картина

Джон, развалившись, сидел в кресле. В комнате от сизого табачного дыма был полумрак. На столе стояли чашки с недопитым кофе и полная пепельница окурков. Если не считать пары законченных картин, что стояли отдельно на мольбертах, прикрытые холстом, вся комната была заполнена эскизами, набросками. Они заполняли всё свободное пространство. Джон задумчиво осмотрел комнату. «Нет, что-то не то,- подумал он.- Чего-то не хватает». Взяв очередной эскиз, он долго смотрел на него. «Что-то рядом, но не то». Часы пробили полночь. «Пора спать»,- подумал Джон. Встав, он ещё раз посмотрел на эскиз и подумал: «Нет, не то». Словно потеряв интерес, он пошёл, наступая прямо на разбросанные на полу наброски. Уже выходя из комнаты, он остановился, посмотрел на рисунок под ногами и, опять подумав: «Нет, не то»,- вышел за порог.
Елена только что вышла из душа и теперь стояла перед зеркалом. Джон залюбовался её фигурой. Длинные пушистые волосы, словно струясь, ниспадали на нежные плечи, плавно огибали упругую грудь. Прозрачная накидка, свисающая с плеч, подчёркивала красоту фигуры. Елена, заметив, что Джон рассматривает её, как бы нечаянно ещё задержалась у зеркала. Джон подошёл и, повернув её к себе, обнял.
–Пойдём завтра куда-нибудь,- тихо сказала она, поудобнее устраиваясь у него в руках.
–Пойдём,- сказал он.- Только не завтра.
–Почему?- Елена обиженно надула губки.- Мы уже неделю никуда не ходили. Мне скучно.
–Ну, так сходи, развлекись.
–Я хочу с тобой,- закапризничала Елена.
Джон, явно наслаждаясь её красотой, нежно поправил ей волосы, улыбнулся и ответил:
–Мне нужно работать, Малыш.
С этими словами он плотнее прижал к себе Елену и поцеловал её в кончик носа. Накидка бесшумно соскользнула на пол.
Уже далеко за полночь Джон не спал. Он лежал в кровати и курил. Перед глазами, словно рой пчёл, крутились эскизы. Ни одна из картин не будоражила его воображение больше, чем эта. Джон работал над ней уже не первый месяц, но сейчас он был особенно близок к завершению. Картина не отличалась оригинальным сюжетным или цветовым решением, но она несла в себе мощный энергетический заряд. Джон и сам не понимал, откуда это берётся. Он только знал, что нащупал что-то такое, что до него ни у кого не получалось. Загасив сигарету, он попытался заснуть.
Когда Елена проснулась, Джона не было в кровати. Закутавшись в махровый халат, она полусонно побрела в мастерскую. В мастерской привычно висел сизый дым. Джон стоял у мольберта, сосредоточенно смешивая краски. В зубах у него дымилась сигарета, дым от которой попадал в глаза. Джон, щурясь, продолжал подбирать нужный цвет. Елена долго смотрела на него, прислонившись в дверях.
–Доброе утро!- нараспев сказала она.
–Привет!- улыбнувшись ей, сказал Джон.- Уже проснулась?
И он снова погрузился в работу.
–Пойдём пить кофе,- так же на распев сказала Елена, но он уже ничего не слышал.
Елена знала, что в те дни, когда Джон работал, он забывал обо всём. Она становилась ему как нянька. Приносила еду прямо в мастерскую, старалась не шуметь и всячески его оберегала от посетителей. Ей казалось, что в эти дни они становились особенно назойливыми. Даже друзьям в эти дни она не открывала двери. Они сначала обижались, а потом привыкли и терпеливо ждали. Елена сварила кофе и села в кресло у окна. День обещал быть долгим.
Солнце начинало клониться к вечеру. Джон с растрёпанными волосами в отчаянье бродил по комнате. Остывший обед, принесённый Еленой, одиноко стоял на журнальном столике. Он подошёл к холсту. Вдруг ему показалось, что он понял. Джон взял кисть и, ещё раз присмотревшись, положил на холст пару мазков. Отложив кисть, он взял тряпку, и, вытирая руки, отошёл на несколько шагов, чтобы издалека посмотреть на картину. Нет, работа не шла. Джон чувствовал, что основная идея уходит от него, как вода сквозь пальцы. Отчаянье стало одолевать его. Джон опустился на стул, стоявший здесь же. Елена тихо подошла к нему сзади и опустила руки на его плечи. Потом, нежно прислонившись щекой к его взъерошенной голове, поцеловала его в макушку. Джон устало взял её руки и поцеловал их в открытые ладошки.
–Ты вкусно пахнешь,- сказал он, не отрывая взгляда от холста и как бы продолжая вчерашний разговор, продолжил.- Да, надо куда-нибудь сходить.
Елена стояла тихо, прижавшись щекой к его голове. Её длинные, пушистые волосы щекотали ему уши и шею, но он тоже не шевелился, словно боясь спугнуть минуты спокойствия и наслаждения, которые он всегда испытывал в присутствии Елены. Джон закрыл глаза и расслабился. Её запах такой родной и близкий кружил ему голову. Он тонул в её запахе. Всё его тело, такое напряжённое и сосредоточенное до того, теперь словно было сделано из пластилина и таяло, таяло, таяло…. Джон взял себя в руки. «Не расслабляться. Надо работать», – подумал он, сердясь на себя за минутную слабость. Он резко встал и подошёл к холсту. Решительными движениями нанеся несколько мазков, он взял сигарету. Зажигалка предательски искрила, отказываясь выдавать огонь. Когда Джон прикурил, он хотел было подойти к Елене, но, увидев её, недоумённо остановился. Елена стояла на том же месте. Расширенными глазами она удивлённо смотрела на холст. Джон позвал её.
–Смотри,- как бы издалека, ответила Елена, так и не оторвав взгляда от картины.
Джон подошёл к ней и обернулся на картину. Комната словно потеряла очертания, весь внешний мир перестал существовать. Осталась только она - КАРТИНА. Она втягивала в себя, мутила сознание. Безмерная глубина звала к себе. Мир вокруг становился тёплым и бархатным. Вечность. Впереди была вечность. А перед ним были ворота вечности, и он падал в них в безвременном пространстве…
Вдруг раздался резкий стук в стекло. Джон встрепенулся. Елена бледная стояла и смотрела на него. Было видно, что стук и её привёл в чувства. На раме окна сидела синичка и стучала в стекло. Потом, заметив в комнате движение, она улетела. Елена снова быстро посмотрела на холст, но уже вскользь, как бы боясь задержать на нём внимание. Затем она восхищённо посмотрела на Джона. Джон обнял её за плечи и сказал:
–А не прогуляться ли нам.
И обнявшись, счастливые, они вышли из комнаты. Среди кучи набросков и эскизов, разбросанных на полу, стоял мольберт. На холсте, что стоял на мольберте, был изображён ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ.