***

«В связи с задолженностью за предыдущие два месяца, компания оставляет за собой право временно расторгнуть договор».
Сегодня у меня отключили Интернет. Два месяца! Всего, каких то два месяца! Да я сегодня собирался заплатить. Ну, или завтра. Столько ждали, нельзя было еще пару дней? И как можно так поступать с людьми? Да лучше б вы воду мне отключили. Я все равно бы не заметил.
На кухню идти не хотелось, пугала гора немытой посуды. Прошелся по комнатам. Две, как и раньше. Под креслом нашел тетрис с севшими батарейками, на диване книгу «Энциклопедия для чайников». Я понял, что в квартире делать нечего. Что я буду делать за ее пределами, я еще не знал.

В воздухе пахло весной. Ранней, еще только зарождающейся весной. Весной и дешевым вином. Теплый ветер, бархатом обнял незащищенные части тела. Руки, шею, щеки. От наслаждения я чуть не задохнулся. Интересно, а это всегда так, или сегодня день какой-то особенный?
Возле подъезда, на лавке сидело трое. Длинный, боксер и девушка. Длинный был необычайно высок. Боксер, это первое, что пришло на ум, глядя на его кулаки. У моей бабушки, в деревне, в самый урожайный год бураки вырастают меньше чем его кулаки. А девушка была рыжая, смешная, с серьгой в носу.
- Земляк, - боксер с улыбкой смотрел на меня, - земляк, выпей с нами.
- Простите, вы мне?
- Вова, отстань от человека, - дернула его за рукав девушка.
- Тебе, конечно, присядь, вечер то, какой. Как там, у Лермонтова было «Весна, весна, пора любви»
- Это Пушкин – поправил я.
- Пушкин? – искренне удивился он – вот уж не подумал бы!
- Не подумали бы что? – меня не напрягала эта ситуация. Мне почему-то хотелось с ними говорить. Не важно о чем, абсолютно не важно. Будто жажда, когда хочешь пить. И я бы может, и выпил бы с ними. Хоть и не пью совсем. Просто они были какие-то живые, настоящие что ли. Каждый по-своему интересен. С их гитарой, с початой бутылкой портвейна под лавкой, накрытой пластиковым стаканом. С плавленым сырком на газете. И хоть я был немногим старше их, в эту минуту, мне показалось, что где-то я что-то потерял. Пропустил. Что-то важное. Вот только ни как не мог понять что.
- Не подумал бы, что сосед у нас такой грамотный.
- Сосед? – настала очередь удивляться мне.
- Ну, да. Мы все с этого подъезда. Я на пятом живу, Лера на седьмом, Витек, - длинный услышав свое имя, распрямился и стал еще длиннее, - подо мной, на четвертом. Вот только тебя я не припомню че та.
- И я – сказала девушка.
- Не, пацаны, - перебил длинный, - я видел один раз этого чела. Он елку домой нес. Зима была, кажется.
- Так ты новенький? Недавно переехал?
- Вроде нет. Пять лет уже здесь живу. Как дом построили мы и въехали.
- Тогда че та я теперь не въехал!
- Да был я ребята. Просто, как это сказать, просто, - и тут я все понял, все, от сих, до сих. Понял, что весна бывает каждый год, и что эти песни под гитару я уже, когда-то слышал, я вспомнил, что портвейн этот, не так уж и плох, если с плавленым сырком. Я все понял, но фразу надо было закончить, и заканчиваться она должна была примерно так «просто у меня сегодня Интернет отключили. И вот я собственно тут», но как-то непонятно она бы прозвучала. Как и непонятно прозвучало бы «недоступен» или «вернусь не скоро». А в прочем, да какая разница?!
- А ну-ка подвинься, дай-ка мне гитарку. Смотри, в этом моменте, ты ставишь баре на пятом ладу, а надо…
- Витя, оформи, - шепнул боксер длинному, и тот потянулся за стаканом.

Жизнь продолжалась. Знакомыми звуками, знакомым вкусом, «сырку отломи», «ты прикусывай, прикусывай»- знакомыми словами, «а ты эту слышал, про осень», «спрашиваешь, мы ее в три гитары знаешь, как делали» - знакомыми песнями. Ведь каждый из нас оставляет за собой право временно расторгнуть договор.