Всего лишь одна буква

       
       Кабинет марксизма-ленинизма считался одним из лучших в институте, был хорошо оборудован и наглядно оформлен. На его стенах висели плакаты с выдержками из трудов классиков и идеологов, различных диаграмм, отражающих партийную жизнь и рост её членов по годам. В шкафах и витринах под стеклом покоились книги солидных изданиий, в твердом кожанном переплёте. Вдоль стен, на стеллажах, лежали брощюры, подшивки газет. Вся мебель кабинета была из красного дерева, в три ряда индивидуальные столики на одно место. После лекций для потока групп в больших аудиториях здесь проводились практические занятия студентов, разбитых на подгруппы. Заведовал кабинетом кандидат исторических наук, доцент Юлий Максимович Казанцев. Симпатичный брюнет, высокий, статный с копной вьющихся волос на голове, ходил в широкополой шляпе и в длинном кожанном пальто, имел запоминающую внешность, был похож на иностранца.
       Ежедневно утром, перед началом занятий преподаватели, сотрудники и студенты перед входом в учебный корпус прослушивали по радио сводки Совинформбюро о боевых действиях на фронтах войны. Была холодная осень 1943 года, немецко-фашисткие войска вели наступательные бои на подступах к Сталинграду - городу на Волге. Вся страна, весь мир с тревогой следил в эти дни за происходящим на фронте, газеты пестрели крупными заголовками призывов:
       «Защитим город на Волге !»
       «Сталинград — город утес, о который сломает себе
 хребет гитлеровская Германия !»
       «Все на защиту Сталинграда !»
       Перелистывая за столиком подшивку газеты «ПРАВДА» один из читателей заметил, что на призывах к защите Сталин-града повсюда была густо зачеркнута карандашом буква «Р» и получалось «Все на защиту СталинГАДА !» Когда Юлий Максимович увидел это то побледнел, схватился за сердце, потерял дар речи и его увели. Прибывшие люди в штатском, составили список всех тех, кто в этот день посетил кабинет, затем закрыли и опечатали его. С этого дня институт залихорадило, вызывали на беседу и проверяли личные дела всех преподавателей, сотрудников и выборочно студентов. В первую же ночь, выставив охрану у трансформаторного киоска на территории института, питающего весь район электроэнергией, сблокировав все входы и выходы, произвели повальный обыски в комнатах общежития студентов во дворе. Институтским монтёрам не разрешили покидать «дежурку». По рассказам, были изьяты у студентов пачки фальшивых хлебных и продовольственных карточек, запрещенная литература, армейские штык-ножи и финки, малокалиберная винтовка с патронами и один самодельный револьвер. Лишь под утро закончились обыски, из окна «дежурки» было видно, как посадили в машину и увезли троих ребят.
       Во время Великой Отечественной Войны ( 1941-1945 г.г. ) в Узбекистан были эвакуированы из европейской части страны многие заводы и фабрики, учреждения, научные организации и учебные заведения. Вместе с ними прибыло более миллиона двести тысяч граждан. Прибывшие со своими организациями вливались в местные или действовали самостоятельно. Так Харь-ковский транспортный институт (ХИИТ) разместился в учебных корпусах Ташкентского транспортного института (ТашИИТа). Многие раненые воины после лечения в госпиталях города, получив инвалидность поступали учиться в учебные заведения. При таком наплыве массы людей в глубокий тыл страны, могли проникнуть и враждебно настроенные элементы, если не сказать враги. Может быть это ребячество, кто то из ребят машинально или нечайно, просто не подумав, из хулиганских побуждений взял да и зачеркнул одну только букву. А может специально это сделал замаскированный среди студентов враг: смотрите мол куда дошли немцы, скоро вам всем конец. Как бы то не было, одна только буква, да ещё в военное время, сломала жизнь многим людям.
       Прошли годы. В микрорайоне Чиланзар, выстроенного после землетрясения (26 апреля 1966 года ) можно было встретить у пивного ларька в парке, за кинотеатром «Чайка», симпатичного, седого, без одной ноги инвалида с костылями. Это был Юлий Максимович Казанцев, бывший заведущий кабинета марксизма—ленинизма транспортного института, исключенного из партии, осужденного за допущенную халатность и потерю бдительности, попавшего в штрафную роту и потерявшего на войне ногу.