Сон с открытыми глазами

«Нормальный семейный человек, который каждый день ходит на работу и ответственно относиться к своим обязанностям, мало чем отличается от самого чокнутого психопата»
Терри Пратчетт, писатель.


Алекс Воронов никогда не был ясновидящим: он не только не видел будущее, но и на настоящее смотрел, как на прочитанную несколько сотен раз книгу, в которой не может случиться ничего нового. Зато он очень доверял своим предчувствиям, а предчувствия всегда твердили ему одно и то же: жизнь скучна и цинична, в ней нет места чудесам, Богу, инопланетянам, Тайным масонским обществам, случайным совпадениям, бесконечной любви и полезной для здоровья еде в Макдоналдсе. Мало того, он был уверен, что среднестатистический человек по определению не может совершить ничего стоящего и великого. И он, Алекс, живой тому пример. В своей жизни он не спасал мир от терроризма, не создал ни книги, ни даже анекдота, а самый влиятельный человек, которого он когда-либо встречал, был директором маленького рекламного агентства, в котором Алекс и работал (Надо сказать, что за Алекса боролись два агентства – «Копирайтер царя Соломона» и «Крейзи Паблишер». В борьбе победил «Паблишер», поэтому Алекс работал в «Копирайтере»).

Говорят, существует конечное (а по некоторым, выдвинутым на менее трезвую голову, теориям и бесконечное) число параллельных миров, населенных точными нашими копиями, которые в разных жизненных ситуациях поступают не так, как мы. Так вот, несколько миллиардов Алексов в других мирах были точно такими же циниками и неудачниками, как и наш герой, не отличаясь от него и в мелочах. И лишь один параллельный мир обошелся и вовсе без Алекса, сочтя его не более нужным, чем пачка рекламных листовок, засоряющих почтовые ящики и мозги их адресатов. Отчего другие миры ему чертовски завидовали.

Впрочем, справедливости ради заметим, что Алекс не на все сто процентов виноват в своей скуке и занудности. Жизнь и вправду его не радовала: каким характером должен обладать рекламный агент никому не нужной компании, заранее знающий, на какие несколько букв его отправит потенциальный клиент? Единственной интригой было угадать, на те же несколько букв его отправит раздосадованный начальник, или уже на другие? Кроме того, задумайтесь, как должен выглядеть человек по фамилии Воронов? Уверен, ваше первое впечатление от фамилии таково: стройный, со смоляно-черными, возможно, длинными волосами, гордой походкой. Если нет, вы принадлежите к двум процентам нестандартно мыслящих людей, в ответ на просьбу загадать любой инструмент любого цвета называющих не красный молоток. Алекс Воронов был невысок, склонен к полноте, а его короткие, изредка причесанные волосы были того неопределенного цвета, когда причислить их обладателя к брюнетам не позволяет совесть, а к шатенам – здравый смысл. Фамилия имела к Алексу примерно такое же отношение, как уже упомянутая рекламная листовка к описываемому ей товару: названия вроде и сходятся, но реклама нагло льстит.

Утро Алекса Воронова было маленьким воплощением всей его скучной жизни. Ровно в 7.00 включался электронный будильник, напоминая своему хозяину о необходимости проснуться при помощи песни великого джазмена Луи Армстронга «What a wonderful world». Алекс с этим утверждением категорически не соглашался, однако ему доставляло слегка извращенное удовольствие сознавать, что утренняя встреча с этим скучнейшим, отвратительнейшим миром начнется именно с фразы What a wonderful world. Надо думать, что если бы Армстронг знал Воронова, то очень быстро бы разочаровался и в wonderful world’е, и в джазе, и во всем остальном. Однако, в то время, когда тот писал свою музыку, Алекс еще не родился. Джаз был спасен.

