Кто тебе ближний?

От автора: Все персонажи рассказа вымышленные! Любое совпадение является чистой случайностью!


       Утро в горах. Колонна бронетранспортеров с солдатами на броне двигалась по направлению к селу Чечен-Аул. Командование назначило проведение спецоперации по «зачистке» села. Перед прибытием колонны солдат в район села должен был высадится десант, на обстрелянное заранее с вертолетов место.

       Лешка в полудреме сидел на броне покачивающегося БТРа, держа на коленях автомат. В его голове еще звучал крик дневального: «Рота! Подъем!». Этот крик как гром среди ночного неба разрезал тишину и покой солдатского сна.

       Все вокруг перемешалось, спящие вмиг оживились, словно муравьи в муравейнике, в который сунули палку и разворотили. Кто пытался спросонья намотать портянки, кто засовывал их в карман, надевал сапоги на босу ногу, думая, что подъем тренировочный, а кто, накидывая их сверху на голенища сапог, одевал их вместе с сапогами.

       В голове словно звон колокола зазвучала речь ротного Берсенева, который пытаясь придать своей речи оттенок патриотичности, пытался достучаться до сердец полусонных солдат: «Товарищи бойцы! Настал момент когда вам, молодым бойцам, выпала честь принять участие не в мелких вылазках, а в крупной боевой операции! Пришло время действовать, а не отдыхать!». Слава Богу что есть командиры, а иначе все старание Берсенева пошли бы прахом, так как практически половина стоявших солдат спали стоя и не внимали словам ротного.

       Лешка почему-то, вдруг, вспомнил день своих проводин, когда все поднимали тосты и говорили напутственные слова. Даже дедушка пришел, хотя с Лешкой они уже вот два года не разговаривали вообще. Они поссорились с дедом, после того как Лешка, начитавшись всякой «желтой прессы» начал отстаивать точку зрения того, что советские войска были «оккупантами» на освобожденных от фашистов землях. И что не все страны, в общем, хотели быть «освобожденными» от одной диктатуры и попасть под другую. На что тогда дед заметил, что Лешка «прохвост» и «лодырь» и ничего в жизни не понимает и, «огрев» его своим костылем, сказал, чтобы его – Лешки, на пороге его дома не видно было вообще. Лешка, обозвав деда оккупантом и диктатором, ушел, сказав, что ноги его в дедовском доме не будет, хоть пусть помрет, а дед с тех пор Лешку стал называть «Хиппи».

       Деду было девяносто семь лет, а выглядел он, как будто ему и семидесяти нет. Дед говорил что «долгожительство» у них в роду как и военная служба. Дед сам дослужился до чина полковника советской армии.

       Дед, тряс всеми своими медалями и орденами, а их у него было не мало, поднимал стакан с водкой, другой посуды он не признавал, и говорил Лешке, что он молодец, потому, что не стал «отлынивать» от службы и пошел, как все нормальные люди, в армию. Дед просто был не в курсе, что в нынешнее время, как раз все «нормальные» не идут служить в армию, а наоборот, остаются дома. Но Лешкина повестка в армию стала «трубкой мира» между ним и Дедом.


       Бронетранспортер дернувшись, остановился. Лешка очнулся от приятных воспоминаний, и еще не понимая, где он на самом деле, медленно открыл глаза, потерев их, потянулся. Послышалась команда покинуть машины. Лешка спрыгнул с БТРа на землю и засмеялся – засмеялся потому что вспомнил как их молодых бойцов после «учебки» доставили в часть находившуюся в горах.

       Привезли их туда на машинах крытых тентом, и когда открылся задний борт и лейтенант предупредил солдат, чтобы с автомобиля не спрыгивали, а осторожно слазили, так как может быть плохо. Лешка, не расслышав рекомендаций лейтенанта, спрыгнул на землю с машины, вдруг что-то стало не так – голова закружилась, в глазах потемнело, и Лешка повалился на землю. Вокруг он услышал громкий смех солдат и издевательскую речь лейтенанта о том, что приказы и рекомендации старших по званию нужно выполнять, а не пропускать сквозь уши. Видимо это случилось от недостатка кислорода и по причине того, что воздух, высоко в горах более разряженный, чем в низине.

- Рыбы не улыбаются! Рыбы только рот открывают! – с издевательским тоном сказал кто-то сзади, оторвав Лешку от приятных воспоминаний, он узнал этот голос.

