Мыслеосвободительное 1

Официант, подкравшийся почти бесшумно, наклонился ко мне и поинтересовался услужливым тоном:
- Всё в порядке, сэр?
- Да, разумеется. Благодарю, - ответил я.
Бутылка дорогого вина, заказанная мною почти час назад, была пуста на четверть, а на блюде осталось всего несколько кусочков заморского сыра. Я был голоден, но о еде думал с отвращением – все мои мысли на данный момент занимала женщина, которой принадлежало второе место за этим столом. Должно быть, для опоздания на час существует уважительная причина, думал я, хотя сам в это совсем не верил, и с каждой минутой злился ещё больше.
Я поднялся и сделал круг по залу. Ещё раз поздравил жениха и невесту (точнее, уже мужа и жену), которые светились от счастья. Послушал беседы своих коллег. И снова вернулся за столик, в тысячный раз набирая знакомый номер – и в тысячный раз безуспешно.
Ну что же, всё к лучшему, подумал я, положив сотовый телефон на стол и в очередной раз наполнив бокал. Не каждый день представляется возможность погулять на свадьбе и выпить в одиночестве.
- Простите, сэр, - вдруг услышал я низкий женский голос, - вы сидите за моим столиком.
Обладательницей голоса оказалась леди лет двадцати пяти с восточной наружность. Женщина была одета в ярко-алое платье, как мне показалось, слишком откровенное даже для вечера, и дорогое манто. Но самой примечательной вещью являлось совсем не платье и даже не явно экзотическая внешность, благодаря которой она успешно выделялась из толпы – а глаза. Тёмные и в то же время лучистые и яркие – леди смотрела на меня с вызовом, гордо и свысока. Она держала в руках крошечную сумочку, замерев в высокомерном ожидании – позе царственной особы.
- Думаю, вы ошибаетесь, мисс, - уверил я женщину. - Этот столик мой.
- Миссис, - тут же поправила меня она – и я действительно заметил на её пальце обручальное кольцо. - Впрочем, это не имеет никакого значения. Мой муж решил провести время с очередной потаскушкой – и я пришла одна. Позволите присесть?
- Разумеется, - кивнул я.
Женщина сняла манто, повесив его на спинку стула. Её платье оказалось ещё более неподходящим для чужих глаз, чем я предполагал. Впрочем, она могла позволить себе носить такую одежду.
- Меня зовут Надья, - сообщила мне леди.
- Брайан, - представился я.
- Брайан, - медленно и даже немного торжественно повторила Надья. - Какое красивое имя! Ты пишешь его через i или через y?
- Через i, - ответил я, немного удивлённый таким пристальным вниманием к моему имени.
- Я тоже думаю, что стоит писать через i. Так гораздо красивее.
Надья говорила с лёгким, едва различимым акцентом, напоминавшим арабский. Только вот черты её лица были не по-арабски чёткими и складными – и я, подумав, решил, что она родом из Ирана. Хотя, что ни говори, я с трудом мог представить, что иранская женщина может позволить себе такой наряд.
- У тебя тоже очень красивое имя, - поспешил я вернуть комплимент. - М-м-м... арабское?
- Я родилась в Иране. - Надья рассмеялась, заметив мой удивлённый взгляд. - О, на самом деле, я живу тут уже больше семи лет, и многое изменилось, как ты видишь... Твои коллеги – очень интересные люди. Я уже имела удовольствие с ними пообщаться. Я ведь тоже арабист. Правда, мой муж не разрешает мне работать – так что я занимаюсь исключительно наукой. Преподаю, читаю лекции. Планирую писать диссертацию. Ну, и занимаюсь семейными делами, разумеется...
- В свои годы ты многое успела, - сказал я, улыбаясь.
Надья пожала плечами.
- Думаю, некоторые женщины в тридцать три имеют гораздо больше, чем двое детей и потенциальная докторская степень.
- В тридцать три? - ахнул я. - Двое детей? Но я думал... хм. Во всяком случае, для матери двоих детей ты отлично выглядишь.
На лице Надьи появилась улыбка женщины, которая привыкла получать комплименты и давно научилась правильно на них реагировать – улыбка, в которой никто не смог бы разглядеть даже тени кокетства.
- О, спасибо, я знаю. Думаю, женщина может выглядеть хорошо и после того, как родит шестого ребёнка. Главное – желание.
- Я даже не предложил тебе вина. Прошу прощения.
- Я бы выпила шампанского, - покачала головой Надья. - Оно так подходит к праздничной атмосфере!
