Маски

(набросок)

Особняк выглядел мрачно. Добротный дом из красного кирпича, крытая керамо-пластиковой черепицей крыша. Темные проемы окон, закрытее стеклопакетами. Кирпичный забор в полтора средних человеческих роста, ворота, несмотря на то, что узорчатые и выполненные в стиле художественной ковки, тоже угнетали, толщиной стальных прутьев.
Перед воротами остановился черный как подступившая ночь джип «Гранд Чероки». Из машины на влажный и прохладный воздух выпрыгнули трое парней заинтересованного вида. А самый заинтересованный спросил:
- Кот, угостишь сигареткой?
Получив требуемое, Борода затянулся ароматным табачным дымом и выпустил в мрачное небо белесое колечко.
- Это здесь, - подтвердил Кот, сверившись с картой аналитиков.
- Ну что, мальчики, поработаем? – предложил Ворон.
Несколько секунд тишину летней ночи нарушали только щелчки приготовляемого к бою оружия и шорох проверяемой амуниции.

В комнате без окон, но с множеством горящих свечей, ведьма водила рукой над каменным кубком, заполненным кровью.
Но видение не посетило колдунью.
Маски так же безучастно взирали со стен, каменные, бронзовые, деревянные.
Что-то происходило из ряда вон. Что-то мешало, сбивало, скрывало действительность, которую пыталась узнать скульпторша. Враг. Только враг мог это проделать, но кто? У нее нет живых врагов. Мертвый? Она в это не верила.
Что же. Враг, так враг. Посмотрим, чья возьмет.
Колдунья провела кончиком указательного пальца над свечей черного воска, что горела напротив каменного кубка. Пламя испуганно затрепетало, по потом покорно обожгло кожу пальца, коснулась длинного ухоженного ногтя, покрытого черным лаком.
Скульпторша, чуть дрогнув от боли, опустила палец в чашу с темно-рубиновой кровью. Следующим мгновением она поднесла палец к лицу, словно оценивая произведенное действие.
На кончике ногтя застыла капля темной крови.
Колдунья слизнула кровь и замерла, старясь ощутить солоноватый привкус тайны и силы.
В комнате пронесся шорох, еще не ясный, еле уловимый. Но звук нарастал и вот уже превратился в шепот десятков голосов, которые говорили наперебой, не слушая друг друга и не считаясь с остальным.
Маски шептали ведьме.
Маски ненавидели свою госпожу, презирали, она вызывала у них злобу, и подчинялись с большой неохотой. Но маски боялись ее, трепетали перед силами, что оказывались подвластны скульпторше раз от раза. И перечить ей не могли, захваченные ужасом еще более страшным, чем небытие.
Чужие у порога – шептали каменные, деревянные, форфоровые и бронзовые лица. Чужие страшны и опасны, они презирают силы, способные повелевать камнем и металлом, им чужды жалость и сострадание. Мрак окутывает их, отголоски древнего могущества их щит, злоба и ярость – их меч. Уходи, тебе не справиться с ними.
Колдунья откинулась на кресле и вгляделась в пламя свечи.
- Кто они?! – спросила ведьма у каменного лика, висящего справа почти над потолком.
«Мрак они, злоба они, ярость тоже они. Ты разозлила их, госпожа, ты встала на тропу, по которой ходят другие», - был молчаливый ответ.
- Люди они?
«Никто не назовет их людьми, никто не назовет их духами. Они ярость, пришедшая за тобой».
Скульпторша верила маскам. Не во всем и не так как можно доверять человеку. Маски не могли обмануть, личины не способны солгать, когда к ответу их призывает могучая сила древнего колдовства. Не способны они и молчать. Но у них есть возможность утаить, сказать не все, обмолвиться о малом. Маски ненавидели госпожу, и отвечали только на заданный вопрос.
Нужно только найти правильные вопросы.
Это не так сложно, если имеется огромный опыт общения с ликами в которых заключены души.
- В чем их сила?
«В ярости»
- Они хотят убить меня?
«О, да!!!»
Не те вопросы, не те. Страх, мелькнувший на самом крае сознания, заставил паниковать, торопиться, ошибаться.
- Они могут убить меня?
«О, да!»
- Почему?
«Ты сотворила Маску Смерти для того, кто бродит на границе древнего мрака и бездны времени. Ты умрешь!»
Маски радовались и не скрывали этого. Смерть ведьмы, как они грезили ей, как они мечтали о ней. И пусть гибель колдуньи не освободит их от вечного плена, но отмщение – их единственная отрада.
- Есть ли у них уязвимые места? – спросила скульпторша. Но вопрос опять оказался не тем.
«Они есть у всех»
- Откройте мне способ убить их! – закричала колдунья в панике, маски не хотели говорить с ней.
«Их можно лишить жизни как и любого смертного»
Вот он тот вопрос, который необходимо задать. Он метнулся через сознание и опять притаился в уголке памяти. Но ведьма схватила вопрос за хвост через ассоциацию, благодаря которой он вообще появился.
Уверенность вернулась, скульпторша собралась и приготовилась к немедленным действиям.
- Где они?
«Ха-ха-ха, поздно, госпожа. Они за дверью твоей комнаты».
И дверь эта распахнулась.

