Собака на дороге

Кирилл Видякин, шофер рейсового автобуса, проверял у пассажиров билеты. Проработав ни один год на этом маршруте, Кирилл знал в лицо почти всех своих пассажиров. Этим рейсом обычно ездили студенты, командировочные и отправляющиеся на заработки в столицу. Но порядок есть порядок: пассажиры входили в салон по одному и дисциплинированно протягивали Кириллу свои билеты, а Кирилл, едва взглянув, возвращал их назад.

Пассажиры вели себя по-разному. Кто-то начинал суетливо искать свое место, кто-то вальяжно шел по салону, ничуть не сомневаясь, что лучшее место – и не только в этом автобусе, но и в жизни – его. Иногда кое-кто из пассажиров здоровался и неизменно спрашивал: «Как дела?» Так же неизменно Кирилл отвечал: «Нормально», понимая, что вопрос риторический и не подразумевает пространной беседы «за жизнь». Женский пол Кирилл старался не замечать. Их глазки, губки, открытые коленки выводили его из равновесия, и потом весь день Кирилл чувствовал себя выбитым из колеи.

В общем, сегодняшнее утро ничем не отличалось от обычного. Даже ссора с женой началась, как обычно, с пустяка. Сегодня этим «пустяком» оказался Бакстер (в просторечии Бакс) – любимец семьи, веселый, добродушный терьер. Обычно по утрам, когда жена готовит завтрак, Бакса выводит Кирилл. Но сегодня Кириллу нужно было сделать несколько звонков, и он разбудил сына – пусть парень погуляет с собакой. Сын (для кого, собственно, и брали собаку) спросонья поднял шум: выспаться, видите ли, ему не дали. Жена, естественно, встала на сторону мальчишки. Кирилл психанул и, не позавтракав, выскочил из дома.

Проверив билеты, и посадив на оставшиеся места жаждущих безбилетников, Кирилл закрыл дверь. Впереди изъезженная сотни раз дорога.

Собака стояла на обочине и задумчиво смотрела на проносившиеся мимо машины. Собака была очень старая, любимой некогда в народе породы «немецкая овчарка». Была она какого-то неопрятного тускло-серого цвета. То ли это седина посеребрила, то ли пыль намертво въелась в когда-то черную с подпалинами шерсть. А может быть и то, и другое. Глаза собаки слезились, хвост беспомощно болтался.

Кирилл заметил собаку издали. Она стояла и смотрела в его сторону. Что-то в ее облике заставило Кирилла насторожиться. Собака начала медленно переходить дорогу. Дойдя до середины, она остановилась и посмотрела на приближающийся автобус. Кирилл увидел ее глаза, печальные, усталые и пустые. Он посигналил, но собака не сдвинулась с места. Еще мгновенье – и она окажется под колесами. Кирилл резко вывернул руль, автобус выскочил на встречную полосу, и мчавшаяся по ней белая «Ауди» едва успела проскочить мимо, чуть не задев красный глянцевый бок автобуса. В салоне послышался недовольный гул. Пассажиры испугались и начали возмущенно переговариваться.
- Ну не могу я убить животное, - стал оправдываться Кирилл. – А собака эта явная самоубийца. Видели, как она себя ведет? Не бегает, не суетится, а просто стоит и ждет. Ждет своей смерти. Черт ее знает, зачем она это делает. Больная, может быть, или старая? Или просто жить надоело...

Мнения пассажиров разделились. Одна половина придерживалась мнения категоричной дамы, которая сказала: «Животные думать не умеют. Тем более желать себе смерти. Они вообще не понимают, что такое смерть. Другая половина поддержала Кирилла. А один дядечка с лысой, как биллиардный шар головой, даже рассказал похожую историю.

А собака осталась стоять на обочине. Склонив седую голову набок, она смотрела вслед уходящему автобусу. Сколько ей лет, собака не знала. Не знала она и своих родителей. Зато хорошо помнила первых хозяев: молодых и веселых людей и их сынишку – друга и соратника всех собачьих игр. Они даже спали вместе: мальчик на своем диване. А собака рядом с ним на коврике.

Как же ее звали тогда, в то далекое счастливое время? Собака начала перебирать в памяти имена, которые носила в своей жизни: Пальма? Жучка? Найда? Рада? Да, кажется, Рада. Это был самый счастливый период в ее жизни. А потом хозяев не стало. Они просто куда-то исчезли. Последнее связанное с хозяевами, что помнит Рада – это машина с какими-то большими красными ящиками в кузове. В эти ящики грузили вещи из квартиры хозяев, а Рада крутилась под ногами, не понимая, в чем же суть игры.