Я заказал шампанское, и мы с Надьёй выпили за знакомство, после чего завели неторопливую беседу на профессиональные темы. Оказалось, что у нас много общих знакомых, в том числе и среди университетских профессоров. Мы живо обсуждали последние новости, связанные с Ближним Востоком, статьи, научные работы и фильмы. Я уже и думать забыл о том, что каких-то полчаса назад злился – и теперь был всецело поглощён разговором.
Минут через двадцать, когда зал начал пустеть, Надья посмотрела на крошечные часики с бриллиантовой россыпью.
- На самом деле, - сказала она мне дежурно-виноватым тоном, - мне немного неудобно перед тобой. На этом месте должна была сидеть совсем другая женщина... я не верю в то, что ты пришёл один. Такие люди, как ты, обычно никуда не ходят в одиночестве.
- Теперь это место уже занято, - ответил я и посмотрел в глаза своей собеседнице – в них горел тот самый огонёк, который очень редко горит в глазах замужних женщин. - И тут сидишь ты.
Надья кивнула.
- Да, у вас, мужчин, всегда так. Сегодня одна женщина, завтра – другая. Потом другая не отвечает на телефон – и появляется третья. Ну, а на следующий день все трое звонят вам, но не могут дозвониться, так как вы в постели с четвёртой.
- Ты немного утрируешь, но наши взгляды на жизнь определённо схожи.
- Я в этом не сомневалась. Ты танцуешь?
- Только не современные танцы, - покачал головой я.
- Да, и я их не люблю. Я предпочитаю современным танцам секс. А ты? Только не говори, что я впервые ошиблась, прочитав по глазам.
Заявление было вполне ожидаемым, но уж очень прямолинейным – и я на несколько секунд замер в растерянности, после чего задал совершенно дурацкий вопрос:
- А твой муж... он не будет против?
Надья расхохоталась.
- Ну что ты! Совсем наоборот. Как он может быть против того, что ты доставишь мне удовольствие? Отношения у нас с ним абсолютно свободные, друг за другом мы не следим...

Я уже и забыл, когда в последний раз так самозабвенно целовал женщину. Меня не волновало ровным счётом ничего – даже мысль о том, что кто-то из моих не в меру любопытных коллег решил пожелать мне спокойной ночи и, к своей радости сплетника, обнаружит, что в машине я не один.
- Подожди-ка, - вдруг заговорила Надья, отстранившись мягким, но довольно-таки решительным жестом. - Так не пойдёт.
- Почему же? - поинтересовался я с плохо скрываемым раздражением, поправляя немного помявшуюся рубашку.
- Потому, что мы не школьники и даже не студенты. И давно выросли из того возраста, когда можно обжиматься в машине. Я уверена, что ты можешь пригласить даму к себе домой. - И она добавила тоном, не терпящим возражений: - Ты пьян. Я сама сяду за руль.
Я молча уступил своей новой знакомой кресло водителя, а сам занял место на пассажирском сиденьи. Только сейчас я осознал, что действительно прилично выпил, и вряд ли смог бы держать руль твёрдой рукой. Кроме того, у меня кружилась голова. Но вряд ли от выпитого – скорее всего, от мысли, что события развиваются слишком стремительно. Даже если учесть, что всё это происходит со мной.
Я подумал о том, кто из моих коллег мог привезти жену из Ирана. Список оказался более чем внушительным. Я знал, что многие женаты и на израильтянках, и на ливанках – всеобщая любовь к ближневосточным женщинам была слишком велика, и сделать конкретные выводы не представлялось возможным.
- Наверное, у тебя красивый дом, - заговорила Надья, не открывая взгляда от дороги.
- У меня не менее красивая квартира. Тебе обязательно понравится.
- Мы отлично проведём время. Может быть, я тебя чему-нибудь научу... или ты принадлежишь к числу тех мужчин, которые наивно полагают, что знают всё?
- Что ты, что ты, вовсе нет! - поспешил уверить её я. - Как ты могла такое подумать? Я очень люблю учиться. Во всех смыслах. Недаром я с отличием закончил Гарвард.
Надья кивнула и понимающе заулыбалась.
- Если так, то мне должно быть стыдно за такие сомнения, милый! Ты ведь простишь меня, я права?

Я не кривил душой, говоря о том, что всегда готов принять новые знания – но мои самые смелые ожидания на поверку оказались ничтожными и далёкими от истины. За каких-то два часа Надья открыла мне такое, чему я мог бы учиться как минимум два года. Даже моя непоколебимая вера в свой «постельный профессионализм» немного пошатнулась. И я в который раз подумал о том, что Иран, эта колыбель традиций, родина моих гордых предков, целомудрия и женщин без лиц, совершенно незаконно скрывает сокровища.
