Спрятавшийся

Все началось с видения в жаркий августовский день.
Я сидел в душном стеклянном павильончике кафе и жевал дешевую шаверму. За мутным стеклом город изнывал от свалившейся жары. Одуревшие от духоты водители яростно сигналили друг другу. Пешеходы резво перебегали дорогу на красный свет, мечтая поскорее скрыться в прохладном чреве метро.
По телевизору, подвешенному над головой продавца передавали последние новости.
- …Министр обороны США выразил озабоченность недавними учениями Тихоокеанского флота, - бодро рапортовал холеный диктор. – В ходе учений российские атомные подлодки подошли недопустимо близко к водным границам США, заявил министр, ссылаясь на данные разведки. Как уже заявил Джордж Буш, США и Россия вплотную подошли к высшей точке противостояния. Американский президент не исключил, что в случае дальнейшего обострения ситуации Соединенные Штаты будут вынуждены применить имеющийся ядерный потенциал ради, цитируем, «защиты демократии и американских граждан», конец цитаты…
Дикая мысль молнией пронзила меня. А что если – война? Здесь и сейчас? А что если по нам действительно шарахнут ядерной бомбой? Фантастика? Мрачная антиутопия? Так ведь и в 30-х годах никто из европейцев не верил, что мировая война постучится к ним в дом. Тогда она казалась чем-то невероятным, вроде марсианского нашествия.
И тогда я увидел это.
Я видел, как над домами набухает чудовищный огненный гриб. Секунда, другая – и взрывная волна прокатилась по улицам, сметая все на своем пути. «Высотки» складывались, как карточные домики. Обгоревшие машины кувыркались по дороге, как осенние листья, увлекаемые озорным ветром. И, будто игрушечные солдатики, повинуясь чудовищной силе взрывной волны, веером летели обугленные человеческие фигурки.
Мгновенно умер вот этот мужчина с озабоченным выражением на сером землистом лице. Умерла вот эта симпатичная темноволосая девушка в летнем платье. Огненный жар в тысячи градусов мгновенно спалил дотла ее чудесную розовую плоть. Которую еще недавно кто-то любил ласкать…
Все они умерли мгновенно, не успев ничего понять. Еще пару секунд назад они были погружены в свои бесконечные проблемы – как найти более оплачиваемую работу, как накопить на домашний кинотеатр, как рассчитаться за квартирную ипотеку. Как не опоздать на свидание, наконец.
Ядерная бомба разом разрешила все их проблемы и сомнения. Больше не будет никаких проблем.
Повезет лишь тем, кто в это время окажется в метро. Но и это временно. Нельзя бесконечно отсиживаться в подземелье.
Я встряхнул головой, отгоняя наваждение, выбросил жирную салфетку в урну.
Черт, придет же в голову всякая ерунда.
Но… почему бы и нет?
С тех пор эта параноидальная мысль меня не отпускала. Вот почему я решил спрятаться в глубинке. Подальше от этого безумного мира.


- Сколько – сколько?
Лесник с пропитым лицом выпучил на меня мутные глаза. Он не верил цифре, которую я только что назвал.
- Пятьдесят тысяч рублей, - терпеливо повторил я. – За всю эту халупу.
Лесник крякнул, потер коротко стриженый затылок. С минуту молчал, переваривая сказочное предложение.
- Деньги с собой? – хрипло спросил он наконец.
Я вытащил из кармана куртки тугую пачку тысячерублевок, помахал у него перед носом, шлепнул об стол.
Не сводя глаз с денег – будто опасаясь, что они растают – лесник налил в грязный стакан какой-то мутной жидкости, махом опрокинул. Недоверчиво посмотрел на меня, вытащил одну купюру из пачки, проверил ее на свет.
Я терпеливо ждал.
- По рукам, - наконец сказал он, жадно сгребая пачку и пряча ее за пазуху. – А тебе-то это зачем?
- Домик свой здесь хочу, - усмехнулся я. – Да и нравятся края – настоящая сибирская тайга. Ни души на километры вокруг.
- А, это да… - протянул лесник, жестом факира извлекая второй, такой же замызганный стакан. – А ты это… олигарх какой, что ли?
- Почему же олигарх? – усмехнулся я.
- Ну, тебя может там, в Москве ищут. А ты здесь от следствия прячешься. Вон, денег с собой сколько…
Я чуть не расхохотался.
- Не, мужик. Был бы олигархом – уехал бы в Англию, или куда подальше. Надоело просто в большом городе, ненастоящая там жизнь. Хочу здесь маленько пожить, может, мозги на место встанут. Да и от работы отдохнуть.
- А, ну если это… - похоже, вопросы у лесника кончились. – Ну, тогда давай, что ли, за сделку…
Глотать сомнительную муть в стакане я не рискнул. Аккуратно слил ее под стол, пока лесник опрокидывал свое пойло.


