Мы и другие. 2

 
       Про Миту

С Митой мы знакомы уже с очень давних времен. И начало знакомства было таким, что до сих пор без хохота, когда, конечно, встречаемся, мы и вспоминать не можем.
Начать придется издалека.
После второго класса общеобразовательной школы я как-то почти случайно оказалась в первом классе хореографического училища. Проучилась там три года, а потом вернулась сразу в 8-й класс. Папа настоял, решил, что учить ребенка балету как-то ему не по должности и не по рангу.
И тут наступила почти катастрофа. Тот, кто получал четверки по классике в училище, не мог просто в силу нехватки времени и сил учить еще и всякие там уроки. Единственное, что всегда интересовало и заставляло тратить всё оставшееся время – книги. Читать не переставала никогда . А еще в училище всегда были отличные отметки по тому предмету, который там был не очень обязательным – фортепиано.
В общем, как выяснилось, по всем наукам, кроме гуманитарных, у меня стабильные «от 1 до 3», и не выше.
Папа был строг. Мама решительна. Меня быстренько «подрепетировали», скоренько приготовили со мной программу для поступления …
И вот я оказалась на 1-ом курсе музыкального училища. Хорошо! Нет математики, физики, химии и всех таких вот предметов, от которых только запереться в ванной и плакать от собственной тупости.
В училище было как-то не очень уютно. Пианистка из меня была, прямо скажем, так себе. Подготовка тоже не очень, музыкальной школы за плечами не было. Но мама, закончившая консерваторию, и её сокурсницы вполне справились с непростой задачей моей подготовки и меня приняли.
На 2-ом курсе меня включили в группу тех, кто стал членом Совета кафе «Молодежное» на улице Горького. В этом кафе – первом в Москве молодежном клубе работали студенты разных вузов. Там выступали лучшие музыканты Москвы, на стенах и в зале выставляли работы студенты Суриковского художественного института. Правил идеологией Горком комсомола Москвы. Но было как-то не очень идеалогизировано.
Моя деятельность там была занятной. Вместе с одним парнем – бывшим моим соучеником по хореографичке – мы «растанцовывали» зал. Кклассическое танго, фокстрот, рок-н-ролл, очень модный в то время шейк – наш репертуар. Теперь я понимаю, что это было несколько эстрадных номеров, которые мы танцевали в центре зала. Но тогда это было необычно. У нас даже появились настоящие поклонники и последователи.
Как-то после того, как мы уже всё оттанцевали, я вышла в вестибюль. И тут ко мне подошла девушка – высокая, довольно полная, с вьющимися темными рыжеватыми волосами и очень характерной «еврейской» внешностью. Одета она тоже была странновато. Какая-то «рабочая» на вид роба-балахон. Она держала два фирменных «Молодежных» коктейля .
- Давай выпьем, - сказала она.
- Давай!
Такие предложения я слышала в кафе часто. Но они обычно исходили от парней, а тут девушка… Странное предложение. Именно потому я и согласилась
- Я – Мита! – сказала девушка. – Суламифь Шапиро. Представь, как я живу с таким именем и такой фамилией! Но живу. И ты меня научишь танцевать! Мне надо. Я повесть пишу.
Научить её танцевать! Это же смешно! При её-то грации и координации. Я как-то и что-то стала лепетать. Но она решительно заявила: «Встречаемся и начинаем!». Встретились…
Но не танцевали, даже не думали танцевать. Мы проговорили весь день, весь вечер и всю ночь. А потом мы просто дружили. По-настоящему. Не как две девчонки. Редкость. Но делить-то что? Нечего уж точно.
Обычно девчонки парней делят, но у нас всё было свое, у каждой своё. И оказались мы почти ровесницами. Только в это время она уже была студенткой Литературного института. А я всё еще бренчала по клавишам, и 4 раза в неделю танцевала в кафе. И меня она втравила в писанину. Завидовала я ей. Она и стихи может, и песенки! А я? Я хуже? Да никогда!
Мне она казалась очень интересной – умной и всё на свете знающей. При всем том, что я читала запоем с детства, таких книг, как Мита, я не читала. Просто меня в то время больше увлекал сюжет, чем сложные и порой просто непонятные раздумья авторов.
Потом как-то так случилось, что почти одновременно вышли замуж. Митка за совершенно «повернутого в науку» парня-физика – фамилию она сменила на более «спокойную».
Я тоже вышла замуж за мальчика из Риги…
Но это отдельная история. И об этом потом. Мой первый муж «продержался» недолго. Через полгода мы расстались. Очень уж разными оказались.
Еще через год я вышла еще раз замуж. И это замужество продержалось… Вплоть до смерти моего мужа два года назад.
Но я про Миту.
Оба моих мужа считали её «стихийным бедствием». Их тезис звучал так: «Она на тебя плохо влияет!».
Конечно, плохо!
Тексты Миты этого времени, адресованные мне и, как правило, выдаваемые при моих замечательных мужьях: «Ты всем уступаешь! Ты вечно всем должна! Прекрати уже клинить и перебей в доме всю посуду!».
В общем, мужчины старались, как могли, «оградить» меня от влияния столь буйной подруги.
А еще она могла в минуту собраться и отправиться «на край света».
«Уезжаю! Надо!».
И вот пропадает. Иногда на пару недель, иногда на месяцы. И её муж сначала беспокоился, потом иногда путешествовал вместе с ней. Иногда просто хлопал дверью и уходил «куда глаза глядят». Но их союз всё еще цел. Любят они друг друга с юности. И им хорошо вместе. «Другого не надо!». И так они говорят друг про друга, даже если мы беседуем наедине, с каждым по отдельности. К моменту нашей встречи Мита уже вполне освоилась как автор в журнале «Юность». И меня там опубликовали с моими тогдашними стихами .
А Мита сейчас где? Что с моей ненормальной подружкой? Она сейчас в Канаде. Книжку готовит очередную. А Саша в Тель-Авиве. Но он так и остался «повернутым в физику» и несколько лет назад еще добавил к своим научным интересам программирование компьютерное.

Вот такая история. Коротко и не совсем складно изложила.