- Почему бы нам не выпить за продолжение знакомства? - спросила Надья и добавила, заметив, что я закуриваю: - Прошу прощения за наглость – но не могу ли я взять у тебя сигарету?
- Конечно, - ответил я.
Увидев предложенную зажигалку, Надья покачала головой.
- Благодарю, я люблю пользоваться своей.
И она достала из сумочки крошечный белый Criket.
- Когда я смогу приступить к диссертации, профессор? - с улыбкой спросил я.
Поняв мою мысль, Надья рассмеялась.
- Скоро, очень скоро.
Тишину комнаты нарушила трель сотового телефона моей гостьи.
- Ах, это мой муж. Он всегда очень волнуется за меня. Прошу прощения, я отвечу. Да, любимый? У меня всё отлично. О, на свадьбе было очень весело! - Она поднесла к губам сигарету и, обнаружив, что та успела потухнуть, снова щёлкнула зажигалкой. - Да, всё было замечательно. Ты уже дома? Дети спят? Я вернусь под утро, дорогой. Не волнуйся, я не скучаю. Разве что по тебе. Надеюсь, завтра ты не работаешь? Как, почему? - На лице Надьи появилось выражение обиды. - Но ведь завтра пятница! Ах, это ненадолго... ну хорошо, милый. Тогда я немного отдохну – я устала. И тебе тоже советую отдохнуть – я не оставлю тебя в покое как минимум до субботнего утра. Разумеется, это правда! Ах, как ты можешь такое говорить! Ты ведь знаешь, что я хочу тебя всегда – зачем же это повторять? - Надья сказала несколько фраз на фарси – его я практически не знал, но от одного только тона по спине пробегала тёплая волна приятной дрожи – после чего снова заговорила по-английски: - Какой же ты глупый. Мне пора, милый. Поговорим завтра. Я люблю тебя. Спокойной ночи и сладких снов.
Надья отключила телефон и покачала головой.
- Он такой неугомонный, - поделилась она со мной. - Знаешь, что он мне сказал? Что если он вернётся домой и увидит меня спящей, то обязательно изнасилует. А после этого у него ещё хватает наглости говорить, что это у меня в голове один лишь секс!
- От истины он недалёк.
- Похоже, мы друг друга поняли.
После обмена любезностями Надья пошла в душ, а я отправился на кухню – теперь выпить хотелось и мне.
Мысли мои вернулись к мужу Надьи. Кем бы он ни был, он должен неплохо говорить на фарси. И тут же я почему-то подумал про Рэя, работавшего в отделе переводов. Когда-то мне довелось консультировать его по поводу научной работы. На фарси Рэй говорил так свободно, будто он являлся его родным. И не менее хорошо знал иврит, турецкий и арабский. Единственным его недостатком была лень вселенских масштабов, которая ему всегда очень мешало.
Мог ли Рэй привезти жену из Ирана? Мне было смешно от одной мысли о том, что он может быть женат. За свою любовь к женщинам Рэй с успехом получил бы золотую медаль, с лёгкостью переплюнув даже меня.
Когда я вернулся в спальню с бутылкой коньяка и двумя рюмками, Надья стояла у зеркала и причёсывала волосы.
- Коньяк? Как мило. Я как раз подумала о коньяке. - Она повернулась ко мне. - Ну, размышляешь о том, с чьей женой ты спал? Ты тратишь время впустую. А ведь мы могли бы провести его с пользой, и я бы научила тебя ещё чему-нибудь. И не говори, что у тебя никогда ничего не было с замужними женщинами.
- Я этого не отрицаю. Но сейчас всё получается не совсем так, как бы мне хотелось.
Надья с досадой тряхнула головой.
- Дался же тебе мой муж! Ладно, чёрт с ним, можешь считать, что я не замужем. Только сотри уже это дурацкое выражение со своего лица! - Она положила руку мне на плечо и добавила: - Это отвлекает нас от главного. Хотя... кто знает? Может, это не последняя ночь, которую мы проводим вместе...
Это определённо удар ниже пояса, леди, подумал я с огорчением. А вслух сказал:
- Думаю, что последняя. Дело в том, что у меня есть свои правила.
- Ах, все вы так говорите. Как забавно! - Надья приподняла рюмку и внимательно рассмотрела коньяк. - Вы слепо уверены в своей правоте до тех пор, пока женщина вам не докажет, что все ваши правила ничего не стоят...