       Фамилия Лешки была Лещев, дедушка как-то рассказывал, что настоящая фамилия их, еще до революции была Лесовские, это дед поменял специально, почему-то выбрав Лещевы, может потому, что она созвучна. Дед поменял фамилию потому, что в те времена его настоящая фамилия сделала бы ему «медвежью» услугу.

       Дед рассказывал, что он по линии своего отца родственник известному адмиралу русского флота Лесовскому Степану Степановичу, который участвовал в крейсерстве у берегов Кавказа и под командой Истомина плавал в Средиземном море. Известный был адмирал – но адмирал царского флота, что во времена дедушкиной юности не было в почете. Поэтому дед и поменял фамилию, воспользовавшись тогдашней неразберихой и беспорядками в паспортной системе страны.

- Тебе, что Казаков, больше всех надо!? – не поворачиваясь к говорившему, сквозь зубы процедил Лешка.

- О! А рыбки еще и разговаривать умеют? – с еще более издевательским тоном произнес обидчик.

       Глухой звук удара прервал этот неприятный диалог, с хриплым стоном сержант Казаков упал на землю.

- Младший сержант Лещев! Что происходит?! У нас спецоперация, а не уличные разборки! Помогите товарищу встать! – послышался голос командира.

       Лешка нехотя подошел к лежащему на земле Казакову, постепенно приходящего в чувства, и взяв его за руку помог встать.

- Ну мы еще с тобою «Рыбкин» поговорим на эту тему и все это обсудим! – злобно, сквозь зубы, тихонько процедил Казаков.

       Спецоперацией, или попросту «зачисткой», предполагалось блокировать село Чечен-Аул десантом и бронетехникой и строго ограничить вход и выход в село. В село разрешалось проходить только тем жителям, у которых имеется местная прописка. Не могли покинуть Чечен-Аул даже милиционеры, работающие в Грозном.

       В первый день военные, проводившие проверку, вели себя корректно. Однако в тот же день, вслед за первыми, проверку начали проводить другие подразделения. Новая проверка сопровождалась грубостью, многих мужчин начали задерживать и уводить из домов, вследствие чего происходили локальные боевые столкновения. Было уничтожено десять бандитов.

       В село во время проведения спец. операции приезжал заместитель прокурора республики. Он сказал главе администрации, что после завершения «зачистки», пострадавшие от действий военных могут обращаться в прокуратуру Чеченской Республики. Главе администрации была предоставлена возможность для наблюдения за действиями федеральных сил, которые проводили «зачистку», однако оказать какое-либо влияние на их образ действий он не мог.

       Лешке, как по велению какого-то злого рока, а может по чьему-то великому замыслу, пришлось нести дежурство с сержантом Казаковым. Солдатам настрого было приказано вести себя с местным населением корректно, в бессмысленные споры и конфликты не вступать, избегать их всеми средствами.

       На окраине села нашли три трупа мужчин, опознать их не получилось. Местные жители сказали, что это гости приехавшие к взорванной в своем собственном доме семье Манаевых, они приехали из Урус-Мартана.

       Тут еще эта молодежь, которая не имея на руках паспортов и дабы избежать последствий «зачистки», испугавшись, решили переждать в находившемся на другом берегу селе Белгатой, переплыв через Аргун. Переплыть Аргун им так и не удалось, на глазах собственных родителей, они были расстреляны прямо в реке. Солдаты просто выполняли приказ, они не видели кто плывет в реке и сколько им лет, тем более все местное население было предупреждено об подобных последствиях.

- Стой! Стоять! – крикнул сержант Казаков и дал очередь поверх бежавшего к реке человека.

       В полумраке нельзя было понять кто это – мужчина или женщина, одежда была черной, как и все что окружало это недоброжелательное место. Лешка повторно дал очередь поверх бежавшего к Аргуну и крикнул, что есть силы: «Стой дурак! Стрелять буду! Жить надоело что-ли!?».

       Выполняя приказ об избежание конфликтов и жертв среди мирного населения, разбери их там кто мирный, а кто нет, ребята бросились вдогонку убегавшему. Беглеца настигли на самом берегу Аргуна, остановили повалив на землю. Казаков сдернув с лица убегавшего черную повязку и ехидно засмеялся, обнаружив, что беглецом была очень красивая девушка.

- Ну что милая!? Куда бежим?! Куда спешим!? – с присущим его натуре ехидством сказал Казаков.

       Девушка сжав губы и приподнявшись на локтях злобно смотрела на Лешку и Казакова. Сплюнув в сторону, высказав тем самым свое пренебрежение и неуважение к ним обоим, что-то сказала на чеченском.

