Малахитовое счастье

       
       Один маленький мальчик, одинокий, как большой палец в рукавице, искал спасения. Он целую вечность бродил по свету, так ему казалось, но на самом деле прошло не больше пяти зим с тех пор, как он увидел этот свет впервые. Он много повидал и многих повстречал на своём пути, но так и не нашёл счастья, того счастья, которое украдкой мог видеть лишь в своих снах…

       Оно иногда приходило к нему по ночам и глядело на него из темноты своими огромными малахитовыми глазами… Но стоило ему протянуть руку, как оно исчезало. И всё равно в такие ночи он мог забыться от кошмаров и просто улыбаться, улыбаться тому, что есть надежда найти это счастье, ведь его вечность ещё не закончена…

       И все эти годы он шёл по земле всё дальше и дальше бок о бок с надеждой, но его вторым спутником была пустота. Она была холодна и угрюма, и как он ни пытался разговорить её, она только молча плелась вслед за ним. Мальчик даже не знал, слушает ли она его, он просто рассказывал ей о своём счастье, о том, какое оно доброе и прекрасное, и о том, как ярко сияют в темноте этого мира его огромные малахитовые глаза…

       И вот однажды он забрёл в тёмный лес, где не было никого, ни души, там было холодно и страшно, и там надежда, которая до сих пор вела его за руку, покинула мальчика, и он остался один на один с пустотой, которая сочилась вслед за ним между чёрными стволами деревьев. Она набросилась на него, душила и давила, а мальчик всё плакал и бился в её липких объятиях, он звал на помощь, но никто не пришёл спасти его…

       И когда пустота, видно выбившись из сил, успокоилась и свернулась вокруг него плотным кольцом, он, весь изуродованный её ядовитыми щупальцами, сел на холодную землю и заплакал. Он ждал, что ангел слетит за ним, подхватит его на руки и заберёт туда, где всё равно никто не ждёт. Но ангел не пришёл, он, так же как и все боялся пустоты, боялся настолько сильно, что не смел приблизиться к скованному её ледяными объятиями мальчику.

       Но пришло что-то другое, что не побоялось спуститься с вершин тёмных деревьев вниз и посмотреть, кто же здесь плачет один на холодной земле, окружённый лишь пустотой и едким холодом отчаяния. Это была ночная птица, которая жила в этом лесу совсем одна, и ей было странно услышать в своём мрачном жилище ещё чей-то стон и плач. Она села на ветку у самой земли и стала рассматривать это несчастное создание, скорчившееся в муках и захлебывающееся слезами: ей стало так жалко маленького мальчика, потерявшего надежду, что она спустилась на землю и обняла его своими крыльями, спасая от ночного холода и той пугающей чёрной пустоты, что окружала его.

       И тогда мальчик почувствовал что-то, чего не ощущал ещё никогда: ему больше не было холодно, не было одиноко, боль и страх отступили и скрылись в непроглядной ночной темноте, а пустота, что раньше не давала дышать, отпустила его и больше не сдавливала тугим, леденящим душу кольцом. Слёзы застыли на глазах, и захотелось просто улыбаться, как если бы его счастье было рядом… И тогда он открыл глаза посмотреть, не вернулась ли за ним его надежда…

       Он увидел… он увидел то, что искал всю свою вечность! Прямо перед ним ослепительно сияли малахитовые глаза его счастья! Они были так огромны, что казалось, в их глубине таиться целый мир, где нет места печали и боли, куда не могут проникнуть ни страх ни гибельный холод отчаяния, где всегда тепло и уютно… тот мир, где можно найти спасение от одиночества… И когда он поймал их взгляд, он прочёл в нём то, что заставило его забыть обо всём, что он пережил, забыть о себе самом и о том, что осталось за пределами этих сверкающих глаз и этих мягких крыльев… Он прочёл в её взгляде любовь…

       Ведь когда она заглянула в его блестевшие от застывших слёз глаза, она поняла, что нашла всё то, чего ей так не хватало в этом холодном тёмном лесу, нашла свой смысл, без которого жила всё это время и не сможет жить впредь, и сжимает в объятиях своё счастье, свою радость и единственную любовь…

       С тех пор они были вместе: дарили друг другу тепло, заботу и ласку, оберегая друг друга от ужасных кошмаров, таящихся во мраке их памяти. Они делили на двоих своё огромное счастье, забыв обо всём остальном мире, ведь теперь они сами были миром…

