Глава 1 Степные волки

1

Крепость гибла. Земляной вал едко дымился поднятой пылью. Огромные бревна валялись как сломанные спички а деревянная стена зияла проломами. Прикрытые огромными плетеными щитами, камнеметы подползали к частоколу, с гулким грохотом тяжко швыряли огромные валуны. От мощных ударов подмерзшая земля подпрыгивала. Деревянные башни со скрипом рушились хороня под грохочущими обломками стрелков. И все равно, сторожевая застава упорно сопротивлялась. Меткие стрелы разили неосторожно высунувшихся врагов. Валуны сменили горючие корчаги обмотанные подожженной куделью. Горела земля, горели люди, разбитый тын и щепки стрелковых башен.. черный дым ядовито клубился затопляя низины,  с треском взметнулся пожар! Ничто не могло уцелеть в этом пекле. 
Последние защитники появились внезапно, когда в живых вроде бы не должно никого остаться.  Обгоревшие, в закопченных доспехах, воины осажденной крепостицы скопом вывалились из черных клубов дыма, рывком преодолели полсотни шагов и озверело набросились на прислугу камнеметов. Удивленные крики сменили вопли страха и боли. Боевое охранение всполошилось. Успокоенные бушевавшим пожаром, враги и думать не думали, что кто-то отважится на дерзкий налет.
После такого жестокого погрома, уцелевшие и ошеломленные побежденные выползали из под развалин с вытянутыми вверх руками или покорно гибли проклиная судьбу и богов. Первая стычка и такая наглость.. впереди лежала огромная неведомая страна, и войску позарез были нужны  знающие проводники. Сдавшихся на милость, ждал удивительно щедрый дар – их собственная жизнь, в обмен на небольшие услуги. Страсти накалялись. Нападавшие  мгновенно перебили прислугу камнемета и под прикрытием дыма уходили к реке. Конная охрана чудищ хлынула как кипящая вода в раскаленную воронку драки. Гул пожара, треск горящего дерева и ломающихся копий, ржанье коней и яростные крики людей.. мельканье клинков и звон железа..  – людской водоворот качался пятная вытоптанный снег кровью и густыми кляксами трупов. Осажденные знали толк в ближнем бою. Конники отхлынули не сумев смять стойкой и яростной защиты. Пешцы теснились ограждаясь червлеными, в рост щитами. Им удавалось пробиться к берегу, но дальше.. но дальше, дороги не было.  Неокрепший лед трещал и гнулся. А степные лошади ржали вставая на дыбы, бешено крутились и грызли удила не желая вступать на дышавшую холодом и глубиной, неустойчивую твердь. Тыл уцелевшей кучки оставался чист. Надолго ли? Вот-вот всадники спешатся и обнажив клинки спустятся вниз, и тогда..  На лед выскочило несколько распоясанных человек, рванули россыпью сбрасывая на ходу лишнее. Бешено работали лопатки на плечах, свистел ветер ушах, ожидание стрелы прибавляло прыти.  Заполненный чужими воинами берег взорвался от рева, свиста стрел и улюлюканья. Стрелы били взрывая выпавший снежок, со звоном отскакивали от темного льда. Покров под ногами трещал и ходил волнами. Бегуны стремительно удалялись. Расстояние росло.  Оставшиеся на берегу помогали им как могли. Разом метнули копья, и подняв щиты кинулись на врагов. Им не суждено было увидеть как удача изменила товарищам..  как треснул лед и полынья с уханьем поглотила упавшего от стрелы. Только всплеснулась черная вода пузырем.. стрелков было слишком много. Упал поймав спиной стрелу второй.. до противоположного берега добежал единственный. Вот он, шелестящий краснотал рядом, еще десяток шагов и спасение вот оно! Беглец перешел на прямой бег и тяжелая стрела из вышины со свистом ударила в спину, выходя из груди черным от крови жалом. Тот только кувыркнулся разбросав босые ноги. .. вот и все. На берегу тоже, все было кончено. Усыпанный врагами склон торжествующе взвыл, последний защитник сторожевой заставы, уничтожен!!!  Наступающие сумерки скрыли дым догорающей крепости, обнаженные, растерзанные трупы. Изредка из обгорелой кучи бревен лениво высунется багровый язык пламени.. да похоронно воет ветер. Все закончено в этом печальном месте. Была крепость – городок, и не стало её, как исчезнут вскорости могучие города. Но первой была она, сторожевая застава Рязанского княжества, Онуза.