Наш герой нехотя поднялся с дивана, испустив глубокий вздох, сочетавший в себе горечь недозрелого грейпфрута и отчаянье рыбы, которую вот-вот вытащат из родной стихии. Диван вторил ему еще более жалостливым скрипом. Когда Алекс закончил водные процедуры и перешел к завтраку, диван явственно и громко произнес целый ряд эмоциональных, но непечатных выражений в адрес хозяина; однако, если б тот и был рядом, то, по своей привычке, ничего бы и не заметил. Завтрак великого гурмана мсье Воронова состоял из странного брикета, по нелепой ошибке судьбы именуемого творогом, хлеба, чайного цвета жидкости (то, что он купил на местном рынке, даже сам Алекс стеснялся назвать чаем) и пары ломтиков колбасы. Без жалости пропустив еще минут двадцать из жизни рекламного агента, мы увидим его закрывающим дверь квартиры на ключ и тихо повторяющим слова «Провались оно все к чертям». Потом он вспомнил, что чертей, как и всего прочего, не существует, и, удрученный, отправился в офис «Копирайтера царя Соломона».

Как только его шаги стихли, в прихожей квартиры Алекса на полу огненными язычками нарисовалась небольшая пентаграмма, секундой позже превратившаяся в портал, остро пахнущий паленой шерстью и серой. Сношенные тапочки Алекса натурально «провалились к чертям». Из огненной дыры в полу поочередно вышли семь фигур в черных плащах, последняя споткнулась о забытый Алексом на полу зонтик и упала, пребольно стукнувшись носом.

– Oh, shit! – произнесло существо хриплым басом. (Этот человек, или кто он там еще, был неоригинален в своих словах. Большинство людей, споткнувшись о зонтик, произносят на разных языках именно эту фразу). – Ад бы побрал этого мерзавца, что раскидывает тут зонты!

– Терпение, брат Горлодер. Помни, сегодня таинство состоится как раз в квартире того олуха, о чей зонт ты только что имел неосторожность споткнуться.

– Но Великий Учитель...

– Великий и Преужасающий Учитель! Пора бы запомнить, как надо меня называть. И вообще, я что ли виноват, что там, – плащ указал тонким пальцем вниз; остальные фигуры благоговейно преклонили головы. – там никак не могут найти для нас подходящего помещения? Я уже раз двести указывал им (здесь фигуры снова выразили свое почтение поклоном), что пора найти для заседаний если не Зал Жертвоприношений, то хотя бы Крематорий. Впрочем, зал супермаркета сразу после окончания распродажи тоже бы сгодился... Но – имеем то, что имеем. Итак, разрешите считать собрание Великой и Преужасающей Тайной Семерки Ада и Всего Мироздания открытым.

Фигуры быстро выстроились в круг в гостиной. Необходимо заметить, что Великая и Преужасающая Тайная Семерка Ада и Всего Мироздания была организацией не более тайной и не более талантливой, чем различные знахари и маги, обещающие со страниц газет снять приворот и навести порчу. Но вот страсти к громким названиям у них было явно больше. Семерка образовалась на внешнем круге ада более трехсот лет назад, чтобы здорово провести время, а также определить, в чем смысл жизни. Решение этого знаменитого вопроса они, конечно, нашли. Беда в том, что этот факт они решили отметить. На начавшемся банкете ребята злоупотребили всеми видами алкогольных напитков, наркотических и психотропных средств, поэтому наутро ни один из них так и не смог вспомнить ответа на основной вопрос бытия. Странно было, что они вообще выжили. Не хватало только одного участника событий – демона Эльзефольда, случайно забредшего на праздник и узнавшего секрет. С тех пор, а это последние триста лет, Семерка пытается призвать Эльзефольда с целью узнать смысл жизни и поделиться смешными фотографиями с пресловутой вечеринки.