- А-а! Так мы еще и грубим леди!? – процедил сквозь зубы сержант.

- Ладно Виталя, плюнь ты на нее, пошли, она факт не боевик! – пытаясь как-то уйти от конфликта обратился к сержанту Лешка.

- Младший сержант Лещев! Вы что приказа не слышали! А может она шахидка какая-нибудь! Никого и не под каким предлогом не пропускать через Аргун – вот приказ! Вам не ясно!? Товарищ младший сержант! – повернув голову в Лешкину сторону, злобно прокричал Казаков. В его глазах горел какой-то злой – не человеческий огонь. Они ненормально светились и, было такое впечатление, что сержант до сих пор был под «кайфом». Они с Лешкой, коротая «нелегкий быт» солдата, решили его разбавить розовыми красками действия анаши.

- Ну что милая! Как ваши братья и мужья наших ребят режут, надеюсь знаешь?! Вы за чистоту и независимость боретесь!? Так мы сейчас вам устроим чистоту и независимость нации! Сделаем дружбу народов! – отставляя в сторону автомат и расстегивая штаны, все с тем же ехидством проговорил сержант.

- Ты что Виталя!? Ты что собрался делать!? Ты что дурак!? – пытался остановить своего сослуживца Лешка. Но его попытки остановить больше походили на одобрение. Лешка сам еще был под действием анаши, да и девушка была очень красивая, а когда Казаков разорвал на ней одежду, обнажив грудь, у Лешки, вообще все «переклинило» в голове.

- Кричи сучка, кричи! Чего молчишь! – словно из тумана доносились до Лешки выкрики сержанта, - Слушай Леха, а она еще девочка! Ты что, чеченское отродие, никого и ни с кем? – войдя в какой-то бешенный и дьявольский кураж, тяжело дыша, кричал Казаков.

       Все время пока совершался этот «акт возмездия» девушка не проронила ни слова, она плотно сжав зубы и закрыв глаза, старалась не кричать, хотя боль была нестерпимая. Когда все закончилось, сержант предложил грохнуть ее, дабы не было потом неприятностей, видимо разум начал возвращаться в обкуренную голову. Вскинув автомат и передернув затвор, Казаков нажал на курок, но попасть ему помешал Лешкин удар ногой по автомату, очередь прошла рядом с девушкой.

- Не надо Витяля! Поимели ее и будет! Что она расскажет!? Кому!? Ей на тот берег нужно, вот и пусть это будет ей пропуском! – сохраняя спокойствие сказал Лешка, - Иди давай! – указывая дулом автомата на тот берег обратился Лешка к девушке.

       Вдали послышались одиночные выстрелы. После нескольких выстрелов завязалась перестрелка – на посту начался бой. Посмотрев друг на друга, а затем на свою пленницу, «друзья» замерли, принимая решение. Затем сержант махнул рукой на пленницу, побежал в сторону выстрелов. Лешка посмотрел на пленницу, повторно, молча указал автоматом на противоположный берег, побежал вдогонку сержанта.

       Выстрелы затихли, подбежав к посту Лешка увидел, что все мертвы. Казакова не было среди убитых. Лешка услышал окрик на чеченском, повернувшись в сторону кричавшему, он увидел человека с ручным гранатометом на плече, прицелившегося в него, у Лешки словно отнялись ноги. Человек с гранатометом, словно старому знакомому, помахал рукой Лешке и нажал на спуск. Белый хвост и взрыв, в глазах потемнело, а в ногах сильная боль. В Лешкиной голове пронеслась последняя мысль: «…Это нам за ту девушку… наказание… Господи прости…».

       Лешка очнулся от сильной боли в ногах. Сколько он был без сознания, он не знал, может минуты три, а может больше. Попытался встать, сильная боль пронзила ноги. Пересилив себя Лешка приподнялся на локтях, чтобы посмотреть, что с его ногами – он их не чувствовал. Взглянув Лешка увидел ужасающую картину – одной ноги не было, взрывом ее оторвало по колено, вторая как у сломанной куклы – вывернута в сторону, ее тоже вырвало взрывом.

       Еще не понимая происходящего, Лешка попытался оценить ситуацию. Что с его ногами – вот вопрос, который волновал его. Ему казалось, что все это сон. Лешка услышал чьи-то приближающиеся шаги. Через дымку слез, навернувшихся от боли, Лешка увидел, что это сержант Казаков, он обрадовался.

- Виталя, помоги! – прохрипел в сторону, что-то искавшего среди убитых сержанта, Лешка.