Так я и зажил здесь – в домике лесника, затерянном в глухой сибирской тайге. В сотнях километрах от ближайшего крупного города.
Я решил здесь переждать ядерный кошмар. А в том, что он скоро случится, я не сомневался.
С того августовского дня меня почти каждую ночь посещали жуткие сны. Я видел разрушенные мегаполисы, огромные воронки в асфальте с оплавленными краями… Я видел, как умирают от облучения миллионы людей, до последнего надеявшиеся на благоразумие политиков.
Я хотел не ждать, пока кто-то сверху решит за меня мою судьбу.
Первым делом я продал двухкомнатную квартиру на окраине Москвы. Вырученных денег при разумной трате хватило бы до конца дней. Самое необходимое отправил контейнером в Новосибирск.
На работе против моего внезапного отъезда никто особо не возражал. Шеф не глядя подписал мое заявление. Коллеги лишь покрутили пальцем у виска.
А вот Ирочка…
- Ты с ума сошел! – кричала она, пытаясь ударить меня. – Куда ты собрался, робинзон недоделанный?!
- Ирочка, я все уже решил, - ласково улыбался я, крепко стискивая ее руку. – С тобой или без тебя. Решай.
- Мы же с тобой три года прожили! – безуспешно пыталась она найти аргументы.
- Я помню. Поэтому предлагаю ехать со мной. Денег нам хватит надолго…
- Ты просто долбанный шизик! Катись в свою гребаную тайгу и трахай там медведиц! – взвизгнула она напоследок. И хлопнула дверью.
Переезд в Сибирь и поиск нужного места занял меньше месяца. Еще пара недель ушла на приведение домика лесника в божеский вид. За смешные деньги – десять тысяч рублей - бригада местных мужиков подлатала протекающую крышу, починила полуразрушенную печь, заменила подгнившие доски в полу. Не сказать, чтобы домишко превратился после этого в хоромы – но для жилья стал вполне пригоден.
А мне он был нужен лишь на время - чтобы в тиши и спокойствии переждать Апокалипсис.
Неожиданно для себя обнаружил, что могу с огромной пользой провести свободное время. При свете масляной лампады я читал книги из домашней библиотеки, которые догадался захватить с собой. Всего за месяц прочитал всю «Войну и мир», которую не смог осилить в школьные годы. Вел свой дневник, и одновременно начал писать автобиографический роман. Там мне бы никогда не пришло в голову все это делать – все свободное время сжирал компьютер с интернетом.
Единственное, что для меня было пока непривычно – самому заготавливать дрова. За двадцать сеть лет жизни ни разу этим не занимался. В самый первый раз, когда вышел в лес за дровами, едва не вонзил топор себе в ногу. Но потом привык, а еще позже даже вошел во вкус физического труда. Сосенки и ели платили мне взаимностью, легко поддаваясь лезвию моего топора.
Я наслаждался наливающимися силой упругими мышцами и необычайно чистым, пьянящим воздухом тайги, от которого кружилась голова.
До ближайшего поселка было километров десять – туда я раз в неделю выбирался за продуктами. В остальное время единственным средством сообщения с внешним миром было радио с усиливающей антенной – ее я специально купил еще в столице.
Темными осенними вечерами сквозь эфирные хрипы до меня доносились последние новости из внешнего мира, от беспощадного безумия которого я стремился убежать.

«Сегодня министр обороны США объявил о приведении всех подразделений американской армии в высшую степень боеготовности – в том числе и три атомных авианосца, базирующихся в Тихом океане вблизи российских водных границ…»
«Министр обороны России заявил, что в случае ядерной атаки со стороны США ответ будет адекватным. Уже известен список крупнейших американских городов, которые в первую очередь подвергнутся ракетной бомбардировке…»
«Военные аналитики в ближайшее время прогнозируют локальный ядерный конфликт между США и Россией. По прогнозам экспертов, начало конфликта возможно в ближайшие три – четыре недели со степенью вероятности до восьмидесяти процентов…»

Я неподвижно лежал на полати, уставившись в потолок, слушал радио – и тихо радовался, что я уже не там. Куда начиненные смертью ракеты полетят в первую очередь.
Жалел ли я этот мир? Да, иногда мне было его жаль. Особенно жаль тех немногих хороших людей, которые в большой редкости встречались на моем пути. Но потом я вспоминал серые суетливые будни мегаполиса, с его вечной спешкой в никуда и тотальной озлобленностью окружающих. И зарождающаяся жалость разом испарялась - как вода в эпицентре атомного взрыва.
Перед глазами тут же вставали заплеванные переходы, переполненная "подземка", отталкивающие друг друга локтями горожане, их серые лица с пустыми глазами... И самое страшное - в этой бурлящей толпе я видел себя со стороны. Остервенело работающего локтями, серолицего, с пустой злобой в глазах…
И тогда жгучий стыд захлестывал меня. В эти минуты я страстно хотел, чтобы этот мир провалился в ядерные тартарары.
Да, я желал всему этому миру провалиться в самую глубокую бездну. И почти как ребенок радовался, что сейчас нахожусь здесь - в своей крепости, где до меня не долетит ни одна ракета. В сотнях километрах до ближайшего очага пожирающей себя цивилизации...
Проваливаясь в объятья очередного тревожного сна, я иногда вспоминал сладкие губы Ирочки, ее чудные мягкие бедра. И уже спросонок желал ей просто уцелеть.
Если это возможно.

