A La... Хазанов Гена

 
Уважаемый ЧИТАТЕЛЬ!
Вы приглашаетесь на Форум в Интернете по недавно опубликованному  роману Бориса Нерубайло  "Страсти в пути, или Пионы под дождем" ( М.: Печатное слово, Логос, 2008, 488 с. Печ.л.30,5 ):
                http://1de.ru/viewtopic.php?t=29183


Отрывок из романа «Страсти в пути, или Пионы под дождем», М.: Печатное слово, 2008, 488 с. Печ.л.30,5.(Подробности о романе - на авторской страничке)

 
   
...На пятом курсе в одну из групп нашего самолетостроительного факультета перевелся студент Ленинградского политеха  Юрий Сидоров, получивший  известность  «в народе» как Сидоров - Сидорини! Юморист неисчерпаемый - знал миллион анекдотов и мог «травить» их  без конца! Пожалуй, только мой бывший сосед по комнате  в общежитии – талантливейший актер из нашего «Телевизора» Толя Королев – мог с ним соперничать на этой ниве! В этом смысле  куда там до него нынешним  "говорунам" – тогдашним "маёвским" студентам – Леону Измайлову да Михаилу Задорнову! Конкуренцию ему теперь мог бы составить лишь только сам Гена Хазанов, да еще, пожалуй, Роман Карцев.Вскоре выяснилось, что у него после всяких там перезачетов  из-за перевода в наш институт оставались два «хвоста»: досдать одну тему в виде чертежного листа формата А1 и зачет по МПВО - местной противовоздушной обороне.
   
    Время шло, особенно быстро за анекдотами вперемешку с учебой и прочими делами.
 
    Ваш покорный слуга учился и одновременно с десятком своих однокурсников подрабатывал на полставки младшим научным сотрудником  в студенческом КБ при кафедре конструкций ракет. Под руководством нескольких преподавателей, среди которых явно выделялся замдекана Иван Семенович Голубев - уважаемый нами и научный руководитель, и администратор – тридцатилетний, красивый, стройный, как две капли воды, похожий на популярного артиста Жана Марэ, блестяще сыгравшего  роль графа Монте Кристо!

   Студенческий коллектив был, как на подбор, замечательный! Трудились над  систематизацией стыковых соединений отсеков ракет, особенно фашистских, - от момента их появления до наших дней. Делали с них эскизы, чертежи, пытались рассчитывать на прочность и... «травили» анекдоты. Было интересно, даже увлекательно ползать по настоящим, огромных размеров боевым ракетам, с вагон пассажирского поезда, как, например, «ФАУ-2», «совать нос во все щели», изучать конструкцию узлов и узелков, а потом эскизировать самое важное. Интересно да и полезно: зарабатывали еще одну стипендию!
 
   Среди этой публики работал Леша Балашов, который от имени замдекана  Голубева мог произнести любой спич, да так, что никто не отличал его голос от голоса оригинала! И как-то, ближе  к вечеру, когда делать было нечего, часов в шесть или в семь, зашел разговор насчет нашего юмориста Сидорова - Сидорини, из нашей группы,  жившего со мной в одной комнате, который до тех пор не сдал "хвосты" по таким предметам, о которых мы, пятикурсники, давным – давно забыли. Я рассказал об этом ребятам, и тут же коллективный мозг начал раскручивать идею розыгрыша «студента - хвостиста»!

    А выглядел розыгрыш так.

    Леша Балашов от имени замдекана звонит в общежитие, где живет Сидоров:

-  Это дежурный?

Тот   без тени сомнения  отвечает:

-   Да, Иван Семенович! Дежурный по общежитию слушает!

    Балашов - «замдекана» продолжает:

-  Позовите мне студента Сидорова!

- Сейчас, Иван Семенович, сбегаю, позову, если он, конечно, в комнате...

     Запыхавшись, минут через пять прибегает  к телефону сам Сидоров:

- Здравствуйте, Иван Семенович!

     Леша Балашов – в роли «замдекана»:

- Юрий Петрович, я вот здесь сижу, в деканате, и просматриваю дела перед вашим грядущим распределением. Оказывается, у вас, у пятикурсника, есть «хвосты»! «Минимум – миниморум», два!

- Да, Иван Семенович! – отвечает Сидоров.

     Балашов - «замдекана»:

- Печально, Юрий Петрович! Это не может не повлиять на распределение, которое... уже... через две - три недели.

- Знаю, Иван Семенович, я сдам и черчение, и МПВО - все сдам! Обещаю!

- Ну, успехов вам...

    Едва Балашов – «замдекана»- закончил свое общение по телефону с Сидоровым, как раздался вздох облегчения (после такого накала!) и наш страшный, гомерический хохот, от которого задрожали, заколебались антресоли, где находилось студенческое КБ!

