Горизонт охватывает Сомму

Скоро прозвенит атака… Я здесь, готов, тяжелая Ли-Энфилд сидит в трясущихся руках, жесткая каска спадает на левый бок, ранец притягивает к земле. Я здесь, здесь жизнь, здесь безопасность. Там смерть, неизвестность. Скоро, лишь через несколько мгновений прекратиться спасительный гул артиллерии, скоро в воздухе зависнет роковой свист сержанта. Скоро…
Сердце гудит, мелкая дрожь осеняет все тело, страшно.
«Примкнуть штыки!» - холодно кричит сержант. Лезвие, тонко разрезая воздух, скрипит о ножны, царапает нервы. Артиллерия замолчала. Тяжелая, опьяняющая тишина быстро легла на наши головы, могильной плитой закрыв солнечный луч надежды. Время идет, атака скоро начнется…
Дыхание – прерывистое, глубокое, заглушенное, громкое. Дыхание, везде слышится шепот легких, слабый писк бьющегося сердца. Молитвы, уговоры, прощания. Слова, пустые буквы гласных и согласных звучат в мерной тиши, мешаются с тиканьем пульса, ропотом легких, криком души. Страшно… Хочется кричать, заполнить шелест ветра бессмысленным шумом.
Свист… Он длинный, протяжный, звонкий. Он звенит отовсюду, он переполняет чашу терпения, он проникает в потаенные мысли. Идти, надо идти…
Стройными рядами люди потянулись к зеленой долине через хлипкие деревянные лестницы.
Ступенька. Ступенька, ступенька, ступенька… Земля, зеленая, сочная трава. Маленькая, еле порхающая под силами ветра.
Нас сотни, длинными вереницами, шагом идем мы куда-то туда. Туда, где воронки двухнедельной пальбы, где грубые кресты колючей проволоки, где неизвестность, где гибель…
Надо идти, страх сковывает мысли, покрывает остальные чувства. Ноги не слушаются, тело желает остаться, но надо идти…
Тяжелые ботинки шуршат по траве, стальные штыки блещут, компасом указывая врага.
Тишина, слышен страх, движение, дыхание.
И снова свист. Но другой - легкий, быстрый, хлесткий. Он рядом, мимо, снова рядом. Падают люди. Успевают крикнуть гримасой боли и пасть на зеленый ковер. Страшно…
Смерть носится рядом, глаза бегают ища спасения, ноги просят остановиться, все тело желает припасть к земле. "Остановись, падай и уползай. Тогда выживешь, тогда все будет хорошо. Остановись, спасайся." - кричит серце, остервенело стучя о грудную клетку.
Но нельзя, надо идти.
Небо. Крупные, хорошо заметные мазки голубой краски прерываются редкими вкраплениями изжелта-белых облаков. Солнце сильно, обнимает огненными руками долину, наполняет яркими красками глубокие земляные воронки, блещет на сухих иголках проволоки.
Свист… Длинный. Протяжный. Хлесткий.
И боль… Резкая. Острая. Жгучая. Боль. Где-то в груди. Я падаю. Ранец...Он толкает к земле. Винтовка ускользает из ослабевших рук. Дыхание - легкое, прерывистое. Я не могу дышать… Пустой кашель заполняет глубокую рану.
Страшно, смерть рядом… Кругом земля и мягкая, зеленая трава, ласкает изнеможенное лицо. Больно, холодно, душно.. Воздуха мало…мало… его нет… Глотка рвется от кислорода, но в легких его нет...
Впереди люди. Они идут, падают, свистят сумасшедшие пули…Смерть рядом, а они все идут. Туда. Туда, где неизвестность. Где гибель. Где горизонт охватывает Сомму.