- О! Рыбкин! Ты ли это!? А я думал тебя грохнули! – с притворным удивлением произнес сержант.

- Хватит паясничать Виталик! Помоги! – пытаясь придать своему голосу дружественность, произнес Лешка.

- Помоги!? Ха! Помнишь, я тебе сказал, что мы еще с тобою поговорим на «эту тему»! Помнишь!? – произнес злобно сержант и, наклонившись, приподнял Лешку за грудки, - Вот теперь это случилось, ты тут останешься подыхать от потери крови, а я спокойно уйду. Тем более мне лишние свидетели не нужны!

       Их вражда с сержантом Казаковым началась с самого начала службы в Чечне. Причиной этой вражды было пристрастие сержанта к «собирательству» всякого рода сувенирчиков. Будь это рейд в какое-нибудь село или бой, сержант, порою рискуя своей жизнью, забирал «трофеи» - оружие, кинжалы, ножи и разные амулеты. Говоря, что, мол, это ему премия от побежденной стороны. Как он собирался все это вывезти – Лешка не знал и не задумывался, но постоянно указывал на то, что такое поведение порочит русского солдата. Среди вещей собранных сержантом были кинжалы, чеканные подносы и блюда ручной работы, которые передавались из поколения в поколение. Было даже ружье непонятно какой давности, но еще с фитилем и полкой для пороха, но оформлено было изумительно – видимо это был подарок. Казаков сказал, что снял это ружье в доме одного очень крутого «аксакала», по-видимому очень богатого.

       Сержант отпустил Лешку, и он со стоном пал на землю, сильная боль пронизала все тело. Как же так могло случиться, он уже думал, что их давняя неприязнь с сержантом Казаковым, была устранена, случаем у реки и теперь они друзья. Боль и отчаяние не давали трезво оценить ситуацию. Лешка думал, раз не сержант, так кто-нибудь обязательно ему поможет и очень скоро.

       Голова кружилась, боль была нестерпимая. Сколько прошло времени с момента ухода Казакова, Лешка не знал, он потерял счет времени. Постепенно теряющий сознание, Лешка услышал приближающиеся шаги – вот они – его спасители. Сейчас его погрузят на носилки и увезут – ему помогут. Лешку кто-то пытался приподнять с земли и снять с него жилет. Ну вот оно – спасение! Как сквозь дымку Лешка видел, что его спасителями были двое солдат, но как-то они странно одеты – одежда потрепана и вся грязная.

- Спасибо братцы! – пересиливая себя, прохрипел Лешка.

- О, а он еще живой! – услышал Лешка голос над собой.

- Живой, да все равно подохнет – вон сколько крови потерял, ему сейчас сам Бог не поможет! – услышал Лешка разговор своих мнимых спасителей, - Берем патроны и автомат и все – уходим, пусть здесь лежит – подыхает!

- Как же так братцы!? – из последних сил, со слезами прохрипел Лешка, - Помогите!

- Самим бы кто помог! Операция по зачистке закончилась, надо успевать сматываться отсюда! Сейчас, здесь, каждый выживает, как может – каждый сам за себя! –сняв с Лешки жилет, и опустив его обратно на землю, сказал один из них.

- Значит все закончилось!? Это хорошо! – произнес Лешка на последнем вздохе. Он думал, раз все закончилось, значит его обязательно найдут. У сержанта спросят – где Лешка, хотя он скажет, что в момент боя потерял Лешку из вида – отопрется, он скользкий как слизняк, - Так что теперь? Его не найдут!?

       Все – вот оно наказание. За ту изнасилованную девушку и за его наивное желание наладить дружбу с явной мразью. Вот оно желание «гибкой политики», как говорится: «…и вашим и нашим…». Лешке вспомнились слова, которые он где-то читал, а может слышал: «…нельзя служить двум господам…» и это правда, как можно одновременно быть «хорошим парнем» и «мразью» - это невозможно. Все – пока придет помощь, Лешка умрет от потери крови.

       Лешка лежал и, теряя сознание, не терял надежды на спасение. Он думал о той девушке, которую они с сержантом изнасиловали. Это все анаша – она треклятая, не будь Лешка под действием наркотика, он бы никогда такого не сделал. Да и попробовал то всего несколько раз, а сразу так подействовало – появилась какая-то злоба внутри. А девушка была очень красивая – очень. Жаль если с ней что-то случится. Лешка услышал отдаленное цоканье копыт. Пытаясь приподняться на локтях, потерял сознание.

