Роман с адвокатом. Гл. 2. 14. Чертов телефон

Глава вторая


«Остановка ……….., конечная.
Уважаемые пассажиры! Просьба не забывать свои вещи».
- предупредил всех покидающих троллейбусный салон приятный женский голос с пленки, и Галина очнулась. Отвлеклась от воспоминаний и вышла на остановке.
Надо же! Уже, кажется, столько воды утекло, а она до сих пор сама не своя: от рассвета до заката свою голову как в песок прячет в чужие проблемы, судебные перипетии. Таскает себя по казенным учреждениям и знакомым квартирам, изучает тома законов и кодексов, стремясь ни одной минуты не думать о том, что произошло между нею и Николаем. Но стоит случайно ее взгляду заметить даже вот эту бумажку – не ей, между прочим, предназначенную, - на которой написан его телефон, как – все! она начисто позабыла, где она, что сейчас делает. А картины недавнего прошлого снова всплывают из памяти и заставляют переживать все по новой... И черту под своим прошлым, как она загадала, поездка к Олесе не подвела! Хотя Галина на это все-таки очень надеялась…
…Галина вышла из троллейбуса последней. Смешно, но пока она вспоминала всю эту историю, вместо того, чтобы спешить домой, - незаметно, перед ее взглядом промелькнули виды чуть ли не половины Москвы… А она ничего не видела! Завтра еще это мероприятие в Конституционном суде, а она – ненормальная - вместо того, чтоб домой добираться, литературку справочную почитать, в сети посидеть, едет тут, воспоминаниям предается в общественном транспорте. Тоже мне, время нашла!
Дорога домой измерялась отсюда всего-то одним автобусным маршрутом. Уютно устроившись на переднем сидении, сразу перед которым – стекло кабины водителя, отгороженное от глаз не особенно мельтешащей перед глазами портьерой, Галина прикрыла глаза. Вот так можно ехать теперь до самой конечной своей, ни о чем не думая, и отдохнуть, не беспокоясь, что тебя кто-то из пассажиров рискнет потревожить (в это время наземный транспорт ходит полупустой).
Но вредная «словомешалка», беспрерывно работавшая в голове, снова и снова возвращала ее туда, к недавним событиям ее жизни, от которых, после возвращения из Харькова  в Москву, только и делала, что пыталась избавиться…
Значит, все-таки Николай появился у Марианны. Почему-то для нее, Галины, этот набросок цифр на клочке бумаги, случайно возникший перед глазами, стал знаковым событием. А этот номер – мобильный – он вообще-то московский, или  – их, местный? Может, Ник не приехал еще все-таки?.. Сидит в своем Бишкеке и по телефону знакомым и бывшим сотрудникам телефонирует… Мог бы и ей позвонить, между прочим, она б на него не обиделась. Не захотел…
Ну и не надо. Она помирать не будет здесь тоже. Одна… ей нельзя расклеиваться, у нее мама, работа. Куча материала после харьковской командировки еще не разобрана. И, кстати, – завтрашнее еще мероприятие даст свежий материал.

14. ЧЕРТОВ ТЕЛЕФОН


...По причине загруженности Галина весь день вынуждена была проторчать в редакции, куда каждый час по ее душу звонила неугомонная Ритка, которой срочно понадобилось свести свою эту Ирину с Валентином… Да, естественно, ситуация с переселением страдающей астмой женщины с малолетним ребенком из аварийного дома зашла в полный тупик по причине неожиданной «реставрации» этого дома новыми русскими и - надстройкой мансардного этажа (без выезда жителей!). Так что ей адвокат сейчас – позарез – это правда и начало этого благого дела по восстановлению законности и справедливости теперь полностью зависело от нее, Галины. И откладывать с этим не надо. По этому случаю Галина пыхтела и напрягалась, скорее доделывала очередной материал.
Разбирая один за одним свои командировочные информационные "трофеи", Галина добралась и до интервью с Менделевичем. Этот материал всем в редакции очень понравилсяь, даже придирчивой Антонине. Живые, полные образов рассуждения харьковского светила от адвокатуры Галина сумела передать так, чтобы, читая, можно было себе представить, как он их произносит. По факсу еще не остывший текст Галина отправила в контору Славе. Передохнула, посудачив с сотрудниками, и отправилась домой, откуда все-таки решилась  позвонить Валентину.