* * *

По асфальту полз муравей. Наверняка, у него были серьезные причины ползти прямо по середине тротуара и важная цель, чтобы делать это с большой для муравья скоростью. Откуда это насекомое взялось в центре города, где на расстоянии тридцати километров во все стороны нет ни единого муравейника, остается непонятным. Кроме того, сам муравей не смог бы и не стал бы прояснять этот вопрос, поскольку все его мысли (если таковые вообще имелись) занимал только один факт – сверху на него опускалась огромная тень. Муравей поднял голову и увидел над собой резиновую подошву с надписью «Camelot» и цифрой 42. Потертый ботинок стремительно приближался...

– Прошу прощения, закурить не найдется? – осведомился смуглый парень с арабской внешностью в тщательно выглаженном темном костюме. Это заставило Алекса Воронова остановиться и повернуться, поставив правую ногу не на то место, куда он собирался наступить сначала. Муравей облегченно вздохнул и поспешил убраться подальше (как выяснилось, напрасно: через пять минут его переедет блестящий серебряный «Ауди». Судьба, что поделать).

– Разумеется, пожалуйста. – Алекс, не подключая мозг к совершаемому действию, протянул незнакомцу дешевую сигарету и, когда тот ее взял, чиркнул зажигалкой. Смуглый курильщик в изящных выражениях поблагодарил Воронова.

– Из вашей машины шнур торчит, – хмуро указал Алекс на стоящий рядом черный «Мерседес». После чего, не дожидаясь реакции незнакомца, отправился дальше.

– Что вы, Аллах с вами. Это не моя машина, – пробормотал арабский парень вдогонку. Абу Ахмед ибн Джихар выглядел довольным. Сегодня самая ответственная миссия за всю его деятельность в террористической организации «Освобождение Иерусалима». Он собирался заслужить себе славу, вечное блаженство и пару сотен тысяч долларов за убийство депутата Кочергина, чей черный «Мерседес» сейчас стоял возле кафе. Абу Ахмеду казалось особенным шиком сделать свое дело посредством взрыва депутатской машины, причем не через дистанционное управление, а при помощи бикфордова шнура. Депутат скоро выйдет из кафе, сядет в автомобиль, и Ахмед незаметно прикоснется сигаретой к кончику шнура, торчавшего из-под крыла машины. Какое отношение несчастный Кочергин имел к делу освобождения Иерусалима и от кого, собственно, Иерусалим надо освобождать, Джихар не знал, да и знать не хотел.

Рекламный агент Воронов курил дешевые сигареты. Очень дешевые. Настолько дешевые, что бумага в них, нагреваясь, становилась очень ломкой (Алекс однажды уже ронял раскаленный кончик сигареты себе на брюки и даже собирался подать на табачную компанию в суд. Но в суд, как и в лотерею, он не верил). Теперь кусочек горящего пепла и бумаги отделился от сигареты в руках Абу Ахмеда и ветром был перенесен на бикфордов шнур под крылом машины, чем вызвал его воспламенение. Джихар сообразил, что операция по ликвидации депутата началась несколько преждевременно, и бросился задувать огонь. За этим последовал взрыв, доказавший сразу несколько вещей: а) депутату Кочергину было не суждено умереть в этот день; б) Абу Ахмеду следовало выбрать более безопасную профессию, не приводящую к разрыву на пару сотен кусочков самого Абу Ахмеда; в) даже немецкие автомобили не могут остаться целыми после взрыва пары килограммов тротила.

Покинув смуглолицего парня в костюме, Алекс воткнул себе в уши маленькие наушники портативного радио. Играла попсово-готичная группа Evanescence. Когда произошел взрыв, вокалистка Эми Ли взяла такую высокую ноту, что Алекс абсолютно ничего не услышал. И, разумеется, не увидел. Столь безразличное отношение к гибели «Мерседеса» и арабского террориста намеревался исправить массивный кусок автомобильного двигателя, с приличной скоростью летевший в затылок Воронову. Однако в этот момент мы сделаем паузу и посмотрим вверх, на тринадцатый этаж здания, в котором располагалось любимое кафе депутата Кочергина. Из окна лестничной площадки смотрел снайпер. Он уже полчаса через прицел наблюдал за Ахмедом, собираясь застрелить его в момент поджога шнура. Вообще, он мог бы сделать это и раньше, но ему казалось, что спасение ситуации в самый последний миг будет смотреться эффектнее. А еще у него вызвал подозрение угрюмый субъект, что-то передавший террористу. Поэтому, когда прогремел взрыв, работник спецназа от удивления выстрелил прямо в этого субъекта. Теперь мы оставим Алекса наедине с искореженным куском железа сзади и маленькой свинцовой пулей спереди.

