Глубина счастья

Это была небольшая кафешка, знаете из тех, где собираются студенты, музыканты и писатели. Кофе, неторопливые разговоры, яркие строки новых рассказов, пелена табачного дыма. Он часто приходил сюда, садился за столик в уголке, заказывал неизменный каппучино и наблюдал за людьми сквозь кольца сигарного дыма. Он знал их всех наперечет, знал их имена, стили одежды, любимые дни недели и увлечения. Он знал даже то, с какой стороны они предпочитаю брать кружку. Он знал о них многое, потому что вот уже в течение пяти лет неизменно приходил в это кафе, садился за столик в углу и наблюдал за людьми сквозь кольца сигарного дыма. Он никогда ни с кем не общался, лишь аккуратно наблюдал, и только самые отважные могли заметить в глубине его глаз отголоски счастья. Он был счастлив здесь, в этой забытой кофейне, с людьми, чьи жизни были настолько разными, что неизменно переплетались. С дымом, сквозь который все вокруг приобретало очертания сказочности.

Народ начинал подтягиваться к семи, занимать столики, щелкать официантам, заказывать напитки. Привычный шелест листочков, слабо-надрывное звучание гитары, приглушенный свет и керосиновые лампы, богом забытые на столах этого заведения. Первой обычно приходит Мышка, прозванная так за тихий и спокойный нрав. Она любила садиться у окна и сквозь шторные прорехи наблюдать за уличными сворами. Потом приходит Джо, его шаги были узнаваемы из тысячи, так как стук протеза из слоновой кости, подарок матушки на день рождения, был слышен еще с улицы. Крылатый Боб, Малышка Энн, Стерва Мэй и многие-многие другие. У каждого из них был свой характер, свои причуды, любимые цвета и любимые дни недели. У каждого были свои шаги и свои взгляды, которые так глубоко засели в его сердце. Они жили своей жизнью и им не было дела до старика, сгорбленно сидевшего за столиком в углу, и никто из них не замечал, прикрытого но пытливого взора, так внимательно и неотрывно наблюдающего за происходящим.

Он заболел в воскресение, возможно просто простудился, когда возвращался босиком домой, а может заразился, вдыхая кашель Малышки Энн. Он лежал дома и вспоминал Крылатого Боба, чьи изречения действительно стоило выбить на камне, Стервочку Мэй, глаза которой сводили всех с ума, шаги Джо и трещину на его протезе, дополняющую его походку едва заметным скрипом.

Его нашли только через неделю после смерти сами хозяева, приехавшие навестить нерадивого жильца, который уже несколько дней не подходил к телефону.

К семи начали подходить люди, послышались шаги Джо и Мышка, улыбнувшись, отвела взгляд от прорех на стареньких шторах. Люди постепенно заполняли зал, щелками официанта, заказывали кофе, обменивались листочками и незаметно друг для друга спотыкались, обходя пустующий угловой столик, за которым вот уже пять лет никто не сидел. Никто, кроме него.