Стужа крепчала.

Нависший над берегом сугроб дернулся осыпаясь и вдруг пополз вперед. Показалась рука одетая в рукавичку, белый же сапог. Накрытые холстинами люди доползли до сраженного. Рука сноровисто нащупала яремную вену. Жив пока.. стрелу подрезали и обломав, воткнули черенком в наметенный сугроб, тут де родимый лежит. Переложив раненого на плащ живо оттащили в густой тальник.. – изображение заколебалось, пошло рябью и высокий, белобородый старик в черной рясе провел рукой над огромной глиняной корчагой в середине горницы. Пот сбегал по морщинистому лбу, усам,  изображение в глубине воды таяло как снежок в черноте. Старик огорченно закряхтел и отошел от корчаги – Знать все, Кудеяр, не будет больше ноне вода показывать. Худо, ой худо случилось.. проводи-ка меня на бережок. – Стоявший за ним  послушник ни словом ни жестом не выразил удивления и склонил голову в знак повиновения. Так же молча подошел к висевшему под потолком фонарю.  Снял светильник освещая путь.  Послушник помог пройти в низенький проход и затворив двери торопливо догнал старца. Скрипнула затворяясь дверь,  и горница замерла мерцая остывающим светом воды. 

2

В городище печи топили. Мело. По разбойничьи налетавший из-за городской стены ветер, стелился разгоняя дым по улицам. Тревожно в Диком Поле. Тревожно на Руси. Тревожно на Рязани. Тусклый серый зимний полдень. Студено.  Снег бело укутал стены, крыши домов, поля, далекий лес. Трое воротных стражей с уханьем топали подшитыми овчиной сапогами и лениво перетыкивались черенками копий. Парок дыхания струился сквозь густые бороды, усы. Однообразная забава быстро надоела. – Сменится бы скорея.. – низенький страж, Фрол, прислонил копье к стене, сунул руки в широкие рукава тулупа и горестно вздохнул.  – Только из сторожки, а уже заныл.. – рослый парень, косая сажень в плечах,  поставил копье рядом, отошел к стене неодобрительно хмыкнув. Фрол раздраженно вскинулся – И давно, таким правильным-то стал, паря?
– Да как себя помню..
– А как лавки из гридни летали, хорошо ли помнишь? – Паря насупился – У меня не тока лавки летают.. был бы человек хороший! – Фрол непроизвольно посмотрел на снег внизу вала. Глубок. Но и лететь было не близко. Фролка понятливо шмыгнул соплями  – Да ладно, паря.. старшой с мытником зараз всю брагу выдуют, а скидывались-то все, не обидно ли?
– Возместишь.. а то ты из своего жалованья раскошелился?
– Нет конечна!
– А чего тогда?
– Справедливость должна ж быть?
–  ..  Фрол? Охренеть просто, какой ты у нас правдолюбец .. – загоготал третий воротник Авдей, до того молча слушавший перебранку. – Давно ль тя посадские-то за это не били? Вся Рязань знает твою любовь к правде чужое делить! 
– А ты Авдейка пасть-то прикрыл ба.. – Закончив нужное дело в пышный сугроб, паря подхватил копьё  нехотя прислушиваясь к вялой по зимнему, перебранке.  Парня звали Тороп,  да и не городской страж то был, и в эту компанию попал за провинность, на малое время, как пояснил ему старший дядька прикрывая надвинутой шапкой подбитый глаз. Взятый в младшую дружину еще мальчонкой, Торопыга был до этого на хорошем счету, и с головой вроде бы ладил. Как оказалось, до хмельной чарки, с которой познакомился не так давно. Виной всему была обнова купленная у заезжих торгашей, и по дружинному обычаю обмытая в компании друзей. А друзей у Торопыги хватало, более чем. С друзьями  нужно делиться, он и делился всем, кроме оружия. Тут то беда и приключилась.. а дядька, дядька под руку подвернулся случайно. Ну, бывает так.. но дядька думал иначе.