* * *

Самое сложное в процессе вызова демонов это вовсе не сбор ингредиентов для ритуала. И даже не правильное произнесение какого-нибудь заклятия на латыни из древней книги, на проверку оказывающегося доисторическим анекдотом, да еще и несмешным. Наиболее сложное, отвратительное и неприятнейшее занятие – вычерчивание нужных символов на полу. По крайней мере, так полагал брат Тугодум, разрисовывавший пол причудливой вязью рун, линий и концентрических кругов, в то время как остальные члены Семерки сидели на старом диване и без зазрений совести смотрели телевизор. На экране в коротких перерывах между рекламными паузами показывали отрывки какого-то реалити-шоу. Великий и Преужасающий Учитель был в восторге: ад с начала времен придумывал самые зверские и изощренные пытки, медленно и мучительно убивающие тело и душу; однако большего извращения, чем просмотр реалити-шоу, Учитель никогда и нигде не видел. Честолюбивый разум Учителя уже нарисовал картину продвижения по карьерной лестнице: его непременно должны будут повысить, когда он разместит перед раскаленными котлами с грешниками широкие экраны и будет транслировать реалити-шоу со всех мировых каналов.

– А если еще и стерео систему хорошую поставить... Эй! Брат Тугодум! Ваша тяга к самоистязанию может сорвать все наши планы! – мысли вслух были прерваны попыткой брата Тугодума поднять голову и хоть краем глаза глянуть на телевизор. «Вот всегда они так, – мысленно ворчал Тугодум. – Все я за них делай. А ведь ошибешься в чертеже хоть на миллиметр, и вместо нужного демона появится злобный дракон. Или еще какой монстр. Или, тьфу-тьфу-тьфу, налоговый инспектор. А все я виноват. Ну и что, что на той злополучной вечеринке я принес всем просроченный товар? Мне теперь всю жизнь вкалывать? Сейчас ведь до вечера провожусь...». Забегая вперед, скажем, что брат Тугодум и впрямь провозился до вечера. Впрочем, реалити-шоу к тому моменту все еще продолжалось.

* * *

Быть ангелом-хранителем – работа неблагодарная. Особенно если ты ангел-хранитель такого никчемного существа, как Алекс Воронов. Мало того, что каждый раз, когда ты спасаешь ему жизнь, весь мир громко скрежещет зубами и от души тебя проклинает, так и сам этот олух в тебя не верит. Не поверит, даже если ты пролетишь перед ним, широко взмахивая белоснежными крыльями и держа в руках плакат «Да, недоумок, я и есть твой ангел-хранитель». Когда Фариила спрашивали, зачем он согласился на эту работу, он обычно смиренно улыбался и молчал. Самым веским (если быть до конца честным, единственным) аргументом была его врожденная доброта и способность к всепрощению. Вот и сейчас, материализовавшись за спиной у своего подопечного, Фариил поймал на лету измятую часть уничтоженного «Мерседеса» и ею же заградил дорогу пуле. Все это произошло за считанные доли секунды. Еще с минуту ангел парил в воздухе перед носом у Алекса, поигрывая остывающим куском железа. Спасенному рекламному агенту и дела до этого не было. Нет, все же надо хоть изредка замечать удивительное вокруг себя, хотя бы для того, чтобы пожать этому удивительному руку в подобных ситуациях. Но Алекс настолько погряз в быте, что и не представить не мог, как его ограниченный взгляд на вещи портит ему жизнь и характер. Фариил, ничуть не удивленный такой неблагодарностью, исчез до следующего несчастного случая.

