Спорт и студенты

Надо сказать, спорт в нашей жизни занимал очень важное место. Редко кто тратил столько времени и желания на уклонения от занятия им, как культурологи. Исключения, конечно, были. Например, Джин каждое утро еще до восхода бегала вокруг корпуса, а потом заваливалась спать — утро, самое время сна для вампиров. Вторым исключением был Клейн. Большой любитель всяких стреляющих-убивающих штук, он периодически собирался и ползал в спортзал, где делал вид, что занимается чем-то страшным. Какое-то очередное «до». Как с ехидцей заметил Яр — «репа-кэн-до». А когда Клейн возвращался, полевик вешался ему на шею с воплями: «О, шалунишка, ты стал еще больше походить на мой идеал». От этого Клейн шумно ругался и прыгал по всему корпусу от нашего хомячка. Полностью лишенный комплексов Яр был способен достать кого угодно. Что касается нашей компании, то основным видом спорта для нас были пробежки в погребок МакЭрдла. Причем бежать должен был тот несчастливец, что сотворит несъедобную вяленую тараньку. То есть чаще всего — я. Но, учитывая что и пил я меньше остальных, скоро языки гоблина и сида заворачивались и рыбка получалась очччень причудливой. И тогда уже мы с Ровером отдыхали, а Теран и Сейи вынуждены были идти на охоту.
— Материализм нашего друга-трактирщика,— проворчал Ровер, закидывая на плечо тяжело звякнувшую сумку,— весьма и весьма шокирующ для бедных студентов…
— Пора уже изобрести неразменный червонец,— сумрачно ответил я.
— Или банальный облегчитель сумки,— рыкнул орк, показывая тупые клыки.
Вместо ответа я сотворил над его сумкой полдесятка воздушных шариков.
— Ну спасибо,— буркнул он.— Ох, сотворю я тебе что-нибудь, пока ты спишь!
Я его проигнорировал.
— Ты что это такой мрачный?— опасливо осведомился орк.
— Если я скажу, что «рэйнджеры» проиграли «Сильмариллу», поверишь?
Он подумал. Изогнул ухо, почесал его.
— Нет,— честно признался он наконец.
— И я не верю!— рявкнул я.— Как эти козлы ухитрились два мяча на последней минуте пропустить, выигрывая два-один?! У нас в защите какие-то полные уроды! Как мы радовались, когда Радомир Эджар пригласил в «рэйнджерс» защитника «Бильскирнира» Дарба! А он что?
— Работает на врага,— предположил орк. Ему-то все равно! Его излюбленный «Берсеркер» громил всех подряд. А вот мои любимые «Ночные Рэйнджеры» занимали уже последнюю строку в таблице и им позарез нужно было выигрывать у столичного «Серого Лебедя» и в последнем туре у того же «Бильскирнира». И если «Бильскирнир» все свои проблемы в чемпионате решил (выше шестого места все равно не поднимется), то «Серый Лебедь» рубится за чемпионство с «Берсеркером» из Дыропровала и «Громовержцем» из Новиграда.
— Ладно,— орк вновь изогнул ухо и проворчал:— Брось. У нас завтра, кажись, игра за Кубок Академии. Суммонологи рубятся с естественниками.
Тепеть уже запустил пятерню в волосы я. Неслабо. Завтра и правда финал. Правда, культурологи, как всегда откосившие от соревнований, заняли в группе последнее место (две неявки плюс поражение от ксенологов со счетом 18:1), да философов болеть было не за кого. Антоний Прим, лучший центрфорвард всех наших трех команд — исторического, философского и КЭФа, уже недостижим для преследователей — до поражения в четвертьфинале от суммонологов, он настучал во вражьи ворота сорок шесть голов. Прим никогда не пропускал футбол. Было две вещи, к которым он относился серьезно — наука и футбол.
Я хлопнул в ладоши и сотворил Посланца — ничего сложного, магия первого курса. Глядя в висящий передо мной шарик, я отчетливо сказал:
— Тони, это Эльхарт. На футбол идешь?
И посланец отправился. А мы вернулись в корпус. Там ничего нового не было. Клейн дулся на Локи, за то, что тот вчера наложил на его брюки Масляное Слово и молния на брюках расстегивалась независимо от участия полухоббита. Яр сидел, запершись в своей с Лотуром комнате и уже третий день серьезно работал — создавал заклинание, от которого все девушки виделись бы голыми. Когда он оповестил свою повестку дня, мы все тут же предложили ему абсолютное сотрудничество и помощь.
