раз пошли с ней звонить в скорую, и после 20 минут ругани и вранья мы добились того, что машина выехала. Сказали им, что приступ сердечный у нее.

Сидели в комнате еще часа полтора. Дверь открылась и в нее зашли два огромных мужика, два таких качка в синих комбинезонах с чемоданчиком фельдшерским. Осмотрев ее, один сказал, что это внутренний коньюктевит и надо срочно в больницу, что это опасно.

Пока первый ее осматривал, я налил второму кофе, и мы сидели, разговаривали за столом. Я рассказал всю эпопею этого дня с самого утра, как меня посылали в скорой. Этот качок сидел сжимая своей огромной ладонью чашку с кофе и когда я закончил свой рассказ он сказал : «Вот такой бездушный мир».

Эту фразу я запомнил лучше всего того, что было между нами, после того как Ирка выздоровела.



студенческую