Автоответчик долго произносил дежурные извинения за отсутствие дома хозяина, и Галина уже решила перезвонить позже. Но пока клала трубку, на том конце провода раздалось приглушенное «алло». Попросив Валентина, Галина услышала в ответ строго официальное «кто его спрашивает?», произнесенное тем же голосом. И назвала себя.
-Это Галина Ковальчик, журналистка, сотрудница «Юриспруденции»…
Галина? Так это вы? – голос приободрился. – Извините, пожалуйста, я просто смотрю на определитель и вижу номер, мне незнакомый. Так что не торопился и отвечать.
 - А что, вы скрываетесь от кого-нибудь?
Нет! Дома сижу, отдыхаю, футбол смотрю. Мне хорошо, я никого не рассчитывал видеть и слышать. Но к вам это не относится – будто бы спохватившись, добавил голос на том конце провода скоропалительно, - я очень рад, что вы позвонили.
- Валентин, помните, Вы мне тогда, в консультации Марианниной, говорили о деле одном жилищном? Так вот, у моей знакомой сложилась очень похожая ситуация. Поэтому я хотела просить вас, чтобы вы ее выслушали, и может быть, взялись бы помочь. Я этой женщине уже рассказала о вас, о той истории. Извините… Так вот теперь она все повторяет, что если есть такой адвокат…
- Я юрист…
- …ну, юрист, умеет такие сложные дела выигрывать, может быть, он возьмется и за ее дело? Как вы на это смотрите?
- Положительно, - очень спокойно и даже лениво проговорил Валентин. Давайте, знакомите меня с вашей приятельницей. Я приглашаю вас в гости обеих.
- Видите ли, - протянула Галина, - у меня еще есть подруга. …Которая хочет к вам в помощницы напроситься. Она юрфак скоро заканчивает.
- Великолепно, - тем же тоном сказал Валентин, - тогда приводите и ее. Но и сами тоже  приходите!
- А может, вы к нам? Подруга Рита просила вас в гости позвать. – Галина давно готовилась услышать хотя бы одно «нет», от мужчины, которого в неурочный час потревожила наглая журналистка, навязала клиента с безумно муторным делом. Да еще тащит куда-то, не переставая гнуть свою линию. Но - услышала только все то же благодушное (равнодушное?)…
- Как хотите. Назовите мне день и час, я приду. – Но потом, вопреки всем ее опасениям, раздалось уже более заинтересованно - Надеюсь все-таки, вы там будете тоже. А лучше, если мы встретимся, и вы проводите меня к вашей подруге хотя бы на половине пути.
- Обязательно! – закивала Галина, - даже не сомневайтесь! Если можно, давайте пойдем к Рите в гости завтра? Скажем, в пять часов вечера я буду ждать вас на первой Тверской-Ямской. Выйдите из метро «Маяковская» и перейдете дорогу по переходу возле Тверской улицы, а там я к вам выйду. Если и опоздаете, я, безусловно, замерзну, но только самую малость.
- Не надо мерзнуть, Галина, я постараюсь быть вовремя. Так до завтра?
- До завтра. Спасибо.
- Рад буду вас снова увидеть. Привет подруге.
«Тоже мне, ловелас» - положив трубку, подумала мимоходом Галина. И набрала номер Риты. Та от радости взвизгнула, и, оборвав разговор, принялась звонить Ирке.
Назавтра вся женская гвардия в ожидании Валентина копошилась за Риткиным откидным столиком на тесной шестиметровой кухне. Рита с Ириной купили, конечно же, много чего к чаю, но в последний момент подруга Галины вдруг задумала сделать свой фирменный торт без выпечки, но как делать его, позабыла. (Делала очень давно, но он всегда удавался, честное слово!). И по этому поводу девушки упражнялись, перебирая в уме варианты пропорций того и другого ингредиента, так некстати забытые Ритой.
