Эйфель и дама

- Добрый день, мсье Эйфель.

- Добрый день, мой дорогой помощник Лерой. Что у вас в руках?

- Женский портрет, мсье Эйфель. Взгляните.

- Прекрасная работа, Лерой. Откуда у вас это портрет? Это кисть Раймундо Гаррета. Тут нет сомнений.

- Это известный художник?

- Он невероятный испанский портретист. Насыщенность его тонов неповторима.

- Меня восхитило другое, мсье Эйфель.

- Дайте-ка угадаю, Лерой! Предположу, что это красота изображенной на портрете женщины?

- В которой, мсье Эйфель, я убедился воочию! Её красота не преувеличение художника.

- Вы что же, видели эту женщину? Она в Париже?

- Она в Париже, и мы даже с ней немного поболтали, мсье Эйфель.

- Кто она? Испанка?

- Она русская.

- Русская? Даже так? И как ее зовут? Не тянете, Лерой, или вы забыли?

- Она не открыла мне своего имени.

- А она была в Испании? Хотя бы это вы уточнили?

- Она прожила в Испании пять лет, мсье Эйфель. Ее муж служил дипломатом в Мадриде.

- Да, пылкий Гаррета любит писать красивых женщин. Русская, хм-м? Она из Петербурга?

- Из Москвы.

- Грандиозно! И где же вы с ней беседовали?

- Мы встретились на Марсовом поле, мсье. Она была одна, без какого-либо сопровождения.

- Значит, встретились вы на Марсовом поле? А если точнее?

- На вашей башне, мсье Эйфель.

- И о чем вы там с ней говорили, Лерой?

- Вы легко об том догадаетесь!

- Ну, если она была на башне, значит, ее интересовала башня?

- Вы не угадали, мсье.

- Ах, вот как, Лерой, что же делать, не всем на свете интересна моя башня. А что же её интересовало?

- Ее интересовали вы, мсье Эйфель.

- Я? Почему я?

- Потому что Хеопс умер.

- Хеопс? Вы о фараоне? А он тут каким боком?

- Перед приездом во Францию, она посещала Египет и была восхищена высотой пирамиды фараона. Но ваша башня выше.

- В два раза выше, Лерой, в два раза! Вы сказали ей об этом?

- Нет, но я сказал, что вы симпатичнее Хеопса. В два раза, мсье Эйфель.

- Считайте, что я этого не слышал. Что еще интересовало ее на башне?

- Есть ли у вас семья.

- А еще?

- Ваш адрес, мсье. Я могу ей сообщить его при встрече?

- Вы что, договорились с ней о встрече?

- Да, мсье, мы встретимся сегодня, в кондитерской у Йенского моста. Ей нравятся круассаны Божера.

- Значит, о круассанах Божера вы тоже говорили?

- Только потому, что они нравятся вам. Ее интересовало все, что связано с вами, мсье. Она очень умна. И красива.

- Вы сказали ей, Лерой, что я нахожусь под судом?

- Нет, мсье Эйфель. Суд над вами – это ошибка следствия. Я говорил это под присягой. Вы великий инженер. Я уверен, что сегодня вас оправдают.

- Вы мой ученик, Лерой и не забывайте, что революционный Конвент казнил великого Лавуазье, заявив, что республика не нуждается в ученых.

- Но потом они поплатились за это, мсье Эйфель.

- Слабое утешение для бедного Лорана. Он просил у трибунала всего лишь сутки, чтобы закончить своё новое гениальное открытие. Ему отказали и в этот же день отрубили голову. Я увековечу его имя на своей башне.

- Вам не следует волноваться, мсье. Поберегите сердце.

- Надеюсь, вы не обсуждали с ней мое сердце?

- Нет, я сказал, что каждое утро вы упражняетесь с гирями. Я могу назвать ей ваш адрес?

- Нет, Лерой, я не встречусь с ней.

- Вы не хотите этого?

- Наоборот. Очень хочу.

- Я не понимаю вас, мсье.

- Ей нужен не я.

- А кто?

- Великий Эйфель, которого она для себя выдумала.

- Она очень огорчится, мсье. Она ранима и впечатлительна.

- От встречи со мной она огорчится еще больше. Я слишком обычен, Лерой.

(молчание, оба смотрят на картину)

- Как вы думаете, Лерой, чья это фотография? Та что в ее руках? Муж, любовник? Или добрый знакомый?

- Это ваша фотография, мсье Эйфель.

- Откуда у нее моя фотография, Лерой?

- Эта фотография обошла весь мир. Она была сделана на церемонии открытия башни. Вы просто это забыли.

- А зачем мне это помнить, Лерой? Зачем вы вообще принесли мне этот портрет?

- По просьбе русской.

- Странная просьба.

- Ничуть. Она знала, что вы откажетесь от встречи. Но хотела, чтобы вы знали, от чего отказываетесь.

(молчание)

- Да, она умна, Лерой.

(молчание)

- И красива.

(молчание)

- На обороте холста виднеется свежая запись. Это ее рука, Лерой?

- Да, она сделала ее при мне, едва вызванный посыльный  доставил картину.

- Почему на русском?

- Она русская.

- Жаль, но я не читаю по-русски.

- Я тоже, мсье.

- А почему вы не спросили у нее перевод?

- Это адресовано вам, мсье.

- Да, вы правы.

- Хотите, я найду переводчика?

- Нет, Лерой.

- Почему?

- Я знаю, что она написала.

- Что?

- Она прощает меня.

- Что мне передать русской, мсье Эйфель?

- Скажите, что я украсил ее портретом свой кабинет в башне.

- И все?

- Еще угостите ее круассанами. Персиковыми, которые Божер делает только для Эйфеля.

- Но он делает их для всех, мсье.

- Но из всех она выбрала меня, Лерой. А это значит, что в этом мире все делается только для Эйфеля. Увы, Лерой, но мне пора в суд.

- Я поеду с вами.

- Нет, вы поедете на встречу с русской.

- Но сегодня объявят приговор, мсье. Я должен быть рядом.

- Русская ждет ответа Эйфеля. Поторопитесь к ней. Она так чудесна.

- А что будет с вами?

- Они грозят мне двумя годами тюрьмы. Глупцы, они не понимают, что инженер Эйфель свободен даже за решеткой.

- Позвольте мне обнять вас, мсье.

- Если вы также крепко обнимите русскую, я убью вас из ревности, Лерой. Прощайте, мой дорогой, прощайте.