Необычная парочка 3. Попы

Так как серию рассказов я назвала «Необычная парочка», то будет несправедливо обойти вниманием Татьяну. Поэтому этот рассказ о ней.

Татьяне уже давно стали сниться сны, в которых она под громкие аплодисменты сокурсников и звуки хрипящего оркестра получает диплом. Медло, в котором она училась, ей так надоело, что выть хотелось. Но ведь корочка была необходима для дальнейшего обучения. Продвижение к заветной цели заставляло каждый божий день вставать в 7 утра и переться на занятия. Но сегодня был особый день. Сегодня предстояли практические занятия в отдаленной от цивилизации областной больнице №2.
Ричард уже проснулся и готовил завтрак, а Танюха вспоминала все свои теоретические познания в области медицины и пыталась подкрасить тушью ресницы. Как на зло, ничего не получалось. То ли день был такой, то ли предчувствие какое-то мучило ее. Выпив кофе, Татьяна замерла в позе «Мыслителя».

- Ричард! А я смогу? В смысле… смогу с реальными людьми? В том плане, что смогу ли я реально…
- Танюш, ты чего так напряглась? Обычные практические занятия. Кстати, мне тут назначили витамины поколоть. Вот иди, дорогая, потренируйся и возвращайся ко мне. Будешь меня витаминить в попу. Внутримышечно. Или ты думаешь, что тебя сразу операционной сестрой назначат?
- А что, могут? – Танюха вышла из ступора. – Чего ты молчишь? Какие витамины? Ладно… Я пошла…
- Ни пуха, дорогая!
- К черту…

Татьяна еле успела на электричку, которая должна была доставить ее к нужной больнице минут так через 40. Надо сказать, что этот знаменательный день пришелся на субботу. Поэтому в вагоне было тесно, пахло потом и продуктами, которыми были напичканы сумки и корзины дачников. Мужик, с завернутой в грязный мешок лопатой, уже трижды падал на Татьяну, а ведро с какими-то рассадами, которое держала в руках пожилая тетка в ядовито-зеленой косынке, пыталось расцарапать ногу будущего медработника до крови. Все это, конечно, мешало сосредоточиться на мыслях о Гиппократе, и в мозге стали всплывать картинки из учебников, где расчлененное тело лежало на столе и требовало срочного вскрытия. Потом пришел в гости Чикатило. Ведь он тоже где-то там, чего-то с электричками…

Выйдя из выгона, Татьяна вдохнула свежий воздух всей своей молодой красивой грудью и поспешила покинуть почти пустой серый перрон. Какой-то шлагбаум, бабки, торгующие семечками и мужик с козой, которая орала так, как будто сейчас родит. «Интересно, а это не роддом? Блин, куда меня послали?» Татьяна подошла к мужику и спросила, как можно пройти к больнице №2. Мужик, прекратив спорить с какой-то старушкой, внимательно изучил девушку взглядом и серьезным тоном заявил, что готов ей показать дорогу. Коза тоже заткнулась и поплелась следом за ними. Шли через какие-то сады, и мужик с гордостью рассказывал, что год назад в этой больнице лежал его друг и скончался там же в жутких муках и страданиях. «Значит, не роддом! Уже легче!» - думала Татьяна, прыгая по кочкам, стараясь не убить каблуки модных туфелек. Наконец, дошли до какого-то бетонного забора, в котором зияла огромная дыра.

- Все! Тутачки ваша больничка. В дыру лезьте и окажетесь на территории. – Мужик отпустил козу и закурил папироску. – Работать у нас будете?
- Не знаю…- Татьяна просунула в дыру голову и оценила обстановку за забором. Клумбы, аккуратные деревья и двухэтажный серый корпус. Было похоже, что это действительно больница. – Ай! Вы в своем уме?

Татьяна выпрямилась от боли, которая пронзила ее ниже поясницы, и обернулась. Мужик ржал, а коза готовилась к очередной атаке ее ягодиц. Она отошла подальше и, наклонив голову, била копытом о землю. Татьяна быстро нырнула в дыру и сдавленным голосом произнесла:

- Спасибо вам! – А потом себе под нос бормотала. – Суки… Вот ведь, суки… Ну, блин, денечек! Уроды все… Уроды!

Танька, прихрамывая, добрела до регистратуры и долго объясняла бабке в белом чепчике цель своего визита. Бабуля листала бумажки и поправляла очки, отхлебывала из красной чашки в горошек чай и снова начинала листать какие-то журналы.

- На второй этаж. Кабинет №23. Степановна. Старшая медсестра. Расскажет все. – Бабка достала бублик и сунула его Таньке в руку. – Иди, доча, не боись!
- Спасибо большое! – Танюха зажала в ладони бублик, как какой-то талисман, и ринулась на второй этаж.