Мало народу. Ой мало… сплошные убытки воротной страже! Проскрипят сани с сеном или дровами, мастеровой по рабочей нужде пройдет. Много с них поимеешь? Да и кого в студеный день из дома выгонишь. Закутанная до бровей толстым платком, посадская жонка аппетитно переваливаясь с боку на бок несла в город по здоровущей плетеной корзине в каждой руке. Стража понятливо оживилась. Корзины были весьма увесистые. – Эй, баба! Чего несешь? –  Подпрыгивая, и шлепая рукавами по бокам как петух крылами, Фрол не очень-то галантно преградил дорогу. Хотелось жрать, а до вечера было далековато. Бабу можно сказать бог надоумил.. – Несу и несу, какое твоё козлячье  дело? – огрызнулась баба норовя протиснуться мимо. Не тут-то было. – А ну стой! Стой.. – стражник прижал бабу пузом к распахнутой створке норовя запустить руку в ближайшую корзинку. – Хмельное есть чего? – Баба недовольно отпихнулась ловко убрав  корзину. Опыт общения с Фролкой уже был. – Хмельное тебе.. птица битая, своячнице в кожевенную слободу несу!
– Дай-ка  пощупать!  Ведь врешь поди.. – скинув рукавицу стражник вытащил за шею жирного, ощипанного гуся. Довольно ухмыльнулся – Ну Фекла.. а не слыхала, что новый указ от великого князя вышел, с баб прохожих по одному гусю брать? – Засунув тушку за пазуху Фрол торопливо подтолкнул бабу под пышный зад – Ступай  скорее дорогуша,  да другим передай что теперя..
– Это по какому такому указу? Ах ты.. –  отпустив пару выражений про происхождение Фрола, от которых стоящие поотдаль стражники закатились смехом, баба поставила корзины и неожиданно ловко выхватила гуся обратно – А то я твою харю бесстыжую не знаю! Пойду воеводе жаловаться, да что это за такое, честным женкам  прохода не стало! – Фрол сначала опешил, но упускать хоть какой-то прибыток было свыше его сил. Схватившись за гуся, закружились в воротах. – Пусти, дура!
– Сам пусти, тать воротный.. – на шум вышли хмельные стражи из отдыхающей смены. Хохот, крики. Хоть что-то скрасит скуку студеного серого дня.  Шея гуся не выдержала.  – У-у паразит! – баба с кряхтеньем поднялась, метко запулила мороженной гусиной головой в лоб стражнику – Что б ты подавился! Что б он у тебя в брюхе застрял! Вот я мужикам-то скажу что б тебе в темном месте бока намяли! Ах ты тварь, вечно голодная.. – причитая баба прибрала корзины и торопливо заковыляла под забористый хохот стражи. – Дура темная! Указ такой вышел.. – орал Фрол прикладывая к ушибу снег. Неважно! Добыча осталась за ним, осталось сварить гусятину в сторожке и..   
Всадники показались издалека. Неторопливо трусили по волчьи, след в след. То и дело останавливались приглядываясь к избам нового посада, овражкам занесенным первым снегом. Тороп молча перехватил  увесистое копьё. Прищурился – Глянь, не наши? – Свистнул оглянувшись на верхний пояс башни – Не спи, оглобля! – Наблюдатель наверху зашевелился, вглядываясь сверху. Стуканул дощечкой вызывая старшего мытника, он же вел разговор если приезжали незнакомые гости.  Фрол с примолкшим Авдеем тревожно тянули шеи. Подбежала еще пара любопытных стражников, поглазеть, плечом в случае чего поддержать. Скука вещь для здоровья пользительная но уж больно нудная.. да и шибко опасливых, в стражу не брали. – Чужаки.. но торговлей тут и в помине, не пахло. Скорее кровушкой. Всадники громоздились на маленьких коньках неутомимо перебиравших ножками. Длинные хвосты, заплетенные в косички гривы стелились по ветру. Воинственно торчащие копья увенчаны лисьими хвостами.  Чужаков десятка три, видавших виды рубак почти не отличавшихся друг от друга, крепких и жилистых. – Кто такие и куда? – Фрол по праву старшего, пока мытник не спеша шел к воротам, встал посередине перегородив дорогу копьем. Дорога сразу стала тесной от сгрудившихся наездников, вони плохо выделанных кож, пота с грязью чужой скороговорки.