- Мама! – Лешка увидел маму, она его звала обедать. Он радостно подбежал к ней и сильно обнял, крича: «Мама! Я вернулся! Я живой!». Мама обнимала и целовала Лешку, гладя его шевелюру и целуя в щеки. Она смотрела на Лешку как будто не видела целую вечность и поглаживая по щеке плакала от счастья.

Лешка очнулся. Сколько он был без сознания? Вокруг было темно! Почему? Кто-то поглаживал его по щеке.

- Мама!? – всего лишь хватило силы произнести Лешке.

- Да сынок, все хорошо, спи спокойно! – почему-то с чеченским акцентом ответила мама. Но Лешка не обратил на это внимания, он был рад тому, что его всетаки спасли и привезли домой.

- Мама ты только не плачь и не расстраивайся – мне оторвало одну ногу! – пытался успокоить маму Лешка.

- Обе ноги – обе сынок! – опять с явным акцентом произнесла мама из темноты комнаты.

- Как обе!? Не может быть?! А почему ты так странно говоришь? – спросил Лешка насторожившись.

- Как странно? – ответила мама. Вдруг из темноты вспыхнуло пламя зажженной спички, от которой затем зажгли керосинку, в комнате стало светло. Лешка увидел что он лежит совсем не дома, а в каком-то сарае.

       Лешка посмотрел в ту сторону, в которой ожидал увидеть маму и обнаружил там совсем незнакомую девушку. На девушке было черное платье, а на голове был повязан платок, скрывающий полностью волосы. Лицо девушки показалось Лешке знакомым.

- Ты не мама! – сделал вывод Лешка, - Кто ты? Твое лицо мне кажется знакомым! Мы где-то виделись?

- Да не мама! Нет, не виделись! Тебе показалось! В твоем состоянии это вполне объяснимо! – ответила Лешке девушка.

- В каком состоянии?

- Ты потерял обе ноги. Одну ниже колена, другую выше.

       Лешка резко поднялся на локтях – в глазах потемнело, он теряя сознание посмотрел на то место где должны были находиться его ноги – их не было – девушка не врала. Как же так? – с такою мыслью Лешка опять потерял сознание.

       Очнулся Лешка через сутки, у него начался жар. Он лежал и бредил, крича: «Мама! Мамочка! Мне приснился сон, что меня ранили и отрезали обе ноги! Мама помоги мне! А как же я буду без ног, а футбол, а лыжи». Лешка очень любил играть в футбол, а зимой ходить на лыжах.

- Успокойся, успокойся сынок! – пыталась успокоить бредившего Лешку девушка-чеченка, - Успокойся милый, все будет хорошо, твои ноги еще будут играть в футбол, а зимою бегать на лыжах.

       Девушка сидела рядом с Лешкиной кроватью, вытирая ему лицо полотенцем и меняя холодные компрессы на лбу, чтобы хоть как-то сбить жар. В комнату зашел старик, и на чеченском, спросил девушку как дела у раненого. Девушка объяснила ему, что дела плохи, раненый бредит, у него сильный жар и что у нее нет никаких медикаментов, чтобы помочь ему.

       Девушка приходилась внучкой этому старику. Отец девушки, сын старика, погиб где-то в горах борясь за мнимую свободу своего отечества. Дед на чеченском сказал девушке, чтобы она бросила выхаживать Лешку, потому что он все равно умрет, а если выживет, то придет ее брат и его убьет. Девушка пыталась что-то доказывать деду, на что он, махнув рукой, и что-то пробурчав себе под нос, вышел из комнаты, хлопнув дверью.

       Старания девушки не прошли прахом, жар спал. Лешке становилось все лучше. С помощью ее стараний и дедовских травяных сборов, которые он ежегодно собирал в горах, Лешку, можно сказать, вернули с того света.

- Как хоть тебя зовут? – спросил Лешка девушку моющую пол в его комнате.

- Зачем тебе это? – строго спросила девушка и тут же ответила, - Айшат.

- Айшат, а фамилия твоя как?

- Дакаева. А зачем тебе это – зачем? – поинтересовалась девушка.

- Твое лицо мне кажется очень знакомым, не могу понять, на кого ты походишь! – продолжал разговор Лешка, - Мне кажется, я тебя видел, только вот не могу разглядеть, темновато здесь, а у меня после ранения что-то со зрением.