Постучав в дверь кабинета №23, и не услышав ответа, Татьяна робко вошла. Никого не было. Стол, на столе какие-то журналы, стаканчик с ручками и карандашами и пустой стаканчик, около которого лежала корочка черного хлеба. «Мда… Чего делать?» Она хотела подать голос и громко заявить о своем присутствии, но в этот момент у нее за спиной прогромыхало:

- Девушка! Это еще что за фокусы? Кто вам разрешал входить в медицинский кабинет без халата? Тут стерильно все! А ну-ка… быстрёхонько отсюда. – Толстая тетка вцепилась в Танькин рукав и «легко» стала направлять ее к выходу. – Расписание существует посещений, голуба. Внизу почитаете.
- Подождите… - Татьяна упиралась. – Вы не так поняли. Да, отпустите меня, наконец! На практику я к вам!
- Тю! Глупое какое. А чё сразу не сказала? – Тетка, не отпуская Татьяну, подвела ее к столу и усадила на стул. Отошла, полюбовалась молодой практиканткой и ринулась к стеклянному шкафчику. – Как ты, золотко, кстати! У меня ж сегодня медсестер то нет вообще. Дочка моя, Катька, замуж выходит, а вторая медсестра, Ленка, у нее дружкой! Я – Маргарита Степановна. Главная тут медсестра. Сейчас за дочку мою по чуть–чуть, и на укольчики. Тебе две палаты и мне три… Заразы, чтоб им пусто было! Разболелись! Лишь бы ничего не делать! Сейчас же огороды все стали копать, вот мужики в больнице и отлеживаются. Тунеяды проклятые!
- Я не пью… То есть… Как же потом уколы? – Танька стала ерзать на стуле, наблюдая, как Степановна разливает спирт по стаканам. – Впрочем… Отделение у вас какое?
- Травма, деточка, полная травма. На тебе компотику, и … Ой, а чё ж на закусь тебе то дать? – Семеновна развела руками.
- А… у меня есть! – Танька продемонстрировала бабулькин бублик и улыбнулась.
- Ну… за дочу мою, за Катерину, чтоб жизнь у нее семейная сложилась и все такое… - Степановна прослезилась и залпом выпила спирт. Занюхала все той же корочкой хлеба и опять стала изучать Татьяну. – Тебя как звать? Чего не пьёшь? Счастья моей Катьке не желаешь?
- Желаю! – Танька опрокинула в себя содержимое стакана и закашлялась. Степановна сунула ей под нос стакан с компотом и шмякнула по спине ладонью. – Спааааасибо! Меня зовут Татьяна!
- Татьяна… Хорошее имя. Ну, вот что, Татьяна. Сейчас будем разбираться. Угу…- Старшая медсестра полистала какой-то журнал и ушла в маленькую комнатку. Через пару минут она появилась с подносом в руках, на котором лежали стеклянные шприцы и ампулы с препаратами. – Вот, тут шпрыцики, вот ампулки. Спиртик, ватка… вроде бы все, деточка. Переодевайся и шапочку не забудь одеть. Ручки помоешь здесь. И давай, приступай, а я тебя после двух часов отпущу и галочку за весь день поставлю. Ой, дитё, я забыла предупредить: там, в одиннадцатой палате старый такой пердун лежит… так вот, рыбка моя, прошу тебя по-человечьи, - не трать ты своё молодое здоровье на эту пияву! Он орать будет и стонать, нарушая дисциплину, но ты так… молча, без слов, иголку в дряхлую мышцу… и - «следующий!»… Поняла?
- Ага… А сколько их? – Танька напяливала халат, которым могла обмотаться трижды и косилась на шапочку, которая вяло лежала на столе. – Сколько инъекций? Все внутримышечные или… внутривенные есть? Капельницы?
- Танюша, по журналу их на две палаты 24 морды, но Федор Остапенко ушел позавчера домой и до сих пор, падла, не вернулся, а Паша Криков отпросился сегодня утром на работу. Брехун, конечно, в субботу! Ох… Короче, его тоже не надо колоть… Итого... – Степановна почесала затылок. – Итого 22 жопы в твоем полном распоряжении.
- Нас не учили такими шприцами делать уколы. Я только одноразовыми умею… - Танюха разглядывала кривые и тупые иглы на подносе и чуть не ревела. – Что это такое?
- Одноразовые… А где ж я тебе их, детка, найду? – Степановна накрыла поднос белой тряпочкой и сверху положила журнал. – Вот в этом столбике - фамилии, вот в этом - чего колоть надо, следующий - доза. Все понятно? Давай, иди.
- Понятно…
- С пердуном не спорь! Молча вколола и уходи! – Кричала вслед Степановна.

Танька вошла в палату. Одиннадцать пар глаз уставились на нее вопросительно. Она подошла к окну и поставила поднос на подоконник, взяла журнал и … О, Боже, что это за фамилия?

