Экспедиция National Geografic

Справка: милуим – призыв резервистов IDF недели на три-четыре в году на 1) учения 2) несение службы. За это время государство израиля платит им их обычную зарплату. Бат-Шева (Русский вариант – Вирсавия) – была такая царица.
       
       
       
       
       
       Предисловие:
       К середине первого дня учений, превратившись в аппарат по бесперебойной выработке пота и сбору пыли я понял что мне надо срочно домой на курс английского. Ком роты проникся моей жаждой познания и отпустил до конца курса. Поэтому первым днём службы считаю день моего второго пришествия.
       
       
       
       День 1) Сижу в столовой Зиванит и пожёвывая омерзительный синий виноград (ненавижу! ещё и с косточками..) слушаю как распрягается ком роты Юджин. Я припозднился в армию на неделю и поэтому сижу тихо и не выделываюсь.
       - Самое главное это – профессионализм ! Сегодня утром я видел как Орэн потащил с собой на пост лэптоп ! к слову - Саги, которого он должен был поменять, сидел в одних трусах. Но в полной форме выше пояса. Вроде как если снаружи поста выглядит нормально – так всё путём ! Я понимаю, что жарко, но где профессионализм ?!– Юджин оправил двумя пальцами французкую боротку и нервно вытер очки.
       Вскарабкавшийся вслед за ним на подиум прапор Гершко был в некоторой степени больше озабочен уровнем нашей эстэтики, чем профессионализма :
       - Какая сука постоянно обсирает сиденья унитазов ? А ? Это ж какой та капец ! Эта у каво так нестандартно жопа оттопырена ? А ?
       Гершко одновременно орёт и ловко ковыряет пальцем в носу. Вундеркинд. Юлий Цезарь.
       - Хер с ним, с вашим раздолбайством – но, главное, я вас умоляю – срите в унитаз, а не на нево !
       У каво та какие вопросы ? А ?
       - Да. Я так и не понял – что всё же самое главное ? - сказал кто-то из бойцов. Все заржали и начали распалзаться по комнатам спать. Сиеста.
       
       День 2) Я сижу на веранде бункера в Торэсе и смотрю «Город Грехов» по чьему-то лэптопу. Немного мешает лёгкий броник , но я не снимаю его - хоть что-то должно обозначать во мне цербера на страже (ворот базы). Пост исключительно на воротах – ведь если вороги нападут – то обязатльно через ворота. Кто с этим не согласен – дурак, непрофессионал и никогда не служил в армии.
       В Торэс я перекочевал из Зиванита так как держащий Торэс ком взвода Ариэль (в миру Саня) пожаловался на трудности и нехватку людей. Служба в Торэсе действительно нелегка – душевное равновесие нарушено постоянной внутренней борьбой – посмотреть ли фильм по DVD/ пожарить ли шашлыки (кола с пивом в холодильнике) / посмотреть ли фильм по лэптопу/ съездить ли в ближайший киббуц в бассейн / или всё же сделать милость сходящему с ума от скуки Рами (на гражданке шеф повар) и соизволить скушать что то из его стряпни. Эта внутренняя борьба приводит к настоящему душевному истощению, и вообще весьма возмутителен тот факт, что срочникам полагаецца психологиня, а нам, резервистам, – хер там !
       
       День 8) Снова выходим в ночь в засаду – ловить террористов. По рации называемся «саламандра», промеж себя – «поисковики нэйшенал джиографик». Потому что основные наши действия такие – Тот, кто сидит с термо-прибором, находит какую нибудь прикольную живность, сообщяет остальным, а те продолжают наблюдение со своих прицелов ночного видения. В Ливане было забавнее – там можно было подсматривать как пастухи дерут овец, думая, что они одни в округе. Необдуманый выход из Ливана оставил нам в развлечение лишь ночную жизнь оленей и пустынных черепах. Чем думали политики, выводя войска ?! Шлимазлы. Хотя смотреть как дикобраз нашпиговывает иголками любопытного кабана тоже довольно интересно.
       
       День 12) Ночь. Крыша. Смотрю на огоньки ливанской деревени. Рядом на растопыренных телескопических лапках стоит, поблёскивая зелёным глазом ночного прицела Рэкс. Он почищен и смазан. Воют шакалы, по кустам среди дынных корок и сплющенных баночек из-под йогурта, рыщют лисицы с облезлыми хвостами. Рекс изогнулся, почёсывая себе лапой за ухом, и уставился куда то вдоль траньшеи. Я посмотрел куда и он. По траньшее, по прасыпавшемуся из гнилых мешках песку, ко мне идёт Бат-Шева. Я опускаюсь на правое колено.
       - Кфир !
       - Кен, а-малька (да, королева)
       Зелёное пламя внутри Бат-Шевы такое сильное, что просвечивается сквозь кожу, но видимо не греет – смуглые маленькие груди покрылись гусиной кожей
       - Кфир ! куда ты смотриш, мерзавец ?! с этого момента ты будешь при встрече с женщинами смотреть им в глаза ! И ещё – когда вернёшся в Хайфу – купиш себе белую крысу. Это буду я. За тобой нужен надзор. Понял, нет ?!
       Я облизал пересохшие губы - Кен, гверти ( да (моя)госпожа )
       Смотрю в пол. Под колено попался болючий камушек. Бат-Шева уходит. неплохая корма. Блестят две ямки над попкой - вершины венериного треугольника – истинного пульта управления женщиной. При медляке, в постели, неважно где и как - кладёш на него руку и она чувствует, чувствует что она-полностью твоя. Пока руку не уберёшь. Две обалденные ямочки – спецальное приспособление, что бы в темноте знать - куда надавливать большими пальцами. При ставлении её в позу, в которой понятно - кто в доме хозяин... Вроде как пупырышка на кнопке 5 у нокиа. Пульт власти.
       
       День 15) Форэль на углях. Ирланский виски. Седой милуимник с гитарой. Солдатки поют старые песни. По их плечам минойские кудряшки. Последний день. Последний день
       
       Сдаю Рэкса, навьючиваю свой рюкзак на байк , по берегам серпантина мелькают ерусалимские кедры. Мы – единственная страна в мире, где количество деревьев увеличивается. Газзу, газззу газзззу ! Яаалла домооой !!!!!!!!!