– Послы великого Бату, желаем говорить с вашим коназом, быстро-быстро ходя-ходя  руси, а то плетей драный задниц ввалят.. – залопотал сморщенный степняк продвинувшийся вперед. И что-то добавил по своему, отчего задние визгливо засмеялись. Фролка надулся, ладно свои смеются, а то кизяки.. тут то он и увидал одетую под мужика бабу ловко сидевшую на коне и не спускавшую глаз с кучковашнйся стражи – А эта что, послиха что ле? – Фролка заносчиво сплюнул отставив ногу – Слышь, ты плюгавка вонючая, а бабу на кой приволокли, руки что ля отсохли? Да где тебе, коню поди вправляешь? – Теперь заухмылялась русская стража. Сморщенный позеленел от злости коротко отвечая на вопросы помрачневшей свиты. – Ты дурак! И болтаешь много.. – Степнячка ответила неожиданно звучным голосом. – Хто дурак, заплясал от такого внимания Фролка, да не дурнее тебя! Дурак у меня в штанах лежит.. –  пара степняков тронув коняшек как-то незаметно оказалась рядом зажав хулителя меж боками и быть бы беде, если б не сильная рука схватившая под уздцы мохнатых коньков – А ну не балуй! – Что коньки, что всадники, учтивостью манер не отличались.  Степные звери завизжали от злости, наездники дружно подняли плети. Страшные такие плети.. семи-пяти хвостные! С заплетенными на конце когтями. И обращаться с ними, наездники явно умели.. а может быть и нет. Проверять так ли это Тороп не стал, и не мудрствуя звезданул одного зверька по сопатке, второму влепил кулаком, туда где ухо. До всадников было далековато. Одна коняшка рухнула на колени уронив наездника которого дружинник могучим отправил пинком обратно, к братьям по вони, вторая взвилась на дыбы от боли. Всадник едва удержался в седле бешено ругаясь на своем, к ним рванулись остальные мешая друг другу. Благо предмостье было узким и этому способствовало. Фролка глазом не  успел моргнуть как заварилась такая каша! – Ух, мать моя женщина.. – только и успел сказать оказавшись в круговерти непутевый стражник, почувствовав как ноги отделяются от земли. Треснул ворот, и неведомая сила перенесла его за спину товарищей, сомкнувших плечи. Стражи стояли твердо, выставив копья. Посуровевшие враз лица, прищуренные глаза.. ай да гости пожаловали! В башне поверху суетливо топали со скрипом откидывая заглушки, стрелки занимали места. Коль пошла такая пьянка..  воротная решетка с шумом съехала вниз перекрывая вход. Понятно что те, с полдесятка отсеченные решеткой не уцелеют, но и степнякам не уйти. Часть снимут с коней стрелки, остальных порубит конная стража скопившаяся на застоявшихся конях. И в этом бедламе раздался повелительный крик. Степняки смолкли подавшись назад, оставив впереди женщину одетую воином. Та присела на корточки перед лежащим коньком, ласкового заговорив певучим голосом поглаживая голову. Животина застонала по человечески, пытаясь встать на передние копыта. Злобно кинув взгляд на стражу, подошел хромая выбитый всадник держась за грудь, умело помогал. Конек пустил дымную на морозе струю, встав на дрожащих ногах. Ошалело водил глазами раздув ноздри. – Баба.. точно баба! – удивленный шепоток оббежал столпившуюся на мосту стражу. Женщина молчала встав напротив копий стражи. Пробежав глазами по лицам, уставилась на Торопыгу. – Ты дорого поплатишься за свою наглость, урус..  – Говор не чист, степной, но вполне понятный. Серый походный плащ распахнулся. Женщина одета в короткую меховую шубу. В кожаных блестящих шароварах, черной кожи сапоги с острыми загнутыми носами. К поясу привязаны пучки шерсти, трав, неведомые божки. Моложавая, неопределенных лет с глубоко черными, блестящими глазами кипевшими от внутренней ярости. – Ты знаешь, на кого руку поднял!? Презренная мошка.. – голос дрожал от силы, женщина шипела как поднявшаяся на хвост черная гадюка. Тороп мигнул, показалось, нет ли, меж узких губ мелькнуло раздвоенное змеиное жало. Надменно глянув раскосыми глазами, женщина напряглась чуя как он прогнулся. – Хан Бату, великий хан! Запомни это имя и трепещи! –  Покопавшись, вытащила висевшую на шее серебряную пластинку с изображением лисицы – Царская пайцза, вы все должны пропустить нас беспрепятственно! – женщина шагнула вперед  и грудью уперлась в отточенное четырехгранное жало копья. – Ты ничего не понял, глупый мужик? – Мужик все понял, но пасовать перед бабой не хотел. Её не уложишь ударом в ухо.. не поймет никто. А лаяться, себя не уважать. Тороп молчал ожидая что она выкинет дальше. В голове звенело от её слов, хотелось бросить оружие и опустить глаза..
