Повесть о любви и... Разд. 34. Лучик света

(Начало Повести о любви  http://proza.ru/2008/01/27/182)

Лучик света, пробившийся сквозь иллюминатор, ползал на моем лице синхронно с легкой волной. Заканчивались пятые сутки нашей прогулки по Индийскому океану. Мы возвращались, и по моим расчетам к вечеру должны быть в порту. В это, мгновенно пролетевшее время, мы дурачились, как дети. Гонялись друг за другом по палубе, ловили на удочку рыбу, я учил принцессу стрелять из пистолета, автомата и даже из ручного пулемета. А вот она тренировала меня стрелять из лука, который когда-то подарил мне лейтенант (теперь уже генерал) Отова. В один из дней, когда мы отдыхали, Нитото, заглянув в сумку с гранатами, спросила:
       - А это что?
       - Ананасы, - ответил, шутя.
 И, взяв одну гранату швырнул подальше, рванул взрыв, всплыло несколько рыбешек. Принцесса радостно захлопала в ладошки, радуясь, как дитя.

 Утром следующего дня я уже почти проснулся, Нитото спала на моем плече, улыбаясь в своем таинственном сне. Послышался приближающийся гул двигателя какого-то легкого судна. Схватив ручной пулемет, бинокль и надев бронежилет, я вышел на палубу. Прямым курсом на нас полным ходом шел небольшой катер, на палубе которого стояло несколько вооруженных людей. Нам это было совсем ни к чему. Я стал к штурвалу и, запустив двигатель, взял курс на порт.

С катера простучала очередь из пулемета, пули срезали топовый фонарь на верхушке мачты. Вскочив в каюту, включил рацию и, назвав позывной и свои координаты, сказал:
       - SOS! SOS! SOS!. Меня атакует неизвестное судно…
Потом, пригнувшись, бросился к штурвалу, на ходу выпустив очередь по приближающемуся катеру. Но сильный удар в спину бросил меня на палубу - автоматная пуля, вспоров на спине край бронежилета, ударила в левое плечо, мой пулемет откатился к открытому входу в каюту. Я, конечно, слышал о нападениях пиратов в этих водах, но не придал этому значения.

И вот теперь лежа на палубе, я видел приблизившийся катер, он подходил с кормы к нашему правому борту. На его носу стоял человек с отпорным крюком, чтобы зацепиться за яхту, рядом с ним стояло еще несколько нападающих, готовых перепрыгнуть к нам. Выше их, в рубке, возвышаясь над ветровым стеклом, стоял рулевой, подводя катер к яхте. Они держали меня на прицеле, я не шевелился, соображая, как дотянуться к пулемету.

Вдруг катер резко вильнул вправо… От неожиданности стоявший с отпорным крюком упал за борт, остальные в недоумении повернули головы к рулевому. Он лежал боком на стекле, свесив с него голову и левую руку. В затылке у него торчала стрела… И в этот момент над моей головой заработал "ручник"… у входа в каюту стояла принцесса племени каннибалов с ручным пулеметом в руках, рядом с ней на палубе валялся мой лук.

Слегка отклонившаяся назад от тяжести пулемета (который был единственной одеждой…) грациозная бронзовая фигурка Нитото дрожала от отдачи оружия и напряжения. Первой же очередью она смела стоявших на катере пиратов в воду. С переложенным на правый борт рулем, катер начал циркуляцию вокруг яхты.

Превозмогая боль в плече, я поднялся на ноги, кружилась голова, кровь, стекая по руке, капала на палубу. Нитото подбежала ко мне, положив пулемет у моих ног.
       - Принеси быстро полотенце и сумку с "ананасами", - проговорил я сквозь туман в голове.

Катер медленно приближался с левого борта, пересекая нам курс на расстоянии не более пяти метров. Я остановил двигатель, яхта по инерции шла вперед, сбавляя ход. Закрыв полотенцем рану, часть которого засунул под бронежилет и придавил его к ране ремнем повешенного на плечо пулемета. Достав из сумки гранату, стал на носу яхты поддерживаемый Нитото. И когда катер пересек нам курс, бросил в его открытый моторный отсек "ананас".

Мне показалось, что я подскольнулся на мокрой палубе и только успев подумать: "…не за борт бы…", как был поглощен какой-то ватной темнотой…

Я стал понимать, что был где-то далеко и вот сейчас возвращаюсь оттуда. Почему-то болело левое плечо, от легкого покачивания было понятно, что нахожусь на корабле, по-видимому, в своей каюте. Но она была немного странной, похожей на операционную. Рядом со мною лежал какой-то мужчина, без рубашки, но в черных брюках. Лицо этого парня было очень знакомо. Хотелось пить. Черная вата опять навалилась на меня… И через эту темноту знакомый голос. По-русски:
       - Ну, что там, док?
       - Возвращается… нормальный мужик…

Легкая, рука нежно гладит мое лицо, голову. Тихий певучий голос: "Мой омуроди, омуроди… иди сюда, иди, иди…" и на непонятном языке, как заклинания:
       - Ойейо вах, ойейо вах… карамо, каромосо, карамо. Пакаралло хомато токубо, ойейо. Бегиве, бегиве вах…корото…

Сквозь туман надо мной две фигуры в белых халатах. Одна в очках, другая Нитото. Скосив глаза, вижу мутно лицо - это лицо Николая. Он тоже наверное пьян… Хочу пить и спать. Это похмелье… Но я не могу говорить по-русски,… нельзя….  А какая это сука стреляла в меня… сейчас разберусь… Который час? Действительно надо спросить …
Хотел громко, но шепчу:
       - What time is it?

На лицо капнули несколько теплых капель. Дождь? Лицо Нитото. Улыбается и плачет. Чего это она? Пить…пить…по-русски нельзя… Облизываю губы, прошу:
       - Ich bitte… trinken...
Коля орет: " Очухался туземец! Молодец, хлопец…". Но я не понимаю по-русски…

Подошел катер Отова.


Продолжение: http://proza.ru/2008/02/25/341