…В ту ночь я проснулся от позывов мочевого пузыря. Посмотрел в окно – избу заливал странный мертвенно – зеленый свет.
Луна? С каких пор она светит зеленым?
Спешно накинув ватник, в тапочках на босу ногу я вышел на крыльцо - и обомлел. Прямо над опушкой, чуть ли не касаясь самых высоких елей, неподвижно висел огромный – не менее ста метров в диаметре – диск. Изнутри он испускал ядовито-зеленый свет.
Ошарашенный увиденным, я попятился назад, споткнулся о порог, растянулся на холодных досках.
Неужели пришельцы? Здесь, в глухой тайге?
Неожиданно от диска протянулся тонкий красный луч, немного пошарил по верхушкам деревьев. И скользнул в мою сторону, по крыльцу, порогу, по ногам, по телу, забираясь все выше и выше…
Я почувствовал, будто в мой мозг проникли чьи-то холодные пальцы, перебиравшие все мои мысли, тревоги, кошмары…
Что им от меня нужно?
Кажется, это была последняя мысль, посетившая мою голову.
А потом меня объяла холодная равнодушная тьма.

...Разбудил меня лютый таежный холод, ледяными щупальцами забравшийся под кожу. Весь трясясь, я едва встал на одеревяневшие от холода ноги. Дверь в избу была распахнута настежь.
Сколько я часов так пролежал? И что это было? Может, всего лишь дурной сон?
Тепло вернулось в тело лишь после пары стаканов водки с перцем. Укутавшись одеялом, я пролежал так целые сутки, выходил лишь по нужде. Вечером хотел послушать радио, но оно почему-то молчало.
На следующий день я почувствовал в себе достаточно сил, чтобы выбраться в поселок за продуктами. Заснеженную дорогу, вилявшую между вековых стволов, я уже знал почти как мощеный Старый Арбат. Здесь – кочка, здесь – ухаб, справа – неглубокая канавка…
И ни души вокруг. Разве что волков стоит опасаться. На этот случай на плече болталась верная «Сайга».
Донесшееся издалека урчание мотора прервало мои приятные размышления. Я остановился, прислушался.
Сомнений не оставалось – бронетехника.
Но как? Откуда они здесь? Неужели американцы уже добрались до Сибири?
Дикий ужас захолонул все мое существо. Я развернулся, и, не отдавая себя отчета, бросился бежать. Но механический звук рева моторов приближался, становясь почти невыносимым, ржавым шурупом ввинчиваясь в мою голову.
И когда чудовищные машины были уже почти за спиной, я свернул с дороги в лесную чащу. Я бежал, петляя как заяц, спотыкаясь о коряги - пока не плюхнулся под разлапистой елью, метрах в пятидесяти от дороги. Дрожащими руками перезарядил «сайгу» - как будто с ее помощью я мог противостоять боевым машинам.
Больше всего на свете я мечтал стать земляным червем. Крохотным и незаметным.
Дрожа от напряжения и страха, я приказал себе посмотреть на дорогу.
Из-за поворота выглянуло пятнистое тело БТРа. В военной технике я разбирался плохо, но сразу понял – наш. За ним – еще «бэтээр». И еще. И еще. И танк.
Бронеколонна огромной стальной змеей, извиваясь и подпрыгивая, ползла по заснеженной таежной дороге. На броне сидели военные в зимних куртках и «разгрузках», с автоматами стволами вверх.
Кажется, учения.
Обрадованный, я выскочил из-под ели, бросился обратно к дороге. Падая и вопя во всю глотку от захлестывавшего восторга, я бежал к нашим военным, мысленно ругая себя за недавнюю трусость.
Мне оставалось до дороги всего несколько метров, когда идущий в голове колонны «бэтээр» пронзило нечто невероятно быстрое, похожее на шаровую молнию. Будто в замедленном сне, на моих глазах закованная в броню машина раздулась, как морской еж. И взорвалась изнутри огненным шаром, плюнув осколками во все стороны.
Если б я не успел снова броситься на мерзлую землю, один из просвистевших над головой осколков точно бы ее снес.
- Воздух! – истошно заорали военные, соскакивая с брони, залегая по краям дороги и вскидывая вверх автоматы.
Оглушенный взрывом, ощущая солоноватый металлический привкус во рту, я заставил себя посмотреть вверх - в застланное низкими тучами небо.
