Август

Однажды в темную, безлунную ночь он вышел на улицу. Было прохладно и сыро. Это вечерний дождик недавно закончился, и Августовский вечер позволял вдохнуть полной грудью тишину уходящего лета. Оно как бы прощалось, стоя на перроне в ожидании последнего гудка паровоза-времени. Скоро он прозвучит. А пока можно было вот так, просто выйти на улицу в одной рубашке и джинсах и вдыхать медленно тишину. Она какая-то робкая и больная – тишина в городе. Это в деревнях и на природе, где человека мало, она обладает полнотой власти. А в городе нет. Она тут робкая. Боится каждого звука, каждого автомобиля, каждого человека. Поэтому особо дорого послушать несколько минут этой печальной, городской тишины.
Он зажег спичку, поднес к сигарете, затянулся и с первым дымом потушил неяркий огонек, такой же робкий в этой ночи, как и сама тишина.
Он молча стоял и выхватывал самые темные, самые спокойные силуэты ночного города. В них была неуловимая тайна, будоражащая спящее сознание, затекшее от однообразной городской жизни.
Он чувствовал весь город. Чувствовал себя частью его. От него нельзя было освободиться. Только вот так, сырой ночью, наслаждаться минутами тишины и… сигаретами. В этом всем отчетливо был слышен сгорающий табак, когда делалась затяжка. И почему курить вредно… Один человек сказал по этому поводу: «Настолько приятная вещь не может быть полезной». Пожалуй, он прав.
Где-то вдалеке простучали каблучки по асфальту. Показалось, что на другой планете. И опять тишина.
Выкинуть бычок. Засунуть руки в карманы и стоять. Молчать. В такие минуты особо сильно чувствуется вся пустота жизни и суеты. Вечная гонка к старости и смерти. Дела, которые никому и никогда небыли нужны. Бросить бы все, да улететь с этой планеты.
Он посмотрел наверх. Тучи немного растаяли. Были видны звезды. “Где-то там. Где-то там” – пробормотал он. Еще немного постоял. Поежился от холодящей спину рубашки.
Слегка подул ветер. Свисавшие с листвы капли поспешили поцеловать землю. Некоторым это не удалось. Они поцеловали асфальт.
Он ушел. На улице остались мокрые листья, такая же трава, такая же ночь, такая же жизнь.