       Лешка хоть и пытался казаться бодрым, но потеря ног для него была большою травмой не только физической, но и душевной. Ночами, чтобы никто не слышал, закусив подушку зубами, он плакал от обиды и безысходности. Однажды уткнувшись лицом в подушку, он взвыл от осознания своего положения. Как он будет дальше жить? Кому он нужен? Видимо эти вопросы, он говорил вслух, потому что кто-то положил ему руку на спину, нежно погладив, сказал: «Найдется та, которая тебя полюбит и без ног! Ноги это не важное – важное душа!». Лешка, повернувшись, увидел сидевшего у его кровати старика – дедушку Айшат.

- Полюбит, говорите!? А вот Айшат могла бы полюбить меня такого!? Я думаю, вы и сами бы ей не пожелали такого жениха – мужа! Что я? Кто я? - Лешка опять уткнулся лицом в подушку и застонал с большей силою.

- За тебя бы не отдал! – ответил старик, - Но не потому, что ты без ног, а потому что ты русский солдат, а Айшат недавно изнасиловали двое ваших солдат, когда она пыталась отнести лекарства в соседнее село. Конечно, я понимаю, что солдаты разные бывают – есть плохие, а есть хорошие. Но я отец, дед и моего сына убили, а мою внучку изнасиловали русские солдаты. Я конечно понимаю – война есть война, но насиловать беззащитную девушку – это зверство. В войну этим занимались фашисты, против которых мы с вашими дедами воевали, а теперь их внуки насилуют наших внучек!

Л ешку вдруг как током пронзило, вот откуда лицо Айшат казалось ему знакомым. Айшат была той девушкой, которую они с Казаковым изнасиловали на берегу Аргуна. Не может быть, думал Лешка, таких совпадений не бывает. Может, она не узнала его, спасая. А может наоборот, узнала и решила выходить и вылечить, чтобы затем отомстить. Ворох мыслей и догадок кружился в голове Лешки, он терялся в догадках и не мог найти ответа.

- Как изнасиловали!? Когда!? – перестав плакать, спросил Лешка старика.

- Да вот уж месяц как будет! Она поначалу не говорила, но я то не первый год на земле живу, кое-что видел и знаю за свои девяносто лет! – многозначительно подчеркнул старик.

       «Все сходится, все именно так – Айшат была той девушкой. Как же так могло произойти?» - размышлял Лешка отвернувшись от старика, дабы он чего-нибудь не заподозрил.

       Прошло уже три месяца, как Лешка находился в доме Айшат. Айшат ухаживала за ним. Дед Айшат был против того чтобы Лешка оставался у них в доме, как он говорил, он опасался, что вскоре должен был прийти родной брат Айшат – Назир Дакаев, который воевал на стороне боевиков. И тогда не известно, что произойдет с Лешкой, стоили ли все старания Айшат того, чтобы Лешке отрезали голову на сельской площади. Он постоянно напоминал об этом Айшат и говорил чтобы она отвезла Лешку к русским. На что Айшат отвечала, что Лешка еще не окреп для того чтобы перенести переезд.

       Лешка мучался и страдал от того что был участником насилия Айшат. Ему было стыдно и в то же время страшно во всем признаться. Он хотел рассказать обо всем Айшат, но каждый раз все откладывал этот разговор. Однажды он решился спросить Айшат.

- Айшат, можно тебе задать вопрос?

- Да конечно Алексей! Задавай!

- Ты меня не узнаешь? – с серьезным видом спросил Лешка.

- Как же не узнаю, - засмеялась Айшат, - Ты у нас уже три месяца живешь! Чудной ты какой-то!? – Айшат отвернулась и Лешка не понял толи она засмеялась, толи заплакала.

- Нет – я не про это имел ввиду! Ты меня не узнаешь!? Мы же раньше с тобою встречались! Это же я Айшат! Посмотри! Это я тебя насиловал у Аргуна! Айшат! Я не могу больше этого выносить! Убей меня пожалуйста! – сорвался в крик Лешка.

       Айшат закрыв лицо руками, быстро выбежала из комнаты. В комнату, прихрамывая, вбежал дед. В его глазах горела ненависть к Лешке, видимо он слышал все то, о чем Лешка только что кричал Айшат. Старик метнулся по комнате, затем погрозив Лешке пальцем, вышел из комнаты. Для него видимо это было большим ударом, так как в последнее время они с Лешкой вроде бы начали ладить и даже вели беседы на общие темы, разговаривая о своих родственниках и доме.

       Лешка рассказывал деду о своем дедушке, о том сколько ему лет, где воевал и о том как и почему тот сменил фамилию. Оказалось, что в войну дедушка Айшат, кстати его звали Бектемир, воевал на одном фронте с Лешкиным дедушкой, и быть может, как говорил Бектемир, они виделись с ним и даже были знакомы. Это очень сблизило их между собою. Но сообщение которое прокричал Лешка на весь дом убило напрочь все то, что было сделано в налаживании отношений между Лешкой и Бектемиром.