Гретх третий день не появлялся дома — с тех пор, как Миссе с помощью нехитрых заклинаний внушил ему, что он беременный и услужливый Теран тут же отправил его в больницу. Лотур бегал по подружкам. А Чемпас опять превратил дальний угол холла в делянку. Причем его чертовы поганки теперь разрастались с огромной скоростью. Вчера Чемпаса насильно заставили вымыться, а потом ограничить заповедник. Слышали бы вы, как он причитал. Сегодня все, похоже, повториться сначала. Среди поганок уже вовсю колыхались сорняки, выстраивающиеся в надпись: «Чемпас — педик». Опять Миссе поработал. А все за то, что вчера покорные своему хозяину поганки попытались вырасти из ушей оборотня.
Я посмотрел на плантацию и, подумав, исправил «педик» на «извращенец». А Ровер, похрюкивая от сдерживаемого смеха, заставил поганки на стене собраться в портрет Дженис Джоплин. И все это увил надписью с грозным предупреждением: «У того, кто Джейн не знает, энтропия возрастает». Наблюдавший за всем этим Сейи (сегодня он был за дежурного) громко заржал и прибавил к этому увитый орхидеями портрет Фреди Меркюри с надписью «Застегни ширинку, охламон! Позади притаился шпион!». Раздухарившиеся товарищи начали творить все новые и новые гадости Чемпасу, впрочем зря. Эльф-нарк был существом тихим и спокойным. Подумаешь, вчера использовал вазу для цветов Терана как ночной горшок… не вставая с постели. Как ему это удалось, учитывая, что ваза стояла в комнате сида, а нарк валялся у себе, никто не понял. Сегодня досталось Роверу. С утра Чемпасу спешно нужна была тряпочка для полировки черепа (с недавних пор он брился налысо, включая брови). Хитрейшее заклятие заключалось в том, что каждое утро обриваемое место нужно протереть тряпкой и она-де соберет на себя волосы. Когда Ровер нашел свои штаны, они были полностью покрыты короткой щетиной, продолжавшей жутковато расти. Брить брюки Чемпас наотрез отказался. Впрочем, из всех нас он был еще самым дружелюбным. Например, Сейи запортил гитару Лотура (чтобы не пел всякую попсу). Каждый раз, когда ван брал гитару, раздавался женский визг и вопли «Помогите, насилуют!». Игре, разумеется, это не способствовало. Забредший вчера Алрой научил нас скисать пиво врагам. Пострадал Теран. Ему объяснили, что он блаародный и нечего ему пить плебейский напиток. В ответ князь отквитался страшно. Сейи на каждом шагу звенел (Теран флегматично обозвал его нехорошим словом, намекащим на то, чем же Сейи на самом деле звенит). Ровер получил торчащие во все стороны поганки, выросшие между ушами (Чемпас их не опознал, но заявил, что его такие не интересуют, хотя если Ровер желает послужить питательной средой, то… остаток предложения поглотили заткнувшие рот эльфа волосатые брюки). Клейн просто прострадал всю ночь в кабинете задумчивости — Теран не мудрствуя лукаво напрямую подсоединил к его прямой кишке клизму. Легче всех, пожалуй, отделался я. Весь вечер я ждал, что же ждет меня, и дож¬дался. Ночь. Мне он просто устроил ночь кошмаров. Стони и звон цепей преследовали меня на протяжении всей ночи. Что же касается Алроя, то его Теран потер все теми же многострадальными штанами Ровера. На следующее утро озверевший драконид, покрытый щетиной, пришел разбираться. Джин с недавних пор перешла с лифчиков на топы — замочек изяшной вещицы постоянно расстегивался, а лямки спадали (моими, разумеется, стараниями). Санор с юбок-колокольчиков перешла на облегающие — а то ее везде сопровождал навязчивый такой ветерок (это уже была работа Сейи, и если бы Теран это узнал, гоблину пришлось бы плохо). А при виде щеголяющей в последнее время в полупрозрачном Шелви все продолговатые предмета прыгали и принимали вертикальное положе¬ние. Причем при возможности рядом появлялись слова «Фрейд был прав». Что касается Лии, то ее косметика, почему-то, нормальная обычно, на хозяйке начинала инвертироваться и жутковато светиться. Так мы и жили…
Это все я вспоминал по пути к себе в комнату. Под окном бегала Джин. Не под моим, просто в данный момент она оказалась в данной точке пространства. Увидев меня, она помахала рукой. Я не удержался. Заклинание было крошечным — капельки воды вдруг притянулись к вампирке и ее футболка мгновенно намокла. Она резко остановилась, сообразила, что к чему, подняла голову и отомстила… Зверски. Моя собственная футболка трансформировалась в очень знамомый кремового цвета лифчик. И надо же было, чтобы как раз в этот момент ввалился Ровер. Его восторгу, понятное дело, не было пределов.
Ответ Прима прибыл быстро. На футбол, понятное дело, он идет. И предложил мне составить ему компанию.


Рецензии