   И надо же, в этот день мы еще утром договорились пойти в наш клуб (теперь Дворец культуры) в кино, и билеты должен был купить именно Сидоров. И вот мы собрались после трудового дня у себя в комнате общежития. Сидоров доложил, что билеты купил, а сам копается в  книгах  и уже успел откуда-то притащить листы ватмана для черчения! Весь в заботах, но ничего про звонок замдекана не говорит!

   И вот мы идем по  аллее втроем в кино – он, сосед по комнате одногруппник Саламаткин и я. В кино. Молчим. Уже на полпути к Дому культуры его после молчания вдруг прорвало:

- Часа два назад звонил Иван Семенович, сказал, чтобы я поскорее сдал  зачет по черчению и МПВО, а то это повлияет плохо на распределение!               

- Ты что, Сидоров, охерел! Тебе звонил сам замдекана Иван Семенович!?!  Откуда ему знать про твои «хвосты»! - язвил ничего не знавший еще Саламаткин.

- Не веришь - не надо! - ответил тот  и замолк.

- Да, Юра, ты явно заработался! На хрен ты ему нужен! У него молодая жена,… он уже с ней давно дома кувыркается! - Поддакнул я. А ты…

    Сидоров промолчал до самого клуба.

    А что было утром!! Ни свет, ни заря он вскочил и помчался в институт. Через три дня упорного труда рапортовал радостный, как ребенок:

- Сдал МПВО!!

    Мы радовались не меньше его!
 
    Но сдать черчение - это не МПВО! Потребовалось дней десять беготни с ватмановскими листами: на кафедру черчения, туда и обратно - согласовывать и увязывать!

    И вот момент истины наступил – получен зачет и по черчению! Сидорини  опять счастливый, как ребенок! Во второй раз! «Травит» анекдот за анекдотом - в комнате небывалое веселье!! На столе – коньяк за 4 рубля 12 копеек!  Чтоб вы представляли  соотношение цен и зарплат,  сообщаю, что   это одна пятнадцатая  часть  стипендии тогдашнего пятикурсника - ракетчика.
   
    Но  в один прекрасный день, вскоре после ликования, он приходит домой, в комнату «общаги»,  хмурый, как  день ненастный, и угрожающе произносит со сжатыми кулаками:

- Ну, черти, я вам покажу!

    А смотрит в мою сторону.

    И это наш юморист! Где его былое чувство Юмора, куда оно делось!? Отношения наши явно испортились и, похоже, навсегда! Причем, настолько, что трудно вообразить! И это после того, что мы для него сделали!!  Можно сказать, спасли от больших неприятностей, потому что трудно себе представить, как бы разрешилась ситуация при обнаружении у него двух «хвостов» в самый критический момент - на распределении!  А вот теперь, без хвостов, его распределили туда, куда он так жаждал – в Арзамас-16.
         
    Шли дни. Отношения не менялись к лучшему. Даже жалко было смотреть на полностью потускневшего человека. Так и хотелось спросить:

- Что ты хмур, как день ненастный?!   
 
    А почему? Что так повлияло на него, на его отношение к нам - его друзьям - спасителям!? Гадали, гадали - не могли толком уразуметь.
 
   Глаза нам открыл сам  замдекана Голубев, придя к нам на «научные антресоли» через несколько дней.Появился под вечер и поведал:
 
- Иду я вчера по коридору в сторону раздевалки - навстречу Сидоров, ваш однокурсник.    
Радостно приветствует меня:

- Здравствуйте, Иван Семенович!
   
- Как всегда, сдержанно, но приветливо отвечаю:  Здравствуйте, товарищ Сидоров!

- Прохожу к раздевалке, одеваюсь, он появляется снова, опять передо мной и что-то явно хочет вымолвить! Подходит ко мне поближе и докладывает: 

- Иван Семенович, я сдал черчение … на отлично и МПВО …- тоже !! 

- "Поздравляю вас, товарищ Сидоров!" -  Я машинально, автоматически произнес эти слова, а у самого в голове промелькнули какие-то черные мысли - рехнулся он, что ли? Ведь черчение и МПВО сдавали еще на втором курсе, а он сейчас … на пятом!  И вдруг ... Сидоров покраснел, как мак, и, словно сумасшедший, сорвался с места и бросился от меня прочь!... Я пришел в деканат, а мне говорят, что пятикурсник Сидоров накануне принес зачетные индивидуальные ведомости о сдаче черчения и МПВО и искал меня, чтобы лично мне доложить об этом. Его спросили, причем здесь я, почему он хочет сообщить лично мне, а тот ответил, что я ему звонил в общежитие и просил ускорить сдачу, чтобы «хвосты» не повредили его распределению. Тут меня осенило - это ваших рук дело! Особенно, Леши Балашова!

   Иван Семенович бросил лукавый взгляд в сторону своего «двойника» и произнес:
- Я давно приметил твои необычайные способности!»