- Айшат, Айшат! Где ты милая!? – кричал дед бегая по двору.

       Бектемир выбежал из дома и пошел прихрамывая к речке, там было любимое место Айшат. Она любила там сидеть и смотреть на воду. Придя туда он увидел сидящую у воды Айшат. Подойдя к ней, сев рядом, он обнял ее, прижав к себе, и начал ее успокаивать. И говорить чтобы она не плакала. И что он убьет этого проклятого насильника собственным кинжалом.

       Айшат отстранилась от дедушки и когда Бектемир увидел лицо Айшат, ожидая увидеть на нем великую скорбь, он увидел сияющую улыбку. Дед Бектемир в замешательстве спросил: «С тобою все в порядке Айшат?». Он думал что она сошла с ума – рехнулась, раз услышав такое известие улыбается.

- Да дедушка, со мною все в порядке, - ответила Айшат, - я знала кто он, я его узнала сразу, когда нашла его лежащим в луже крови с оторванными ногами. Но мне его стало жаль. Он мне понравился сразу – там на берегу Аргуна. Он сначала защищал меня перед своим сослуживцем но они оба были под действием анаши и видимо это сыграло свою роль, он сорвался. Но он хороший, дедушка! Я его полюбила с первого взгляда и может ты меня не поймешь. Я не думала, что он меня будет тоже насиловать и это стало для меня ударом, но когда я его нашла беспомощного, лежащего в луже крови, я его простила – Бог его наказал за то, что он не повел себя как настоящий мужчина. Я его простила дедушка. И хочу чтобы он понял это. Я не знала как сказать ему об этом, боялась что что-нибудь с собою сделает, но он сам начал разговор и все случилось так как и должно было случиться.

- Но милая, как я смогу жить с мыслью о том, что со мною под одной крышей живет насильник моей внучки!? – ответил возмущенно дед.

- А ты не думай, что он меня насиловал, думай что он меня взял в жены! - спокойно ответила Айшат, - Тем более что Бог его наказал кровью, а у нас – чеченцев, как ты сам рассказывал, любой позор смывается кровью! Вот так!

       Айшат встала и пошла обратно в дом, переживая за чтобы ничего не случилось с Лешкой. Дедушка сидел на берегу реки и глядя широко открытыми глазами в воду, смотрел в никуда. Он был в шоке от услышанного. В его голове не вмещалось все то, о чем ему только что рассказала Айшат. Бектемир думал о том, что все-таки какая Айшат взрослая и красивая. И сколько милосердия и сострадания к людям в этом израненном войною сердце. А сколько их по всей Чечне?

- Все будет хорошо! Все будет хорошо! Все скоро кончится и уладится! – дед успокаивал себя этими словами, встал и пошел за Айшат домой.


       * * *

       Свадьба - это всегда радостоное, светлое и яркое событие в жизни каждого человека. Свадьба на Кавказе это представление. Свадьба в Чечне - как игра. Кстати чеченское слово «свадьба» в переводе означает – «игра».

       Сама по себе свадьба это обряд, череда представлений, в которые входят пение, танец, музыка и даже пантомима. Звучит красивая кавказкая музыка, за невестой отправляются родственники, друзья и привозят ее в дом жениха. Родственники невесты задерживают свадебный поезд, перегораживая путь буркой или протянутой через улицу веревкой – нужно заплатить выкуп, чтобы проехать. Наверное оттуда и к нам пришел так называемый "выкуп невесты".

       Остальное действие происходит уже в доме жениха. На пороге дома заранее положены войлочный ковер и веник. При входе невеста может перешагнуть их или убрать с дороги. Если аккуратно уберет, значит, умна; если перешагнет, значит, не повезло парню.

       Невесту, празднично одетую, садят в почетный угол у окна под специальную свадебную занавеску, тут ей дают на руки ребенка – чьего-то сына-первенца. Это - пожелание, чтобы у нее родились сыновья. Невеста ласкает ребенка и дает ему что-нибудь в подарок. Гости приходят на свадьбу с подарками. Женщины дарят отрезы материи, коврики, сладости, деньги. Мужчины – деньги или баранов. Причем, мужчины обязательно вручают подарок сами. А дальше по-кавказки – пир горой.

