Исповедь Луи

       Исповедь Луи

Святой отец! Происшедшее со мной не даёт мне покоя и, видимо таит в себе грех великий и, не знаю, простит ли мне бог, если он всё-таки там есть, моих проступков, но я чувствую, что должен рассказать вам всё. Началось это больше двух лет назад, весной 1934-го. Наверное, вы помните катастрофу на фирме «Лайтнинг». Но истинная катастрофа разразилась позже, когда в результате того взрыва фирма, чтобы не обанкротиться, вынуждена была выставить своих людей вон. Больше шести тысяч тогда оказались на улице. Уволенные долго митинговали у проходных, бродили злые с плакатами и никто им не помог. Совершенно неожиданно извещение об увольнении вручили и мне. Не буду объяснять, что такое быть безработным, не понять вам и не представить себе этого. Я и сам-то начал это понимать лишь полгода спустя. Однако на исходе года, мне истерзанному долгами, униженному и опустошённому предложили работу. Меня рекомендовал мой сокурсник по колледжу некто Майк Шафер. Конечно, я согласился не раздумывая. Я готов был тогда к чему угодно, воровать, воевать в Африке.… Да, вам не встретиться с этим в жизни.
Итак, я начал получать фунты на фирме «Кэнэдиэн бай электроник». Так вот, падре, на фирме умники придумали такое вот: несколько лучших вычислительных машин объединили в такого монстра, щёлкающего бесчисленным количеством реле и занимающего несколько этажей и подвал. Ламповые триггеры, непрерывно переключающие эти реле, потребляли уйму электроэнергии, но дело видимо стоило того. Множество специальных бюро в разных странах мира непрерывно передавали сюда информацию обо всём, что происходило. Были ещё источники информации. Эллис, как называли машину её создатели, была подключена ко всем информационным каналам, и просто получала информацию, откуда попало, а точнее отовсюду. Да, это запрещается, но руководители наши выполняли заказы правительства и спецслужб, и им всё сходило с рук. Занимались мы разведкой будущего, а происходило это так: Один из операторов в состоянии близком к сну, в который помогала погрузиться Эллис, которая знала всё о дне сегодняшнем, знала всё об уровне техники, политическую ситуацию, всё знала о спорте, о моде, даже сплетни и всякое другое о нас и о вас, получал от неё полную информацию. Эллис сопоставляла все известные ей факты и как-то прогнозировала будущее. Итак, лёжа на кушетке, в экранированной кабине, мы путешествовали в грядущее, всё дальше проникая в святая святых – в само время. Ощущения были настолько достоверными, что когда один из нас – Дик Филтон там, в будущем получил оплеуху в пивной, хотя это должно было произойти через месяц, то у него неделю под глазом был синяк. А когда месяц прошёл, то он получил по физиономии наяву и ещё неделю ходил в тёмных очках. Он, как говорится, стал жертвой науки, падре.
 На верхнем этаже главного корпуса находилась наша лаборатория. Там мы и обитали, углубляясь с каждым днём в будущее. Нас было немного. Руководители наши не желали в этом деле иметь лишних свидетелей, и нам приходилось работать почти круглосуточно. Но платили хорошо и всех это устраивало. Все были, как и я с улицы. Ребята молодые и очень толковые. Наше государство так расточительно, просто диву даёшься. Нам то повезло, а сколько талантливых инженеров стоит в холлах бюро по найму. Однако, святой отец, сразу скажу вам, делали мы нехорошее дело. А люди, руководящие экспериментами сами были вроде волков, друг друга ненавидели, да и нас тоже добродетелями не жаловали. Они делали свои грязные дела с нашей помощью, я и тогда это понимал. Но деньги, куда мне было деться. Информация из нашего блока текла куда-то в дирекции фирм и делала своё дело. Эта Эллис была безошибочной предсказательницей. Машина совершенствовалась, запас информации накапливался, а мы уходили в будущее всё дальше. Ложишься на кушетку, ну конечно весь в электродах, особенно много точек подключения естественно на голове. Они вживлены прямо в мозг. Вот, взгляните падре, между волос не видно, но можно подключаться. Закрываешь глаза, состояние контролирует Эллис, и вот, в какой-то момент она начинает на тебя влиять, наш интеллект как бы объединяется и, мы переселяемся в мир будущего. Сначала это было тяжело переносить. Всё начиналось с головной боли, глаза на лоб лезли, руки и ноги тряслись от неё и пот прошибал. Потом понемногу всё проходило, начинали мелькать картины. Cначала разноцветные нагромождения пятен, переходящие в мир из разнообразных геометрических фигур различного размера и цвета. Представьте себе мир, состоящий из светящихся разными цветами кубов, пирамид, шаров, плавающих в пространстве. Мир анимации с яркими, меняющимися красками. Проходило немало времени, потом появлялись узоры фантастических растений и предметов, странные звуки. Но вот наступает момент, когда мир приобретает знакомые очертания и, наконец, получаешь возможность двигаться, говорить и всё становится на свои места, как в жизни.