Офис компании «Копирайтер царя Соломона» был расположен на шестнадцатом этаже одного из тех зданий, которые по своей форме напоминают огромные коробки от телевизора или системного блока компьютера. Тем более, когда торец здания занимает рекламный щит соответствующего товара. Район, застроенный такими зданиями, при рассмотрении с определенной высоты под определенным углом выглядит рядовым складом бытовой техники. Алекс зашел в офис, но его появления никто не заметил. Надо сказать, что офис «Копирайтера» выработал свои, совершенно отличные от общечеловеческих, правила и ценности. В качестве примера возьмем эволюцию простой фразы «Доброе утро». В первые дни существования компании фраза произносилась каждым входящим сотрудником полностью и с выражением. Однако постепенно народ стал замечать, что жизнь в офисе идет за каждым столом в отдельности, не возникая в других местах комнаты. Работники без перерыва разговаривали по телефону, ожесточенно набивали что-то на своих компьютерах; в общем, тратилось столько времени, внимания и энергии, что будь «Копирайтер» не рекламным агентством, а, скажем, службой уборки территорий, то во всем городе не осталось бы не то что праздноваляющейся банки, но даже крышки от канализационного люка. Вся эта уйма энергии уходила на задурманивание покупательского мозга, а времени на общение между собой у рекламщиков не оставалось. Все служебные вопросы можно было решить при помощи электронной почты, и фраза «Доброе утро» постепенно сократилась до неопределенного «дбрутр», а затем за ненадобностью и вовсе исчезла.

Алекс занял свое место. За его спиной было широкое окно, которое как раз в то время мыл стоявший на подвесной платформе парень в спецодежде. На третьем движении его щетки вниз по стеклу на столе Воронова зазвенел телефон. Алекс с недовольной, сонной миной на лице снял трубку.

– Здравствуйте! Вас приветствует агентство «Копирайтер царя Соломона»! Чем могу помочь? (Мысленно: Какому идиоту нужна реклама ранним утром? Обычно сам дозвониться не можешь, а тут... Или, может, у них жалоба?). – Воронов не умел сразу включаться в работу и сейчас от души надеялся, что некто ошибся номером. Рекламодатели обычно звонили сами, только если агентство допустило очередную оплошность; поэтому наш герой уже приготовился вести оборону против недовольных клиентов. За его спиной на площадку мойщика окон опустился странный желтый луч.

– Доброе утро! Меня зовут Елена, я представляю магазин канцелярских товаров «Лента Мебиуса». Сегодня...

– (Однако не помню я этих клиентов.. Что ж, главное – уверенность в себе!) В чем заключается ваша жалоба? Поверьте, мы приложим все усилия, чтобы исправить недостатки в рекламе вашей компании.

– ... юбилей нашего магазина и мы предлагаем вам скидки на наши товары: новейшие китайские степлеры, ножницы и прочий хлам... То есть, я имела в виду, товар.

– Конечно, мы добавим объявление о скидках в ваш рекламный макет! – Алекс решил, что нашел правильный ответ. Желтый луч за окном переместился на парня со щеткой в руках и медленно потащил его вверх.

– Ммм... Макет? – девушка на другом конце провода была несколько озадачена.

– Ну да, макет. В этом же заключается ваша жалоба? – Алекс испытывал сразу несколько чувств и желаний. Например, ему очень хотелось закончить телефонный разговор. Еще он боялся, что претензии клиента будут более серьезными, чем недоработка в макете, и об этом узнает начальство. А кроме того, он собирался налить себе кофе и по этой причине уже пару минут махал в воздухе пустой кружкой с надписью «You make me feel I’m stupid». За окном луч утащил мойщика окон куда-то за пределы видимости сотрудников офиса (впрочем, никто туда и не смотрел), и вместо него телепортировал на площадку зеленое гуманоидное существо с костюмом мойщика в лапах. Пришелец тут же начал натягивать спецодежду на себя.