– Алия, не горячись! – гортанно окликнул её сухощавый, старый степняк с быстрыми глазами кречета. И этот окрик её отвлек, ослабив силу чар. Она поняла это по тому как русин оторвал от неё глаза и глядел в никуда. Сорвался.. от злости она зашипела не желая признавать поражение. Пусть только глянет в глаза!!! Душу, вынет.. – Ты колдунья, што ль? – дружинник говорил медленно, через силу, преодолевая наведенный морок. Веки приспустились, руки заметно дрожали но копье не опускалось. – Пропусти.. – прошипела тартарская девка Алия напирая вперед. Жало проткнуло мех коснувшись сталью кожи. Ноздри яростно раздувались, холодное острие царапавшее нежную грудь пробуждало страсть. – Алия! – еще раз окликнули женщину, и та ослабила напор кинув напоследок полный ярости взгляд. Постояв, отошла к своим, расступившимся и принявшим её в свои ряды. Торопыга перевел дух.. не то что бы он испугался, бабы! Но.. темная сила стоявшая за ней, страшила. Чего там говорить..
Загремела цепь поднимая воротную решетку и из темного провала ворот показались всадники.  – Кто тут посол? Что ты там кажешь? – Воевода дневной стражи, Стемид, кряжистый муж до глаз заросший густым волосом. Из под шлема  лютой злобой сверкали медвежьи глазки. Это зверь почище степняков будет. Воротники расступились подняв копья пропуская прибывших. Тронув могучего жеребца, Стемид подошел ближе, зло уставился – Послы так не поступают! – Колдуниха невозмутимо сидела на коньке. В глазах женщины еще блуждали темные огоньки ненависти – Пройдет не так много времени воевода, и ты ко многому переменишь отношение – голос её окреп. Женщина презрительно скривила губы – Но мы здесь не для того что бы болтать с тобой. Немедленно доложи своему повелителю, или одним из условий мира будет твоя голова на блюде!
– Ишь ты, чего захотела.. – воевода хмыкнул – Пошлю. Здесь ждите! Не пущать их внутрь. – Развернув коня Стемид скрылся. Степняки сошли с коней, ждали проверяя подпруги и невнятно переговариваясь. Оглядывали стены, ворота, приподнятую решетку. Поглядеть было на что. Городницы стен белели свежими бревнами, кое-где в прикрывающих боевые площадки стен забралах, темнели проплешины. От бьющих навесом стрел и камней, обороняющихся должен прикрывать крутой, двухскатный навес. А что бы дерево не загорелось над головой, крыши обсаживались дерном. Так вот, этого не было. Со времен последней междоусобицы прошло двадцать лет и раны нанесенные могучим Всеволодом зарастали трудно. И башни кое-где не достроены, и срытый вал не полностью восстановлен.. – от острых глаз ничто не укроется.  Фрол отошел от пережитого и снова задиристо глядел в скуластые лица топорща бороду. Чмокнул губами в густой бородище, сладко прищурил замаслившиеся глаза уставившись на бабу – Шапка с бисером. Подбитый мехом плащ не хуже княжеского. Статная фигура с торчащей грудью. Сапоги туго облегали высокие икры. Новомодный каблук делал бабу еще выше.  Хороша! – с завистью сплюнув, Фролка отвернулся. Над завтрашними врагами повисло тяжелое молчание. Степняки тоже молчали разглядывая урусутов злыми щелочками глаз. Язык стрел и мечей, вот с чего следует начинать разговаривать с ними.. 
