надежда и ожидание

И снова кладбище, вокруг привычные силуэты знакомых могил. Я смотрю на них, как на старых друзей, по которым уже успела соскучиться. Вокруг деревья, бережно смыкающие свои раскидистые кроны над самой головой того, кто рискнул нарушить призрачный покой этого удивительного, молчаливого царства, куда даже в самый солнечный день не проникают яркие слепящие лучи. Это место успокоения, здесь не поют птицы, на гладком темном граните не играют солнечные блики, отражаясь в неестественно зеленной траве. Кажется, невозможно нарушить покой этого маленького замкнутого мирка, где царят свои законы, отличные от остального мира. И только я время от времени нарушаю идиллию этого благословенного места своим молчаливым присутствием. Трудно сказать, зачем я здесь. Я и сама не могу ответить на этот вопрос. Но со временем все эти памятники, лица, улыбки, даты и имена стали мне ближе живых людей. Кто-то скажет, что я поменяла реальный мир на выдуманный. Ведь так удобно придаваться фантазиям на кладбище, оно воплощает все то, о чем мечтаешь на протяжении долгого времени. Седые погосты молчаливы, они не могут говорить, не умеют читать мысли и ненавидеть. Для каждого отверженного найдется здесь место, своя сказка, которая так необходима для жизни. Возможно, в этом разгадка.
А может быть в смерти, которая витает в воздухе, окутывает мутной пеленой и обжигает своим горячим дыханием. Но о смерти я теперь думаю редко. Раньше я боялась ее, как чего-то непознанного, необъяснимого и неизбежного, но теперь примирилась с ее существованием, с ее постоянным присутствием где-то рядом. Теперь смерть кажется не такой далекой, но и не столь нежеланной.
Ты научил меня по-другому смотреть на жизнь и на смерть. Согласись, сложно свыкнуться с мыслью, что когда-нибудь тебя просто не станет на этом свете, ты бесследно исчезнешь, не оставив о себе воспоминания. Это пугает, вызывает глухой протест, но и бессилье, от невозможности что либо изменить.
Ты жил среди смерти, видел ее каждый день, боролся с ней, то одерживая победы, то терпя поражения. Но никогда не сдавался, отвоевывая то и дело новые жизни, вырывая их из ее холодных объятий. И, тем не менее, ты умел жить, радоваться жизни, наслаждаться каждой минутой. Я никогда не понимала, как у тебя это получается. Чем оправдывается успех в этой неравной борьбе? Но теперь я знаю цену твоей молчаливой победы над смертью. Эта ежедневная победа достигалась ценой проигрыша. Да, ты проиграл однажды, смерть отняла у тебя то, что было тебе дороже всего на свете, оставив в неоплатном долгу перед собой. Ты потерял человека, которого любил, всего лишь женщину, которая была для тебя смыслом жизни. Кто-то скажет: это судьба, и будет неправ. Потерять смысл жизни, чтобы обрести жизнь? Не равноценный ли обмен? Но ты живешь, а значит, ты выиграл. Ты любишь ее, а я люблю тебя.
Прошло уже достаточно времени, которое, говорят, лечит любые раны, но только не твои. Ты по-прежнему любишь ее, как будто и не было той страшной аварии много лет назад, как будто не ты видел обезображенное тело любимой, которая должна была подарить тебе сына и ее безмятежное лицо, похожее на лицо спящего ребенка. Нет, этого не вычеркнуть, не стереть из памяти, сколько бы не прошло времени. Эта боль, отчаяние, страх, щемящее душу одиночество, навсегда останутся с тобой, будут преследовать тебя в ночных кошмарах, разъедая мозг и медленно сводя с ума. И все-таки ты жив, а это значит, есть, за что еще бороться. Вокруг тебя есть люди, готовые на все ради тебя. Каждый раз, видя твой пустой и холодный взгляд, обращенный в пустоту, мне хотелось кричать: я люблю тебя! Но я молчала, понимая всю бесполезность подобного признания. Тебе не нужна любовь, тебе не нужны люди, тебе не нужна жизнь. Тебе нужна только она, та, которую ты не смог спасти, вырвать из липких объятий смерти. Я знаю, ты все еще винишь в этом себя. Думаешь, что окажись ты тогда рядом, смог бы что-нибудь сделать, не допустил бы этого. Как же ты ошибаешься, думая так. Ты ничего не смог бы сделать, возможно, был бы сейчас с ней, но не это пророчила тебе судьба. Знаю, ты ненавидишь эту злую ведьму, под названием «судьба», ты презираешь ее, проклинаешь и ежеминутно просишь забрать тебя тоже, чтобы воссоединиться с ней.