А потом пришел человек, который часто бывал у хозяев, и увел ее с собой. Больше хозяев Рада никогда не видела. Она ждала их всю последующую жизнь. Надеялась, что когда-нибудь они о ней вспомнят и заберут ее с собой. Но она никогда – ни тогда, ни после – не держала на них зла. Просто любила и верила: они умнее и знают, что делают.

Новый хозяин посадил ее на цепь. За кормежку она обязана была охранять грядки с луком и морковкой, а еще, никчемные на ее взгляд, помидоры. Новый хозяин учил Раду палкой и голодом. Но Рада терпела и ждала, что вот-вот вернутся хозяева, и весь этот кошмар закончится. Наконец она не выдержала. Сорвала цепь и убежала. Была она тогда молода и красива. И голос плоти все явственнее давал о себе знать.

Период любви был коротким. Зато у Рады появились щенки. Щенки были крепенькие, лобастые, на толстых смешных лапках. Их забрал человек, подкармливавший Раду во время ее беременности. Откуда же ей было знать, что человек этот не ее пожалел, а наметил щенков для своего мелкого грязного бизнеса. Как выла от ужаса Рада, не найдя ни одного из своих малышей.

Больше Рада людям не доверяла. Щенков старалась держать подальше от людских глаз. Да и сама постоянно была настороже. Одни люди с сетками чего стоили! Правда, совсем уйти от людей и жить только по своим собачьи законам, как некоторые из ее собратьев, Рада не могла. Она бралась за любую работу: сторожила гараж, детский садик, стройку. Не за миску супа, нет. Она искала друга, хозяина, которому была бы нужна сама по себе, а не ее острые зубы и могучие лапы... Но даже молодая и здоровая она была не нужна никому.

Был, правда, один человек, который по-своему любил Раду. Делился с ней последним куском хлеба. Он был таким же заброшенным и одиноким, как и она. Рада, видя в нем родственную душу, изо всех сил пыталась помочь ему. Однажды, рыская в лесочке на окраине города в поисках хоть какого-нибудь пропитания (что ж, иногда и падалью приходилось питаться), Рада наткнулась на гору металлических банок. Настоящий клад! Банки, правда, были закрыты, но Рада знала, что в них должно быть особенно вкусное мясо или рыба. Иногда ей приходилось вылизывать такие банки. «Ничего, хозяин откроет», - решила она. И, взяв банку в зубы, понесла к хозяину.
- Ого, где это ты стащила? – спросил хозяин. Но, повертев банку в руках, сказал: - Ешь ты первая. Если не сдохнешь, буду есть я.

Потом ни раз Рада таскала ему эти банки. Но все чаще к хозяину стали ходить какие-то темные угрюмые люди. Они были вечно злыми и оживлялись лишь тогда, когда ставили на стол бутылку с какой-то отвратительно пахнущей жидкостью. Но потом они снова становились злыми, пинали Раду и ругались между собой. После одного из таких вечеров хозяин не проснулся. Два дня Рада выла над ним, пока ее не отогнали, а хозяина увезли неизвестно куда. Рада снова осталась одна.

Тут неслышно подошла старость. А вместе с ней голод, болезни и одиночество. Ее место заняли молодые собаки. Ее же отовсюду гнали и били. Даже коты, которые от одного ее взгляда бросались на дерево, и те теперь ехидно усмехались и шипели гадости ей вслед. Лапы плохо держали, подводили глаза. Ее ели паразиты, и изнутри подтачивала какая-то болезнь с мудреным названием. Рада уже ничего больше не ждала от жизни. Но смерть где-то задержалась. Тогда Рада сама решила ее поторопить.

... Кирилл вел автобус в обратный рейс. Скоро должно было показаться то место, где он видел собаку. Кирилл почти не сомневался в том, что он сейчас увидит. Да, так и есть. На обочине отброшенная кем-то лежала мертвая собака. Мимо проезжали равнодушные люди и думали: вот растяпа, попала под колеса. Им и в голову не приходило, что собака сама покончила счеты с жизнью, выбрав для этого такой «человеческий» способ. Попадет ли она теперь в собачий рай, неизвестно, но жизнь ее собачья закончилась навсегда.

Кирилл ключом открыл дверь своей квартиры. Навстречу ему с радостным лаем бросился Бакс. Кирилл взял поводок и повел собаку на улицу. «Я выводила его!» - крикнула вдогонку жена. Но Кирилл захлопнул дверь. На улице Бакс кругами бегал вокруг Кирилла, радуясь встрече с горячо любимым хозяином. Кирилл сел на корточки, обхватил пса за шею, прижался к его мохнатой морде и сказал: «Я тебя никогда не брошу. Никогда!» Бакс вдруг притих, будто понял, и благодарно лизнул Кирилла в щеку.