       Но они не были неразлучны, ведь она оставалась птицей и не могла всегда жить на земле, а он не мог подняться вверх, к вершинам деревьев, где было её гнездо. И каждый раз, когда она улетала, маленький мальчик погибал, потому что не мог больше продержаться без неё ни мгновения: у него тряслись руки и ноги, дрожали губы, бешено билось сердце, а из глаз текли слёзы… он сходил с ума, ведь любил её так, как нельзя любить в мире, где вечность разорвана расставаниями…

       И вот однажды, когда она вернулась, она увидела, что он плачет, почувствовала, как ему больно и плохо, и в её душу закралось сомнение: неужели он так несчастен с ней? Может, он отталкивает её и совсем не хочет её тепла? Может, от неё ему только хуже, и она совсем ему не нужна? Неужели она ошиблась, когда прочла в его взгляде любовь?.. Ночная птица ужасно испугалась, её сердце сжалось в маленький комочек и почти остановилось, а на глазах выступили слёзы. Замирая от волнения, она спросила: «Зачем же ты искал?» И, глядя на неё мутными от слёз глазами, мальчик ответил: «Искал, чтобы обрести тебя и никогда больше не расставаться, чтобы слиться с тобой в единое целое и жить в тебе… Искал, чтобы никто из нас больше никогда не был одинок…»

       Услышав его ответ, она всё поняла: и то, как он любит, и то, почему страдает и плачет, и то, чего хочет. Но она не могла оставить своего родного гнезда, как не могла оставить и мальчика, которого любила, ведь была не в силах существовать ни без того ни без другого. И тогда она приняла единственно верное решение: она вынула из груди своё огромное любящее сердце и отдала его маленькому мальчику, продрогшему от слёз, чтобы теперь, оно всегда было с ним, куда бы она ни летела, и согревало его своим теплом…

       Оставив ему своё сердце, она улетела опять, но ему уже не было так страшно сидеть одному на холодной земле и ждать её возвращения, ведь он держал в своих дрожащих руках её сердце, и волны тепла, расходившиеся от него с каждым ударом, согревали его душу… Мальчик сидел и ждал, а на лице его играла улыбка; погружённый в малахитовые мечты и серебристые надежды, он и сам не заметил, как уснул, согретый теплом её любящего сердца.

       Он спал долго и видел странные сны, а когда проснулся, рядом никого не было - птица не ждала его, не сидела рядом и не смотрела на него своими огромными малахитовыми глазами. Она так и не вернулась… Мальчик ужасно испугался, он весь похолодел от страха, а сердце его забилось часто-часто: а вдруг с ней что-то случилось?.. Он звал её, но в ответ слышал лишь холодное безмолвие, он кричал, пока не охрип, но только бездушное эхо вторило его голосу… И только когда он совсем уже выбился из сил и повалился на землю, задыхаясь от отчаянья и ужаса, он понял: она не вернётся, ведь лишившись сердца, она утратила способность любить…

       Тогда он, впиваясь в холодную чёрную землю дрожащими руками, выкопал яму и со слезами на глазах бережно опустил туда её нежно бьющееся сердце, а затем разорвал себе грудь и, вырвав из неё своё кровоточащее сердце, бросил его в ту же яму рядом. Смахнув слёзы, он засыпал два сердца землёй и позвал к себе пустоту, уже дожидавшуюся его за чёрными стволами деревьев. И когда она выползла из темноты, он, обхватив руками, взвалил её себе на плечи и побрёл прочь из тёмного леса…

       Согретая теплом двух любящих сердец, земля в том лесу растаяла, оделась мягким малахитовым мхом и причудливым папоротником, на полянах распустились цветы, и выросла нежно-зелёная трава, а деревья покрылись густой шумливой листвой - весь лес утопал в малахитовой зелени счастья…

       Ночная птица по-прежнему жила там, наслаждаясь пением ветра и нестройным хором листьев, но она больше не спускалась к забредавшим в лес путникам, а мальчик с тех пор совсем разучился плакать. Они часто вспоминали друг друга, и в эти моменты ими овладевала странная гнетущая тоска, но никто из них больше никогда не чувствовал себя одиноким, ведь сердца их и по сей день бьются вместе.



Текст: Александр Смирнов.
Рисунок: Ольга Логвиненко.
Новосибирск, Январь 2008.