Что остается мне? Быть рядом с тобой, пока ты хочешь этого, молча любить тебя, пока ты позволяешь, смотреть на тебя тем особым взглядом, который тебя раздражает, говорить тебе, то, что ты хочешь слышать и молчать о том, чего хочу я. Ты больше не веришь в любовь, тем более чужую, тем более к себе. Ты утопаешь в любви к ней, думая, что никто больше не способен на подобные чувства. И опять ошибаешься, но я не говорю тебе об этом. Тебе никто не нужен, но когда становилось совсем невыносимо, когда одиночество огромной волной накрывало тебя, ты приходил ко мне, много пил, говорил страшные вещи, давал выход своей злости, ярости, отчаянию, всему тому, что накопилось в душе за это время. Я молча слушала тебя, впитывая каждое слово, я понимала тебя, как никто другой, только не могла ничем помочь. Но тебе не нужна была помощь. Тебе просто необходимо было выговориться, и ты говорил, иногда целую ночь, иногда сутки, пока не засыпал рядом со мной глубоким, тревожным сном. Потом ты просыпался, ненавидя, меня, себя и весь мир за то несчастье, которое с тобой случилось. Ты молча уходил, не оглядываясь и не обещая вернуться, но всегда возвращался, и все повторялось сначала.
Но однажды все изменилось. В этом скорее моя вина, чем твоя. У нас была молчаливая договоренность, никогда не говорить в любви, о чувствах, переполняющих душу. То есть говорил только ты, но твои чувства касались только ее, любви всей твой жизни. В твоей душе больше не для кого не было места. Моя же душа переполнялась огромной, безграничной любовью к тебе. Я любила все в тебе, каждую клеточку твоего существа, все твои достоинства и недостатки, все, что радовало и раздражало в тебе окружающих. И однажды моя любовь перелилась через край, я просто не смогла о ней молчать. Это было ошибкой, самой большой из всех, которые я могла допустить по отношению к тебе. Однажды ты сказал: «я никого не собираюсь делать счастливым». А когда я была с тобой, я была счастлива. Мне достаточно было просто смотреть на тебя, чтобы чувствовать, как душу переполняет немой восторг, а сердце разрывается от всепоглощающего безграничного счастья. И ты ушел, как и обещал, молча, не оглядываясь, не давая возможности оправдаться и без надежды на возврат.
Теперь я часто хожу на кладбище, привыкаю жить без тебя, смотреть на мир глазами полными слез. Я уже почти привыкла к слезам, привыкла к далекой, глухой боли, привыкла к одиночеству, но никак не могу привыкнуть не думать о тебе. Каждое дерево, куст, цветок, поле, усеянное маками, клумбы, пестрящие розами, все напоминает о тебе, о том беспечном счастье, которое дарили твои глаза, полные вселенской печали. И если мне больше никогда не суждено увидеть тебя, окунуться в нежный бархат твоего очарования, утонуть в ясности твоих бездонных глаз, мне останется вечная темнота, пугающая бескрайняя бездна, холодная, всепоглощающая вечность, которая превратит земное существование в миг, полный пустоты и отчаяния, тоски и боли, надежды и… ожидания.