Чары Вероники...

Было ещё темно. Вероника проснулась в своей постели, что ей расстелили в женской комнате, в доме полном гостей. Утро ещё не наступило. Комната пропиталась терпким запахом страха, и темноты. Сестра Вероники, что спала рядом, едва шелохнулась, и, повернувшись на другой бок, предалась сладостной неге сна, что околдовала всю комнату, в которой спали тётка и мать девушек.
В комнате царствовала тишина, танцуя вальс с темнотой, которая наслаждалась последними часами своей власти, когда Вероника опустила ноги на холодный пол, и поднялась с кровати. Тогда, тонкий, прозрачный в свете луны шёлк, кутавший её тело, упал до щиколоток, молчаливо и гордо скрыв тонкости детской фигуры. Вероника не была ребёнком, ей было девятнадцать лет, и красота её юности разливалась нектаром страсти из её глаз, при столкновении взглядом с которыми все опускали глаза, хотя их опускать должна была сама Вероника.
Она осознавал, и умело пользовалась своей обольстительностью, называя ей чарами, чарами Вероники. Если бы ей было позволено, она сумела бы соблазнить лучших сынов человечества, именно поэтому она прятала свои желания в глубине ночи, что была единственной её подругой, так как знала всю её, чувствовала её запах, и умела хранить секреты.
Аккуратно, чтобы не выдать свою дрожь, она вышла из комнаты, пробираясь на ощупь лишь по лунной дорожке на деревянном паркете.
Выйдя, она вздохнула полной грудью, и смело направилась в другую комнату, где спал её кузен.
Когда она нежно, незаметно отворила дверь его комнаты, её обдал ветер, принёсший холод и знамение, последний миг раздумий. Вероника свой выбор сделала.
Она заперла за собой дверь, и, проскользнув по воздуху, откинула одеяло с пустой стороны кровати и легла, едва дрожа от холодных простыней. НЕ понимая что больше тревожит её, страх или холод она предалась наслаждению своей смелости, и закрыв глаза вспомнила образ того, кто лежал прямо рядом с ней.
Веронику с её двоюродным братом познакомила мама только сегодня утром. До этого дня она даже не представляла, как может выглядеть сын её толстухи тётки. Но, увидев своего новоиспечённого братика, она обомлела от его красоты. «Он точно не в мать» - подумала про себя Вероника, поставив себе новую цель. Итак, цель, с позволения сказать, была в её руках, и осталось только заполучить её.
Вероника открыла глаза, и какого же было её удивление когда она заметила что объект её пламенных фантазий не спит, и кажется осознаёт, что происходит.
Страсть и похоть Вероники в миг улетучилась, потому что питала она свою порочность удивлением и испугом жертвы, перед осознанием власти её чар.
Странное, плохое предчувствие охватило Веронику дрожью, и она попыталась встать с кровати. Темнота скрыла её лицо кудрявыми длинными волосами, а глаза скрыла плёнка из слёз, когда она поняла, что происходит, она испугалась как ребёнок.
Он больно схватил её за кисть нежной руки, и навалился всем своим телом сверху, начав облизывать её губы. Вероника дёрнулась.
Нет, она не была невинна, но ещё никто не смел сам поцеловать её губы, тонкой ниточкой украшавшие румяное лицо. Ей было трудно понять, что порой в жизни не всё так как она хочет, а самое ужасное это наверное осознание, что он может сделать с ней всё что захочет, и она в конце концов окажется виноватой. Всё таки, это именно она пришла к нему в комнату, а не он к ней.
Вероника терялась в мыслях, в догадках, умело скрывая свой страх стонами, чтобы ослабить напор брата, и ей это удалось. Он, не зная её сущности, подумал, что она в его руках, и, расслабившись спустился к подолу шёлка, стараясь приподнять его, оголив тонкие, длинные загорелые ноги, и когда рука его проскользнула по бархату кожи, она ударила его стоявшим на столе светильником и стремглав бросилась прочь из комнаты.
Она выбежала на улицу, босая, с растрёпанными по плечам волосами, и насколько был тонок шёлк ночного платья, настолько была тонка струна её чистоты, что ей казалось заключалась в том, что ею никто не владел. Она считала себя искусителем, а людей, поддавшимся её чарам, а их было не мало, лишь жалкими грешниками, не выдержавшими испытания, посланного Богом.
Бессонная улица встретила непрошенную гостью оглушающим тишину пением ночи, которая успокаивала свою подругу прохладой и стирала волнением воздуха слёзы с щёк. Вероника стояла на мокрой от росы траве, и смотрела куда-то вперёд, куда-то, за горы, будто могла видеть, как встаёт сонное солнце. Обессилев, она села на землю, испачкав свой белоснежный наряд, а позже и вовсе легла, прикрыв волосами цветы плюща. Вдыхая аромат ночи, она познала силу нежности, и будучи не целованной губами любви она прониклась этим запахом, запахом рассвета, запахом первого солнечного луча, что направлялся прямо на неё, даря своё тепло и ласку. Она всего этого не знала, она не хотела этого знать, она это не чувствовала, и лишь теперь, когда солнце поднималось всё высшее и высшее, и смотреть на него сквозь слёзы не хватало терпения и стойкости, она поднялась, услышав шаги. Цветы же в ревности к солнцу и зависти под тяжестью её волос завяли, а земля, что пропиталась её слезами, высохла. Вероника ушла на встречу солнцу, а её чары рассыпавшись бусинками слёз по земле, пропитали воздух неземным ароматом, почувствовав который люди просыпаются,… Вероника пахла чистотой утра, скрывавшей тайну бессонной ночи.