– У меня нет никаких жалоб... – как-то неуверенно ответила собеседница нашего героя. Ей постепенно начинало казаться, что кто-то из них несет ерунду. В действительности ерунду несли оба участника разговора.

– Так ведь это замечательно!!! – Алекс даже подпрыгнул на стуле от радости, широко взмахнув кружкой. Кружка испытала такое же облегчение, как и ее хозяин, и, выскользнув из его руки, отправилась в свободный полет по направлению к открытой форточке. Только что закончивший переодевание гуманоид получил по лбу (вернее, по той части тела, которую у землян принято считать лбом) именно тем боком кружки, где было написано «You make me feel I’m stupid». Этот факт и впрямь заставил его почувствовать себя глупо. Но гораздо более неприятно ему было потерять равновесие и упасть вниз с края платформы.

Воронов обернулся, но ничего не увидел. Безвозвратно потерянная кружка слегка остудила его радость, и он собирался вежливо распрощаться с представительницей канцелярского магазина. Но это не понадобилось: Елена уже повесила трубку, справедливо сомневаясь в психическом здоровье своего собеседника. Да и в своем тоже.

* * *

Наступал вечер. Великий и Преужасающий Учитель к большому неудовольствию братьев выключил телевизор и построил всех вокруг нарисованных братом Тугодумом знаков.

– Начнем же наш Грандиозный Таинственный Ритуал! Все ли готово для призвания Ужасного Эльзефольда? Братья! Сложите все необходимые ингредиенты в Древний Котел Проклятой Ведьмы, дабы Ужасный Эльзефольд услышал наш зов! – Учитель поставил сосуд в центр комнаты.

– Ээ.. Это ведь, в некотором роде...

– Вы что-то хотели, брат Тугодум? – раздраженно прошипел Учитель.

– Я хотел сказать, что это не совсем Древний Котел Проклятой Ведьмы... На мой взгляд, это кастрюля. Вы уверены, Учитель, что... – брат Тугодум был убежден в своей правоте.

– УВЕРЕН. Кстати, не вы ли предложили в то злополучное утро после вечеринки заложить в ближайшем ломбарде настоящий Древний Котел Проклятой Ведьмы, чтобы на вырученные деньги опохмелиться? ТАК НЕ ВЫПЕНДРИВАЙТЕСЬ! – рявкнул предводитель Семерки. – Обойдемся этим обгоревшим сосудом, позаимствованным на кухне этой квартиры. Итак, все ли ингредиенты собраны? (По правде, Учитель и сам не знал какие ингредиенты в точности нужны. Братство просто собирало различные, никак между собой не связанные предметы в надежде хотя бы раз угадать нужные для ритуала компоненты). Виниловая пластинка The Beatles?

– Есть!

– Скальпель, которым меняли кожу Майклу Джексону?

– Есть!

– Спиленные рога Тасманского Дьявола?

– Гм, Учитель – поклонилась одна из фигур. – Мы тут выяснили, что Тасманский дьявол – это нечто вроде собаки. Безрогой. Поэтому осмелились принести рога обычного дьявола, не тасманского.

– Ладно, сойдет. Чай?

Брат Тугодум поморщился. Достать чай было его обязанностью, о которой он совершенно позабыл во время черчения рун.

– Чай?

– Да, чай. Мы должны залить все это чаем, чтобы ритуал удался. Вы же не забыли про чай, брат? – вкрадчиво и оттого особенно злобно произнес Учитель.

Неудачливый член Семерки покорно поклонился и отбыл на кухню. Заваривать чай.

