Контролёр

       
       
       
       Появление контролёра было для меня полнейшей неожиданностью. Когда она нависла надо мной и сверху донеслось: «Ваш билетик?», - я почувствовал, что лечу в пропасть: впервые в жизни я забыл взять билет.
       - Нет билета, - ответил я.
       Контролёр изумлённо посмотрела на меня. Мало того, что у меня не было билета, у меня не было даже мало-мальски убедительного объяснения на этот счёт.
       - Так ты заяц? – почему-то обрадовалась она и присела напротив.
       - Заяц, - вздохнул я и честно посмотрел ей в глаза.
       Она оказалась молодой, интересной девушкой, и только форменный китель да строгий служебный взгляд делали её старше своих лет. Этим самым взглядом она долго изучала меня, потом вздохнула и проникновенно сказала:
       - Расскажи немного о себе.
       - Да чего уж там рассказывать, - потупился я. – Родился в восемьдесят девятом. Получил среднее образование. Сейчас учусь в институте. Мама – врач. Папа – инженер. Сестра – школьница. Бабушка – на пенсии. Дедушка... Послушайте, а зачем вам нужна моя анкета?
       - Видишь ли, - тихо ответила она, - ты – мой первый заяц.
       - А вы... ты – мой первый контролёр, - смущённо признался я.
       Нам вдруг стало так хорошо вдвоём. В вагоне было тепло, уютно, трамвай мягко покачивало, ничто не мешало нам молчать и думать друг о друге.
       - Как же ты дошёл до жизни такой? – нарушила она молчание, и в голосе её задрожали слёзы. – Зайцем по трамваям ездишь. Бедная твоя мама. Она, наверное, ни о чём не догадывается. А сколько бессонных ночей провела она у твоей колыбели, сколько раз ради тебя отказывала себе в самом необходимом, сколько слёз пролила, когда ты болел скарлатиной, коклюшем, свинкой...
       - Я не болел свинкой, - уточнил я, но она лишь отмахнулась и горестно покачала головой.
       - А твой папа! Этот неутомимый труженик. Этот вечный мотор. Он никогда не щадил себя для семьи, для сына. Вспомни, как он водил тебя за руку в детский сад, вспомни, как подбрасывал тебя к потолку и ходил с тобой на рыбалку, как он верил, что его сын вырастет честным человеком, настоящим пассажиром. А чем же ты отплатил за родительскую любовь? Чёрной неблагодарностью.
       - Не надо! – зарыдал я.
       Душа у меня разрывалась на части. Лицо пылало огнём. Я шарил по карманам и бормотал:
       - Простите, простите. Этого больше не повторится. Оштрафуйте меня. Мне нет прощения.
       Но она, казалось, не слышала меня и неумолимо продолжала сыпать соль на открытую рану:
       - А твоя сестра? Наивная, доверчивая девочка. Как она до сих пор любила тебя, как безгранично верила тебе, как гордилась своим братом! А бабушка? Эта Арина Родионовна. Что будет с ней, когда она обо всём узнает? Переживёт ли? Вынесет ли всё это?
       Наконец я нащупал в кармане деньги, отсчитал и вручил ей.
       Она взяла деньги, оторвала квитанцию и протянула мне её со словами:
       - А твой дедушка...
       Но на дедушку у меня уже не хватило сил. Я встал со своего места, подошёл к двери и, как только трамвай остановился, пулей выскочил на улицу. До нужной мне остановки оставалось ещё километра два, но я не стал ждать следующего трамвая...
       Я вспомнил, что моя мама – врач всегда говорила мне, что ходить пешком очень полезно для здоровья.