- Глим… Глимпер…
- Глимпернейдер! – Раздался за спиной противный голос. В палате захихикали. – Я это! А вы что, новенькая?
- Да… Я к вам на практику. – Татьяна набирала в шприц лекарство и боялась обернуться. Она сразу поняла, о ком предупреждала Степановна. – Поворачивайтесь на живот.

На кровати лежал сухой старикашка и вертел головой, что-то бормоча. Будущая медсестра, вспоминая всю теорию о внутримышечных инъекциях, пыталась найти у этого сухофрукта хоть какой-то намек на мышцы, но безуспешно. Мысленно перекрестившись, она спиртом наметила примерную точку ввода и вонзила иглу. Дед заорал. Руки Таньки дрогнули, но она уже вводила лекарство. Вой усиливался. Палата замерла от увиденного. Лекарство просто отказывалось вливаться в дряхлую ягодицу и Танюша изо всех сил жала на поршень. Когда эта обоюдная пытка закончилась, дед, прижимая ватку к своей попе, начал стонать:

- Тебе только коров колоть, деваха неопытная! Да мне за всю жизнь такой боли никто не причинял. А я, между прочим, и на войне был. В кость попала, неумеха. Руки у тебя не из того места растут. Ты своему папе такие уколы делай, а тут люди больные и так лежат. Не сегодня-завтра…, а она со своими кривыми руками тут объявилась. Гнать таких надо!

Танька не выдержала и со словами: «Извините!» выбежала из палаты. Руки тряслись, и хотелось пить. Она, всхлипывая, поплелась в кабинет №23.

- Степановна, родненькая, не могу я так! Ведь иглы тупые старые! Что же мне делать?
- Колоть остальных! Я, что ли, за тебя это делать должна? Хочешь спиртику еще плесну? – Степановна опять полезла в шкафчик и опять разлила спирт по стаканам. Танька выпила. По телу разлилось тепло. – Чего? На пердуна нарвалась? Я ж тебя предупреждала! Иди, голуба, иди! Проколешь всех и домой побежишь. Давай-давай!

Она опять вошла в палату и взяла в руки журнал. Настроение было гадкое.

- Сидорчук.
- Ну, я. – Огромный бугай смотрел недоброжелательно и с легким подозрением. – В кость не попадите. Знаем мы вас…

Танька выбрала наиболее ровную иглу и пыталась сконцентрироваться на ягодице этого амбала. Ягодица впечатляла своими размерами. Танька прицелилась, вспоминая игру в дартс, и вонзила шприц в тело пациента. Игла вошла лишь наполовину. Производить второй выстрел было как-то неудобно, и она попыталась пропихнуть иглу поглубже. Амбал застонал. «Блин, жопа непробиваемая! Какой урод мне посоветовал в медло поступать? Вспомню, убью!» Густой препарат долго не хотел покидать шприц. Пот уже выступил на лбу Таньки, и нервы сдавали…

Она сняла халат и вышла за пределы территории больницы. На лавочке возле больничного забора сидели тинэйджеры. Танька села на лавочку и достала сигарету. Сразу несколько рук протянули ей зажигалку. Она глубоко затягивалась и разглядывала свои новые туфельки.

- Ребята, а вы не знаете, где можно купить одноразовые шприцы? Я заплачу.
- Моя мать в аптеке работает. Тут через дорогу. – Щупленький пацанчик встал со скамейки и указал в направлении какой-то пошарпанной пятиэтажки. – Хотите, я сгоняю.
- Пожалуйста… Мне 20 штук. Если можно…

Через десять минут Танька уже стояла с пакетом в руке и пыталась всучить деньги спасителю. Парень улыбнулся и, наконец, взял бумажку. Это было счастье. Все остальное слилось в один единый налаженный процесс. Фамилия-лекарство-доза-укол-фамилия-лекарство…

Танька сидела в кабинете №23 и пила чай. Степановна ей поставила зачет и отругала за самодеятельность. Это уже не очень волновало, да и домой хотелось жутко.
В электричке она пыталась не смотреть на людей, которые стояли к ней спиной. От этого начинало тошнить. Уставившись в окно, она наблюдала за проплывающим мимо пейзажем. Облака напоминали округлые ягодицы, а невысокие возвышения на почве ассоциировались с попами.
- Привет, любовь моя! Как день прошел? Как твоя практика? Я тут офигенные куриные окорочка приготовил. Как ты любишь. – Ричард улыбался и носился взад-вперед по квартире. – Ты чего такая напряженная?
- Ричард! Какие окорочка? Ты издеваешься? Мне эти окорочка ночью сниться будут! – Татьяна поморщилась и ушла в ванную. – Я не буду есть. Спасибо.
- Зря… Я так старался. – Ричард стоял на пороге ванной и смотрел, как Татьяна переодевается. - Тань, а витаминчики?
- Что? Какие в попу витаминчики?
- Ну… те…, которые в попу…
- Ладно! Ложись на живот, спусти штаны. Фамилия?

Продолжение следует…