Стражники настороженно поглядывали на чужаков. Серые шубы мехом внутрь, толстые зимние сапоги, островерхие малахаи из рыжих лисиц. Заброшенные за спину круглые плетеные щиты обтянуты толстой сыромятной кожей. Вооружение всадников по тем временам просто превосходное! На левом боку тяжелые кривые сабли в потертых ножнах. Полуторасаженные копья с длинными, узкими жалами упираются в стремя. Резкий порывистый ветер треплет лисьи хвосты примотанные к наконечникам. На правом боку кривые  ножи, под рукой налуч с торчащим луком. Тул со стрелами под  левой. Длинная волосяная веревка свисает с задней луки. Плеть мотается на мизинце. На безымянном левой, еще одно костяное кольцо с  примотанной длинной уздой. Удобно. Одной рукой можно управлять конем, подгонять, задавать ему темп движения. С левой стороны передней луки седла у тартар небольшой барабанчик. Приученный к барабанному бою конь может кружиться, скакать, поднимаясь на задние копыта бить передними.. У каждого степняка заводной конь с притороченными  сумами. Ничего лишнего. И непохожи они на простых нукеров! Слишком внимательные глаза на плоских, бесстрастных лицах. От чужаков смрадно воняло. – Холодно! – оскалил кривые зубы, морщинистый как стариковский хрен, степняк. Закутанные в огромные тулупы дружинники промолчали. Конечно холодно, а кто тебя дьявола сюда звал? Воротная стража недалека от истины. В посольской сотне – юртджы, разведчики дорог. Десятник над ними – командир алгинчи, передового дозорного чамбула, тысячник Бурундай. Это его нукеры рассыпавшись  десятками, как пальцами, пойдут рыскать серыми волками впереди идущих походным маршем туменов. От цепи сторожевых дозоров, добытые вести  стекаются к сотникам, от сотников к нему. Он отсылает посыльных походному командиру колонны. Таким образом, походный командир, высокородный хан знает что твориться кругом и управляет движением колонны с помощью громадного, огромного медного барабана на повозке, набата. Телегу тянут несколько пар лошадей или волов. Громким рокотом на многие версты главный набат задает темп движения и построение всему войску. Армия может идти колонной преодолевая горные теснины и кручи, может рассыпаться полумесяцем, если под копытами родная степь с её необозримыми пространствами. В неведомой стране, заросшей как  бородой густым лесом, можно идти только по дорогам. Куда они ведут? Может, проще по рекам? Все города  лесного племени на воде стоят. Попасть иначе к ним трудно. Высокий, сморщенный Бурундай еще раз оглядел заплатанные стены. Крепки..

3

Великий князь Рязани, Мурома, Переславля, Белгорода, Ижеславца и прочая-прочая, Юрий Ингваревич слушал отчет управителя по собранным припасам. Грамотей перебирал свитки, бойко сыпал цифирью княжеских доходов и расходов, стелил мягко и привычно. Рязань бедной не была, хватало всем.. за дверью загудели голоса и князь придержал говоруна  – Постой пока.. дело не терпит. – Холоп недовольно примолк,  хозяйство тоже ждать долго не может. Раскрыл рот – Ступай пока – жестко прервал князь и управляющий молча собрал записи.
Посыльный детина ввалился в горницу сослепу, трубно высморкавшись протер слезящиеся с мороза глаза – Княже, у ворот послы поганого Батыги! – Князь не удивился – Много?
– Десятка три, да баба! 
– Баба? – Князь откинулся к стене, задумался взявшись за бороду – А почему, баба?! Это что-то новое..  одна нога здесь, вторая там. В город не пущать, сей час буду! Мечника кликни! – Мечник Скобель с охапкой одеж уже с грохотом влазил в горницу. 
Всадники вылетали сквозь темный башенный проход, окружали степняков горяча коней. Недобры лица княжеской свиты. Недобры лица новоявленных послов с волчьими ухватками. Степные мохнатые коньки сбились визжали прижав уши, норовили вцепится в русских жеребцов. Всадники были умнее, сдерживали своих зверей по ошибке названных лошадьми. Пока, сдерживали.
Баба молча вытянула руку, махнула как будто что-то отогнала и коньки мгновенно стихли. Княжеские удивленно зашептались с опаской поглядывая на неё. Чертова колдунья.. – Ты коназ!? – Колдунья не спрашивала, утверждала, с интересом разглядывая будущего данника. Или врага? Одному Небу известно что случится дальше. И от неё.. пожалуй. Князь в свою очередь разглядывал послов. Смутная тревога усилилась. – Почто спрашиваешь, если знаешь?
