Экологическое бедствие к Богач и погремушка

ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ БЕДСТВИЕ ИЛИ ПРЕДИСЛОВИЕ К РАССКАЗУ "БОГАЧ И ПОГРЕМУШКА"

- Мы любим друг друга!
В редчайших случаях, сакральное вдохновение этих слов, не опустошается временем.
       Настоящее, экологическое бедствие принимает глобальный масштаб не сокращение редких видов животных и растений, загрязнение окружающей среды,
потепление атмосферы и еще много чего, фондированного под различными
эгидами, а любви. И не человека к родине, родным, к природным ландшафтам,
к микро и макро космосам, и даже не человека к человеку, а любви мужчины и женщины.
При помощи христианской ортодоксии, во главе с Фомой Аквинским, поставившим своей богобоязненной авторитарностью, жирную точку над дихотомией между «любовью чувственной» и добродетельностью, целостность любви шизофренировала на «любовь земную» и «любовь небесную».
       Все многообразие рецептов лекарства, предложенные европейской, культурной традицией, могут быть объединены в следующие группы.

 - Постулирующие единство духа и тела. (Ренессансная парадигма истолкования любви, выдвинувшая тезис о безгрешности плоти.)

- Органичное вживление в христианское мировоззрение идеи одухотворенности
земной любви. ( Провансальская «Книжная школа»)

-Сопряжение любви со стремлением к знанию истины и к истинному знанию
( От ортодоксальных мистиков до сожженного ортодоксами Джордано Бруно,
 от «amour-entrave» до монастырской литературы Овидианского возрождения)

- Отказ от лечения догмы, с попытками выстроить образ жизни в условиях конфликтного миросозерцания (от Декарта до Савонаролы).

- Двадцатый век – от натуралистической традиции интерпретации любви до
«новой телесности» и концепции «бытия – друг-с-другом» как неразделенного
и несовместимого.

       Двадцать первый век. Глобализация истребления потоком информации носителей любви – человеческих душ. В трактовке Жана Бодрийяра современная культура обозначается «культурой экстаза коммуникаций».
«Современный мир – это мир промышленных моделей «симулякров», производящих
самих себя, циркулирующих в условности своего бытия и апеллирующих только к своей собственной реальности. Вся иная реальность оказывается для нас имплантированной в область средств массовой информации и коммуникации.
Проходя через стадии «соблазна» или «совращения» мы оказываемся во вселенной
«гиперреальной симуляции», где нереальность возможна только в виде сходства
«реального» с самим собой…. «После оргии», когда все состоялось и «взрывной момент современности» окончательно исчерпан – это состояние современной западной
культуры». Проще это звучит так - « экстаз мастурбирующих эгоистов».
       
       Ни одна из моделей западной культуры не привела к нахождению лекарства для лечения концепта любви как целостного феномена, и возможно не приведет,
пока запад не посмотрит на восход солнца. Зачатие новой жизни в любви никто не отменял. Западная культура удобоваримо уместилась в рациональном трагизме и
боится рожать без обеспеченного, просчитанного будущего.
Выбор, под которым высыхают зачатки любви настоящего времени, это выбор между СТАБИЛЬНОСТЬЮ и ТРАГИЗМОМ.
       Западная цивилизация ухватилась за словцо, предлагающее выпрямление жизненного пути, а культура утопает в конечности материи, опять предлагая спасательный круг в духовном поиске. Все чаще, случайная встреча взглядов,
магнетизм прикосновения, теплота слова мужчины и женщины, покоятся в утопии включению счетчика расходов и страха перед неизвестностью будущего.
       Настоящая любовь задыхается в сознательном расчете достижений прошлого,
опирающихся на затхлые сюжеты опыта. Поведенческие догматы в тонких
материях наращивают стенозную корку гортани, дыхание становится
тяжелее и криз панического страха убивает чувство любви.
       «Богач и погремушка» решили попробовать, преодолеть страх перед земной любовью, кем только не формируемый на протяжении существования западной цивилизации и обрести простое человеческое счастье. Сохранить любовь и передать
 в наследство своим детям.