Ведьма вскочила с кресла, раскинула руками, словно созывая на битву всех духов, что подчинила себе. Но духи не пришли на помощь. Зато сила, подвластная скульпторше появилась в тот же миг, готовая обрушить на врагов свою сокрушительную мощь.
Холодные ледяные нити, столь же незримые, сколь и лишенные тепла, метнулись к первому из вошедших. Но почуяли преграду, огораживающую его душу от внешних посягательств. Острые клинья ввинтились в ментальный барьер.
Ворон скривился и выставил перед собой руку в знаке отрицания.
Это помогло лишь на миг. Но за этот миг Корнеев, шагнув из-за спины мага, выстрелил в ведьму два раза.
Оби пули пробили тело колдуньи и разметали капли крови по стене. Но тут же взорвалась мелким крошевом каменная маска и истлела деревянная личина.
А ведьма выпрямилась как ни в чем не бывало. Раны на ее теле затянулись молниеносно, поглощая энергию высвободившуюся из разрушенных масок. Палец с длинным покрытым черным лаком ногтем выстрелил в сторону Кота. Командир группы согнулся в приступе кашля. Изо рта потекла струйка черной крови.
- Прочь, ведьма! – взревел Ворон, когда на оперативников снова обрушилась волна чужой воли. Он закрыл друзей и себя силовым барьером.
В комнату ворвался яростный ветер, то ли через открытую агентами дверь, то ли из-под тяжелых бархатных портьер, может и сам по себе появился, устав скитаться среди звезд. Бешенный, полный гнева вихрь, закружился в комнате белесым облаком.
- Она слишком сильна! – Заорал штатный маг группы агентов под кодовым названием «Стая».
Ветер разорвал крик и унес обрывки в бездну.
- Маски, - захрипел Кот, борясь с вихрем, так и норовившем свалить с ног, выдуть глаза, вырвать волосы. - Пока они целы, она не уязвима.
- Стреляй… в маски! - Поддержал его Ворон, - Мне долго не выстоять.
Личины, которые раскачивались на стенах под напором бешенного колдовского вихря, криво усмехнулись.
- Салаги, - прошептал Борода, выныривая из за спины мага и открывая бешенный огонь из двух «Беретт». Но разнообразные лики, украшавшие стены комнаты и защищавшие надежней любой страховой компании жизнь колдуньи, не интересовали Влада. Слишком маленькие чтобы в ревущем и сбивающем с ног вихре представлять из себя достойную мишень. Слишком много их на стенах. А вот силуэт колдуньи неясным темным пятном маячил впереди. С такого расстояния попасть не сложно, даже обладая, подорванной многочисленными пьянками, меткость Бороды.
И что с того, если каждую пулю предназначенную ведьму, примет на себя личина?
Через пятнадцать секунд комната наполнилась осколками еще тридцати масок, а окровавленная ведьма медленно поднималась по стенке. Над ее головой висела последняя деревянная личина, сосем простенькая.
Вихрь, терзавший комнату, исчез так же внезапно, как и появился, оставив в напоминание грандиозный беспорядок и клочья белого тумана на полу.
Борода нажал рифленую кнопку на рукояти одной из «Беретт» в наступившей тишине, нарушаемой только тяжелым дыханием мага и сдавленным хрипом Кота, пустая обойма мелодично звякнула о паркетный пол. Через мгновение полный магазин с лязгом вошел в рукоятку пистолета. Затворная задержка под давлением большого пальца правой руки щелкнула, затвор сорвался с места влекомый возвратной пружиной и дослал патрон в патронник.
- Кому ты сделала маску? – отстраненно спросил Влад.
- Мороку…
- Кто он?
- Не скажу…
Ведьма вытянула руку в направлении Бороды, но тут же получила в лицо семь грамм чистого электротехнического серебра.
- Маски, маски, - сварливо проворчал Борода. – Как дети малые, ей богу.