Но слушайте дальше, святой отец. Был у меня приятель, как бы сменщик мой на ложе оном, Билл Хамертон из города Панн-Блафф, из-за океана. Добрый парень, хотя мы и спорили иногда, когда он был жив. А раз вернулся он из полугодового будущего. Долго с ложемента не вставал, словно не хотел обратно сюда к нам. Потом в баре смотрю, а он вроде не в себе, заглянул ему в глаза и понял, что недолго ему осталось жить. Конечно, понял, что ТАМ всё произошло. Спросить неловко как-то, но он сам всё рассказал. Говорит, видел, заметку в газете с датой своей смерти. Как будто это было самоубийство. Ну, о самоубийстве в этом случае говорить трудно. Погиб при странных обстоятельствах, мягко говоря. Оформили как самоубийство в полиции, хотя, как говорится, козе понятно, что всё белыми нитками шито у них. Мне кажется, что прикончили его по приказу нашего шефа за разглашение. Но тут, падре, никаких доказательств у меня нет, одни мои домыслы. Правда, толковый детектив всё бы раскрутил, но это не нужно было никому, кто сыщику заплатит? Парень то одинокий был.
Билл первым ушёл. Следом ещё ушли ребята. Кто уехал в Америку, другие здесь, в старом свете затерялись. Короче из первой нашей бригады, в конце концов, остался я один. Ну, набрали парней, только все замкнутые, слова не добьёшься ни от кого. Строже стало у нас с соблюдением секретности. Никто не хочет работу потерять. За каждым из нас следят и нам об этом периодически напоминают, что, мол, не вздумайте болтать, знаем о вас всё. Последнее время меня особо работой не загружали, только для консультаций и для путешествий использовали. Месяца два назад машину ещё раз переоборудовали, причём без выключения. Её вообще не выключали, боялись, что при выключении может какая-нибудь информация уплыть или исказиться. Подготовили машину в далёкое путешествие. Конечно тридцать лет срок несравненный с нашими годовыми экскурсиями. Видно солидный куш сорвали наши хозяева, но я хочу сказать не об этом.
 Идти в 1965-й пришлось мне. Но не только потому, что я был такой опытный. Тут снова появляется мой приятель Майк Шафер, который спас меня когда-то. За ним я должен был там подсмотреть. Знаете, появилась такая штука – телевидение. Оно позволяет посредством радиосигналов передавать изображение. Да, вот такое чудо скоро выйдет в свет, а я должен был там, в будущем разузнать, по какому пути пойдёт его развитие. Фирма наша тоже вложила немалые деньги в его развитие. Существует мнение, святой отец, что сложный и объёмный видеосигнал, может распространяться только на прямую видимость, так как переносить его из-за большого объёма, способны лишь очень короткие волны, которые не могут огибать поверхность земли и выходит, что возможности телевидения ограничены. Если передатчик поднять метров на двести над землёй, то радиус передачи будет километров триста, не более. А как же из Нью-Йорка передать изображение в Лондон? Загвоздка. Но, несмотря на это наши боссы здорово раскошелились. Так вот, вызвали меня к шефу, а в приёмной сунули почитать фотокопию рукописи. Читаю и глазам не верю. Оказывается видеосигнал свободно можно расположить в обычном диапазоне радиоволн. А автор статьи – мой приятель Майк Шафер. Поясню, падре, необходимо как-то заострить на этом ваше внимание. Просто разложенный на составляющие его части сигнал, нужно наложить не на высокую, как это делают обычно, а каждую его часть частотно модулировать на промежуточную инфранизкую, и потом уже всё это передать, как обычно делается на несущей радиоволне. А затем в приёмнике выделить каждую часть, имея там для сравнения генераторы этих инфранизких поднесущих. Когда по радио играет оркестр, мы же слышим отдельно каждый инструмент.
Это же всё дело разворачивает на сто восемьдесят. Не нужно строить высоких антенн. Даже сама земля могла бы стать резонатором, послужить для общемирового радиоканала, как предлагал один физик из чехов. Его фамилия Тесла. Но это некоторым бонзам, уже поставившим на ультракоротковолновое телевидение, сильно бы не понравилось. Плакали бы их денежки.
Плакали бы, да не тут то было. Когда я вернулся из своего путешествия, то честно доложил, что никаких высоких антенн не строят, а телевидение развито вполне в обычном радиодиапазоне. Я всё описал и даже назвал фамилию изобретателя проблемного инфранизкочастотного усилителя. Это был голландец, некто Марк Ротенфаль. Он в этом деле с Шафером сотрудничал бы с 1951 года. Европа тогда только оправилась от войны. Да, падре была очень тяжелая война. Эта война очень многим мозги вправила. Но, святой отец! Война, наверное, идёт и сейчас. Вот я вам прочту сейчас только две строчки. Это сегодняшние газеты. Вот сообщение об автомобильной катастрофе: - По дороге из своего загородного дома в лабораторию, в автомобильной катастрофе погиб доктор Майк Шафер. И второе сообщение: В своей квартире в городке Де Билт, недалеко от Амстердама от непонятной болезни скоропостижно умер известный голландский исследователь в области распространения радиоволн профессор Марк Ротенфаль. Они оба погибли святой отец. Оба погибли. Выходит Майк меня спас, а я его погубил! Что же делать мне, как мне теперь жить?
Когда Луи вышел из костёла, поп прошёл в кабинет и поднял трубку. На другом конце немедленно откликнулся сотрудник службы безопасности.
- Он раскололся, рассказал всё. – Служитель церкви положил трубку с тяжелым предчувствием. Он же и сам теперь тоже опасный свидетель.