В назначенный час Галина встретила Валентина, обнаружив его в условленном месте, слегка припорошенного снегопадом. «Чтобы избавить вас от опасного переохлаждения, я приехал на 10 минут раньше срока. Будем коньяк пить. Дагестанский. Думаю, ваши дамы будут не против» - сказал Валентин своим бархатным голосом с легким кавказским акцентом и, приобняв, увлек Галину в подъезд.
Деловой разговор проходил за чаем и кофе, в который женщины по чуть-чуть добавляли коньяк. Валентин изредка прикасался к своей порции алкоголя, наблюдая из-под пшеничных ресниц за милыми дамами. Но в основном – за Галиной. Ирка изливала свою боль, время от времени обращаясь к потенциальному своему защитнику с фразой: «Ну, ты представляешь?», а Ритка то и дело перебивала ее, цитируя наизусть приходящиеся кстати и некстати нормы жилищного кодекса. Чем, в общем-то, отвлекала внимание Валентина, поэтому и услышала от него в какой-то момент:
- Ну, если вы сами так, Маргарита, хорошо разбираетесь в этом, то почему же вы не идете с подругой в суд?
После этого Ритка умолкла, и до конца разговора не произнесла больше ни слова. Понимая, что бедной Рите молчать очень сложно, поскольку она в принципе любит общаться так, чтобы все ниточки разговора протягивались через нее. (Надо же: в собственном доме, в компании трех женщин, единственный представитель мужского пола, - и приехал не к ней! Караул!) Галина отозвала Риту в комнату и напустилась с нотацией:
- Что это ты, дорогая, как маленькая, право слово, сидишь? Надулась, как мышь на крупу. А он, между прочим, тебе по делу свое замечание сделал. Он же – кавказский мужчина, хоть и блондин. А ты сама понимаешь, как эти люди не любят, когда женщины им указывают, что надо делать, а что не надо! Так что брось дуться и иди немедленно ему улыбайся, иначе он точно тебя в помощники не возьмет!
Странно, но Рита ее послушалась. И весь оставшийся вечер Галина теперь замечала, как помимо глаз Валентина на ней останавливается еще и взгляд Риты, которая - то ли ревниво, то ли задумчиво - улыбалась при этом подруге, понимая, и не пытаясь прервать этот, обращенный к Галине, поток внимания со стороны гостя.
Проговорили часа четыре безостановочно. Пора было и честь знать. Завозившись в прихожей с пальто, Галина и не заметила, как Валентин, как только увидел ее фигуру возле галошницы, подхватил свой кейс с кухни, и наскоро попрощавшись, вышел оттуда подать ей пальто. «Я провожу вас, сударыня» - сказал он ей на ухо, наклоняясь и упрятывая свои длинные узкие руки в пальто.
Ушли они вместе. На лестнице он взял Галину под руку и вывел из узкой парадной торжественно и величаво.
- Я не успел вам сказать, Галина, - вдруг заспешил, поднимая руку горизонталью возле обочины Валентин, - но у меня еще одна встреча сегодня. Я маму встречаю в аэропорту. Вы не составите мне компанию?
- Я?!
-Ну, да, - продолжал Валентин. Почему нет? Я же должен ее познакомить с той женщиной, которая произвела на меня неизгладимое впечатление!
- Я... не могу. Мне тоже маму свою встретить надо. Она с работы сегодня придет очень поздно, – оторопела Галина от такого оригинально предложения. – А потом, вы разве не помните… Что у нас была одна встреча в метро, из которой вы наверняка поняли, что женщина эта не только на вас впечатление производит? – Галина не знала, как завершить эту трудную фразу, но все же договорила. Так было надо. Поскольку с детства она недолюбливала недомолвок любого рода.
- Я помню,  - сказал в ответ на ее вопрос Валентин. - - Но там, в вестибюле метро, я сказал своему хорошему другу, что …очень прекрасно к нему отношусь. Но если когда-нибудь я смогу этой женщине предложить то, что есть у меня, я обязательно это сделаю. И очень надеюсь на то, что если она согласится быть рядом со мной, я все сделаю, чтобы она была счастлива и ни о чем не жалела. И ее глаза не будут такими печальными, какими их  я увидел тогда у нее в метро.