* * *

В то время как брат Тугодум в квартире Алекса заливал кипятком чайник с дряннейшей заваркой, сам Алекс уже закончил работу и теперь прогуливался по парку с очаровательным созданием по имени Мария. Мария была поэтессой и точно знала, что облака есть пушистые, плывущие по небу мечты живущих внизу людей, что в каждом дереве живет нимфа и что даже котенка можно научить говорить, если очень хорошо его об этом попросить. А еще она никогда не забывала загадать желание, глядя на падающую звезду, и подать объявление в газету, обнаружив потерянный кошелек.

Мария сидела на корточках возле клумбы с цветами и вдыхала их аромат. Алекс в это время рассказывал ей бредовую и скучную, как сам Алекс, историю из своей жизни.

– Так вот, тот парень мне и говорит: «Наша компания не нуждается в рекламе». А я ему: «В рекламе только кладбища не нуждаются!». Кладбища! Остроумно, да?

– В том тюльпане живет эльф. Только посмотри! – с задумчивой улыбкой сказала девушка. Улыбка предназначалась, конечно, эльфу, а не Алексу. Алекс, сбитый с линии повествования, пессимистично посмотрел на клумбу. Эльфу этот взгляд не понравился, и он нырнул вглубь бутона.

– Что ты, какой еще эльф? Не бывает их. Так, о чем это я? А, да...

Алекс так и не заметил, что Мария его почти не слушает. Его это и не очень-то волновало. И только изредка, глядя на нее, он думал, как может быть столь счастливой девушка, тратящая время на глупейшее занятие – поэзию?

* * *

Кастрюля (нет, простите, Древний Котел Проклятой Ведьмы) с тремя артефактами на дне была наполнена (вернее, был наполнен) чаем. Чай кипел и, кроме отвратительного запаха, выделял еще и необычайно густой дым. И притихшие члены Семерки были уверены, что дело не в гари, покрывавшей старую кастрюлю Алекса. За все триста с лишним лет их бесплодных попыток призвать демона такой эффект имел место впервые. В дыму очерчивалась высокая рогатая фигура; туман рассеивался, и все, наконец, увидели настоящего демона, красного, хвостатого, в черном одеянии, с пристегнутым к поясу хлыстом.

– Кто посмел потревожить меня? – проревел Эльзефольд. – И (порождение ада принюхалось) что за пойло вы для этого использовали? Я же говорил, что люблю китайский зеленый чай с ароматом жасмина!

– Прошу простить нас, о, Ужасный! Мы - Великая и Преужасающая Тайная Семерка Ада и Всего Мироздания. Возможно, ты помнишь нас и то славное празднество, на котором ты был с нами...

– Ааа... Так это вы, мужики?! Чего ж вы сразу-то не сказали? – расслабился демон. – А я тут клубы дыма выпускаю, таинственность создаю.

– О, Ужасный, мы вызвали тебя в надежде...

– Да прекрати ты уже так торжественно говорить! Помнится, после пятой бутылки ты не так разговаривал... А что вы мне не перезвонили? Я ж, когда уходил, телефон свой оставил. Да-да, вон тому, пузатому. Эй, Тугодум, как дела?

– Х-х-хорошо, – пролепетал брат Тугодум. По испепеляющим взглядам остальных членов Семерки он понял, что дела его шли как раз не хорошо.

– Мы надеялись, Эльзефольд, что ты помнишь повод того празднества – а именно ответ на величайший вопрос, интересовавший философов и ученых всех времен и народов: в чем смысл жизни нашей? Дело в том, что в то утро ни один из нас так и не вспомнил решение этой загадки.

Демон компанейски рассмеялся:

– Говорил же я, что вам хватит! Помню, помню, конечно. Ты, брат, лучше скажи, снимки-то у тебя остались? Ты ж все с камерой ходил и затвором щелкал.