– Ты должен знать, что мы знаем. Мы много чего знаем. Ты же знаешь, чьи мы послы? – чертова баба  говорила ласково, не спуская с князя блестящих глаз  – Царь Бату велел передать тебе, что на тебя сердца не имеет. Ты не был на Калке много лет назад, не убивал наших послов в Кивмане. Это грех, коназ, страшный грех – убийство доверившегося человека! По вашей вере, наказание за это будет на том свете. Мы за это, наказываем на этом. Но ты, честный и благородный правитель! Кназ, я и мои спутники не возражали если бы мы продолжили говорить в другом, более теплом месте.. – колдуниха улыбнулась – Я тебе много чего могу рассказать, она с опаской оглянулась на спутников свирепо таращившихся на неё. – Много чужих ушей, кназ.. Ой, совсем замерзла! – сочно причмокнула. Красный язычок пробежал по алым губам как змеиное жало. Князь усмехнулся – Я слышал о тебе колдунья. Тебя зовут Алия, ты много служишь своему повелителю. –  Юрий задумчиво разглядывал степняков. Сняв кожаную рукавичку утер лицо – Ты так много рассказала мне о моём благородстве, что теперь можешь говорить все без утайки. Чего хочет сказать Батый твоим голосом?  – Глаза чародейки потухли залитыми углями – О, совсем немного великий кназ! Прежде всего, не мешать нам и отдать десятую часть всего что имеете. Это немного кназ, тоже самое ты платил своему великому соседу. Коней и людей, как ты сам понимаешь,  надо кормить. –  Княжья свита недовольно возроптала. Князь задумался закусив длинный ус – Это всё?
– Почти.
– Почти?
– Остальное кназ, я скажу потом,  как отогреемся. Ой, как неласково ты послов встречаешь! – Князь хмуро разглядывал рукавицу и встречаться глазами не хотел. – Вас примут там.. – показал плетью на высокий деревянный терем усадьбы в близком посаде. – Отогреетесь, отдохнете и ступайте с Богом. Я сам к вашему царю поеду. Евпатий.. – князь полуобернулся в седле к всаднику державшемуся сзади. – Слушаю княже. – В княжеской свите маленьких не было, сам князь муж не маленького роста, могуч и кряжист, а боярин был вообще исполинского сложения на громадном широкогрудом коне с толстыми неутомимыми ногами. Конь и хозяин внимательно разглядывали чужеземцев, не горячились по глупому, подобно княжеской свите.    
– Распорядись принять послов по чести. Да что б не обижали, дай им охрану. – Витязь приложил руку к сердцу принимая повеление – Великий князь, не доем не до сплю, сам охранять буду! – конь без понукания тронул шагом. Длинный меч размеренно качался стукаясь о стремя. – Ступай за мной, красавица.
– Кназ, ты поступаешь не разумно. Впусти нас в город, представь вельможам.. – черная колдуниха уже не была ласковой белкой, говорила торопливо, обнажив острые, мелкие как у хорька зубки. Но спутники её, не прекословя тронулись за неторопливо удалявшимся вельможей.  – А ты тут не очень распоряжайся! – выкрикнули из-за спины князя.  – Ишь, это подай, дай того! Выглядывать приехала, подстилка ханская!? – Скакун под княжичем косил налитым кровью глазом, грыз железо выгнув лебединую шею, перебирал тонкими длинными ногами. – колдуниха зло фыркнула – Ты кназ своей воли не имеешь, если тебя любой сопляк перебивает?
– Помолчи Федор – тяжело бросил Юрий Ингваревич не поворачивая головы. Угрюмо смотрел в наглое лицо. Снести голову с плеч, эка делов-то! Но за ней маячили ханские рати, реяли бунчуки туменов, в тулах лежали тысячи стрел. Ссорится было явно не с руки, Юрий  Ингваревич примирительно повторил – Помолчи, пока. А ты, он спокойно выдержал взгляд жгучих глаз, только желваки вздулись, ступай откуда пришла. В нашей земле всему голова князь Владимира, Георгий Всеволодович. Что без его повеления я могу сказать, какой дам ответ? – Наглая баба скривилась как от кислого – Не криви душой кназ, не очень то ты его слушаешь. Дай ответ здесь и сейчас, будь прям как клинок твоего меча!? 
– Баба, не зарывайся.
– Меня зовут Алия, кназ. Если ты не можешь определиться, мы сами найдем дорогу в Вольдемар.
 – Может, и найдете. – Юрий Ингваревич невозмутимо пожал плечами – А может и нет.  Ежели вас лесные тати погубят, кто в ответе будет?  Нет уж, если надумаете ехать, я вам сам дорогу покажу. – Женщина подумала и поклонилась принимая условие – До завтра, великий кназ.
– До завтра, Алия.
С городских стен засвистели заулюлюкали. Посадские прослышали о послах и народу поглазеть набилось порядочно. Князь вздыбил коня разворачиваясь в город. Княжеская челядь рванула следом.