Вот так, Галочка. Вот я вам все и сказал. – Валентин погладил усы и посмотрел на Галину. Его взгляд в этот момент был похож на взгляд испуганного ребенка, неожиданно для себя рассказавшего взрослому то, что много раз зарекался не говорить даже под угрозой жестокого наказания. Он явно был сам удивлен своим неожиданным откровением. Но что же делать, когда тебя так внезапно вдруг спросят? Как многие респонденты Галины, он был застигнут врасплох ее любопытной конкретностью, поэтому не был готов, не успел "закрыться". Галина все поняла и улыбнулась ему. И эту улыбку он принял как жест помощи, как спасательный круг, уцепившись за нее тут же. И продолжал, - А вы, как встретите свою маму, позвоните мне из дому обязательно. Может быть завтра вы найдете часочек приехать ко мне познакомиться с мамой моей? Она очень хорошая женщина, разбирается в людях, и я хочу, чтобы она посмотрела на вас и сказала мне: «У тебя хороший вкус. Доверься своему сердцу, сынок».
В этот момент на мостовой появилась машина, которая остановилась напротив поднятой руки Валентина. Он потонул на мгновенье в салоне. Потом появился снова перед Галиной, согнулся, прижал свои губы к ее руке и сказал на прощание:
- Завтра с утра я начну ждать, когда Вы позвоните.
И укатил. Машина дернулась с места, выпустив Галине в подол струю белесого дыма, который не сразу и растворился в воздухе, а, упершись в тяжелую ткань весеннего пальто, лениво и долго сползал на асфальт мостовой. «Да уж, этого точно не надо учить, как завоевывать женщин» - рассуждала Галина, медленно направляясь к столичной подземке. В нескольких своих фразах Валентин не сказал ей как будто бы ничего, в то же время сказав абсолютно все, что хотел. И – удивительно – этого было вполне достаточно, чтобы занять теперь собой ее мысли, по крайней мере, пока она не доедет домой.
Назавтра Галина, как только проснулась, тотчас объявила маме: «Сегодня я собираюсь в гости к одному вполне еще молодому человеку. Он захотел познакомить меня со своей мамой». Мама выглянула из кухни и спросила Галину испуганно:
- Вот как? А у вас что, помолвка? Тогда почему вы не познакомите нас обеих?
Галина не ожидала такой реакции. Но, уловив ход маминых мыслей, расхохоталась:
- Нет, мамочка. Не помолвка. Я его видела два раза в жизни. А мама его погостить, видимо, приезжает, он встречать ее ездил в аэропорт.
- Тогда я вообще ничего не понимаю – всплеснула руками мама.
- Я тоже не понимаю. Но могу тебе сказать, что предложение о начале отношений таким образом мне ни делали никогда. Так что я заинтригована, озадачена, и все такое. Ему удалось обратить на себя мое царственное внимание.
- Вы ваше высочество, уж будьте любезны - не крутые повороты событий когда-нибудь научитесь ценить, а верность, надежность плеча.  Не маленькие уже, - ответила мама, захлопывая за собой дверь ванной комнаты. Выходную утреннюю ванную она ценила превыше всего на свете. Это было ее удовольствие, ее личное время дома, потраченное на себя, на свои ощущения и мысли, на преображение и отдых от всех хлопот минувшей недели, после которого мама Галины становилась умиротворенной, сияющей, может, помолодевшей даже.
Зная, что мамина утренняя релаксация может тянуться часа полтора, Галина попробовала еще немного поспать. Но не тут-то было. Только она закрыла глаза, утренний воздух растряс нетактичною трелью телефонный звонок.
Это была Ритка, конечно.
- Ты представляешь, мы ведь с твоим Валентином так и не договорились о том, чтобы он меня взял в помощницы! Классно, да, получилось? – вопила подруга, вообще не представившись, будто с момента их встречи прошло не более часа.
- Что ты голосишь? – тормознула ее Галина. – Ничего не случилось еще. Я поговорю с ним сегодня об этом, не беспокойся, пожалуйста.
- Но ты говорила… - после паузы затараторила Ритка.
- Да мы, действительно, не общались! – перебила ее Галина, зная, о чем та хочет ее спросить - но сегодня он пригласил меня в гости к себе познакомиться с мамой.
- С мамой?.. своей познакомить?.. – переспросила Рита. – Ну, Галочка, ты даешь?! Вот видишь, я не ошибалась, когда говорила, «твой Валентин»?