Следующий час Великая Семерка и Эльзефольд провели в совместных воспоминаниях и просмотре фотоальбома. Демон громко хохотал и тыкал пальцем в фотографии: «Ну, Горлодер! Вот ведь рожу скорчил! А, у тебя всегда такая... Стоп, неужели это я?!». Когда альбом закончился, и беседа слегка утратила пыл, Эльзефольд, наконец, перешел к главному.

– А что до смысла жизни, так я вам сейчас скажу. Нас никто не подслушивает? Точно? Вот, ребята, мы все живем для того, чтобы....

Но узнать ответ на величайший вопрос братьям так и не удалось, по крайней мере, в этот раз. Дверь квартиры начала неторопливо отворяться, и в проеме показалось тело Алекса Воронова. Медлить было некогда: в полу открылась огненная дыра, и участники Семерки дружно в нее сиганули. Эльзефольд же просто растаял в воздухе. Брат Тугодум впервые в жизни сделал правильный поступок и подхватил кастрюлю с остатками чая, дьявольскими рогами, скальпелем и пластинкой Биттлз. Дыра закрылась, заодно стерев нарисованные на полу руны. Момент, которого все ждали около трехсот лет, был испорчен появлением рекламного агента, хозяина квартиры. Цинизм ситуации отягощался еще и тем, что Алекс вовсе не собирался оставаться дома. Подсознательно он понимал, что какая-то немаловажная часть жизни проходит мимо него, и теперь хотел посидеть на скамейке недалеко от дома и поразмышлять. В квартиру же он зашел за зонтиком, причинившим еще утром неудобство брату Горлодеру. Знай Великий и Преужасающий Учитель, что в срыве его планов виновата только пасмурная погода и забывчивость Алекса, он бы пришел в ярость.

Алекс сидел на скамейке и предавался невеселым мыслям. Если бы он знал, в скольких естественных и неестественных событиях он невольно принял участие, он бы начал бить себя по щекам до тех пор, пока бы не убедил себя в нереальности произошедшего. Если бы он знал, что подобные вещи происходят постоянно, он бы сошел с ума. И если бы он знал, что все это происходит постоянно и со всеми людьми, он бы вероятно изменил свой взгляд на мир и стал более приятным для окружающих человеком. Однако до сих пор он был своим взглядам верен. На самом деле, боковое зрение Алекса отметило и огненную дыру в полу, и сматывающуюся группу людей в Черных Капюшонах, и рогатое порождение Ада. Но мозг Воронова по привычке отфильтровал эту картинку, как ненужное, противоречащее здравому смыслу знание. Когда Алекс вернется домой, он, разумеется, заметит пропажу старых тапочек и обгорелой кастрюли. Но ни одного мало-мальски подходящего объяснения этому его разум сгенерировать не сможет.

В ста метрах от скамейки Алекса взвизгнули тормоза. Темно-синий «Опель» остановился в трех сантиметрах от алкоголика Толяна, лишний раз намекнув ему, что есть гораздо более короткий и стремительный путь к смерти, чем цирроз печени. Толян вздрогнул и уронил бутылку, после чего мгновенно протрезвел. Через минуту он отправится домой, а водитель «Опеля», стерев со лба холодный пот и тихо ругаясь, объедет бутылочные осколки. Еще через десять минут Толик будет сидеть в своей грязной, заселенной тараканами кухне и думать. Всю свою жизнь он не верил ни в Бога, ни в черта, однако на этот раз в его душе появится смутная уверенность, что ему только что дали второй шанс. Жена, бросившая его с полгода назад, еще вернется, да и работу он, крепкий тридцатилетний мужик, обязательно найдет. Нет, пить он больше не будет.

Высоко на небесах Бог посмотрит на большой глобус, точную копию планеты Земля, и быстро поставит свой палец между человеческой фигуркой и бампером машины. Потом погрозит пальцем неосторожным водителю и пешеходу и переведет взгляд на человека по имени Алекс Воронов. И снисходительно улыбнется.