Плач души или... 5. Во имя любви...

 Друг мой!
 Словно вокруг меня одна лишь пустота. И жизнь будто потеряла все свои звуки и краски существования…
А во сне…а во сне я достаю до самой верхушки кроны деревьев, могу коснуться плавного течения облаков.
… Этот день… мысли мои распилены, сердце расчленено на множество частей… так тяжел для меня это день…
Сама того не осознавая, отрицаю свое существование, каждый миг своей жизни. И нет желания оставаться в этой жизни хотя бы на секунду. Я не могу понять тот мир, который не понимает меня…
Ребята с телевидения попросили меня дать интервью. А у меня нет ни слов, ни настроя… Я отказалась. Предложила им, если согласятся, зачитать стихи…
Друг,
Подпитываемое
Силой твоих желаний
Пусть в землю любви
Обратится сердце твое…
Да, из прочитанного им запомнились именно эти строки. Пусть в землю любви обратится сердце твое…
К величайшему моему сожалению не для всех земля любви может стать Родиной. Эта земля живет только лишь со мной…

***

Дорогой мой друг!
Обращенные к вам мои слова запечатлеваются в сердце, в его сокровенных уголках, нет, та алая кровь, что бежит в венах моих, несмываемыми чернилами ложится вязью на пергаменте всего моего существа… И нет терпения отразить это на листе бумаге… Верю, знаю, вы не в своем теле, вы не на земле, Вы даже не в этой жизни, а Вы во мне, в моем существовании…
Позавчера на рассвете вновь посетила святые места. Остановив машину в стороне, направилась прямо к могиле своего отца (и пусть земля будет ему пухом). Взгляд останавливается на могилах, что вокруг, и словно неведомые духи окружают меня со всех сторон… И не покидает острое ощущение того, что своими слезами я тревожу и их покой…Ускоряю свои шаги. Словно это не я иду, а подхватила какая-то неземная сила… Будто парю над землей. Крик, раздающийся изнутри, перехватывает дыхание.
И пока достигаю места, где отец нашел свое последнее пристанище, вспоминаю божественные слова старца Руми: «И грешен ты, но не теряй надежды, молись, ибо надежда способна из твоего послушания сотворить мятеж точно также, как и из мятежа породить поклонение».
Друг мой! Я не в силах описать Вам все состояния, сдавливающие мое сердце. Стыд и благоразумие сдерживают меня. Знаю, как я грешна. И грехи мои заключены в ошибках, которые я совершила в мгновения, когда решала, что теряю надежду в поисках светлого и чистого луча, нежно исходящего от Вас.
Как тонко подметил наш великий предок Мавлоно Джалалиддин Руми: «Великий творец вводит в заблуждение. Он, являя нам прекрасные бутоны, скрывает, что среди них могут быть и шипы», делает это для того, чтобы иногда, человек, обманывая себя, испытывал гордость, внушая себе: «Мне предначертано стать исполнителем божественного деяния».
Если бы мы могли видеть все так, как на самом деле, то Пророк наш, обладатель острейшего зрения, не возжелал бы, обращаясь к Творцу: «Покажи мне в истинном обличии». О, господи, черное ты преподносишь мне как белое, безобразное мы воспринимаем как прекрасное: дай нам возможность увидеть все, как есть, не позволь угодить в сети обмана и лжи.
Друг мой! Ошибки мои в том, что бываю порой бессильна донести до моей дорогой половины – опоре дома и быта моего – супруга, крики души с мольбой понять и простить причины зарождающейся бури в душе моей. Многие годы, прося у Всевышнего даровать нам ребенка, забывала о самом главном – забывала просить для ребенка разум и сообразительность, просила лишь достатка и благополучия. Это казалось для меня прекрасным, здесь я сбилась с пути (но ведь я не такая!).
Угодила в западню – гордилась, что я мать сыновей своих. Радовалась одеяниям своим, воображала, что и я не хуже других, шагала гордо, высоко держа голову…
Сегодня же я в непрестанных поисках той двери, о которую готова разбить голову. Если буду биться головой о двери своего очага, то кто же смоет те пятна крови, которые покроют стены дома моего. И разве не покроют они несмываемым пятном безгрешные души только зарождающихся и начинающих биться сердечек моих внуков?
Сегодня я, отыскав Вас, ощутив ваш волшебный взор, ожив под вашей божественной силой, начинаю осознавать свои ошибки. Два дня назад с глаз моих слетела еще одна пелена. Я невольно пригнулась к сырой земле. Нет, не стала покрывать ее ударами. Меня придавил к земле, непосильной тяжестью пригвоздив к ней порог собственного старшего сына. Мой сын больше мне не опора! Не только не поддержал, не сжалился, попросил уйти. Сказал: «уходите, что вы здесь делаете, о чем вы говорите, я ни слова не понял из того, что вы мне рассказали». В его глазах, застланных красной, тяжелой завесой, не было ни жалости, ни сострадания, ни уважения, ни одного из чувств, которые испытывает сын к матери. Это налитые дикой, враждебной, хищнической ненависти были глаза зверя, готового без колебаний наброситься на жертву…
Я увидела живое воплощение своих ошибок, тех троп, на которые не следовало ступать, ощутила себя в наглухо изолированной западне. Вот они, мои разочарования. Вот они, результаты тех лживых миражей, конечные продукты моей гордости!
Друг мой! Простите меня, ни в коей мере не хочу пытать вас своей болью. Однако в тех посланиях, адресованных вам, появляются и тянутся ввысь ростки некой божественной силы. Освещаются неземным, священным светом, пускай поздно, но освещаются. А ведь я могла бы пронестись по косогорью жизни, лишенная счастья наслаждаться этим светом. Как выразился старец Мавлоно Руми: «И ныне не бывать твоим мыслям прекрасным и излучающим свет, не смей верить каждому ощущению и воображению, охватывающему тебя, теперь же – молись и бойся!».
Насколько чарующие, обворожительные наставления. «Не смей верить каждому ощущению и воображению, охватывающему тебя».
Да, сегодня я не смогу существовать, веря каждому ощущению и воображению, охватывающему меня. И пусть желание мое довериться своим чувствам велико, но жестокий урок жизни, преподанный мне сыном, дает понять, что мечты мои, не более чем миражи!
«Теперь же – молись и бойся!».
Да! Сегодня я молюсь Создателю. Раскаиваюсь в совершенных грехах, допущенных промахах. Боюсь. Страх сковывает меня от осознания неизбежности тех страданий, которые ожидают сына в будущем. Страх вобрал меня в свои объятия, рисуя ужасные картины, могущие материализоваться в судьбах его детей – моих внуков.
Друг мой! Мысленно беседую с Вами, но ни в коей мере не желаю, чтобы хоть песчинка, осколок тех страданий, во власти которых я пребываю, могли бы поранить вашу душу. Не знаю, почему, не могу объяснить, но не хочу, чтобы вы испытывали тоже, что непрестанно гложет меня. И все же, все время обращаюсь к Вам.
Друг мой, слышите! Никогда, никогда я не старалась преподать своим детям, ни своими поведением, ни словами, того жестокого урока, который бы погубил их. Посягательство, запретное, алчность, лживость… Сохрани от этих сметных грехов Всевышний… Сотни сожалений и раскаиваний – я была так далека от той атмосферы, времени, созданных нашими предками, того несравнимого духа фантастической гармонии, что царил вокруг меня…
Я самоизолировалась, и только сегодня, и лишь благодаря Вам, я начинаю постигать тайны того прекрасного, заключенного в бесподобную оболочку, имя которой – убеждения и атмосфера корней наших. Чувствую, как сходит пелена с глаз моих. В каждом человеке вижу множество достоинств, и ошибки мои преподносят уроки…
Ошибка в том, что слепо радовалась, когда сын пошел в школу. Когда его приятели приходили к нам за сыном, я была на седьмом небе от счастья – думала, сын мой учится, получает хорошее образование, а это его друзья, сверстники, товарищи… И есть строки, посвященные этим чувствам.