Пара черных точек стремительно пикировала прямо на нас, поливая замершую технику шаровыми молниями. При попадании «бэтээры» мгновенно взрывались так, будто были доверху набиты взрывчаткой. От них не оставалось даже горелого остова - лишь кратер с обугленными краями.
Менее чем через минуту такими кратерами покрылась вся дорога. Бронемашины продолжали взрываться, осыпая нас градом осколков и мерзлой земли. Ослепительно-белый снег на дороге почернел, а кое-где стал ярко-красным.
Несмотря на багровую пелену перед глазами, мне удалось разглядеть атакующие нас аппараты – черные приплюснутые треугольники. Они перемещались по невероятной ломаной траектории, как будто перегрузки для их пилотов не существовало.
- А-а-а-а!! – бешено заорал один из солдат, разряжая рожок в стремительно приближающуюся галочку. Через пару секунд шаровая молния угодила прямо в место, где он только что лежал. Кровавые ошметки полетели в разные стороны, теплой влагой забрызгав мне лицо.
Еще через минуту все было кончено. Ни одного «бэтээра» на дороге не осталось. Лишь цепочка обугленных кратеров.
Сделав пару прощальных кругов, неизвестные истребители скрылись в тучах.
- А-а-а… О-о-о… - услышал я стон рядом. Повернул голову – метрах в пяти лежал военный. Судя по погонам – старший лейтенант. Правой ноги от колена у него не было, под культей растекалось багровое пятно.
- Помоги-и-и, - простонал офицер. Я подполз, не зная, что делать. Неужели он хочет, чтобы я его…
- Промедол… в правом кармане… - прохрипел военный, закрывая глаза. Трясущимися руками я обшарил его куртку, нащупал коробочку, извлек из нее шприц - тюбик. Немного поколебавшись, я воткнул иглу в край культи, прямо через штаны. Офицер дернулся всем изувеченным телом, выгнулся дугой – и затих.
- Ну-ка отойди, мужик, - хмуро пробасили над ухом. Появившийся из-за спины рослый военный склонился над раненым, вытащил жгут и споро перетянул культю. Затем обернулся ко мне, изучающе уставился холодными серыми глазами.
- Кто такой? Что тут делаешь? – хмуро спросил он, направляя ствол автомата в мою сторону.
Я захлопал глазами:
- Я? А… живу здесь, вот…
- Живешь, значит? – хмыкнул военный. – Счастливый, бля, человек. Живет в глуши – и не знает, что у нас за херня сейчас творится.
- Так я… недавно тут, - залопотал я. – А они… они все-таки напали на нас, да?
- Ага, напали… - невесело ответил военный после недолгой паузы. – Ублюдки инопланетные, мать их…
- Инопланетные? – я не поверил своим ушам. – Так это были… пришельцы?
- Нет, духи святые! – военного явно раздражала моя непонятливость. – А кто ж это, мать твою, нас только что расхерачил? Американцы, что ли? Где ты у них такое оружие видел? В «звездных войнах»?!
Я молчал, пытаясь уложить в голове услышанное. Инопланетяне… вторжение… черные треугольники… лазеры… ночное видение… чужие пальцы в мозгу…
Мои кошмары.
В голове что-то щелкнуло, и разрозненные звенья послушно выстроились в одну цепочку.
- А Москва? Что с Москвой? – тихо спросил я, уже зная ответ.
- Нет больше Москвы, - голос военного потускнел еще больше. – Эти мрази какой-то хренью по ней шарахнули, вроде нашей ядерной бомбы. Уцелели лишь на окраинах да в метро.
Помолчал, и добавил уже, глядя в сторону влажными глазами:
- Нет больше нашей столицы…
- Нет столицы… - эхом повторил я.
Военный встряхнул головой, закинул автомат за спину, огляделся. К нам один за другим подходили немногие уцелевшие после налета – человек двадцать, не больше. Почти все хромали, опираясь на автоматы, утирая кровь с лиц.
- Ну, бывай, мужик. Желаю хорошо провести время, - процедил рослый военный. – Внимание, всем проверить свое снаряжение! Пока выдвигаемся в сторону базы, берем с собой только раненых! Вертолеты прибудут через час - полтора! Вопросы?
- Подождите, - тихо сказал я в широкую пятнистую спину.
Командир обернулся, удивленно посмотрел на меня:
- Чего еще?
- Подождите, - упрямо повторил я, тяжело поднимаясь с кроваво-грязного снега. – Я пойду с вами. Я буду драться. Отсиживаться здесь я больше не хочу.

Февраль - 2008
       





 


Рецензии