Загадка

ЗАГАДКА

Когда я была маленькая, мое будущее было мне известно до мельчайших подробностей. У меня будет двое детей – мальчик и девочка. Звать их будут Эрик и Герда, а носить они будут непременно матроски и белые гольфы с помпончиками. Работать я буду или артисткой, или врачом, как мама, но, скорее всего, я буду просто вождем. Выходить на трибуну и приветствовать народ – дело приятное, особенно если в толпе будет стоять Валька Курносова и смотреть на меня во все глаза. Конечно, лучше всего было бы стать портнихой, но уж это-то никак не могло осуществиться, а потому нечего было и мечтать. Платья мне шила мамина сестра, тетя Фаня, и в моих глазах она была небожительницей, несмотря на то, что не умела даже читать. Но зачем читать, если умеешь шить? Шить, что хочешь и как хочешь: можно с оборками, можно с карманчиками, можно клеш.
Еще в моем будущем предполагался, разумеется, и муж, но выглядел он каким-то размытым силуэтом и интереса не представлял никакого, а потому определенных планов в отношении него я не строила: какой будет, такой и в самый раз.
 Когда я училась в восьмом классе, мое будущее сильно, до неузнаваемости, изменило свой облик. Конечно же, я буду корреспонденткой какой-нибудь газеты, кем же еще! Буду разъезжать с фотоаппаратом через плечо по разным странам, в белом костюме, загорелая, высокая. Может быть, даже придется научиться курить, хотя это очень противно, я пробовала, непонятно, что люди в этом находят. Приеду делать репортаж, допустим, на стройку, подведут меня к какому-нибудь начальнику, чтобы он рассказал про работу своего ударного участка, а это – бывает и такое! – Вадик Лукин из девятого "Б". Я стану задавать ему вопросы, а он, будто в параличе, начнет бекать, мекать, а потом не выдержит и спросит: "Ты что, не узнаешь?" "Почему же, узнаю", - брошу я небрежно, потом закурю сигарету и спрошу: - Так какая же у вас все-таки производительность труда?" И вот тогда-то он и пожалеет, что на новый год весь вечер танцевал с Лилькой Бузыкиной. Будет локти кусать, но поздно: поезд уже ушел!
Что? Какая Валька Курносова? А причем тут она? Ах, я говорила… Глупости, что я тогда могла понимать?
А когда буду выходить замуж, Лукина обязательно приглашу на свадьбу. Познакомлю его с мужем. Муж у меня будет непременно дипломат. Посол во Франции, ну или в Италии, тоже можно. Разумеется, высокий, не меньше, чем метр восемьдесят шесть – пусть Лукин со своими метр семьдесят восемь стоит в уголочке и помалкивает. Да и что он может рассказать дипломату: как у него на строительной площадке кран упал? Смешно!
А жить мы будем то в Москве, то в Париже. Пригласим Лукина в гости: пусть посмотрит, как в Европе люди живут.
Что, дети? Эрик и Герда? Ну и дикие же имена! Неужели я так говорила? Впрочем, а чего еще ждать от маленькой дурочки? Да и вообще, детей заводят только тогда, когда в жизни уже всего достигли, куда торопиться? Кроме того, почему "дети"? И одного ребенка вполне достаточно. Ну конечно, дочка, о чем вы говорите!
К тридцати пяти пейзаж в окне, из которого было видно будущее, в очередной раз кардинально изменился. Вот защитит муж диссертацию, выйдет у меня книжка, сын окончит школу и… У меня даже дух захватывало от красот, открывающихся впереди! Деньги, известность (не исключено даже, что слава), поездки куда хочешь: хоть во Францию, хоть на Канарские острова. Да, еще наконец отдельная квартира, и уж конечно поставят телефон – сколько можно?
Когда через несколько лет я разводилась, то не сомневалась, что мой второй муж будет похож на Евгения Шварца, которого я видела, естественно, только на фотографии в его книжке: такой солидный, аккуратный дядечка, чрезвычайно положительный, По этому поводу я заранее страдала: уж больно не нравились мне мужчины такого типа, пусть даже неимоверно талантливые. Но талант – это одно, это чтобы книжки читать, а видеть каждый день рядом с собой полного немолодого человека с залысинами – это, согласитесь, другое. Мы купим под Москвой дачу и большую часть времени будем проводить именно там, а я постараюсь не раздражаться от его постоянной болтовни.

И вот я сижу перед компьютером в городе, упавшем на меня с неба, в городе с чарующим именем Иерусалим, за стенкой смотрит телевизор человек, абсолютно не похожий на Евгения Шварца, а я пишу письмо в далекую прекрасную Голландию, письмо внучке, о которой так скучаю.
И впервые не знаю, что меня ждет впереди.
Как? – удивляетесь вы – теперь-то как раз все понятно: оставшийся путь недлинен, а выбор невелик.
Не знаю, не знаю…
Ведь предстоит еще одно, последнее, приключение, а есть ТАМ что-нибудь или нет, неведомо никому.
О, наконец, наконец, и в моей жизни появилась загадка!