Сын мой, сегодня за тобой
Пришел такой же черноглазый мальчуган.
Душа готова была вырваться из плоти,
Как же время бежит, как же быстро ты растешь.
В неведении я, море оказывается у тебя друзей,
Время скоротечно, словно бег родной Амударьи.
Мы же все с отцом твоим решали
За тебя решали, думая, что мал ты еще, сын.
… Пусть множится число друзей твоих и верных,
И да быть им рядом в радости и горе.
Ты растешь, а вместе с тем и радость моя – ввысь,
Подрастай скорее и Родине сгодись…
Я видела, как он растет, радость моя была безгранична. Почему же я не знала, о чем он думал, даже и не пыталась познать его. Не задалась хоть раз вопросом, – а кто же собственно, друзья твои? Оказывается, все страдания, надежды, мольбы, вся боль, с которой я подарила тебе жизнь – выстроила для тебя лишь мысленный замок счастья из зыбучего песка самообмана. Уверовала себя, что ты будешь хорошим сыном, будешь опорой Родине, будешь Человеком…
Не могу сказать, что не занималась его воспитанием. А мне кажется, что все свое воспитание нивелировала своими поступками (к сожалению, размышляю об этом только сейчас, раньше думала иначе). Все новое только для него, и лишь затем для младших, самое изысканное, вкусное блюдо ему, и лишь затем для младших… Все его пожелания тут же исполнялись.
Эх…моя невежественная головушка… Где тот ребенок, которого я растила и взлелеяла в сознании. Сегодня это эгоистичный кутила, бездумный монстр, плюющий на все человеческие чувства на пути достижения своих плотских потребностей!!! Всего лишь подлец, променявший честь и уважение, любовь и благодарность на алчность!
… От сердца безвозвратно оторвана часть. Отделилась и погрузилась в темный омут болота. Перемешалась с грязью и мерзким нагаром. Теперь я не могу подобрать ее, отмыть от грязи и водворить обратно. Потеряна для меня безвозвратно. Она покинула меня, раздирая и заставляя страдать мою плоть…
Но все же, пусть она и в болоте, это все еще часть моего сердца. Она – мои ошибки, боль, разочарования и мгновения, полные скорби. Она – моя преисподняя!!! Она – ад моего существования. Мне предначертано прожить и гореть в этом аду, это та доля, ниспосланная мне Создателем! Мои мольбы приняты и это те страдания, с которые предстоит мне жить дальше! Это мое, только мое!
Друг мой, думая о Вас, вспоминая каждое Ваше слово, мое проясняющееся сознание восхваляет Творца, за то, что он создал Вас. И ваше существование, как Человека с большой буквы, дарит ни с чем несравнимое облегчение от адовых мук, терзающих меня…
Друг мой, будьте же всегда, для меня, будьте и существуйте ради всего святого, чистого, будьте во имя любви!