       Затем опять представление. К гостям выводят невесту, у которой они просят воды. Все что-то говорят, шутят, обсуждают внешность девушки, а ее задача – не разговориться в ответ, потому что многословие – признак глупости и нескромности. Невеста может лишь в самой лаконичной форме предложить выпить воду и пожелать гостям здоровья.

       Айшат без раздумья согласилась стать женою Алексея и теперь едва скрывая радость и веселье, став участницей древнего обычая, ходила и предлагала воду гостям.

       Она имея такое не по годам большое, взрослое и самое главное любящее сердце, забыв тот день у Аргуна, вышла замуж за своего насильника. Алексей рассказал Айшат, что она ему тоже – еще тогда у Аргуна очень понравилась, но наркотическое опьянение анашей сыграло свою роль. А может так нужно было?

       Свадьбу несколько раз откладывали - ждали когда вернется брат Айшат, по объявленой амнистии.

       Вернувшись он сказал, что ему надоело воевать. Сказал, что в бандах в основном остались наемники, имеющие далекое отношение к чеченскому народу - арабы и украинские националисты из УНА - УНСО, которым все равно где и за кого воевать, лишь бы деньги платили.

       Алексей все рассказал ему, не утаивая. Хотя дедушка и Айшат были против этого. И сказал, что если он сможет его принять «такого» в свои родственники, то он почтет это за честь. На что Назир ответил, что он не Аллах и достаточно насмотрелся на кровь и смерь, и если Айшат его простила и приняла под свое крыло, кто он такой, чтобы судить Лешку. Тем более Лешка уже искупил свою вину кровью. Назир тоже простил Алексея.

       Он ни словом, ни взглядом, ни каким-либо другим действием не показывал Алексею пренебрежения, которого в помине и небыло - он по-настоящему простил его. А как он отплясывал на свадьбе на третий день, когда по-чеченскому обычаю невесту с музыкой, с плясками ведут к воде. Сопровождающие бросают в воду лепешки, затем расстреливают их, после чего невеста, набрав воды, возвращается домой. Это – старинный обряд, который должен обезопасить молодую женщину от водяного. Ведь она каждый день будет ходить по воду, а водяного приманили уже угощением и «убили».

       Там у воды Назир сказал Алексею: "Брат! Ты стал мне братом, хотя сделал больно Айшат, но это забыто и ушло, как утекла та вода и я расстрелял свою обиду на тебя и желание отомстить, как те лепешки, все - их больше нет! Ты мне брат! И я клянусь тебе, что по-другому не будет!". Крепко обнявшись они, два взрослых мужчины, прошедшие огонь и воду, ревели на берегу Аргуна как маленькие дети, не стесняясь своих слез. Это были слезы радости. Кончилась война.

       По-чеченскому обычаю, в этот вечер совершилась регистрация брака, в которой участвует доверенный отца невесты, им был Назир и жених. По старинному чеченскому обычаю жених не должен показываться на собственной свадьбе. Поэтому он в свадебных играх не участвует, а веселится обычно в это время в компании друзей. На свадьбу Алексея в Чечен-Аул приехали все родственники и друзья-однополчане. Узнав, что Лешка жив все очень обрадовались.

       Еще до свадьбы приехал майор из особого отдела и после долгого разговора с Алексеем, пообещал, что уладит всю рутину и все формальности связаные с комиссовкой Алексея из рядов вооруженных сил. От него Алексей узнал, что сержант Казаков, неоднократно уличенный в мародерстве и грабеже мирного населения был арестован, но бежал, видно хотел податься в одну из рядом находившихся банд. Его нашли в одном из Аулов, говорят что женщины его забили палками.


       * * *

       Сегодня Чечня - мирная республика, еще доносится местами эхо войны, но в Чечен-Ауле, в семье Дакаевых-Лещевых, мир и безопасность. У Айшат и Алексея сын и красавица дочка.

       Люди вокруг потихоньку начинают забывать, а может хотят побыстрее забыть, о тех днях, когда среди этих мирных сел свистели пули и гремели взрывы. Им уже не важно кто был прав а кто виноват в этой войне. Не будем и мы выяснять это. Как не стали выяснять Айшат, ее брат Назир и их дедушка, как и дедушка Алексея, прошедший Великую Отечественную Войну, Бектемир Дакаев.

       Кто тебе ближний? Вот вопрос! Тот ли кто живет с тобою, и кого ты считаешь другом, но приходит момент и он тебя бросает и предает. Или тот, кого ты считал врагом и ненавистником, вдруг помогает тебе, спасает и становится самым близким человеком в жизни.