- Нет, ошиблась – передразнила Галина, которая пожалела уже, что развела с подругой весь этот базар, - и потом, я что, разве что-то решила уже? Или он решил?
- Ладно, капризничай, если хочешь. Только потом позвони, расскажи, что он сказал насчет меня, ладно? Ну, все, целую, пока. - И Ритка, спугнувшая маленький шанс Галины хоть немного поспать в это утро, заставила ее проснувшейся уже окончательно.
В гостях у Валентина Галина больше молчала, чем говорила. Она  не любила мешать чужому общению, если оно прекрасно может складываться без нее. Зато ей досталась куда более приятная роль: наблюдать, как общаются родственники, ближе которых друг другу не существует в этой семье, и которые вынуждены жить без друга по той извечной причине, заставляющей рано или поздно любого ребенка отделяться от матери и начинать свою взрослую жизнь. Не стесняясь Галины, Валентин с мамой много вспоминали, и большая часть этих воспоминаний касалась, конечно, недавно законченной его семейной жизни, о которой Галина в процессе этой беседы узнала главное из того, что бы хотела узнать.

       Приехав в Москву из Абхазии - поступать в МГУ, - Валентин женился сразу же после того, как окончил юрфак. На женщине с малышом полутора лет. Он усыновил ребенка, жена прописала его к себе. Жили вместе лет пять или семь, но его семейную жизнь при этом нельзя было назвать пуританской, - с кем он хотел, с тем жене и изменял. А потом супруга ему вдруг возьми и скажи: «Я влюбилась, давай, дорогой, разводиться». Разъехались, после – и развелись. Он продолжает заботиться о ребенке, а экс-супруга пока вообще не заводит речи о выписке Валентина: как только он купит квартиру, сразу и выпишется.
Тем не менее, развод, несмотря на не очень-то верную жизнь Валентина в браке, подействовал на него удручающе. Рухнул, видимо, бастион, в надежности которого он не привык сомневаться, а за ним, почему-то и все остальное посыпалось в жизни как карточный домик: поругался с партнером – и развалилась их общая фирма. Пока что не кончились деньги, но уже около полугода Валентин их не зарабатывал – сидел дома (в комнате бывшего однокурсника в коммуналке), изучал телепрограмму и время от времени встречал с несколькими друзьями, по праздникам-выходным. Стресс, короче.
После семейного ужина Валентин провожал Галину домой. Долго рассказывал ей о матери, да и она сама спрашивала его о ней, понимая: эта беседа приятна ему.
В какой-то момент он спросил:
- Как вам моя мама, Галина?
- А это для вас очень важно?
- Я бы хотел – выдержав паузу, проговорил Валентин, - чтобы мы обращались друг к другу на «ты». Да, мне это важно, потому что я убедился сегодня в том, что мне показалось в нашу первую встречу: ты очень похожа на мою маму. Поэтому я хотел бы, чтобы мы продолжали видеться дальше.
Я давно загадал, - продолжал Валентин, помолчав, - что если вдруг встречу женщину, которая будет – не внешне, по ощущениям,  - похожа на маму, то обязательно постараюсь не отпускать ее от себя никуда. Никогда. Дай мне такой шанс, пожалуйста.
- Я… Хорошо, я попробую. – Галина буквально выдавила из себя эту фразу. Хотя совершенно в этот момент не готова была ее произнести. Но Валентин, понял это, поэтому и построил свой ответ так, чтобы она не успела за миг ни опомниться, не передумать. – Но ведь ты знаешь все про нас с Николаем…
- А вот об этом я не буду тебе задавать вопросов. Реши все сама. И любое твое решение я попытаюсь принять и понять. Хорошо?
- Хорошо, - выдохнула Галина. Валентин поцеловал ее возле подъезда, повернулся, исчез в темноте, прошептав: «Я завтра тебе позвоню на работу. В одиннадцать».

Не вполне еще понимая, что теперь она стала первейшим предметом забот и мечтаний этого человека, Галина нащупала дверь подъезда, а затем поднялась до квартиры, и заявила с порога: «Мамочка! Поздравляю, ты дождалась. Засыпай теперь, я пришла!»